Электоральная география России. Эволюция электоральной структуры России

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Электоральная география в нашей стране зародилась одновременно с первыми свободными демократическими выборами, которые прошли весной 1989 г. Это были выборы народных депутатов СССР. Их проведение и анализ их результатов стимулировали появление ряда исследований, среди которых выделялась написанная коллективом известных политико-географов книга “Весна 89: География и анатомия парламентских выборов” - первая классическая работа по российской электоральной географии. Парламентские, президентские и местные выборы всегда давали обширный и необыкновенно интересный материал для электорально-географического анализа. В результате в российской политической географии возник “электоральный уклон”, объясняемый большим спросом на такого рода исследования. Электоральная география стала наиболее популярным направлением отечественной политической географии, и даже стала ошибочно восприниматься как ее синоним. К сожалению, другие направления политической географии не получили такого развития, были “забыты” или почти полностью отданы в распоряжение политологов (как геополитика и региональная политология). Отечественной электоральной географии не удалось избежать и других традиционных недостатков этой научной дисциплины - описательности и отсутствия единой методики.

Рассмотрим основные характеристики электоральной краты России. Современное электоральное расслоение регионов России сформировалось в конце перестройки в 1989-90 гг., когда возник основной электоральный раскол в обществе - между сторонниками либерально-демократической модернизации (после 1991 г. - электорат “реформаторских” сил и “партии власти”) и левотрадиционалистскими силами (после 1991 г. - оппозиционный протестный электорат). Сформировались и несколько промежуточных слоев, но для голосований была характерна биполярность: большинство политических партий и движений можно было с различной долей условности отнести к тому или другому полюсу. Биполярность была характерна для всего электорального цикла 1989-96 гг. За это время сложились электорально-географические ядра основных политических сил и достаточно стабильная электоральная структура России. Проще и точнее ее можно исследовать с помощью анализа результатов президентских выборов, парламентских выборов по партийным спискам и всенародных референдумов, поскольку выборы по мажоритарным округам имеют свою специфику и не могут рассматриваться в одном ряду с голосованиями “пропорционального” типа.

Рассмотрение электоральной структуры России целесообразно начать с мартовского референдума 1991 г. по вопросу о сохранении Союза ССР. Уже тогда в России четко выделилось модернизационное ядро, в котором поддержка идеи сохранения СССР была минимальной. В это ядро вошли Москва с Санкт-Петербургом, регионы промышленного Урала (Свердловская, Пермская и Челябинская области) и два нефтегазовых автономных округа Тюменской области - Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий. С другой стороны, наибольшим консерватизмом отличались многие республики и группа областей - Псковская, Курская, Читинская и Амурская.

В июне 1991 г. в России впервые прошли президентские выборы. На этих выборах друг другу противостояли Б.Ельцин, олицетворявший реформы и либеральную модернизацию, и кандидаты-консерваторы разного толка - Н.Рыжков, В.Жириновский, А.Тулеев и А.Макашов. Наибольшей поддержкой Б.Ельцина отличались регионы промышленного Урала. Самый высокий показатель был зафиксирован на родине кандидата в Свердловской области (84.8%). Немного хуже результат Б.Ельцина был в Челябинской и Пермской областях. В группу регионов с наиболее высокими показателями голосования за Б.Ельцина вошли:

б) нефтегазовые автономные округа (Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий);

в) отдельные области с крупнейшими промышленными центрами, в которых было развито “демократическое” движение (Нижегородская, Самарская области);

г) республики Северного Кавказа, в которых Б.Ельцин ассоциировался со свободой и национальным самоопределением (Чечено-Ингушетия).

Во всех перечисленных регионах Б.Ельцин получил более двух третей голосов. Выше среднероссийской его поддержка была во многих регионах Сибири и Дальнего Востока (Приморье, Камчатка, Красноярский край, Томская область), Северного Кавказа (Дагестан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия), Центральной России (Московская, Тульская, Владимирская, Липецкая области), Пензенской области, Мордовии.

