Р о с с и я

Туман спустился над рекою,

Заря сквозь тучи

пробивалась...

Но ты всегда была со мной

И как бы заново рождалась.

С небес в шелках знамен

трехцветных

Сошла ты, глядя мне в глаза.

Ты предсказала, что для смертных

Идет гроза. Войны гроза.

Россия! В отблеске зарниц

Мне виден блеск татарской сабли,

И у твоих, страна, границ

Мундиры серые, стальные каски...

Ты поднималась вновь из

пепелища,

Ты заново рождалась и

сражалась

За то, чтоб было в нашей

жизни чище

И память в зеркале души,

сквозь грозные века,

без тени отражалась.

***

Россия! Милая Россия,

Что вдруг с тобою стало.

Уснула ль ты.

Забыла ли ты блеск

смертного металла.

Твои сыны,

Россия-мать,

в полях вновь умирают.

Твои сыны, Россия-мать;

друг в друга вновь стреляют.

Опомнитесь!

Проснитесь вы!

За что ж вы бьетесь, братья?!

Вы родины одной сыны,

к чему эти проклятья,

кому эти проклятья?

У последней черты вспоминают о боге.

Когда спереди мрак,

за спиной беспредел,

Когда кто-то устал от тернистой дороги, Когда некто иной стоит не у дел.

В церкви ходит народ

просить- благодати.

И виновного ищут— проклятия шлют.

Тем, кто твердо идет вязкой грани.

Зачастую отпущены роли

- Иуд.

За окном снова дождь,

и размыты дороги.

На холодном стекле тускло капли блестят

Нас опять угнетают болезни, тревоги.

И за это потомки нас уже не простят

Скажут: «Слабыми были

и о многом мечтали

И от этого мысли пошли набекрень,

Говорили одно,

но другое писали».

Но положат, наверное,

на гроб нам сирень.

Пусть нас судят они,

приговор оглашая;

Современники судят

по массе вещей.

И попавшим в опал

помогать запрещают,

И от этого больше

мы ставим свечей.

В церкви ходит народ

просить благодати.

И виновного ищут,

проклятия шлют.

Тем, кто твердо идет

по пути вязкой гати,

Зачастую отпущены роли

Иуд.

И снова гибнут парни…

Снова летят похоронки по российским городам и весям. И вновь раздается материнский сгон на Руси. В очередной paз в Чечне гибнут солдаты, офи­церы. Гибнут молодые, в са­мом расцвете сил мужчины и совсем еще юные парни, не­давно надевшие камуфляжную форму.

За все время чеченской вой­ны нам, рядовым гражданам, равно как и армии, власть так и не смогла вразумительно объяснить -за что же все-таки гибнут солдаты и офицеры на Кавказе? Во имя каких идеа­лов, целей и результатов льет­ся кровь лучших из лучших - тех, кто несмотря на недо­молвки, циничную ложь, а под­час и предательство остался до конца верен присяге? Вопро­сы, вопросы, вопросы...

А во вторник в Володар­ском хоронили Сергея Макси­мова, солдата Российской ар­мии, погибшего при исполне­нии воинского долга в Чечне. К осени его ждали домой, закан­чивался срок службы. Он. на­верное, строил планы—вернется домой, обнимет мать, отца, младшего братишку. Не дове­лось...

Впереди траурной процессии как полагается по православ­ному обряду несли крест и портрет симпатичного паренька с доброй улыбкой на лице. Как горько, навзрыд, плакала ма­ленькая девочка, несшая порт­рет, и ее плач, как и плач ма­тери, отзывались болью в люд­ской толпе, и не скрывали сво­их слез женщины. И те, у ко­го сыновья ныне служат в Ре­спублике Чечня или другой «горячей» точке, и те, у кого они уже давно отслужили.

Пройдут годы. Высохнут со временем слезы и утихнет боль утраты. Но останется память. Вечная память о том, кто му­жественно шагнул в бессмертие, оставшись навеки двадцатилет­ним. А еще-вечное проклятие безжалостной войне и тем, кто войны развязывает. А еще-сти­хи ровесника тех ребят, что воюют сейчас на Кавказе-володарца Игоря Платунова, ко­торые он посвятил своим дру­зьям-землякам. А сейчас пока с нами надежда, Надежда, что люди опомнятся. И замолчат пушки. И воцарится мир и по­кой на земле и в душах люд­ских. Сделай так, господи!