Глава 16. Братья по крови

— Что? — спросила я, на мгновение усомнившись в Колине и в том, что я его правильно поняла.

Полукровка? Что это значит? Но он так зловеще произнес это слово, что мне стало не до шуток. Наоборот. Мой позвоночник покрылся ледяной гусиной кожей.

- Папа не индеец или кто там еще - это я точно знаю, - все еще без энтузиазма, возразила я

- Нет, Эли, - необычайно серьезно сказал Колин. - " Полукровка" означает, что он был атакован, и он смог убежать, прежде чем завершили обряд крещения крови.

Час от часу не легче. Атаковали. Крещение кровью. Я не могла припомнить, чтобы моего отца когда-нибудь кто-нибудь кусал или у него был хотя бы один шрам.

- Кем? - продолжала я допытываться, потому как неопределенность грызла меня. - Змеей? Пауком? Летучей мышью?

Колин сухо, но печально рассмеялся и покачал головой.

- Я не могу тебе этого сказать. Эли, так не пойдет. Ты ничего не знала до сих пор, поэтому тебе и сейчас не нужно этого знать, - он сам не верил своим словам. - Не вынуждай меня, - попросил он тихо.

О, Господи, как же я устала! Я так ужасно устала. Только мои слёзы не давали мне успокоиться…

- Скажи мне, - умоляла я из последних сил. - Пожалуйста.

Но он молчал. Его слова продолжали звучать в моих ушах и хотели уже смешаться с моими зарождающимися сновидениями.

Полукровка. Крещение кровью. Быть атакованным. Это не похоже на зверей. Это похоже на что-то, чего не было в моей реальности, чему нельзя было бы быть, и уж точно не в моей семье. Это звучало демонически.

—Это неправда, - прошептала я.- Нет, это неправда...

Пока еще сон не завладел мной, я устремилась мимо Колина в лесную чащу. Мне хотелось убежать, подальше от этих ужасных слов и догадок, которые угрожали взорвать мою голову. Каким-то образом мне нужно найти тропинку, которая приведет меня домой.

Домой? Что было моим домом?

Ветки били меня по лицу, и колючки царапали мои руки. Снова и снова меня удерживали корни или вился частый кустарник, словно кандалы вокруг моих лодыжек так, что я спотыкалась.

Наискосок от меня вспыхнули два зеленых зрачка - зверь на охоте, возможно, он опасен и кусается. Тотчас я увидела перед собой кабана из подвала Колина. Я вскрикнула и сделала попытку убежать в другом направлении, однако там был такой частый подлесок, что я с трудом передвигалась.

Я перестала видеть небо надо собой. Как загнанный зверь я продолжала бороться, несмотря на то, что уже совсем потеряла ориентацию.

- Елизавета...

Как только голос Колина расплескался в черной пустоте, мне захотелось опуститься на покрытую листвою землю. Но его руки подхватили меня. Без труда он перекинул меня через плечо и понес, словно тюк белья, сквозь заросли назад к дому.

Мои силы были полностью на исходе. Мои руки и ноги затекли от боли и усталости, в таком положении тела мне больше не удавалось сохранить даже остатки собственного достоинства. Когда Колин опустил меня на скамейку под выступающей крышей, я прислонилась головой к плечу Колина и разревелась.

Теперь он получил то, что хотел. Я должна быть сама собой, сказал он. Теперь я была ею, и все удерживаемые слёзы прошедших лет промочили вылинявший материал его рубашки.

- Посмотри на меня, - попросил он через некоторое время.

Я только что громко высморкалась и выглядела, наверное, ужасно. Но что это уже изменит. Моя жизнь превратилась в чрезвычайно странную кучу обломков, элементы которых мне никто не мог объяснить.

Как и до этого, Колин зачарованно следил за тем, как текли мои слёзы, которые постепенно иссякли. Осторожно он поймал одну указательным пальцем и слизал её. Урча от удовольствия, он закрыл глаза. Я задержала от удивления дыхание. Он что, их не ненавидел? Может ли это быть правдой?

- Я знал, что они вкусные, но не предполагал что настолько...

С заплаканными глазами, я смотрела на него. Я хотела прижать свой горящий лоб снова к его прохладной шее, но его взгляд заставил меня замешкаться.

- Стой спокойно, - сказал он.

Я повиновалась, не дыша. Медленно, он наклонился вперед к моему лицу и начал одну слезу за другой - что, есть? Можно ли было это так назвать? Во всяком случае, это не было слизыванием, и поцелуем тоже не было. Он мягко зачерпывал их кончиком языка с моих щёк; такое ощущение, как будто перышки колибри ласкают мою кожу. Прохладно и легко.

Затем он подул мне нежно в лицо, и я почувствовала себя мгновенно освежённой. Сам он казался сытым и удовлетворенным, хотя я все еще могла видеть недоверчивый гнев в его глазах.

Хотя мне может казаться, что это гнев.

- Хочешь теперь знать, кто такой полукровка?

Я с нетерпением кивнула. Мой побег привёл меня снова в чувство. Я была в плачевном состоянии, но я могла слушать.

- Ты ведь не остановишься и будешь снова и снова спрашивать меня? - убедился он.

- Нет. Не остановлюсь, - ответила я твердо.

