Прием создания «жизни челове­ческого тела» втягивает в работу нормальным, есте­ственным путем тончайшие, не поддающиеся учету творческие силы природы.

Стоя на сцене в момент творчества, выполняя физиче­ские действия, приспособляясь к своему объекту по пьесе, ду­майте только о том, чтобы ярче, вернее, образнее выражать то, что вы хотите передавать. Задайтесь крепко целью заста­вить партнера думать, чувствовать совершенно так же, как вы, видеть то, о чем вы говорите, вашими глазами, слышать ва­шими ушами. Важно, чтобы вы сами этого искренно хотели, чтобы вы к этому стремились и верили в возможность достижения та­кой задачи. При этом ваше внимание уйдет целиком в наме­ченное физическое действие. Тем временем природа, освобо­дившись от опеки, выполнит то, что непосильно сознательной актерской психотехнике.

Крепче держитесь физических действий. Они предостав­ляют свободу гениальной художнице — творческой приро­де — и предохраняют чувство от насилия.

Новое свойство приема заключается в том, что он помогает добывать из души творящего человека-артиста его собственный, живой, внутренний материал, аналогичный с ролью. Этот материал — единственный подходящий для созда­ния живой души изображаемого человека. Этот процесс совершается нашей природой вполне нор­мально, естественно и в большей своей части подсозна­тельно. Новое, счастливое свойство приема в том, что он, вызы­вая через «жизнь человеческого тела» «жизнь человеческо­го духа» роли, заставляет артиста переживать чувствования, аналогичные с чувствованиями изображаемого им лица. Благодаря этому творящий через собственные ощущения познает психологию роли. Недаром же на нашем языке «по­знать» означает «почувствовать». Указанный результат до­стигается не с помощью холодного анализа ума, а с помощью работы всех внутренних творческих сил природы.

Следующее условие, являющееся основой приема, заключается в доступности физических задач при началь­ном подходе к роли. Эти задачи не должны насиловать и превышать творче­ских возможностей артиста, а, напротив, должны выполнять­ся легко, естественно, по законам, человеческой природы. К роли, не почувствованной артистом сразу, можно под­ходить не от внутреннего к внешнему, а от внешнего к вну­треннему. Этот путь на первых порах более доступен. На этом пути мы имеем дело с видимым, осязаемым телом, а не с неуловимым, неустойчивым, капризным чувством и с другими элементами внутреннего сценического самочувствия. На основах неразрывной связи, которая существует между физической и душевной жизнью, на основании их взаимодействия мы создаем линию «человеческого тела» для того, чтобы через нее естественно возбуждать линию «человече­ского духа» роли.

Актеру нужно, прежде всего, укрепиться в правильных самых элементарных и всем доступных физических действи­ях. Со временем, когда роль - углубится, вы будете просить много, очень много самых разнообразных сведений о пьесе. Но в первое время при подходе к роли, пока не создана какая- то база, на которой можно прочно удержаться, бойтесь лиш­него, что сбивает с толку, что преждевременно усложняет ра­боту.

Поймите важность того факта, что в первое время артист сам, по собственной потребности, необходимости, побужде­нию ищет чужой помощи и указаний, а не получает их на­сильно. В первом случае он сохраняет, свою самостоятель­ность, во втором — теряет ее. Душевный, творческий мате­риал, воспринятый от другого и не пережитый в своей душе, холоден, рассудочен, неорганичен.

В противоположность ему свой собственный материал сразу попадает на свое место и пускается в дело. То, что взя­то из своей органической природы, из собственного жизнен­ного опыта, то, что откликнулось в душе, не может быть чуждо человеку-артисту. Свое — близко, родственно, свое не приходится выращивать. Оно есть, оно возрождается само собой и просится выявиться в физическом действии.

Что же касается режиссеров, то им можно посоветовать ничего не навязывать артистам, не искушать их тем, что не­посильно для них, а увлекать их и заставлять самих выпы­тывать от режиссеров то, что им необходимо при выполне­нии простых физических действий. Надо уметь возбуждать в артисте аппетит к роли.

Секрет приема, охраняющего свободу твор­чества артиста - н ужно влить в созданное самочувствие реальное ощущение жизни роли в предлагаемых обстоятельствах пьесы, это производит в душе творящего артиста чудодей­ственное преображение, метаморфозу. Если же проведешь сквозь всю роль линию жизни чело­веческого тела и благодаря ей почувствуешь в себе линию жизни человеческого духа, все разрозненные ощущения вста­нут на свои места и получат новое, реальное значение. Такое состояние — прочная база для творящего. При нем каждое сведение, получаемое артистом извне, от режиссера и от других лиц, сразу попа­дает на предназначенное ему место или, напротив, отверга­ется и выкидывается вон. Такая работа проделывается не одним рассудком, а все­ми творческими силами, всеми элементами сценического са­мочувствия с присоединением к нему реального ощущения жизни пьесы. Полученное ощущение само собой вливается в созданное ранее внутреннее сценическое самочувствие, соединяется с ним, и вместе они образуют так называемое малое твор­ческое самочувствие, рабочее самочувствие.

Только в таком состоянии можно подходить к анализу и изучению роли не с холодной душой, не рассудочно, а с уча­стием элементов внутреннего сценического самочувствия и с активной помощью всех творческих сил душевного и физи­ческого творческих аппаратов.

Ряд свойств и возможностей приема создания «жизни человеческого тела» автоматически анализирует пьесу, автоматически завлекает в творчество органическую природу с ее важными внутрен­ними творческими силами, которые подсказывают физические действия, автоматически вызывает изнутри живой человеческий материал для творчества, помогает при первых шагах угадывать общую атмосферу и настроение пьесы.