Юстин-философ

(№ 1722). «Еще в древности злые демоны, открыто являясь, оскверняли женщин и отроков и наводили людям поразительные ужасы, так что те (которые не рассуждали разумом об их действиях, будучи объяты страхом, и не зная, что это были злые демоны) называли их богами и давали им такое имя, какое кто из демонов сам себе избрал. [ Далее о Сократе ]» (Юстин. Первая апология 5 [Иустин 1995, с.35])

(№ 1723). «Да удалится от целомудренной души такая мысль о богах, - верить, будто бы и самый главный и, по словам их, родитель всех Зевс был отцеубийца и сын такого же отцеубийцы, и будучи увлечен пристрастием к порочным и гнусным удовольствиям, сходил к Ганимеду и ко многим женщинам, с которыми блудодействовал, и будто сыновья его совершали такие же дела. Это, как сказал я прежде, делали злые демоны». (Юстин. Первая апология 21 [Иустин 1995, с.52])

(№ 1724). «Мы, люди из всякого народа, прежде также поклонялись Дионису, сыну Семелы, и Аполлону, сыну Латоны, о любовных действиях которых и говорить стыдно. Ныне … мы … посвятили себя нерожденному и бесстрастному Богу, который – мы убеждены – не сходил по нечистой страсти к Антиопе и другим женщинам, или к Ганимеду …» (Юстин. Первая апология 25 [Иустин 1995, с.55])

(№ 1725). «Мы, чтобы никого не беспокоить и самим не грешить, держимся таких мыслей, что подкидывать новорожденных младенцев есть дело худых людей; во-первых, потому, что почти все такие – мы видим, - не только девочки, но и мальчики, употребляются на любодейство, и как древние, говорят, держали стада быков или коз или овец или пасущихся коней, так ныне и дети употребляются только для этого постыдного дела; и есть также во всяком народе множество женщин, гермафродитов и развратников, которые служат для этой мерзости. С них вы берете жалованье, подарки и подати, тогда как должно бы искоренить их с вашей земли; и кто-нибудь из пользующихся ими, сверх безбожного, нечестивого и бесстыдного смешения, совокупляется, если случится, с своим сыном, или родственником или братом; есть и такие, которые отдают на это дело своих детей и жен; даже некоторые явно искажают себя для противоестественного распутства, и такие таинства они относят к матери богов». (Юстин. Первая апология 27 [Иустин 1995, с.57-58])

(№ 1726). «Ибо почему бы нам и всенародно не признавать таких дел хорошими и не доказывать, что они суть божественное любомудрие, говоря, что … а мужеложствуя и беззаконно совокупляясь с женщинами, мы подражаем Юпитеру и другим богам, находя для себя в этом защиту в сочинениях Эпикура и поэтов?» (Юстин. Вторая апология 12 [Иустин 1995, с.118])

(№ 1727). «Посему, если люди, сущие под этим законом [ Моисея ], оказываются подверженными проклятию, потому что не исполнили всего, то не более ли подлежат проклятию все народы, виновные в идолопоклонстве, деторастлении и других пороках?» (Юстин. Разговор с Трифоном 95 [Иустин 1995, с.289])

(№ 1728). «Точно так же и Зевс совершал многообразные любодеяния. … Он также похитил, как рассказывают, фригийца Ганимеда, чтоб он исправлял должность виночерпия. … Прочтите, эллины, Зевсу о законах, поставленных против тех, которые оскорбляют родителей, о наказаниях, положенных за прелюбодейство, и о гнусности деторастления». (Псевдо-Юстин. Речь к эллинам 2 [Иустин 1995, с.391])

Татиан

(№ 1729). «[ О богах ] Ведь (если) кто, наблюдая поединок, соревнует каждый своему бойцу, кто женится, растлевает мальчиков, прелюбодействует, смеется и гневается, убегает и получает раны – разве его можно не считать смертным?» (Татиан 8 [Татиан 1993 (№ 1), с.244])

(№ 1730). «Пусть теперь расскажет мне Дальновержец, как Зефир убил Гиацинта. Зефир победил его, и хотя трагик говорит, что «ветер – драгоценнейшая колесница богов», побежденный кратким порывом ветра, он потерял возлюбленного». (Татиан 8 [Татиан 1993 (№ 1), с.245])

(№ 1731). «Скажи мне, это Бог делается лебедем, и принимает облик орла, и хвалится мужеложеством, потому что Ганимед служит ему виночерпием?» (Татиан 10 [Татиан 1993 (№ 1), с.245])

(№ 1732). «И как тот, из-за кого назвали город, друг Геракла, как говорят, был съеден конями Диомеда, таким же образом и хвалящийся магом Останом [ Демокрит ] в день конца будет предан в пищу вечному огню» (Татиан 17 [Татиан 1993 (№ 1), с.249])

(№ 1733). «Ведь ваши философы настолько далеки от этого [ презрения к смерти ], что получают от римских императоров по 600 золотых в год ни за что полезное, кроме как за то, что попусту отпускают бороду. Вот и Кресцент, угнездившийся в Великом городе, всех превзошел мужеложеством, да и в сребролюбии был весьма прилежен». (Татиан 19 [Татиан 1993 (№ 2), с.256])

(№ 1734). «Нет у нас [ христиан ] людоедства – лжесвидетельствуете вы, ученые – а у вас Пелопс, хоть и любовник Посейдона, подан богам на ужин…» (Татиан 25 [Татиан 1993 (№ 1), с.259])

(№ 1735). «… и мужеложство у варваров преследуется, а у римлян удостоено преимущества, и они стараются собирать мальчиков табунами, словно лошадей на пастбище». (Татиан 28 [Татиан 1993 (№ 1), с.260])

(№ 1736). «И Сапфо, блудливая бабенка, помешавшаяся от любви, воспевает даже свой разврат – а все наши (женщины) целомудренны, и девы за прялками ведут речи о Боге получше вашей девицы». (Татиан 33 [Татиан 1993 (№ 1), с.262])