а) большой группе национальных автономий, где Б.Ельцина не поддерживала консервативная местная элита (менее одной трети голосов в Туве, Республике Алтай, Калмыкии, Северной Осетии, Агинском Бурятском и Усть-Ордынском Бурятском АО, слабый результат в Бурятии);

б) отдельных аграрных и периферийных областях, в т.ч. приграничных, где очень негативно воспринимали процесс распада СССР (Псковская, Калининградская, Смоленская, Читинская, Амурская области).

Характерно, что география голосования за Н.Рыжкова - главного соперника Б.Ельцина от левотрадиционалистских сил была противоположной. Единственным регионом, где он одержал победу была ультраконсервативная Тува (62.15% голосов). Н.Рыжкову удалось опередить Б.Ельцина и в Северной Осетии, где против Б.Ельцина сыграл рост антигрузинских настроений в разгар юго-осетинского кризиса (в то время как Б.Ельцин сделал шаги навстречу националистически настроенному грузинскому руководству), периферийных Республике Алтай и Агинском Бурятском АО. Поддержка Н.Рыжкова была сравнительно велика в пограничных регионах с высокой долей сельского населения (Смоленская, Читинская, Амурская, Псковская области, Еврейская АО). В то же время он сильно проиграл в “продемократических” индустриальных центрах, мегаполисах (4.5% в Свердловской области, в которой Н.Рыжков в свое время возглавлял “Уралмаш”: эффект друзей и соседей уже не сработал).

Поддержка выступавшего с русско-националистических позиций В.Жириновского была особенно велика в пограничных районах, зонах этнической конфликтности (Псковская, Калининградская, Ростовская области, Краснодарский, Ставропольский, Алтайский края), некоторых периферийных аграрных регионах (Тамбовская область) и др. Тогдашний председатель Кемеровского облсовета А.Тулеев набрал относительное большинство голосов в Кемеровской области и отличился в целом ряде национальных автономий, особенно в Сибири (Республика Алтай, Бурятия, Хакасия, Якутия, некоторые автономные округа и др.).

В 1992 г. электоральная структура России претерпела существенные изменения. В разряд оппозиционных перешли республики Северного Кавказа и Волго-Вятского района, некоторые из которых в июне 1991 г. отличились очень высокими показателями голосования за Б.Ельцина. Поддержка либерально-реформаторских сил несколько понизилась в некоторых промышленных регионах (Самарская, Нижегородская, Челябинская области). Напротив, она выросла во многих регионах Севера.

Электоральная структура постсоветской России в основном определилась на апрельском референдуме 1993 г. при голосовании по вопросам о доверии президенту Б.Ельцину и поддержке социально-экономической политики президента и правительства. Характерным стал раскол между северными и восточными районами страны, отличающимися наивысшей поддержкой “партии власти”, и южными районами, окончательно превратившимися в оплот левотрадиционалистской оппозиции. “Партию власти” в наибольшей степени поддержали:

а) три области промышленного Урала (Свердловская - 84.4%, Пермская, Челябинская области);

б) два мегаполиса федерального подчинения (Москва и Санкт-Петербург);

в) нефтегазовые автономные округа (Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий);

г) северные регионы России, значительная часть Сибири и Дальнего Востока, прежде всего - промышленные, сырьевые регионы, в которых спад производства не был столь велик (Республика Коми, Мурманская, Архангельская, Томская, Магаданская, Камчатская области, Хабаровский край, Якутия, Таймыр, Эвенкия, Чукотка, Корякский АО);

д) самая “продемократическая” область Центральной России - Ярославская, представляющая собой отдельный центр влияния либерально-модернизационных сил в России;

е) первая республика, изменившая на 180 градусов свою политическую ориентацию и оказавшаяся в “сфере влияния” федеральной “партии власти” - Калмыкия.

Во всех перечисленных регионах за доверие Б.Ельцину проголосовали более двух третей избирателей, а социально-экономический курс правительства поддержали 60 и более процентов.

С другой стороны, определилось электорально-географическое ядро левотрадиционалистских, оппозиционных сил. Здесь за доверие Б.Ельцину проголосовали менее половины избирателей, его социально-экономический курс поддержали 45 и менее процентов.

