Судилище

- Вставайте! Вы, оба!

- Как? Что? Кто? Тома, зажги свет!

- А что сразу «Тома»? Ты мужчина или нет?

- Дура! Выключатель с твоей стороны!

- А я боюсь! Сам дурак!

- Не дергайтесь, Сидоровы. Я зажгу. И прекратите ругаться – надоело.

- Вы кто? Как вы сюда попали?

- Я все время здесь была. Только вы меня до сих пор особо не разглядывали. Я – ваша Семейная Жизнь.

- А почему такая… страшная?

- Телосложение такое. Какую сложили, такая и есть.

- Это сон? Сон, да? Это нам снится?

- У вас вся жизнь как сон. Спите наяву. А реальность вам снится. Но я пришла вас разбудить.

- О господи! Валя, звони в милицию!

- Лучше в психушку. В милиции не поверят. Она от Семейной Жизни не спасает, только от последствий, и то без особого рвения. Вот так вот, супруги Сидоровы!

- Валя, звони в психушку! Скажи, что у нас коллективная галлюцинация!

- Не коллективная, а групповая. Не надейтесь, не приедут. Я на всякий случай телефоны отключила. Да, да, и мобильные тоже. Так что вам придется меня выслушать.

- Так, все, тихо! Не суетимся. Да сядь ты, истеричка! Пусть говорит.

- Детей разбудит!

- Не разбужу. Они ни в чем не виноваты. Поэтому спят сном младенцев. И вы бы так спали, если бы не убийство.

- Что??? Какое еще убийство??? Это шантаж!

- Ничего не шантаж. Я труп предъявлю.

- А-а-а-а!!! Валя, да сделай же что-нибудь! Я покойников боюсь!

- Да заткнись ты! Какой еще, на фиг, труп? Чей?

- Вы убили Любовь. Вашу любовь. Вот ее тело.

- А-а-а… А я то уж подумал. Да открой ты глаза, дурища! Это не труп. Это бабочка какая-то. Засушенная…

- Эта бабочка была вашей любовью. Такая красивая была! Порхала. Радовалась жизни. Горя не знала! Думала, вы тоже будете порхать, радоваться и горя не знать. Парить вместе с ней на крыльях любви! Но куда там… Вы ее, голубушку, шмяк-шмяк-шмяк-шмяк… о суровую действительность. И все!

- Так, ладно! Кончай балаган. Нечего нас тут сушеной молью пугать. Говори, чего надо.

- Сейчас здесь будет судилище. А я буду вас судить. Приготовьтесь.

- Чегооооо????? Судить она нас будет!!!! Да ты кто вообще такая? Уродина…

- Я же говорила. Я – ваша Семейная Жизнь. Это вы меня изуродовали. И я имею право!

- Да пошла ты! Все, я встаю! А? Что? Почему? Почему я ног не чувствую?

- И я! И у меня не шевелятся!

- Не паникуйте. Паралич я на вас наслала. Это временно. Чтобы вы никуда не сбежали. Так что советую поберечь силы. Ночь долгая, а разговор предстоит трудный. Судебное заседание предлагаю считать открытым.

- Я буду говорить только в присутствии моего адвоката!

- Не вопрос. Адвокаты, вы можете пройти к подсудимым!

- О господи! Это что еще за привидения?

- Это не приведения. Это ваши Души. Они будут вас защищать. Ведь кто лучше знает все мотивы поступков человека, если не Душа?

- Ладно, черт с тобой. Валяй, чего у тебя там?

- Супруги Сидоровы обвиняются в двойном убийстве. Заседание начинается.

- Так, стоп! Почему в двойном? Труп же один?

- Потому что Любовь убили два раза. С одной стороны, вы, Тамара, с другой – вы, Валентин. Позвольте мне огласить материалы дела. Сейчас вам будет предъявлено обвинение.

- Протестую! Вы предъявляете нам обвинение, но при этом нас ни разу не допрашивали, не знакомили с материалами дела, даже объяснительных не брали! Это нарушение процессуального кодекса и прочего здравого смысла.

