Главная страница Случайная страница Разделы сайта АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?
Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже.
Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал.
Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее. ✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать». Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами! Глава 17. Однажды я слышала сказку о человеке,⇐ ПредыдущаяСтр 17 из 17
" ДАЛЬШЕ НАМ ПРИДЕТСЯ ИДТИ БЕЗ НЕГО"
Однажды я слышала сказку о человеке, который разделил себя надвое. Одна часть никогда не изменялась; а другая все росла и росла. Неизменная часть всегда была верной, а растущая часть всегда была новой, и когда сказка закончилась, я пыталась понять, какая часть - я, а какая - ты. Хань Цин- чжао, " Шепот Богов"
В утро похорон Эндера Валентина проснулась, полная мрачных мыслей. Она прибыла сюда, на планету Лузитанию, ради того, чтобы снова быть с Эндером и помогать ему в его работе; она понимала, что Джакта задело ее желание снова жить жизнью Эндера, но все же он отказался от мира своего детства и поехал с ней. Такая жертва. А теперь Эндера нет. Нет, все же есть. В ее доме спит человек, который, как ей было известно, нес в себе айю Эндера. Айю Эндера и лицо ее брата Питера. Где-то в нем притаились воспоминания Эндера. Но он все еще не касался их, разве что время от времени, неосознанно. И в ее доме он прятался для того, чтобы не дать им снова разгореться. - А что, если я увижу Новинью? Он любил ее, правда? - постоянно спрашивал Питер с тех пор, как приехал. - Он ощущал это страшное чувство ответственности за нее. - Знаешь, я немного боюсь, что каким-нибудь образом женат на ней. - Интересный вопрос об идентификации, правда? - улыбнулась Валентина. Но для Питера вопрос не был просто интересным. Он был в ужасе от возможности нырнуть в жизнь Эндера. Боялся, что и его жизнь окажется разбитой чувством вины. - Семьи больше нет, - вздохнул как-то Питер, на что Валентина ответила: - Человек, который был мужем Новиньи, умер. Мы видели, как он умирал. Она не ищет себе нового молодого мужа, которому она не нужна. Питер, ее жизнь и без того полна горя. Женись на Ванму, не оставайся здесь, уезжай, будь новым. Будь Эндеру сыном, проживи жизнь, которую мог бы прожить он, если бы чужие интересы не испортили ее с самого начала. Принял ли он совет, Валентина не могла догадаться. Он продолжал прятаться у нее, избегая любых посетителей, которые могли оживить спящие воспоминания. Приходили Ольядо, и Грего, и Эла по очереди, чтобы выразить свои соболезнования Валентине по поводу смерти ее брата, но Питер ни разу не вышел к ним. Но Ванму выходила, милая молодая девушка, в которой чувствовалась несгибаемая твердость духа, что Валентине вполне нравилось. Ванму играла роль доброго друга осиротевшей семьи, поддерживая разговор, когда каждый из детей жены Эндера рассказывал о том, как Эндер спас их семью, благословил их жизни, когда они уже перестали думать, что достойны благословения. В углу комнаты сидела Пликт, впитывая, слушая, оттачивая Речь, ради которой она прожила всю свою жизнь. " О Эндер, шакалы обгладывали твою жизнь три тысячи лет. А теперь и друзья решили внести свою лепту. Но кто сможет отличить, чьи зубы впивались в тебя? " Сегодня все должно закончиться. Каждый по-своему делит время, но для Валентины подошла к концу эпоха Эндера Виггина. Эпоха, начавшаяся одним ксеноцидом, имеет шанс не закончиться другим, предотвращенным или, по крайней мере, отложенным. Теперь люди научились жить с другими видами в мире, и на десятках планетах-колониях их ждет теперь общая судьба. Валентина напишет об этом книгу, как она написала историю каждого мира, который посетила вместе с Эндером. Она не станет использовать стиль пророчества или священного писания, который Эндер выбрал для своих трех книг: " Королевы Улья", " Гегемона" и " Жизни Человека", ее книга будет скорее научной, с цитатами из различных источников. Она будет следовать не Павлу и Моисею, а Фукидиду, хотя все свои книги она написала под псевдонимом Демосфен, который выбрала еще в детстве, когда они с Питером, первым Питером, пугающим, опасным и удивительным Питером, использовали слово, чтобы изменить мир. Демосфен опубликует книгу хроник об истории заселения Лузитании людьми, и в этой книге много место будет уделено Эндеру - как он принес сюда кокон Королевы Улья, как стал частью семьи, сильнее других втянутой в общение с пеквенинос. Но книга будет не об Эндере. Она будет об утланингах и фрамлингах, о раман и варелез. Эндер везде был пришельцем, не был связан ни с кем, где угодно работал, пока не выбрал эту планету в качестве своего дома, но не только потому, что здесь была семья, которая нуждалась в нем, но и потому, что здесь ему не пришлось бы разделять жизнь только человеческой расы. Он мог принадлежать к трибе пеквенинос, к улью королевы. Он мог быть частью чего-то большего, чем просто человечество. Не было ребенка, у которого