а) На электоральной карте России впервые появился т.н. “ красный пояс ”, представляющий собой группу регионов Центрально-Черноземного района, юга Центрального района и прилегающих районов Поволжья (Смоленская, Брянская, Орловская, Курская, Белгородская, Рязанская, Липецкая, Тамбовская, Воронежская, Пензенская, Ульяновская области), к которому на северо-западе примкнула традиционно консервативная Псковская область. Эти регионы в большинстве своем отличались высокой долей сельского населения, резким спадом производства, снижением уровня жизни.

б) Выделилась также группа оппозиционных “островов” Сибири и Дальнего Востока, в которую вошли южные, приграничные территории с высокой долей сельского населения, - Алтайский край, Читинская, Амурская области, консерватизм которых был известен еще в 1991 г.

в) Оппозиционность была очень характерна для множества национальных автономий с низким уровнем жизни и консервативной элитой - на Северном Кавказе (Ингушетия с экстремально низким показателем доверия президенту - 2.4%, Дагестан, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария, Адыгея), в Волго-Уральском регионе (Мордовия, Чувашия, Марий Эл, Башкирия), Сибири (Республика Алтай, Усть-Ордынский Бурятский, Агинский Бурятский АО).

Электоральная структура постсоветской России была в основном воспроизведена на парламентских выборах в декабре 1993 г. Выступление на этих выборах множества избирательных объединений позволило уточнить многие нюансы. Анализ результатов этих выборов в первом приближении можно провести, рассчитав суммарные показатели голосования за партии и движения левотрадиционалистской (ЛДПР, КПРФ и АПР) и либерально-реформаторской (“Выбор России”, “ЯБЛоко”, ПРЕС и РДДР) ориентации.

Наибольшей поддержкой либерально-реформаторских сил, как обычно, отличились мегаполисы (Санкт-Петербург с самым высоким показателем - 61% и Москва, а также Московская область), области промышленного Урала, нефтегазовые автономные округа, северные территории (Карелия, Республика Коми, Мурманская, Архангельская, Томская, Магаданская, Камчатская области, Таймыр, Чукотка, Ненецкий, Корякский АО). За счет голосования за ПРЕС, добившуюся поддержки властной элиты в целом ряде республик, в эту группу попали ранее консервативные Тува, Республика Алтай, Кабардино-Балкария, что стало важным шагом в переходе национальных автономий на позиции лояльности федеральной “партии власти”. В группу самых “продемократических” регионов вошла Карелия.

С другой стороны, свой консерватизм подтвердили регионы “красного пояса”, республики Северного Кавказа и Волго-Вятского района (самый высокий показатель - 75.7% в Дагестане) и оппозиционные “острова” Сибири и Дальнего Востока, которые определились еще в апреле 1993 г. В группу наиболее оппозиционных регионов вошли Ставропольский край, Вологодская, Калужская, Волгоградская, Кировская, Оренбургская области. Определились различия в популярности политических сил левой (КПРФ и АПР) и национально-патриотической (ЛДПР) ориентации. ЛДПР доминировала в приграничных и этноконфликтных регионах (Псковская - 43%, Ленинградская, Калининградская, Белгородская, Сахалинская области, Ставропольский край), на значительной части “красного пояса” и др. Тем временем левая ориентация оказалась характерна для консервативных республик с высокой долей титульного населения, которые по понятным причинам отторгли ЛДПР (в Дагестане компартия получила 54% голосов), “красного пояса” (где была высока популярность как КПРФ, так и ЛДПР в еще большей степени), Центральной России, Поволжья.

Еще точнее нюансы российской электоральной карты и ее новейшие изменения определились на парламентских выборах в декабре 1995 г., в которых приняли участие 43 предвыборных блока самой разной ориентации. Условно это голосование можно свести к биполярному, рассчитав суммарные показатели голосования за либерально-реформаторские и левотрадиционалистские силы. Лидеры левотрадиционалистского голосования были в основном теми же:

а) “красный пояс” к западу, югу и юго-востоку от Москвы, к которому примкнули Саратовская и Волгоградская области в Поволжье;

б) “красные острова” Урала, Сибири и Дальнего Востока, к которым присоединились Оренбургская, Курганская и Кемеровская области;

в) консервативные русские регионы Северного Кавказа (Краснодарский и Ставропольский края);

г) консервативные автономии Северного Кавказа (Северная Осетия - 77.2%, Карачаево-Черкесия, Адыгея), Волго-Уральского региона (Чувашия, Мордовия, Марий Эл) и Сибири (Республика Алтай, Агинский Бурятский, Усть-Ордынский Бурятский АО).