- Согласна. Но раз уж мы все здесь собрались, у нас есть прекрасная возможность провести дополнительные следственные мероприятия. Вы согласны ответить на кое-какие вопросы?

- Может быть, и ответим. Задавайте. Слышь, Тома? Без моего разрешения не отвечай.

- Погодите. Я согласна! Я согласна ответить на вопросы, и вообще… поговорить. Мы же уже давно по душам не разговаривали. Только ругаемся. И вот что, Валя: я взрослый человек и сама буду решать, как мне жить. Ты уж не обижайся, что разрешения не спрашиваю. Задавайте ваши вопросы!

- Да что ты можешь рассказать, козища? Ты только блеять жалобно умеешь.

- Как адвокат подсудимой, протестую! Это оскорбляет честь и достоинство моей подзащитной.

- Протест принимается. Подсудимый, вы здесь в равном положении. Воздержитесь от негативных высказываний в адрес присутствующих.

- Извиняюсь. Сорвался. Не повторится.

- Извинения приняты. Подсудимая Сидорова! Ответьте на вопрос: когда вы выходили замуж, Любовь присутствовала?

- Да, конечно! Такая Любовь была, что я за ним в другой город уехала. Детей ему родила. Была любовь, а как же…

- А вы, Сидоров? По любви женились?

- Ну, в общем, да. Такая девчонка была… Беззащитная, хрупкая, нежная… Я рядом с ней себя сильным мужчиной чувствовал!

- А сейчас? Не чувствуете?

- Нет. Сейчас я себя просто высосанным чувствую. Как будто она меня до дна выпивает и еще хочет. Как вампир!

- Валя, как ты можешь! Я… Да я… Я ведь все для семьи! Для тебя, для детей! Для нас! А ты все время раздраженный… Чужой какой-то!

- А мне так легче! Когда я тебя от себя отгоню, хоть передышка какая-то. Можно чуть расслабиться, силы восстановить. У меня жизненной энергии только на себя осталось. А ты все требуешь, и требуешь, и требуешь!

- Валя… Валечка… Ты что???

- Адвокаты! Предъявите суду вещественные доказательства. Сосуды Жизненной Энергии – в зал заседаний! Сначала – адвокат Тамары!

- У моей подзащитной своей Жизненной Энергии уже почти не осталось. С самого начала было мало, а теперь и вовсе на донышке плещется. Все переливает в мужа и детей, а также тратит на сдерживание естественных эмоций. Нуждается в постоянной подпитке извне.

- Понятно. Адвокат Валентина!

- Мой подзащитный от рождения обладал достаточным запасом Жизненной Энергии, но жена приспособилась ее пить. Постоянно возникает дефицит энергии, приходится бросать все ресурсы организма на восполнение, отсюда – никакой внутренней гармонии. Раздражение, озлобление, отчуждение.

- Благодарю вас. Судебное заседание продолжается. Вопрос к подсудимой. Вы счастливы?

- Я? Да! У меня муж, дети…

- Я не спрашиваю, что у вас есть. Я спрашиваю, счастливы ли вы.

- Да, конечно, счастлива! У меня муж, дети…

- Ну вот опять. А если их не будет?

- Как «не будет»? Куда же они денутся?

- Уедут. Или бросят вас. Или умрут. Или вырастут и улетят из гнезда. Включая мужа!

- Нет. Не говорите такого. Я даже думать об этом не хочу. В них – вся моя жизнь. Если их не будет – и мне жить незачем. Их нет – и меня нет, понимаете?

- Так и запишем: «ее нет». Есть только ее отражение в муже и детях. Правильно?

- Ну, не совсем. Но в общем… да, наверное. Нет, я все-таки есть и сама по себе! Но не целая. Какая-то маленькая часть.

- Дополняю: «не ощущает целостности и самоценности». Так?

- Ох, так. С самоценностью у меня с детства проблемы.

- Причины?

