Лю Цилань

Мастер Лю Цилань был земляком Старого Умельца Ли Лонэна и долгие годы у него учился. Жил он в деревенском уединении, но душой был открыт миру и охотно брал в обучение молодых людей, " был покоен в бедности, наслаждался правдой, не различал начала и конца".

ИЗ НАСТАВЛЕНИЙ ЛЮ ЦИЛАНЯ И ЕГО УЧЕНИКОВ ЛЮ ЦИЛАНЬ:
" Сущность и применение искусства синъицюань на самом деле неразделимы. Когда мы занимаемся искусством синъицюань для себя - это его сущность. Когда мы пользуемся им в поединке - это его применение. Когда мы занимаемся им для себя, взгляд наш не должен блуждать, а должен быть устремлен в одну точку. Лучше всего смотреть на свои руки - тогда дух наш упокоится, а внешнее и внутреннее в нас придут к согласию. А вот во время схватки нужно смотреть то в глаза сопернику, то на его грудь, то на ноги. Нельзя все время стоять в одной позе и применять только один прием. Изменяйтесь непрерывно - это называется " сообразительностью одолеть соперника". А превыше всего нужно хранить самообладание. Кто этого добьется, не будет иметь себе равных в целом мире".

ТЯНЬ ЦЗИНЦЗЕ: " Основы искусства синъицюань - это срединность и прямота, согласие и уравновешенность. Не отклоняйтесь в сторону, но дайте естественному току Единой энергии проистекать свободно. Свертываясь, энергия уходит в сокровеннейшую глубину. Раскручиваясь вовне, наполняет собою весь мир. Хотя с виду мы совершаем множество разных движений, внутри в нас тянется одна нить".

ГЭН ЧЭНСИНЬ: " В молодые годы, когда в крови у нас горит огонь, мы часто без причины враждуем с другими людьми и смотрим на них, как на врагов. Этим мы сами доставляем себе немало хлопот и волнений. Тот, кто постиг секрет кулачного искусства, понимает, что истинное в жизни неосязаемо-пустотно и туманно-смутно, не имеет ни формы, ни образа, не знает ни " своего", ни " чужого". Такой человек не будет судить других по их принадлежности к школе. Он будет радушен с теми, кто стяжал правду, и милостив к тем, кто еще не познал ее. Если он встретится с человеком, идущим с ним одним путем, у него и мысли не возникает ударить его. Смысл кулачного искусства - середина и согласие. Благодаря середине и согласию мы улучшаем свою энергию и претворяем Великий Путь".

ГО ЮНЬШЭНЬ
(конец XIX - начало XX в.)

Го Юньшэнь был родом из того же уезда Шэнь провинции Чжили, где родился Ли Лонэн. В детстве, как и многие известные мастера ушу, Го Юньшэнь был очень слаб и часто становился предметом насмешек односельчан. И тогда он решил всерьез заняться ушу. Правда, в начале никто не хотел брать к себе в ученики этого слабого, худого подростка. Наконец, случай свел его с Ли Лонэном - " учителем учителей" - и Го Юньшэнь поклонился ему как учителю. Тогда он понял: форма синъицюань крайне проста, истина же этого искусства глубока и сокровенна. А Ли Лонэн очень полюбил Го Юньшэня и наставлял его со всей искренностью - как говорится, " передавал устами, руками учил". Со временем хрупкий юноша превратился в великолепного бойца, которого сам великий Ли Лонэн назвал своим преемником.

Говорят, нельзя было без восхищения смотреть, как Го Юньшэнь вел схватку с учителем. Без усилия он мог прыгнуть на две с лишним сажени, в воздухе кружился легко-легко, словно перышко.

