Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!
|
|
Глава XVIII. Вместо подписи
Мы только еще шли по пристани к борту судна, я и Квикег со своимгарпуном, когда нас окликнул из вигвама хриплый голос капитана Фалека, который громко выразил удивление по поводу того, что мой товарищ оказалсяканнибалом, и тут же провозгласил, что не допускает на это судно каннибалов, пока они не предъявят свои бумаги. - Не предъявят чего, капитан Фалек? - переспросил я, прыгнув черезфальшборт и оставив своего друга внизу на пристани. - Бумаги, - ответил он. - Пусть покажет бумаги. - Да, да, - глухим голосом подтвердил капитан Вилдад, высунув вслед заФалеком голову из вигвама. - Пусть докажет, что он обращенный. Сын тьмы! -повернулся он в сторону Квикега, - состоишь ли ты в настоящее время в лонекакой-либо христианской церкви? - А как же, - ответил я, - он принадлежит к первойконгрегационалистской церкви. Тут следует заметить, что многие татуированные дикари, плавающие нанантакетских судах, кончают тем, что обращаются и попадают в лоно какой-либоиз церквей. - Как! Первая конгрегационалистская церковь? - воскликнул Вилдад. - Этоте, которые собираются в доме у диакона Девтерономии Колмена? - И он вытащилиз кармана очки, протер их большим желтым носовым платком, с особойосторожностью водрузил на нос, вышел из вигвама и, с трудом перегнувшисьчерез фальшборт, долго и пристально разглядывал Квикега. - Давно ли он стал членом этой общины? - спросил капитан наконец, обернувшись ко мне. - Не слишком-то давно, я полагаю, а, молодой человек? - Разумеется, недавно, - поддержал его Фалек. - И крещение он получилне настоящее, иначе бы оно смыло у него с лица хоть немного этой дьявольскойсиневы. - Нет, ты скажи, молодой человек, - сказал Вилдад. - Неужели этотфилистимлянин регулярно посещает собрания диакона Девтерономии? Что-то я еготам ни разу не видел, а я хожу мимо каждое воскресенье. - Мне ничего не известно о диаконе Девтерономии и его собраниях, -сказал я. - Знаю только, что Квикег рожден в лоне первойконгрегационалистской церкви. Да он сам диакон, вот этот самый Квикег. - Молодой человек, - строго проговорил Вилдад, - напрасно ты шутишьэтим. Объясни свои слова, ты, юный хеттеянин. Отвечай мне, о какой этоцеркви ты говорил? Почувствовав, что меня прижали к стенке, я ответил: - Сэр, я говорил о той древней католической церкви, к которойпринадлежим мы все, и вы, и я, и капитан Фалек, и Квикег, и всякий сынчеловеческий; о великой и вечной Первой Конгрегации всего верующего мира; все мы принадлежим к ней; правда, иных среди нас слишком волнуют сейчасразные мелочи великой веры, но сама она связывает нас всех воедино. - Верно! Морским узлом! - вскричал Фалек, шагнув мне навстречу. -Юноша, тебе бы следовало поступить к нам миссионером, а не матросом. В жизнине слыхивал я проповеди лучше! Диакон Девтерономия, да чего там, сам отецМэппл никогда не сможет тебя переплюнуть, а уж он-то чего-нибудь да стоит.Полезайте, полезайте сюда, и к чертям все бумаги. Эй, скажи ты этомуКвебеку, - или как там ты его зовешь, - скажи Квебеку, чтобы шел сюда. Ого, клянусь большим якорем, ну и гарпун же у него! Неплохая вещь, как я погляжу, и обращается он с ним умело. Послушай, как тебя, Квебек, приходилось тебекогда-нибудь стоять на носу вельбота? Случалось уже бить китов, а? Не отвечая ни слова на свой дикарский манер, Квикег вскочил нафальшборт, оттуда прыгнул на нос подвешенного за бортом вельбота и, выставиввперед левое колено и занеся над головой гарпун, выкрикнул нечто подобноенижеследующему: - Капитан! Видела капля деготь там на вода? Видела? Пускай это у китаглаз, а ну-ка! - Прицелившись хорошенько, он метнул гарпун, и тот, просвистев возле самой шляпы старого Вилдада, перелетел над палубой корабляи разбил на бесчисленное множество осколков маленькое блестящее пятнышко. -Вот, - спокойно заключил Квикег, выбирая линь. - Пускай это у кита глаз, твоя кит уже мертвый. - А ну, быстро, Вилдад, - сказал Фалек своему компаньону, который, перепуганный непосредственной