- Мама… Вы понимаете, она меня критиковала. Всегда. Наговаривала на меня чужим людям. Я в ужасе была. Зачем? Почему? Я же так старалась быть хорошей! Все делала, чтобы она довольна была. А она – все равно… Ой, кажется, я плачу. Извините…

- У адвоката Сидоровой есть что сказать?

- Да. Вследствие многократного повторения матерью нелестных высказываний моя подзащитная действительно считала себя гадким утенком. Близких отношений с людьми боялась, очень зависела от мнения окружающих. Считаю, что имело место так называемое «материнское проклятие», что наложило отпечаток на всю дальнейшую жизнь. Прошу занести в протокол.

- Заношу. Подсудимая, в состоянии продолжать?

- Да. Спрашивайте.

- Как реагировали на несправедливость матери?

- Ну, как… Это же мама! Проглотишь обиду – и дальше живешь. А как иначе???

- Проглоченные обиды как перерабатывали?

- Как? Не знаю, как… А их разве перерабатывают???

- Адвокат, ваша подзащитная не знала способы утилизации обид?

- Нет, не знала. Ее никто не научил, как это делать. А сама до сих пор не догадалась.

- Сколько процентов организма сейчас заполнено обидами?

- По предварительной оценке, от 70 до 85%.

- Ого! Все предельно допустимые нормы превышены. Подсудимая! Вопрос к вам. Как для вас выглядит обида?

- Плохо выглядит. Мерзко.

- Дайте какой-нибудь образ.

- Ну, жаба. Черная такая. Мерзкая, склизкая. Противная! Вот так выглядит обида.

- Итак, вы сейчас на 70-85% заполнены мерзкими, склизкими, противными черными жабами разного возраста. И все они неудержимо плодятся и хотят кушать. Вот кто съедает вашу жизненную энергию!!!

- Как «жабами»? Ой, ой! У меня к ним с детства отвращение! Меня сейчас стошнит!

- Прошу слова! Пожалуйста, дайте сказать!

- Слово подсудимому. Говорите, Валентин!

- Я тоже замечал! Что у меня к ней какое-то непонятное отвращение! Ну, хочется наорать, оттолкнуть, обидеть! Причем мне не хочется, но хочется! Само получается! Меня это вот «хочу, но не хочу» с ума сводило! Я же в принципе не злой! И на Томке по любви женился! И дети у нас! А сейчас я понял: с годами я в ней все больше жаб видел! Ну, как будто они сквозь кожу просвечивают! И шевелятся, пасти разевают! Уууууухххх, блин! Вон оно что, оказывается!

- Я, Душа Валентина, как его адвокат, имею добавить!

- Слушаем вас.

- Мой подзащитный не виноват. Он сознательно старался быть хорошим отцом и мужем, а подсознательно реагировал на обиды в виде несипатичных жаб выстраиванием внутренних защит. Отсюда и его неосознанная неприязнь к жене.

- Валя, Валечка! Но ведь ты и сам часто меня обижаешь! Ни за что при чем!

- Томка, я понял. Твои жабы все время требуют: «Добавьте нам еще подружек!». Они их притягивают! А я всегда рядом – ну и вынужден поставлять обиды. Я ж не нарочно! Оно уж как-то само получается.

- Валя, ну ты вспомни! У нас же все не так начиналось! Ты же совсем по-другому ко мне относился, Валя!

- Действительно… А когда же все это «жабье царство» началось? Ты помнишь?

- Нет. То есть да. Когда наш первенький родился. Точно, после этого.

- Странно. Вроде же мы ребенка хотели? Тогда почему так?

- Адвокаты, кто-то может осветить вопрос?

- Да, я могу. Моя подзащитная замуж вышла, чтоб от матери сбежать. Сбежала. Уехала. Забыла. Но обиды остались. Только спали до поры до времени. А пора и время наступили, когда она сама стала матерью. Это событие и разбудило старые обиды. Замуж-то сбежать можно, от себя вот не убежишь…

- Вопрос к подсудимой. Вы простили свою мать?

- Да! Да! Давно простила! Это ж мать…

- Адвокат?