Двенадцать лет тренировался Го Юньшэнь у своего учителя, который долгое время не показывал ему никакой сложной техники - лишь пять базовых ударов. В этом и заключался секрет его обучения - каждый прием должен быть понят душой, " войти в кости", каждое движение должно идти не от тела, а от чистого и незамутненного сознания. Вскоре Го Юньшэня стали называть " чудесный удар". Он наносил прямой удар кулаком- бэнцюань- с такой скоростью, что противники не успевали даже заметить его движение. Мало того - Го иногда сам сообщал сопернику, куда будет нанесен удар, и тот все равно не успевал среагировать. Мастер Го любил повторять: " Бей кулаком так, чтобы три сочленения (плечо, локоть, лучезапястный сустав) не отбрасывали даже тени. Коль они отбрасывают тень, то и ударить правильно не сможешь".

В 1878 г. Го Юньшэня приглашают в город Силинь, где он начинает преподавать ушу аристократии. Вскоре его назначают официальным наставником родни правящей династии Цин, а затем - личным секретарем правителя округа за необычайно широкие познания в области философии и экономики. Одновременно Го преподает боевые искусства инструкторам императорской гвардии. Казалось, перед ним открывается головокружительная карьера высокопоставленного и удачливого чиновника. Однако случаю угодно было кардинально изменить жизнь Го Юньшэня.

Однажды в окрестностях его деревни появился некий боец, который, обладая недюжинной силой и мастерством, издевался над простыми жителями. Слухи об этом дошли и до Го Юньшэня, и он постарался урезонить зарвавшегося бойца. Но наглец лишь осыпал Го градом насмешек, заявив, что тот не достоин даже вступить с ним в поединок. И все же бой состоялся. Приезжий боец действительно оказался прекрасно подготовлен, но это не спасло его от знаменитого " чудесного удара" Го Юньшэня. Этот удар оказался последним в жизни бандита - он был убит через несколько минут после начала поединка. Го Юньшэнь был вызван в уездный суд. За убийство на поединке полагалось суровое наказание - вплоть до смертной казни, - но даже столичные чиновники понимали, что, покарав бандита, мастер Го точно следовал правилам " боевой морали", и ограничились тремя годами тюремного заключения. Даже в тюрьме Го продолжал каждый день тренироваться. Выйдя на свободу, он решил посвятить себя развитию ушу. Он и разработал интересное применение приемов синъицюань со связанными руками. Го долго бродил по Китаю, учился и демонстрировал свое мастерство. Его тело стало нечувствительно к самым жестким ударам, а противники отбивали себе кулаки о его живот. В одной из деревень против него решил выйти мастер боя с палкой - некий У, отменный силач и задира. Однако Го Юньшэнь, памятуя о печально закончившемся поединке с бандитом, сказал: " Ударь меня палкой по животу так сильно, как только можешь. Если я почувствую хотя бы малейшую боль, считай что я проиграл". У резко подскочил к Го Юньшэнь, издал громкий крик и нанес хлесткий сильный удар. Го сконцентрировался и... огромный У отлетел почти на метр и растянулся на земле.

Рассказывают, что как-то раз пятеро дюжих молодцев пытались взять его на пики, приставив их к животу Учителя, а тот чуть напряг свой живот - и парни отлетели, словно их отбросила назад какая-то невидимая сила. А вышло так потому, что благодаря занятиям ушу живот его стал очень плотным, а грудь - пустой, дух его был неколебим, как священная гора Тайшань, а тело легко, словно птичье перышко. Он замечал малейшее движение вокруг и мог увернуться даже от летящей в него стрелы.

Была в жизни Го Юньшэня еще одна удивительная встреча, скорее всего легендарная, хотя многие последователи внутренних стилей свято верят в нее. В 1856 г. в столицу империи приехал знаменитый боец, патриарх стиля багуачжан Дун Хайчуань (1813-1882), обладавший таким мастерством, что голыми руками побеждал трех противников, вооруженных мечами. Рассказывали, что мастерство Дун Хайчуаня - неземного происхождения, ибо учился он у бессмертных небожителей, которые передали ему тайные знания управления силами космоса. Как-то Дун Хайчуань услышал, что существует некий стиль синъицюань, который по своим внутренним и боевым возможностям не сравним ни с одной другой школой. Дун Хайчуань, естественно, не поверил этому и решил помериться силами с самым именитым представителем этого стиля. Против него на поединок вышел сам Го Юньшэнь. Три дня продолжался бой, и ни один мастер не сумел одолеть другого. В конце концов они подружились и даже решили совместить изучение стилей.