в свидетельстве о рождении Эндер значился бы отцом, но на Лузитании он им стал. Отцом детей Новиньи. Даже самой Новиньи в каком-то смысле. Молодой Валентины. Даже Джейн, первой питомице общности разумных видов, которая теперь была ярким и прекрасным созданием, жила в материнских деревьях, в компьютерных сетях, в филотических связях анзиблей и в теле, которое когда-то принадлежало Эндеру и которое, в определенном смысле, принадлежало и Валентине, поскольку она помнила, как смотрелась в зеркало, видела это лицо и называла его собой. И он был отцом этого нового человека - Питера, сильного и целостного. Теперь он уже не был тем Питером, которым впервые вышел из звездолета. Тот был циник, злобный и колючий молодой человек, пыжащийся от высокомерия и кипящий гневом. Теперь он обрел целостность. В нем появился холодок древней мудрости, обжигавший даже тогда, когда он вспыхивал горячим и нежным огнем молодости. Рядом с ним была женщина, равная ему разумом, добродетельностью и силой. Перед ним открывалась нормальная человеческая жизнь. Наследнику Эндера, возможно, и не удастся так сильно изменить мир, как удалось Эндеру, но во всяком случае, быть может, его жизнь будет немного счастливее. Эндер не мог пожелать ему большего. Изменять мир хотят те, кто желает прославить свои имена. А счастье - для тех, кто вписывает свои имена в жизни других людей и охраняет их сердца как самую дорогую ценность. Валентина, Джакт и их дети собрались на веранде дома. Ванму поджидала их в одиночестве. - Возьмете меня с собой? - спросила девушка. Валентина протянула ей руку. " Интересно, кем она мне приходится? Будущей женой условного племянника? Пожалуй, слово " подруга" точнее".
***
Речь Пликт об Эндере была красноречивой и волнующей. Она многому научилась у своего учителя. Пликт не старалась быть последовательной. Она сразу заговорила о его великом преступлении, объясняя, как Эндер представлял себе свои действия в то время и что думал о них потом, когда понял всю правду, которую от него скрыли. - Такова была жизнь Эндера, - говорила Пликт, - очищение луковицы правды от шелухи. Только в отличие от большинства из нас, он понимал, что не найдет внутри золотого зернышка. Луковица правды - только бесчисленные слои иллюзий и непонимания. Важно понять все ошибки, отбросить самоутешительные оправдания, увидеть все промахи, все неверные рассуждения и потом не найти, а создать золотое зернышко правды. Зажечь огонь правды там, где ее не знали, не могли найти. Эндер оставил нам бесценный дар - освободил нас от иллюзии, что можно найти одно-единственное объяснение, содержащее окончательный ответ на все случаи жизни, для всех слушателей. Всегда останется место для новых открытий, для новых историй. Пликт пошла дальше, перелистывая события и воспоминания, рассыпая анекдоты и крылатые фразы; собравшиеся смеялись и плакали, снова смеялись и много раз затихали, задумываясь над своими собственными судьбами. " Как похож на меня Эндер! " - иногда думалось им, но всякий раз они благодарили Господа за то, что их жизнь прошла по-другому. Валентина знала и другие истории, которые не будут здесь упомянуты, потому что Пликт ничего о них не знала или по крайней мере не видела их глазами памяти. Важными они, пожалуй, не были и не несли в себе никакой " внутренней правды". Просто обломки проведенных вместе лет. Разговоры, споры, смешные и трогательные мгновения в десятках миров или на кораблях, летящих к ним. А в центре всего - воспоминания детства. Младенец на руках матери. Отец подбрасывает его в воздух. Первые слова, детский лепет. Гу-гу-гу не годится для маленького Эндера! Ему нужно что-нибудь посложнее: тум-турум, бум-бо-ра. " И почему я помню об этом? " Младенец с ангельским личиком, жадно глотающий жизнь. Детские слезы из-за неожиданного падения. Радостный смех над самыми простыми вещами - из-за какой-нибудь песни, из-за любимого лица, склонившегося над тобой. Тогда его жизнь была чистой и простой, и ничего не терзало его сердца. Он был окружен любовью и заботой. Руки, которые тянулись к нему, всегда были сильными и нежными; он мог верить всем. " О Эндер, - думала Валентина, - как я хотела, чтобы ты прожил жизнь в радости. Но никому это не доступно. Мы учимся говорить, и язык приходит к нам, неся ложь и угрозы, жестокость и разочарование. Мы учимся ходить, и каждый шаг уводит нас прочь от покоя родного дома. Чтобы сохранить радость детства, нужно умереть ребенком или никогда не становиться взрослым, не расти. Значит, можно погоревать об утраченном ребенке, но не жалеть о хорошем человеке, укрепленном болью и терзающемся виной, который, несмотря ни на что, был добр ко мне и ко многим другим людям, которого я любила и которого почти понимала. Почти, почти понимала". Валентина позволила слезам памяти свободно течь по щекам, а слова Пликт перекатывались через нее, иногда задевая ее, но не трогая ее сердца, потому что она знала Эндера гораздо лучше всех остальных и потеряла больше всех с его уходом. Даже