💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Раса светлокожих

Вниз вел странный широкий туннель с гладким полом. Карторис был теперь убежден: то, что вначале он принял за пещеру, было стволом шахты.

До него доносились отрывистые басистые порыкивания бенса, идущего впереди, а через некоторое время сзади послышались такие же жуткие звуки. Другой бенс вошел в коридор по его следу.

Его положение было незавидным. Карторис не мог рассмотреть даже руку перед самым лицом, в то время как бенсы – он знал это – видели хорошо при абсолютном отсутствии света.

Не было слышно никаких других звуков, кроме гнетущих, холодящих кровь стонов животных впереди и сзади.

Туннель шел прямо, не сворачивая, от того места, где он вошел под скалой, дальше всех расположенной от гор, в сторону могучего барьера, так долго его задерживавшего.

Сейчас он шел прямо, почти горизонтально и несколько под уклон, но вскоре Карторис отметил постепенный подъем. Через некоторое время Карторису придется сразиться с одним из них или даже с обоими. Он еще крепче сжал свое оружие. Теперь он уже мог слышать дыхание преследовавшего его зверя. Недолго еще он сможет оттягивать схватку.

Карторис давно уже понял, что туннель ведет под скалами на противоположную сторону барьера, и надеялся, что выйдет к лунному свету до того, как ему придется схватиться с одним из этих монстров.

Когда принц входил в туннель, солнце садилось, а путь был достаточно долог, так что снаружи уже наступила ночь.

Он посмотрел назад. В темноте в десяти шагах ослепительно сверкали два горящих глаза. Увидев его, зверь испустил устрашающий рев и бросился в атаку.

Чтобы противостоять атаке взбешенной и свирепой громадины, остаться непоколебимым и не дрогнуть перед отвратительными клыками, которые, он знал, были кровожадно обнажены и хорошо отточены, хотя он и не видел их, – для этого нужны были стальные нервы Карториса из Гелиума.

Перед ним были глаза зверя, на которые он и направил острие своего меча, уверенно, как делал когда-то его отец, нацелившись на один из сверкающих кругов. Сам он при этом слегка отклонился в сторону.

С отвратительным криком боли и гнева бенс пронесся, скрежеща когтями, мимо него. Затем он развернулся для новой атаки, но на сей раз Карторис увидел только одну сверкающую точку, с дикой ненавистью направленную на него.

Опять острие встретило свою сверкающую цель. Опять приводящий в ужас рев раненого животного наполнил туннель и эхом отозвался в отдаленных каменных закоулках, и, потрясая своей мучительной пронзительностью, замер в отдалении.

Но теперь, когда зверь повернулся для новой атаки, у человека не было ориентира, куда направить следующий удар. Он слышал скрежет когтей по каменному полу. Он знал, что животное готовится совершить новое нападение, но он не мог видеть своего противника. Однако и тот теперь тоже не видел его.

Прыгнув в самый центр туннеля, он держал свой меч наготове, как раз на уровне груди зверя. Это все, что он мог сделать, надеясь, что случай пошлет острие меча в жестокое сердце хищника.

Все окончилось так быстро, что Карторис едва мог поверить себе, когда могучее тело с бешеной скоростью пронеслось мимо него. Или он не стал в центре туннеля, или же слепой бенс ошибся в своих расчетах.

Так или иначе, огромное животное пролетело в футе от него, как будто преследовало ускользавшую от него жертву.

Карторис последовал в том же направлении. Скоро его сердце радостно забилось при виде лунного света, освещавшего выход из длинного, темного коридора-пещеры.

Перед ним лежала глубокая долина, со всех сторон окруженная гигантскими скалами. Поверхность ее была усеяна бесчисленными деревьями странного, с точки зрения марсианина, вида. Почва была одета в великолепную алую растительность, усыпанную множеством чудесных цветов разнообразной окраски.

Под ярким сиянием двух лун картина представлялась сказочно прекрасной, слегка окрашенной таинственностью странного очарования.

Только мгновение любовался Карторис неестественной красотой, раскинувшейся перед ним. Неестественной с точки зрения марсианина, привыкшего к бедности своей природы. Почти сразу же взгляд его привлек большой бенс, стоявший над тушей недавно убитого тота.

Огромное животное с рыжевато-коричневой гривой, поднявшейся дыбом на отвратительной голове, следило за другим бенсом, метавшимся с пронзительными криками боли и приводящим в ужас ревом ненависти и гнева.

Карторис догадался, что второго зверя он ослепил во время схватки в туннеле, но мертвый тот интересовал его сейчас больше, чем эти дикие плотоядные хищники.