Дун Хайчуань признал, что многому научился у носителей синъицюань, например, способам стремительного подскока вперед, переходам от мягких к жестким формам, некоторым принципам " внутреннего искусства". С тех пор во многих школах синъицюань и багуачжан изучаются вместе, существуют комплексы, куда включены приемы из обоих стилей. Считается, что синъицюань перенял из багуачжан в основном жесткие формы, а багуачжан - способы мягкой работы. Именно с этой поры синъицюань начинает считаться одним из самых сильных и в то же время наиболее углубленных и разработанных в духовном плане стилей ушу. Отметим, что тайцзицюань - другой классический " внутренний стиль" - в ту эпоху был значительно слабее и ориентировался на широкую публику, что, естественно, не способствовало сохранению знаний в истинном, изначальном виде. К тому же практически каждый носитель тайцзицюань считал необходимым составить свой небольшой трактат или обширный комментарий на теорию тайцзицюань, что свидетельствовало о десакрализации, размывании древних знаний. В противоположность этому преподавание синъицюань испокон веков велось только устно. Лишь истинный учитель мог обучить синъицюань, используя не столько демонстрацию приемов и краткие устные пояснения, сколько всего свое личностно-духовное воздействие на последователя. Впервые для своих учеников решил составить краткие записки Го Юньшэнь, обладавший великолепным слогом и к тому же считавшийся отменным каллиграфом.

К старости он поселился в деревне, и жил там в отшельничестве. Скончался Го Юньшэнь в возрасте за семьдесят лет, воспитав немало славных учеников, среди них - Ли Куйюань, чьим последователем стал Сунь Фуцюань, более известный под вторым именем - Сунь Лутан.

ЛИ ЦУНЬИ
(1847 - 1921)

Биография Ли Цуньи поистине удивительна. Он получил высшие посвящения сразу в трех стилях: синъицюань, мицзунцюань (" стиль потерянного следа") и багуачжан. Он участвовал в восстании ихэтуаней в 1898-1901 гг. и славился магической способностью " уворачиваться от пуль". Внезапно появляясь на полях сражений, вооруженный лишь одним мечом (его так и прозвали - " Ли Одинокий меч"), он ловкими ударами свалил не один десяток врагов, причем, как утверждают, пули не трогали его. Восстание ихэтуаней было подавлено, но Ли Цуньи пользовался таким уважением, что власти не решились тронуть его. Ли Цуньи был из тех людей, о которых в древности говорили: " презирает богатство, ценит долг". Много лет Ли Цуньи странствовал по Китаю, немало людей, зная, сколь щепетилен он в делах чести, избегали встречаться с ним на дороге.

Большим другом Ли Цуньи был мусульманин, мастер Ма Фэнту - патриарх одного из самых мощных стилей ушу тунбэйцюань (" Стиль сквозной подготовки"), в который в качестве составных частей входили стили пигуацюань, бацзицюань (" Стиль восьми пределов"), чоцзяо (" хлещущих ног"). Синъицюань оказал такое влияние на Ма Фэнту, что в его школе стали изучаться немало принципов и даже приемов из синъицюань, например, сюда вошли все приемы " пяти первостихий", а известный стиль бацзицюань перенял многое из динамики передвижений и ударов синъицюань. В 1911 г. Ли Цуньи вместе с Ма Фэнту основал в Тяньзцине Всекитайское общество бойцов ушу и начал преподавание хэбэйской ветви синъицюань всем желающим.

В сентябре 1918 г., когда ему было уже за семьдесят лет, Ли Цуньи согласился участвовать в поединке с русским бойцом Кантором, который не сумел продержаться против китайского мастера и нескольких минут.