Участие в выборах политических партий и движений различной ориентации позволяет проанализировать географию голосования за каждую из них. Например, КПРФ добилась успеха в республиках Северного Кавказа (51.7% в Северной Осетии), “красном поясе”, отдельных восточных регионах (Кемеровская, Амурская области, Бурятия) и др. Аграрные южные регионы и республики в целом отличились поддержкой политических партий и движений левой ориентации. В то же время национально-патриотические силы опережали левых во многих регионах Севера и пользовались значительной популярностью в некоторых районах Центральной и Южной России. Успех ЛДПР был очевидным в Магаданской (22.3%) и Псковской областях, КРО - в Тульской (9.9%), Калининградской областях. “Держава” добилась успеха в Курской области (30.7%).

Либерально-реформаторские силы пользовались наибольшей популярностью в Москве (51.9% голосов). Высокими показателями в очередной раз отличились мегаполисы с их окружением (Московская, Ярославская, Владимирская, Ленинградская, Новгородская области), уральские области, нефтегазовые автономные округа. В электорально-географическое ядро либеральных реформаторов вошли регионы Северного района (Вологодская, Архангельская, Мурманская области, Карелия, Республика Коми), отдельные территории Сибири и Дальнего Востока (Томская область, Камчатка, Чукотка, Таймыр, Корякский АО), Нижегородская и Самарская области. Определилась группа республик, где под влиянием местных властей были обеспечены высокие показатели голосования за “партию власти” (Ингушетия, Кабардино-Балкария, Дагестан, Калмыкия, Татарстан, Тува).

Более глубокий анализ результатов голосования за либерально-реформаторские силы в декабре 1995 г. позволяет определить различия в географии голосования за проправительственный НДР и “традиционных демократов”, в т.ч. заявившее себя в качестве “демократической альтернативы” “ЯБЛоко”. Выяснилось, что голосование за НДР, являющееся главным индикатором лояльности по отношению к федеральной “партии власти”, характерно для:

а) республик, руководство которых поддерживает НДР (Ингушетия, Дагестан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Калмыкия, Мордовия, Татарстан, Башкирия, Тува);

б) северных сырьевых регионов (Ямало-Ненецкий, Ханты-Мансийский, Чукотский, Таймырский (Долгано-Ненецкий) АО, Республика Коми, Якутия);

в) отдельных промышленных регионов России (Самарская, Владимирская области), в т.ч. с развитой газовой промышленностью и влиянием “Газпрома” (Астраханская, Оренбургская области);

г) мегаполисов и их окружения (Москва, Санкт-Петербург, Московская область).

География голосования за “традиционных демократов” (“ЯБЛоко”, ДВР и др.) несколько иная. Здесь прежде всего выделяются высокоурбанизованные регионы со значимой прослойкой интеллигенции, бизнес-элиты, “среднего класса”. Это - Москва, Подмосковье и Санкт-Петербург, регионы Северного района (Мурманская, Архангельская, Вологодская области, Карелия, Республика Коми), Северо-Западного района (Ленинградская, Новгородская области), Калининградская область, некоторые индустриальные регионы Урала (Пермская, Свердловская, Челябинская области), Сибири (Томская область, Таймыр) и Дальнего Востока (Камчатка, Магаданская область, Хабаровский край, Корякский АО), традиционно “продемократические” Ярославская и Нижегородская области. В 1995 г. к ним добавились Дагестан, отличившийся голосованием за ДВР, и Ростовская область, в которой резко усилились позиции “ЯБЛока”. Самыми “яблочными” регионами стали Камчатка, Москва, Санкт-Петербург и Ростовская область, выделившиеся таким образом на электоральной карте России.