На спине огромной марсианской лошади еще была сбруя, и Карторис теперь не сомневался, что это было то самое животное, на котором зеленый воин увез Тувию из Аантора.

А где же всадник и его пленница? Принц Гелиума вздрогнул при мысли о возможной их судьбе.

Человеческое мясо – это еда, которую больше всего любит свирепый барсумский лев, чье большое тело и гигантские мускулы требуют огромного количества пищи для поддержания сил.

Два человеческих тела только возбудили бы аппетит бенса. А Карторису казалось, что зверь убил и съел зеленого человека и красную девушку и стал пожирать тело убитого им тота только после того, как проглотил более приятную часть своего обеда.

Когда ослепший бенс в бесцельных и свирепых нападениях проскочил мимо своего противника, легкий ветерок донес до него запах свежепролитой крови. Его движения уже не были бесцельными. С вытянутым хвостом и пеной у рта он бросился вперед, так как почувствовал запах туши, а могучий убийца, опиравшийся передними лапами на лоснящийся серый бок тота, был готов в свирепом бою защищать свою добычу.

Когда нападавший бенс был в двадцати шагах от мертвого тота, убийца дал выход своему отвратительному реву и мощным прыжком бросился на противника.

От этой схватки даже воинственный житель Барсума пришел в трепет. Звери рвали друг друга на куски, сопровождая схватку ужасным и оглушительным ревом. Неумолимая жестокость истекающих кровью животных зачаровала Карториса, а когда схватка кончилась и оба чудовища с головами и плечами, разорванными в клочья, лежали, все еще вцепившись друг в друга мертвыми челюстями, Карторис оторвался от этой жуткой картины только усилием воли. Он поспешил к мертвому тоту в поисках следов девушки, которая, как он боялся, разделила его судьбу, но ничего не нашел в подтверждение своих опасений.

С чувством некоторого облегчения юноша начал исследовать окружающую местность, но едва сделал дюжину шагов, как его взгляд привлекла драгоценная безделушка, лежавшая на земле.

Когда он поднял ее, то с первого взгляда понял, что это женское украшение для волос со знаками отличия королевского дома Птарса. И еще, что это – дурное предзнаменование: все еще не просохшая кровь бурым пятном лежала на фамильной драгоценности.

Картины, представившиеся его воображению из-за этой последней находки, не давали ему дышать, сжимая сердце тревогой.

Невозможно было представить, что это лучезарное существо мог постигнуть такой отвратительный конец. Было невероятно, что прекрасная, как мечта, Тувия, перестала существовать. Такое не укладывалось в голове. В глазах принца она была бессмертна.

На свою уже украшенную драгоценностями одежду, к ремню, пересекавшему грудь, где билось его преданное сердце, Карторис, принц Гелиума, прикрепил блестящую безделушку, которую носила Тувия из Птарса и которая стала для него священной.

Затем он продолжил путь к центру долины. Гигантские деревья закрывали от него большую часть горизонта. Время от времени он видел поднимавшиеся холмы, окружавшие долину со всех сторон, и хотя они ярко вырисовывались под светом двух лун, он знал, что они далеко, так как долина довольно велика по своим размерам.

Еще полночи он продолжал свои поиски, пока наконец его не заставили остановиться отдаленные пронзительные крики тотов.

Направляясь на звуки, издаваемые привычно рассерженными животными, молодой человек пробирался вперед среди деревьев, пока не достиг безлесной равнины, в центре которой возвышались блестящие купола и яркие башни большого города.

Вокруг города, обнесенного стеной, Карторис увидел огромный лагерь зеленых воинов, населявших морское дно, а когда присмотрелся внимательно, то понял, что это не заброшенная столица далекого прошлого.

Но что это за город? Знания подсказывали ему, что в этой малоисследованной части Барсума главенствовало жестокое племя зеленых людей Торказа, и ни одному красному человеку не удавалось проникнуть в сердце их владений и вернуться в мир цивилизации.

Жители Торказа усовершенствовали свои длинные ружья, которые вкупе с их сверхъестественной меткостью позволяли отражать все усилия расположенных поблизости красных племен, пытавшихся исследовать их страну при помощи воздушных кораблей.

Карторис был уверен, что находится в пределах Торказа, но он никогда не предполагал, что здесь существует такой красивый и укрепленный город. Не упоминалось об этом и в хрониках прошлых лет, так как считалось, что жители Торказа обитают, как и другие зеленые люди Марса, в пустынных городах, рассыпанных по умирающей части планеты; ни одна зеленая орда не построила ни одного сооружения, кроме низких инкубаторов, где вырастает их молодое поколение под воздействием солнечного тепла.