Ли Цуньи преподавал в легендарной Ассоциации Цзинъу - " Чистых боевых искусств" - первого в мире общества по комплексному изучению боевых искусств, основанного еще в 1909 г. В те годы Ассоциация Цзинъу собирала вокруг себя лучших мастеров Китая, ее поддерживал сам первый президент Китайской республики Сунь Ят Сен - большой поклонник ушу. Ассоциация видела свою задачу в сохранении и передаче в чистом виде традиций школ ушу, в поддержке известных мастеров. В Ассоциации сложился удивительный духовный климат. Какое-то время там преподавал сам Сунь Лутан, и одним из направлений деятельности Ассоциации стала пропаганда синъицюань.

Синъицюань обогатил своей теорией и арсеналом многие известные стили, например, тайцзицюань, багуачжан, тунбэйцюань, бацзицюань. В некоторых школах он слился со стилем мицзунцюань. Мастер мицзунцюань Цзян Жунцзе некоторое время обучался у Ли Цуньи и стал даже его ближайшим учеником. Сейчас у этих стилей много общего - передвижения, чередования " открытых" и " закрытых" фаз, динамика движений, энергетическая работа, способы выброса силы.

ИЗ НАСТАВЛЕНИЙ ЛИ ЦУНЬИ
" Покой - это сущность кулачного искусства, а движение - это способ его применения в деле. Когда мы пребываем в покое и не двигаемся, мы в чувствах своих можем объять весь мир. Когда тело наше расковано, дух сосредоточен в Киноварном поле, внутреннее и внешнее собраны в Единой энергии, а взор наш обращен вовнутрь - вот это и есть существо кулачного искусства. Когда же мы переживаем превращения твердого и мягкого, прямого и кривого, пустого и наполненного, когда мы движемся вверх и вниз, вперед и назад - это и есть применение искусства в деле. Но все эти перемены свершаются не нами, а благодаря тому, что действует наш противник".

ЧЭН ТИНХУА
(1848 - 1900)

Чэн Тинхуа по прозвищу " Очкастый Чэн" своЈ забавное прозвище получил за то, что еще будучи подростком, приехал в Пекин на поиски работы и устроился вытачивать линзы для очков, а затем даже открыл свое дело по изготовлению очков. Эта работа и кормила его всю жизнь. Боевыми искусствами Чэнь Тинхуа занимался с молодости и прославился как один из лучших пекинских борцов шуацзяо. Но встреча 28-летнего чемпиона с Дун Хайчуанем перевернула всю его жизнь - он стал самым ярым последователем багуачжан и изучал его более десяти лет.

Чэн Тинхуа, как и многие ученики Дун Хайчуаня, несколько меняет изначальный вид стиля. Прежде всего он вводит новое положение ладони - " Когти дракона", когда основные удары наносятся не центром ладони и не кончиками пальцев, а ее внешним ребром, включает много боевых приемов и заломов из шуацзяо, а передвижения делает более легкими и стремительными. В 1894 г. Чэн Тинхуа у своего хорошего друга Ли Цуньи изучает синъицюань, а позже и тайцзицюань, и объединяет все три стиля. Знакомится Чэн Тинхуа и с другим великим мастером ушу того времени - Сунь Лутаном. Сунь, будучи в те времена уже большой знаменитостью в мире боевых искусств, не постеснялся пойти в ученики к Чэну и перенял у него истинную линию багуачжан. Жизнь Чэн Тинхуа - одного из самых величайших мастеров багуачжан за всю историю стиля - трагически оборвалась в 1900 г. В тот год, когда в стране бушевало восстание ихэтуаней и объединенная иностранная армия восьми государств вошла в Пекин, Чэн Тинхуа устроил в своем доме тайный склад оружия. Однажды вечером, возвращаясь домой с целым мешком оружия, он наткнулся на многочисленный немецкий патруль, контролировавший эту часть города. Чэн убил несколько человек, но и сам погиб под пулями.