больше, чем Новинья, которая сидела впереди, окруженная детьми. Валентина смотрела, как Миро одной рукой обнимает мать, а другой рукой Джейн, заметила, как Эла вцепилась в Ольядо и украдкой поцеловала ему руку, и как Грего, рыдая, прижался головой к плечу Квары, а Квара притянула его к себе, утешая. Они тоже любили Эндера, тоже знали его и в своем горе тянулись друг к другу - семья поровну делила свое горе, потому что Эндер вошел в их жизнь и залечил их раны или по крайней мере показал им путь к излечению. Новинья сможет пережить потерю и, вероятно, перерастет свой гнев, перестанет сердиться на жестокие шутки, которые сыграла с ней жизнь. Потеря Эндера для нее не была худшей из потерь; в определенном смысле она была самой легкой потерей, потому что его Новинья отпустила. Валентина перевела взгляд на пеквенинос. Некоторые из них сидели среди людей, другие - отдельно. Для них место, где будет сожжено немногое, оставшееся от Эндера, вдвойне святое. Рядом - деревья Корнероя и Человека, кровь которого пролил Эндер, чтобы скрепить договор между видами. Многие пеквенинос теперь подружились с людьми, хотя еще осталось немало страха и враждебности, но мосты уже построены, в большой степени благодаря книге Эндера, которая оживила надежду пеквенинос, что люди однажды смогут понять их; надежду, которая поддерживала их, пока Эндер не сделал ее правдой. В отдалении сидела в одиночестве безучастная работница Королевы Улья, рядом с ней не было ни человека, ни пеквенинос. Она была всего лишь парой глаз. Если Королева Улья горевала об Эндере, то держала это при себе. Она всегда была непостижимой, но Эндер любил ее, три тысячи лет он был ее единственным другом и защитником. В каком-то смысле Эндер мог и ее считать своим приемным ребенком, одной из тех, кто расправил крылья под его защитой. Пликт уложилась всего лишь в три четверти часа. Она закончила просто: - Несмотря на то что айю Эндера продолжает жить, как все айю живут, не умирая, человек, которого мы знали, ушел от нас. Ушло его тело, и какие бы части его жизни и работы мы ни вобрали в себя, теперь они принадлежат нам, а не ему. Они - Эндер внутри нас, один среди других друзей и учителей, отцов и матерей, любимых и детей, родных и даже незнакомцев, глядящих в мир нашими глазами и помогающих нам определить, что значит жить. Когда мы смотрим друг на друга, я вижу Эндера в вас, а вы видите его во мне. Но его здесь нет. Каждый из нас - отдельная личность, и все мы - путники, идущие разными путями. Какое-то время мы шли рядом с Эндером Виггином. И он показал нам то, что мы не могли разглядеть сами. Но дорога уводит нас дальше, уже без него. В конце концов, он был не больше, чем просто человек. Но и не меньше. Речь Пликт завершилась. Никакой молитвы - все молитвы были прочитаны заранее, поскольку епископ не собирался позволить нерелигиозному ритуалу смешаться со службой Святой Матери-Церкви. Слезы высохли, печаль просветлела. Все поднялись с земли, старшие устало, а дети резво, и тут же сорвались с места, беготней и выкриками компенсируя долгую неподвижность. Приятно было слушать их смех. Хорошее " прощай" Эндеру Виггину. Валентина поцеловала Джакта и детей, обняла Ванму и пошла через толпу горожан. Из Милагра в другие колонии улетели очень многие; но сейчас, когда их планета была спасена, многие решили не оставаться в новых мирах. Лузитания была им домом, и не все чувствовали себя первопроходцами. Но многие прилетели только ради этой церемонии, Джейн скоро вернет их к фермам и домам в их целинные миры. Сменится пара поколений, и опустевшие на Милагре дома заполнятся. На веранде ее дожидался Питер. Валентина улыбнулась ему. - Я думала, у тебя назначена встреча. Они вместе пошли из Милагра в заново поднявшийся лес, который до сих пор не полностью скрывал свидетельства недавнего пожара. Они пришли к яркому, светящемуся дереву почти одновременно с остальными, идущими от места погребения. Джейн подошла к материнскому дереву и коснулась его коры - самой себя и своей дорогой сестры. Питер занял свое место рядом с Ванму, а Миро подошел к Джейн. Священник обвенчал обе пары под материнским деревом, а вокруг стояли пеквенинос и Валентина, которая была единственным человеком, присутствующим на церемонии. Другие люди даже не знали о том, что происходит. Они решили никому не говорить, чтобы не отвлекать внимания от похорон Эндера и Речи Пликт. Времени хватит, чтобы объявить о венчании позднее. Когда церемония закончилась и священник ушел вместе с пеквенинос, которые были его проводниками, Валентина обняла молодоженов - Джейн и Миро, Питера и Ванму, шепча им поздравления и пожелания, а потом оставила их одних. Джейн закрыла глаза, улыбнулась, и все четверо исчезли. Только материнское дерево осталось посередине поляны, наполненное светом, отягощенное плодами и гирляндами цветов, неизменный участник древнего таинства жизни.
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке ModernLib.Ru Все книги автора Эта же книга в других форматах
|