Лагерь зеленых воинов лежал в пятистах ярдах от стен окруженного города. Между ним и городом находилось подобие бруствера или другие защитные сооружения от ружейного и пушечного огня. При свете поднимавшегося солнца Карторис отчетливо видел множество фигур, двигавшихся по верху высокой стены и по крышам.

Фигуры горожан были похожи на красных людей, но они были на слишком большом расстоянии от него, чтобы можно было точно сказать, что это именно они.

Почти немедленно после восхода солнца зеленые люди открыли огонь по маленьким фигурам на стене. К удивлению Карториса, огонь был безответным, но скоро последний из жителей города нашел укрытие от необыкновенной меткости зеленых воинов, и ни одного признака жизни не осталось на стенах и крышах города.

Карторис, находясь под прикрытием деревьев, окружавших долину, начал продвигаться в тылу осаждавших, надеясь, как на чудо, что где-нибудь увидит Тувию из Птарса, так как он до сих пор не мог поверить в ее смерть. То, что его до сих пор не обнаружили, было исключительным везением, так как воины на тотах постоянно ездили из лагеря в лес и обратно. Долгий день уже близился к закату, а он все еще продолжал бесполезные, казалось, поиски, пока перед самым заходом солнца не подошел к огромным воротам в западной стене города.

Здесь, очевидно, были сконцентрированы основные силы атакующей орды. Тут была воздвигнута большая платформа, на которой Карторис увидел сидевшего на корточках огромного зеленого воина, окруженного ему подобными.

Это был пользовавшийся дурной славой Гортан Гур, джеддак Торказа, жестокий старый воин-людоед юго-западного полушария, так как только для джеддака строятся платформы во временных лагерях или на марше зелеными ордами, населяющими Барсум.

Пока Карторис наблюдал за происходящим, он увидел зеленого воина, пробиравшегося к трибуне. Рядом с собой он тащил пленника, и когда окружавшие воины расступились, давая дорогу этим людям, Карторис бросил внимательный взгляд на пленника.

Его сердце запрыгало от радости. Тувия из Птарса жива!

С трудом юноша сдержал желание броситься вперед на помощь принцессе, но трезвая оценка обстоятельств остановила его, так как, видя такое количество превосходящих сил, знал, что будет немедленно убит и лишится всякой возможности спасти ее.

Он видел, как ее подтащили к подножию платформы и как Гортан Гур обратился к ней. Юноша не мог слышать ни слов этого человека, ни ответа, но она, должно быть, рассердила зеленое чудовище, так как Карторис увидел, как он прыгнул к девушке и жестоко ударил ее в лицо, одетой в железную рукавицу, рукой.

Тогда сын Джона Картера, джеддака джеддаков, военачальника Барсума, пришел в бешенство. Кроваво-красный туман, через который его отец смотрел на врагов, поплыл перед его глазами.

Полуземные мускулы принца, подчиняясь его воле, послали его прыжками к зеленому джеддаку, ударившему женщину, которую он любил. Карторис уже пробежал половину пути от леса к зеленым воинам, когда новое событие привлекло их внимание и сделало незаметным приближение Карториса.

На высокой башне осажденного города появился человек. Из его обращенного вверх рта вырывались страшные, жуткие вопли, разносившиеся на огромные расстояния; пронзительно звучащие и наводящие ужас, они неслись через городские стены, через головы осаждавших, через лес к самым границам долины.

Один раз, дважды, трижды раздался ужасный крик, а затем, далеко-далеко, из-за большого леса, донесся ясный и резкий ответный.

Это было начало. Отовсюду стали доноситься подобные дикие крики, пока, казалось, земля не задрожала от их раскатов.

Зеленые воины нервно оглядывались по сторонам. Они не знали страха, как земные люди, но перед лицом необычного обычная уверенность покидала их.

А потом внезапно распахнулись большие ворота в городской стене напротив платформы Гортан Гура, и перед Карторисом предстала картина, какую ему никогда не доводилось видеть. И хотя он бросил лишь один мимолетный взгляд на стрелков, вышедших из ворот и закрывавшихся щитами, он заметил их темно-рыжие волосы и понял, что существа у их ног были свирепыми львами Барсума.

Затем он уже был посреди изумленных обитателей Торказа. С обнаженным длинным мечем он оказался в гуще врагов около Тувии из Птарса, чьи удивленные глаза заметили его первыми; казалось, она видит самого Джона Картера – так похоже вел бой его сын.

Сходство было и в знаменитой воинственной улыбке. А правая рука, ее искусство и скорость удара!