близостью пролетевшего гарпуна, удалился кпорогу капитанской каюты. - Быстрее, говорю, Вилдад, доставай корабельныекниги. Этого Любека, то есть Квебека, мы должны заполучить на один из нашихвельботов. Слушай, Квебек, мы тебе даем девяностую долю, а столько еще неполучал в Нантакете ни один гарпунщик. Мы спустились в каюту, и Квикег, к великой моей радости, был вскорезанесен в списки той же самой команды, в какой уже числился и я. Когда все формальности были завершены и оставалось поставить подпись, Фалек обернулся ко мне и сказал: - Надо думать, твой Квебек писать не умеет, так, что ли? Эй, Квебек, чтоб тебя! Ты будешь подписывать свое имя или крест поставишь? При этом вопросе Квикег, которому и прежде уже приходилось раза два-трипринимать участие в подобных процедурах, видимо, ничуть не растерялся, но, взяв протянутое перо, изобразил на бумаге точную копию некоего загадочногоокруглого знака, вытатуированного у него на руке; так что благодаря упорствуФалека касательно Квикегова прозвища все это получило определенный вид. Тем временем капитан Вилдад сидел, не спуская глаз с Квикега, а затемторжественно поднялся и, порывшись в огромных карманах своего широкопологокоричневого сюртука, извлек оттуда целую пачку брошюр; выбрав одну из них, озаглавленную " Последний день наступает, или Не теряйте времени", вложил еев руки Квикегу, а потом схватил их вместе с книгой обеими своими руками, пристально посмотрел ему в глаза и проговорил: - Сын тьмы, я обязан выполнить мой долг по отношению к тебе. Это судноотчасти принадлежит мне, и я не могу не заботиться об его экипаже. Ежели тывсе еще придерживаешься своих языческих обычаев - а я очень опасаюсь, чтоэто так, - то заклинаю тебя, не оставайся вечно рабом Вила. Отринь идолаВила и мерзкого змия, беги грядущего гнева. Гляди в оба, говорю тебе. О, воимя милосердного бога! Правь прочь от огненной бездны! В речи старого Вилдада еще сохранились отзвуки моряцкой жизни, причудливо перемешанные с библейскими и местными выражениями. - Ступай, ступай, Вилдад, нечего тебе портить нашего гарпунщика, -вмешался Фалек. - Набожные гарпунщики никуда не годятся. У них от этогопропадает вся хватка. А что проку в гарпунщике, если у него нет хватки? Помнишь, какой был гарпунщик молодой Нат Свейн? На всем Нантакете иВайньярде не было храбрее. Но он стал посещать моления, и дело кончилосьхудо. Он до того боялся за свою ничтожную душу, что начал обходить исторониться китов из опасения, как бы они не задели хвостом его вельбот и непришлось бы ему отправиться к черту в пекло. - Фалек, Фалек, - проговорил Вилдад, возводя очи и руки к небесам. -Ведь и ты сам, как и я, изведал немало опасностей. Ведь ты знаешь, Фалек, что означает страх смерти. Как же можешь ты прибегать к столь нечестивомупустословию? Не возведи на себя напраслину, скажи, положа руку на сердце, Фалек, разве тогда, у берегов Японии, когда вот этот самый " Пекод" потерял втайфуне все три мачты, - помнишь, ты как раз плавал помощником у Ахава? -разве не думал ты тогда о смерти и божьей каре? - Вы только послушайте его! - вскричал Фалек и зашагал по тесной каюте, глубоко засунув руки в карманы. - Все слышали, а? Подумать только! Ведьсудно каждую минуту могло пойти ко дну! Что же, думать о смерти и божьейкаре? Когда все наши три мачты с таким адским грохотом колотились о борт, азыбь разбивалась над нами, и с кормы, и с носа! Думать в это время о смертии божьей каре? Нет, некогда нам было думать о смерти. Жизнь - вот о чем мыдумали с капитаном Ахавом. Как спасти команду, как поставить новые мачты, как добраться до ближайшего порта - вот о чем я тогда думал. Вилдад промолчал; он застегнул на все пуговицы сюртук и гордопрошествовал на палубу, и мы последовали за ним. Здесь он остановился и сталспокойно наблюдать за работой парусных мастеров, которые на шкафуте чинилигрот-марсель. Время от времени он нагибался и подбирал обрезок парусины илипросмоленной бечевки, чтоб они, не дай бог, не пропали зря.
Данная страница нарушает авторские права?