Долгое время багуачжан не был столь популярен, как тайцзицюань. Его судьба оказалась схожа с судьбой синъицюань - о существовании стиля знали многие, но тех, кто обладал реальными познаниями в багуачжан, было крайне мало. Вплоть до середины нашего столетия весьма немногочисленные истинные школы багуачжан встречались лишь в деревнях провинций Хэбэй и Хэнань, да еще в Пекине, где когда то преподавал сам Дун Хайчуань. Интересно, что распространению багуачжан значительно способствовал синъицюань. По одной из легенд, Дун Хайчуань как-то сошелся в поединке с мастером синъицюань Го Юньшэнем, после чего они подружились и два стиля стали практиковаться в одних тех же школах.

СУНЬ ЛУТАН
(1861 - 1932)

Сунь Лутан (Сунь Фуцюань) по прозвищу " Объемлющий безыскусность" - человек-легенда, человек-загадка, мудрец, философ и каллиграф, один из самых величайших мастеров за всю историю китайского ушу, приобщился к ушу случайно. Долгое время он изучал у Ли Куйюаня классическую китайскую литературу и однажды узнал, что его учитель - один из носителей " истинной традиции" синъицюань. Сунь попросил показать ему несколько базовых упражнений для укрепления здоровья, не рассчитывая на большее. Никто и не предполагал, что эта маленькая просьба приведет к рождению великого мастера и теоретика ушу. Вскоре Сунь превзошел своего наставника, и тот отвел его к Го Юньшэню, передавшему Сунь Лутану тайные разделы синъицюань. После этого Сунь обучался багуачжан у известного мастера Чэн Тинхуа - личного ученика Дун Хайчуаня, прозванного " Непобедимая кобра". В 50 лет неугомонный ученик занялся тайцзицюань семьи У и на основе совмещения тайцзицюань и синъицюань создал стиль Сунь тайцзицюань. В этом стиле сочетались плавные округлые движения тайцзицюань и приставной шаг (хобу) из синъицюань. Первоначально сам Сунь Лутан не считал свое детище за отдельный стиль, а рассматривал его как вспомогательное упражнения в синъицюань для развития внутренних энергетических способностей и налаживания здоровья. Но сегодня стиль Сунь тайцзицюань преподается отдельно в качестве самостоятельного направления - это одна из пяти крупнейших школ тайцзицюань.

До сих пор во многих школах синъицюань можно услышать самые необыкновенные истории о великом мастере Суне. Одна из них относится к тому периоду, когда в Китае становилось все заметнее японское влияние, а Манчжурия оказалась под контролем японцев. Осенью 1930 г. группа японских бойцов прибыла в Шанхай, задавшись целью поколебать славу Сунь Лутана, о котором были наслышаны даже в стране Восходящего солнца. Шесть японцев собирались сражаться с престарелым Сунь Лутаном по очереди, но тот предложил иную форму поединка. В то время существовал обычай ограждать помост для поединков - лэйтай - каменными резными скамьями. Один из японцев, подпрыгнув, так ударил ногой в скамью, что она отлетела на несколько метров. Сунь Лутан, усмехнувшись, сказал: " Раз у вас такая сила, то давайте будем сражаться. Но сначала проведем испытание. Я лягу на спину, два человека будут держать меня за ноги, два - за руки, один - за голову, а один будет считать. Если на счет " три" я не сумею встать на ноги, то считайте, что вы выиграли". Пятеро японцев прижали Сунь Лутана к земле, а шестой подал команду. Внезапно по телу мастера пробежала волна, какая-то странная сила откинула японцев назад, а Сунь Лутан вскочил на ноги. Старый мастер применил один из самых закрытых приемов синъицюань - " тело странника среди восьми триграмм". Пристыженные японцы, извинившись, удалились. Через два года 72-летний Сунь Лутан снова состязался с японцами. Мастер джиу-джитсу Итагани бросил вызов китайской знаменитости, в душе надеясь, что старик откажется от боя. Даже многие поклонники Сунь Лутана не верили, что мастер примет вызов, но бой состоялся. Любитель боевых парадоксов Сунь Лутан и здесь остался верен себе. Он предложил Итагани лечь вместе с ним на пол, затем по команде вскочить и начать поединок. Когда по команде противники поднялись, Итагани заметил, что старый Сунь значительно опередил его. Сунь Лутан, усмехнувшись, не стал использовать свое преимущество, подождал, пока Итагани окончательно встанет на ноги, и только после этого начал действовать. Прежде всего он несильно нажал пальцем куда-то в область плеча японца, и тот почувствовал, как замедлилась его реакция. Он видел передвижения Сунь Лутана, но ничего не мог поделать, ему казалось, что все происходит во сне. Двигаясь по кругу, Сунь, окончательно дезориентировал противника, и Итагани понял, что не успеет прикрыться даже от самого легкого удара. Потрясенный таким мастерством, гордый японец сдался и предложил Сунь Лутану 20 тыс. юаней - огромные по тем временам деньги - за то, чтобы тот взял его к себе в ученики. Китайский мастер ответил: " Не стоит говорит о 20 тысячах. Даже если бы речь шла о 200 тысячах, я все равно бы не стал обучать японца".