Вокруг царили шум и смятение. Зеленые воины вскакивали на спины своих норовистых и визжащих тотов. Калоты издавали свирепые гортанные звуки, стремясь вцепиться в горло приближающихся врагов.

Тар Ван и другие, находившиеся на другой стороне платформы, первыми заметили Карториса, с ними-то и пришлось сражаться юноше за красную девушку, пока другие спешили встретить войско, выступавшее из осажденного города.

Карторис стремился защитить Тувию и добраться до отвратительного Гортан Гура, чтобы отомстить за удар, нанесенный девушке.

Ему удалось достичь платформы по телам двух воинов, которые присоединились к Тар Вану и его свите, чтобы отразить наступление смелого красного человека как раз в тот момент, когда Гортан Гур намеревался прыгнуть на спину своего тота.

Внимание зеленых воинов было приковано главным образом к стрелкам, продвигавшимся к ним со стороны города, и к свирепым бенсам, шагавшим рядом с ними – жестоким животным войны, куда более жестоким и страшным, чем их собственные калоты.

Карторис забрался на платформу, держа Тувию рядом с собой. Он повернулся к отступающему джеддаку с яростным вызовом и ударил его мечом.

Когда острие меча Карториса укололо его зеленую кожу, Гортан Гур повернулся к своему противнику с рычанием, но в это время два его вождя напомнили ему, что надо спешить, так как войско белокожих жителей города намерено вести более серьезные действия, чем ожидала орда Торказа.

Вместо того, чтобы остаться и сразиться с красным человеком, Гортан Гур обещал ему это после того, как он победит наглых жителей окруженного стеной города, и, вскочив на своего тота, поскакал галопом навстречу наступавшим стрелкам.

Остальные воины быстро последовали за своим джеддаком, оставив Тувию и Карториса одних на платформе.

Между ними и городом бушевало жестокое сражение. Белокожие воины, вооруженные только длинными луками и еще чем-то, похожим на военный топор с короткой ручкой, вблизи были почти беспомощны перед свирепыми зелеными воинами, восседавшими на своих тотах, но на расстоянии их острые стрелы наносили такой же урон, как и заряженные радием пули зеленых людей.

И если белокожие воины были остановлены грозными зелеными воинами, то об их свирепых спутниках, диких бенсах, нельзя было этого сказать. Противники сходились, и сотни этих ужасных существ бросались в гущу войск Торказа, стаскивали воинов с тотов на землю и сеяли ужас там, где появлялись.

Численность городских жителей тоже давала им преимущество. Казалось, что на место одного павшего воина становилось десять других – таким постоянным, непрерывным потоком выходили они из больших ворот города.

Свирепость бенсов и бесчисленное количество стрелков привели к тому, что войска Торказа отступили, и через некоторое время платформа, на которой стояли Карторис и Тувия, оказалась в центре сражавшихся. Казалось чудом, что их не задела ни пуля, ни стрела. Когда наконец волна сражения окончательно откатилась от них, они оказались одни между умирающими и мертвыми и среди рычащих бенсов, бродивших среди трупов в поисках вкусного мяса.

Для Карториса самым неожиданным и удивительным в битве было ужасающее количество потерь, нанесенных стрелками их относительно простым оружием. Нигде не было видно ни одного раненого зеленого воина, лишь трупы мертвецов толстым слоем покрывали поле битвы. Смерть, казалось, несло малейшее прикосновение стрелы лучников, и было очевидно, что ни одна стрела не пролетела мимо цели. Объяснение могло быть одно: металлические снаряды были с отравленными остриями.

Через некоторое время звуки битвы затихли в дальнем лесу. Наступила тишина, нарушаемая лишь рычанием поглощавших свою добычу бенсов. Карторис повернулся к Тувии из Птарса. До сих пор ни один из них не произнес ни слова:

– Где мы находимся, Тувия? – спросил он.

Девушка вопросительно посмотрела на него. Казалось, его присутствие является достаточным доказательством его вины в похищении девушки. Как иначе он мог узнать место назначения корабля, на котором она прилетела?

– Кому это знать, как не принцу Гелиума? – спросила она вместо ответа. – Разве он прибыл сюда не по собственному желанию?

– От Аантора я пошел добровольно по следам зеленого человека, укравшего тебя, Тувия. Но с того времени, как я покинул Гелиум, и до тех пор, пока я не проснулся над Аантором, я думал, что направляюсь в Птарс. Намекали, что я знаю о твоем похищении, – объяснил он просто, – и я поспешил к джеддаку, твоему отцу, чтобы убедить его в несправедливости обвинения и помочь ему в твоем возвращении. До того, как я покинул Гелиум, кто-то испортил мой компас, поэтому-то я и оказался в Аанторе вместо Птарса. Вот и все – ты ведь веришь мне?