Большой интерес представляют географические итоги президентских выборов 1996 г., проходивших по биполярному сценарию: действующий президент против лидера левотрадиционалистской оппозиции. Во втором туре президентских выборов Б.Ельцин собрал более 50% голосов в 50 регионах, больше Г.Зюганова - в 57 регионах. Разброс показателей голосования за президента оказался велик: от 31.8% в Чувашии до 79.8% в Ингушетии. География голосования за Б.Ельцина в основном осталась обычной для продемократического голосования последних лет, выделялись:

а) мегаполисы - Москва (61.2% в первом туре, 77.3% во втором) и Санкт-Петербург;

б) северные автономные округа - Ямало-Ненецкий, Ханты-Мансийский, Чукотский, Таймырский (Долгано-Ненецкий) АО;

в) промышленный Урал - родина президента - Свердловская, Пермская области;

д) отдельные республики с сильным влиянием местных властей на электоральный процесс - Калмыкия, Ингушетия (79.8% во втором туре) и Чечня с ее особыми условиями голосования.

В перечисленных регионах Б.Ельцин получил более 70% голосов в каждом. С другой стороны, только 30-40% голосов президент получил в аграрно-индустриальных областях “красного пояса”, в находящейся в глубоком кризисе Чувашии, в оторвавшейся от других республик Северного Кавказа Адыгее и в депрессивном аграрно-индустриальном Алтайском крае.

За лидера КПРФ во втором туре проголосовало более 50% избирателей в 25 регионах, больше, чем за Б.Ельцина - в 32 республиках, краях и областях России. Разброс показателей голосования за Г.Зюганова намного больше, нежели у его соперника - от 15.2% в Ямало-Ненецком АО до 63.3% в Орловской области. В четырех регионах Г.Зюганов набрал более 60% голосов - Орловской (родина лидера КПРФ) и Тамбовской (один из самых консервативных регионов “красного пояса”) областях, Чувашии и Адыгее. Напротив, на уровне 15-20% Г.Зюганов был в Ямало-Ненецком и Чукотском округах, Москве, Свердловской области и Ингушетии.

Обращают на себя внимание существенные различия в размерах дополнительного электората, который удалось привлечь Б.Ельцину в июле 1996 г. Во втором туре президент превысил показатель суммарного голосования за поддержавшие его блоки в декабре 1995 г. на 17% (от общего числа избирателей). Прирост был особенно велик в республиках с контролируемым голосованием (более других отличились Ингушетия и Калмыкия - на 37 и 28%), традиционно “реформаторских” регионах (Москва, Свердловская область - на 24-25%, Санкт-Петербург, Пермская область), сырьевых регионах (Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский АО - на 22-24%), территориях с высокой поддержкой “ЯБЛока” (Ростовская, Ленинградская, Ярославская и др. области). Наименьшим расширение ельцинского электората было в оппозиционных регионах (порядка 9-12%), где лояльно-демократическое голосование давно приблизилось к “точке насыщения”.

Г.Зюганов во втором туре получил на 4.7% больше голосов, чем его коалиция в декабре 1995 г. Расширение электората в наибольшей степени происходило в оппозиционных регионах, в т.ч. в Чувашии, Марий Эл, Мордовии и Воронежской области оно составило более 10% (из менее оппозиционных регионов серьезные сдвиги в сторону Г.Зюганова зафиксированы в Омской, Новосибирской, Астраханской, Оренбургской, Самарской, Челябинской областях, в Татарстане и т.д.). Важной базой для расширения зюгановского электората были сторонники В.Жириновского. В ряде автономий произошел недобор голосов Г.Зюгановым из-за административного давления (Дагестан), недобора голосов АПР (Калмыкия, Башкирия, Агинский Бурятский и Усть-Ордынский Бурятский АО) и “Державы” (Курская область). Не произошло расширения электората Г.Зюганова в “реформаторских” регионах (например, Москва повторила результат 1995 г.).