Сунь Лутан оставил после себя замечательные труды, чтение которых доставляет поистине эстетические наслаждение: " Учение багуачжан", " Учение синъицюань", " Учение тайцзицюань", " Истинное описание смысла кулачного искусства". Ни до него, ни после не было другого мастера ушу, оставившего потомкам подробнейшие описания, составленные превосходным литературным языком.

ИЗ НАСТАВЛЕНИЙ СУНЬ ЛУТАНА
" Что такое " искусство Пути" в деле: в сознании все пустотно-неосязаемо, без усилий попадаешь в точку, без раздумий постигаешь правду, вольно следуешь срединному пути и ко времени выказываешь его. В кулачном искусстве нет кулачного искусства, в воле нет воли. Где нет воли - там подлинная воля. Когда сознание не имеет своего сознания, тогда сознание пустотно. Когда в теле нет этого тела, тогда тело пустотно. Вот что древние называли: " пустое - а не пустое, не пустое - а пустое. Такое зовется подлинной пустотой". Хотя это пустота, она предельно действительна и предельно подлинна. Если вдруг противник нападает на меня, в моем сознании вовсе не возникает желание ударить его. Я лишь следую его намерению и откликаюсь на него. В каноне кулачного искусства говорится: " Покой - это основа, а движение - способ ее применения". Это значит, что, пребывая в покое и не двигаясь, я откликаюсь на все воздействия и постигаю все вещи изнутри. Моя правда есть то, что не может быть и не может не быть".

ШАН ЮНЬСЯН
(1863 - 1937)

Шан Юньсян - уроженец города Шаньдуна. Он обучался у мастера Ма Даи стилю гунлицюань, а затем постигал искусство синъицюань у Ли Цуньи. За свое мастерство Шан Юньсян получил прозвище " Будда с железной ногой". Шан Юньсян хорошо знал Го Юньшэня, они обменивались знаниями.

В 1934 г. в Бэйпине (сегодня Пекин), во время грандиозных показательных выступлений по " национальному искусству", то есть по ушу, Шан Юньсян выполнил комплекс " 12 ударов Хуна", чем немало удивил публику. Долгое время знатоки ушу считали это таолу утраченым, так как даже известные мастера не демонстрировали его. Шан Юньсян оказался практически единственным носителем этого комплекса. От него и его учеников мы сегодня и знаем " 12 ударов Хуна", а также прикладную трактовку его движений.

ЧЭ ИЧЖАЙ
(1883 - 1914?)