– Но воины, похитившие меня из сада! – воскликнула она. – Когда они прилетели в Аантор, на них был металл принца Гелиума. Когда же они похищали меня, на них была форма воинов Дузара. Этому, казалось, было одно объяснение. Тот, кто решился на такое грубое нарушение закона, пожелал переложить ответственность на другого, если его обнаружат при похищении, но удачно выбравшись из Птарса, он почувствовал себя в безопасности в форме своего государства.

– Ты веришь, что я сделал такое, Тувия? – спросил Карторис.

– О, Карторис, – печально ответила она, – мне бы не хотелось в это верить, но когда все указывает на тебя!.. Нет, даже тогда я не поверю!

– Я не делал этого, Тувия, – сказал он. – Но разреши мне до конца быть откровенным с тобой. Я люблю твоего отца, уважаю Кулан Тита, с которым ты обручена, и знаю последствия, которые вызвал бы такой поступок,

– война между тремя величайшими нациями Барсума – и все же, несмотря на это, я ни на минуту не колебался бы, Тувия из Птарса, намекни ты мне хоть раз, что это тебя не рассердит. Но ты ничего подобного не делала, и вот я здесь на службе у тебя и у человека, которому ты обещана, спасаю тебя для него, если это будет в человеческих силах, – горько заключил он.

Тувия из Птарса всматривалась некоторое время в его лицо, как будто впервые увидела его. Ее грудь поднималась и опускалась от сдерживаемых эмоций. Она сделала шаг к нему. Ее губы были полуоткрыты, казалось, сейчас она заговорит, быстро и взволнованно, но она подавила свои чувства.

– Дальнейшие действия принца Гелиума, – произнесла она холодно, – должны доказать его непричастность к происшедшим событиям.

Карториса задел тон девушки, в ее словах было сомнение в его честности. Он еще надеялся, что она как-то намекнет, что его любовь ей приятна. Конечно, она должна была выразить хоть какую-то, хоть самую маленькую благодарность за все его поступки, но благодарностью ему был лишь холодный скептицизм.

Принц Гелиума пожал плечами. Девушка заметила это и легкую улыбку, тронувшую его губы, и настала ее очередь обижаться.

Конечно же, она не хотела его обидеть. Он должен был знать, что после сказанного им она не может подбодрить его. Но ему не надо было настолько явно проявлять свое безразличие. Люди Гелиума славятся своей галантностью, но не грубостью. Возможно, сказалась земная кровь, текущая в его жилах.

Откуда она могла знать, что это пожатие плечами было попыткой Карториса физическим усилием согнать печаль и уныние из своего сердца, а его улыбка – воинственной улыбкой его отца и внешним проявлением решимости утопить свою большую любовь в усилиях спасти Тувию из Птарса для другого, потому что он верил в ее любовь к другому. Он вернулся к тому, с чего начал.

– Где мы находимся? – спросил он. – Я не знаю.

– Не знаю этого и я, – ответила девушка. – Те, кто похитил меня из Птарса, говорили между собой об Аанторе, вот я и подумала, что древний город, в котором они меня оставили, возможно и есть те знаменитые развалины. Но, где мы находимся сейчас, я не имею ни малейшего представления.

– Когда вернутся стрелки, мы, без сомнения, узнаем все, что нас интересует, – сказал Карторис. – Будем надеяться, что они отнесутся к ним дружелюбно. Какой расы они могут быть? Только в самых древних наших легендах и в фресковой живописи пустынных городов мертвого дна изображалась раса рыжеволосых белокожих людей. Может быть, мы натолкнулись на продолжающий существовать город прошлого, который во всем Барсуме считается похороненным в веках?

Тувия смотрела на лес, в котором исчезли зеленые воины и преследовавшие их стрелки. С далекого расстояния доносились устрашающие крики бойцов и случайные выстрелы.

– Странно, что они не возвращаются, – заметила девушка.

– Может быть, мы увидим раненых, которые еле двигаются, или как их несут в город, – ответил Карторис и нахмурил брови. – А что же с ранеными вокруг города… их уже перенесли?

Оба повернулись к полю, простиравшемуся между ними и городом, где битва была самой жестокой.

Там были бенсы, все еще рычащие на своем страшном пиру. Карторис удивленно посмотрел на Тувию. Затем указал на поле.

– Где они? – прошептал он. – Что стало с их ранеными и мертвыми?