- Нет. Не простила. Убедила себя, что «да», а сама все в себе подавила. А потом старые обиды новые притянули, и сейчас в ней под завязку – организм по швам трещит.

- Суд принимает решение: произвести перекрестный допрос. Будет вызван свидетель – мать подсудимой.

- Не трогайте маму! Она вообще в другом городе! И старенькая уже!

- Успокойтесь, Сидорова. Здесь будет присутствовать ее фантом. Мы ж все друг другу снимся, вы сами говорили?

- Ну хорошо. Ладно. Если фантом, тогда ничего.

- Пригласите мать Сидоровой! Сядьте вон там, возле комода. Свидетель Мама, вы готовы отвечать на вопросы?

- Готова.

- За что вы обижали свою дочь?

- Так это разве я? Это она обижалась. Я, конечно, как мать, должна воспитывать! Ну, уж как умела – на матерей в академиях не учат. Ясное дело, и критиковала, и заставляла, и ругала. Но у нее ж выбор был – обижаться или мимо ушей пропустить. Видать, нравилось ей это дело, безвинной жертвой себя чувствовать.

- Мама, что ты говоришь, мама!!!

- А что думаю, то и говорю. Ты вот от меня сбежала – и что, по-другому жизнь сложила? Да так же! Только вместо меня теперь другие тебя гнобят да кнокают! А ты и рада…

- Я не рада! Ох, мама… Если бы ты знала! Чего мне натерпеться пришлось… Я же на грани отчаяния! Я уже подумывала детей в охапку – и назад, к тебе!

- Давай-давай. Муж устал – мама подключится. Мама устанет – другой кто найдется. Без обидчиков не останешься. Беги от него, дочка. Только от себя не убежишь…

- Тома! Ты что? Какое «назад»? У нас же дети. И ты моя жена. Я тебя не отпущу. Я тебя люблю!

- Валя, Валечка… И я тебя люблю! Только как же дальше-то жить? Что мне делать???? Это же тупик какой-то!

- Тупик – это хорошо. Можно оттолкнуться от стенки и пойти в обратную сторону, другие пути поискать. Если есть желание, конечно.

- Есть!!! Есть у меня желание. Я хочу любви! Просто любви! И человеческого уважения! Разве я много прошу?

- Да нет. Совсем немного. То, на что каждый имеет право по праву рождения. Только куда же ты все это поместишь, если внутри – сплошь жабы? А любовь наливается только в чистый сосуд.

- Я не хочу жаб! Скажите, как от них избавиться? Я хочу, хочу стать чистым сосудом!!!

- Свидетель Мама!

- Прощать, дочка, прощать. Не глотать обиду, а от всей души прощать. Другого способа еще не придумали.

- Адвокат подсудимого!

- Мы с моим подзащитным искренне хотим сохранить семью, но при этом изменить отношения. Нам надоело быть поставщиками обид. Мы готовы к переменам! Пусть не сразу, но мы подождем! Дольше ждали…

- Адвокат подсудимой!

- Нам страшно. Честно скажу, мы с моей подзащитной в шоке. Столько всего свалилось! И эти жабы… Но мы понимаем, что кроме нас, никто нам не поможет. Поэтому мы искренне просим всех присутствующих: простите нас! Обижаясь на вас, мы вас автоматически обвиняли. А кому охота ходить под тяжестью вины? Поэтому мы берем все свои претензии обратно.

- Да! Я выпишу их на листочки и сожгу. А пепел по ветру развею! И все претензии вместе с ним. А потом буду прощать. И себя, и вас, и других. И по отдельности, и оптом. Я найду способы! Я больше никогда не позволю ни одной черной жабе поселиться у меня внутри. Какие бы вы не были – я люблю вас!

- И мы тебя любим… Очень любим… Все еще любим…

- Смотрите, граждане! Чудо! Она оживает!

На одеяле и правда сидела большая разноцветная бабочка, расправляла крылышки, шевелила усиками… Рассматривала мир, словно впервые. Словно очнулась от летаргического сна. Ведь трудно, почти невозможно убить самое прекрасное и самое живучее существо на свете – Бабочку-Любовь.