Соотношение голосов, поданных за Б.Ельцина и Г.Зюганова во втором туре президентских выборов 1996 г., является на сегодня главным показателем, позволяющим судить об оппозиционности регионов. Анализ географии голосования в первом туре позволяет уточнить нюансы политико-идеологических ориентаций регионов. Так, во многих регионах сценарий выборов не был в чистом виде биполярным: в первом туре значительное число голосов получили другие кандидаты - А.Лебедь, Г.Явлинский, В.Жириновский. Выбор между “партией власти” и коммунистами там показался неестественным, проявилось тяготение местных избирателей к представителям некоммунистической оппозиции, т.н. “третьей силе”. Поэтому в первом туре результат и Б.Ельцина, и Г.Зюганова оказался существенно ниже среднероссийского в Ивановской, Костромской областях, Приморском крае и других регионах, которые не относятся к основным электоральным полюсам России 1993-96 гг. - пропрезидентскому и “красному”.

В качестве главного представителя “третьей силы” на президентских выборах 1996 г. выступил А.Лебедь, и география голосования за этого кандидата оказалась весьма любопытной. Наиболее благоприятными (свыше 18% голосов) для А.Лебедя были:

а) области Центральной России, не входящие в “красный пояс”, расположенные в основном к северу от Москвы (Ярославская - 31%, Ивановская, Костромская, Владимирская, Тульская), а также более “красная” Рязанская область;

б) регионы Северного и Северо-Западного районов (Мурманская, Новгородская, Псковская, Ленинградская области, Республика Коми) вместе с Калининградской областью;

в) русские регионы Северного Кавказа (Ростовская область, Ставропольский край);

г) значительная часть Дальнего Востока (Магаданская, Сахалинская области, Приморский край);

д) отдельные регионы Урала и Сибири (Челябинская, Томская области, Алтайский край), но без Красноярского края, в котором А.Лебедь выиграл губернаторские выборы в мае 1998 г.

В основном это были регионы со сложной социально-экономической ситуацией, где распространено недовольство правящим режимом. Однако для политической культуры этих регионов в силу социально-демографического состава населения и историко-культурных особенностей характерно отторжение коммунистов, поэтому выбор был сделан в пользу А.Лебедя. Выделились регионы, с которыми связан жизненный путь А.Лебедя, - Ростовская, Рязанская, Тульская области.

Одновременно в первом туре выборов определились территории с наибольшей поддержкой “демократической альтернативы”, ассоциируемой с именем Г.Явлинского. Эти территории частично совпали с районами наибольшей поддержки А.Лебедя, что подтверждает тезис о существовании территорий “третьего типа”, где уверенной поддержкой не пользуются ни “партия власти”, ни левая оппозиция. Поддержка Г.Явлинского была особенно характерна (свыше 10% голосов) для:

а) Северного и Северо-Западного районов (Санкт-Петербург, Ленинградская, Новгородская, Архангельская области, Карелия), Калининградской, Кировской областей;

б) отдельных сибирских и дальневосточных регионов (Камчатская - 17.4%, Новосибирская, Томская области, Красноярский, Хабаровский края);

Что касается В.Жириновского, то он отличился лишь в небольшой группе регионов. В наибольшей степени он сохранил свои позиции (свыше 8% голосов):

а) в Сибири и на Дальнем Востоке (Читинская - 12.9%, Магаданская, Камчатская, Сахалинская, Иркутская, Кемеровская, Новосибирская, Тюменская области, Приморский, Хабаровский края, Хакасия, Таймыр), на Урале - в Курганской области и Коми-Пермяцком АО;

б) на Севере и Северо-Западе России (Псковская область, Карелия, Республика Коми, Ненецкий АО), в Кировской области;

Выборы 1996 г. дают основание говорить об основных типах территорий по особенностям голосования:

1. “Красные” регионы, отличившиеся высокими показателями голосования за Г.Зюганова и в первом, и во втором туре (Орловская, Тамбовская области, Адыгея, Чувашия и др.).

2. “Лояльные” регионы с высокой поддержкой Б.Ельцина в первом и во втором турах (Москва, Свердловская, Пермская области, Ямало-Ненецкий АО, Калмыкия, Тува и др.).

3. “Колеблющиеся” регионы, которые в первом туре отличились высокими показателями голосования за других кандидатов (Ивановская, Ярославская области, Приморский край и др.), а во втором туре в основном поддержали Б.Ельцина.