Чэ Ичжай, второе имя которого было Чэ Юнхун, в раннем детстве покинул родную семью, которая обеднела настолько, что даже не могла его содержать. Чэ нанимался слугой в богатые семьи, работал с утра до позднего вечера, а в свободные минуты, несмотря на страшную усталость, постигал основы ушу. Увы, долгое время его усилия оставались бесплодными, так как у старательного Чэ Ичжая не было хорошего наставника. Но тут, как обычно, помог счастливый случай. Два шаолиньских мастера, Ван Чандун и У Хунпу, которые вместе с Чэ работали на сезонных работах, решили помочь ему. Не сказать, чтобы такая помощь облегчила ему жизнь: теперь ему приходилось по двадцать-тридцать раз в день выполнять сложнейшие шаолиньские комплексы, выпрыгивать из ям глубиной до полутора метров, тренируя ноги, уворачиваться от летящего в него копья. Но Чэ был по-настоящему счастлив - наконец-то он приобщился к истинному боевому искусству. Изнурительные, но методичные тренировки дали результаты - через три года Чэ Ичжай считался уже неплохим бойцом, и многие богатые семьи считали за честь заполучить его в качестве телохранителя.

Однажды Чэ Ичжай демонстрировал свое искусство сильного удара, разбивая на две части тяжелую каменную плиту перед толпой народа. Силачу с восхищением аплодировали, и лишь один человек в этом море простых рикш, грузчиков, торговцев и трактирщиков с усмешкой взирал на впечатляющее зрелище. Чэ Ичжай заметил этого невысокого, но крепкого на вид человека, и подошел к нему, вероятно, рассчитывая на удачную возможность еще раз продемонстрировать свою силу. Лишь только он подумал об этом, как человек с мягкой улыбкой сказал: " Мне кажется, вы собираетесь ударить меня правой рукой в голову, а потом правой ногой в грудь. Не так ли? ". Чэ Ичжай поймал себя на мысли, что именно так он и собирался атаковать незнакомца, и, значит, поражение его было предрешено, коль соперник полностью проник в его мысли. А тем временем удивительный человек, развернувшись, ушел. Чэ Ичжай не сразу узнал, что собирался бросить вызов самому Ли Лонэну.

О встрече с ним Чэ Ичжай мечтал много лет, а тут такая незадача... Несколько месяцев Чэ разыскивал мастера, пораженный его умением проникать в мысли соперника и выигрывать поединок еще до его начала. В конце концов они встретились, и Ли Лонэн взял смирившего гордыню Чэ Ичжая к себе в дом, после чего Чэ как воистину старательный ученик занимался у него более тридцати лет, не прерываясь ни на день. По всему Китаю разнеслась слава о непобедимом Чэ Ичжае и его ученике Ли Фучжане, немало бойцов приходило померяться с ними силами. Однако мало кому доводилось встречаться с самим мастером, все проигрывали схватки даже его ученику.

Чэ Ичжай славился искусством " отравленного взгляда". Однажды японский боец, зная, что Чэ Ичжай редко пользуется мечом и предполагая, что тот просто плохо им владеет, предложил ему поединок на тяжелых японских мечах - катанах. Многие отговаривали мастера от поединка, указывали на удивительную силу и ловкость японца, но Чэ Ичжай заверил друзей, что ему даже не придется ни разу ударить мечом. И вот поединок начался. Японец стремительно атаковал, его катана со свистом разрубала воздух в нескольких миллиметрах от головы мастера, но Чэ Ичжай ловко уходил собранными переходами из стороны в сторону, столь характерными для синъицюань. Внезапно китайский мастер в упор посмотрел на японца, и тот как вкопанный остановился на месте и схватился за горло. Из горла вырвался сдавленный стон, он не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни даже поднять руки. Японца охватил внезапный ужас от собственного бессилия, когда Чэ Ичжай медленно двинулся на него, спокойно подняв меч. В последний момент мастер синъицюань остановился и произнес: " Я вижу, вы немного устали. Если хотите, продолжим завтра".

Шаньсийская школа благодаря Чэ Ичжаю приобрела огромную славу. К ней принадлежали многие весьма просвещенные люди того времени - аристократы, чиновники, художники, поэты и каллиграфы, среди них, например, мастер Сун Шижун.

ИЗ НАСТАВЛЕНИЙ ЧЭ ИЧЖАЯ
" Путь синъицюань находится в согласии с путем Середины и Постоянства. Путь сей правдив и прям, величествен и предельно прост. Он не терпит никаких колебаний и отклонений, учит жить в согласии со всеми, не поддаваясь общему настроению, обнимать собою весь мир и воплощать в себе природу всех вещей. Развиваясь вовне, он охватывает все Шесть пределов мироздания. Свертываясь вовнутрь, он облекается покровом глубочайшей тайны. Смысл его поистине неисчерпаем, и познать его можно только в деле. Приступающий к учению должен сначала изучать один стиль, а в этом стиле должен особо изучать одну фигуру. Он должен изучать и во всякое время практиковать ее. Только усвоив ее досконально, он может переходить к изучению другой фигуры. Усвойте безупречно все позы, а потом добивайтесь, чтобы каждая фигура сходилась в одном жесте, после чего стремитесь к тому, чтобы каждый жест воплощался в одном движении мысли, и чтобы каждая ваша мысль исходила из пустотности бытия. Учащийся начинает с пустоты и к пустоте возвращается. Когда достигаешь этого состояния, то все позы синъи, багуа и тайцзи уже исчезают, все явления мира оказываются пустыми, и все сущее воспринимается как хаотически-смешанное состояние Единого круговорота энергии. Посему изучение кулачного искусства состоит не в разучивании фигур, а лишь в достижении полноты энергии и духовной силы. В каноне кулачного искусства говорится: " Цени полноту жизненных свойств и не цени физическую силу, стремись к накоплению духовности" ".

ВАН СЯНЧЖАЙ
(1895 - 1963)

Ван Сянчжай с детства изучал синъицюань у непобедимого Го Юньшэня, а, став официальным преемником школы, отправился странствовать по Китаю в поисках мастеров. В 1902 г. его пригласили инструктором по боевым искусствам в армию будущего президента Китая Юань Шикая, с которой тогда сотрудничали известные бойцы, в том числе Сунь Лутан и Лю Вэньхуа. Ван Сянчжай осваивает багуачжан и тайцзицюань, но и это кажется ему недостаточным. Он оставляет престижную службу в войсках и вновь отправляется в странствия по Китаю, посещает все знаменитые центры боевых искусств в провинциях Хэнань, Хунань, Чжэцзян, Хубэй, Шаньси, Фуцзянь.

Обобщая знания и опыт мастеров, он создает стиль ушу, не имеющий определенных форм - точнее, формы отбрасывается не после долгого разучивания, а сразу же, с самого первого этапа занятий. Новый стиль получает название ицюань - " кулак воли"; затем он был переименован в дачэнцюань, или " кулак " великого достижения" ". Используя новый стиль, Ван Сянчжай в 40-х гг. он без труда побеждает японских дзюдоистов, чемпиона Венгрии по боксу в легком весе, в трехраундовом бою посылает в тяжелейший нокаут известного пекинского мастера Хун Сюйчжу, который после этого велел всем своим ученикам идти к Ван Сянчжаю и овладевать дачэнцюань.

Однако ицюань, чрезвычайно эффективный сам по себе, оказался невозможным для дальнейшей передачи. Мастерство Ван Сянчжай базировалось на овладении вполне конкретными принципами, приемами и методиками таких стилей, как синъицюань, тайцзицюань и багуачжан. Вне этих форм и комплексов ушу не существует, не может проявиться. Ван Сянчжай пришел к выводу, который за столетие до этого высказывал его учитель Го Юньшэнь: " Внешние формы не нужны для ушу, но понять это ты сможешь, лишь овладев ими в совершенстве. Только тогда ты научишься использовать форму бесформенного".