- Я так и думал. Ты снова вернешься. И поэтому я расскажу тебе сейчас. Потому что тебе нельзя возвращаться.

- Это мы ещё посмотрим, - ответила я упрямо, но Колин посмотрел на меня таким взглядом, который тут же уничтожил мои слова. Затем он отвернулся и посмотрел на свои белые, изящные руки, говоря при этом.

- Существует совсем мало полукровок. Они – это что-то особенное. Полукровка - это человек, который..., - Колин заколебался и какое-то время молчал. Я внимательно слушала. -...которого атаковали и ограбили, и при этом он должен был превратиться. Чтобы перешел на другую сторону. Но он со всей силы боролся против крещения кровью, смог его прервать и сбежать. Он не заснул, понимаешь? Поэтому крещение кровью сработало только наполовину. Полукровки всё ещё люди, чтобы можно было вести более или менее нормальный образ жизни. И часто у них есть особенные способности. Твой отец на половину на этой стороне и на половину на другой, на тёмной.

Он замолчал и дал мне время, чтобы переварить его слова. Мой отец, значит, является кем-то другим, чем просто нормальным человеком - по крайней мере, частично? Я это правильно поняла? Но что было темной стороной, о которой говорил Колин? Я отчаянно пыталась спасти себя чисто человеческими, знакомыми толкованиями.

Мафия. Незаконная продажа наркотиков. Секты. И всё-таки я знала, что здесь я ничего не найду. Всё это не подходило.

- Что это за хищение? Здесь речь идёт не о деньгах, не правда ли? Не о ценных вещах? - спросила я с робкой надеждой.

Колин беззвучно рассмеялся. Потом он стал таким серьёзным, что страх охвативший меня до этого, снова вернулся. Он смял обеими руками свои волосы и коснулся случайно самой верхней серьги. Кольцо чуть наклонилось в сторону. Пораженно я поняла, что его ухо наверху заостренно. Быстро он вернул кольцо обратно.

- Ты этого не видела, - раздалось у меня в голове.

Я со всей силы сопротивлялась против этого. Нет, видела, ответила я в мыслях упрямо, хотя усталость угрожала поглотить меня, а изображение заостренного уха в моей голове уже было стёрто.

Колин сердито встал. С жатой в кулак рукой он стал бить по дереву и облокотился своим белым лбом о кору дерева. Потом его кулак раскрылся. Как будто прося прощения, он провёл ладонью по стволу.

- Что я здесь только делаю? - пробормотал он.

- Рассказываешь о вещах, о которых я уже давно должна была знать. Что они похищают? - продолжала настаивать я дальше. - Может быть, это кровь? Являются они чем-то вроде...

- Ах, постоянно вы со своими вампирами, - вырвалось у Колина. - Как будто ничего другого не существует. Всегда - это прославление высасывание крови. Ты когда-нибудь задумывалась, как это не логично? Это сразу броситься в глаза, даже если только один вампир в большом городе каждую ночь будет высасывать у людей кровь, которые затем, конечно же, сразу зачахнут. Тогда бы у нас больше не было никаких проблем с сильным ростом населения, не правда? Кроме того, существуют более важные вещи, чем кровь, - закончил он презрительно.

Спонтанно я увидела Дракулу в другом свете. Колин был, несомненно, рассержен - и он

пытался своим гневом отвлечь меня от главной темы. Это почти ему удалось.

- Тогда скажи мне, черт возьми. Что же важнее, чем кровь? Что они похищают? - зашипела я на него.

Образовалась маленькая, но почти не выносимая пауза, в которой, казалось, бороться друг против друга две силы. Не на жизнь, а на смерть.

- Сновидения и мечты, - сказал он, наконец, с горечью, но всё ещё смотря в другую сторону. - Они похищают мечты. Прекрасные, счастливые мечты. Это то, что поддерживает в людях жизнь.

Это звучало абсурдно. Прямо-таки смешно. И все же я знала, что это правда. Нет, я это чувствовала.

Колин не обманывал. А о тонкостях я сейчас не могла заботиться. Я должна была знать, смогу ли я когда-нибудь вернуться домой. К моему отцу. Мои мысли принадлежали моему отцу, которого я ведь на самом деле любила.

Лихорадочно я стала размышлять и отодвинула свои чувства в этот момент в сторону. Папа, значит, был атакован чем-то очень злым, кто хотел похитить его сновидения и сделать его таким же, как сам. И, в таком случае, он, по крайней мере, наполовину был кем-то, кому нужны мечты. Но разве не были мама и я тогда в опасности? Существовал ли тогда риск, что он атакует нас? Инстинктивно я прижала руки к груди и ахнула.

- Нет, Эли, я не верю, что тебе угрожает опасность. Возможно твоей матери...но не тебе. У меня есть ощущение, что у него по отношению к тебе иммунитет.

Такой ответ был только относительно успокаивающим. Знала ли мама вообще что-нибудь обо всем этом? Не по этой ли причине она спала в швейной комнате каждый раз, когда у него была мигрень? И как давно это началось? Начиная с моего рождения? Не была ли тогда и я...полукровкой?

- Тот, кого уже единожды атаковали и принудительно крестили кровью, что на самом деле крайне редко происходит, уже не может размножаться, - Колин вновь читал мои мысли. - Не человеческим способом. Это касается и полукровок.

- Но ведь он жив...или...? Я имею в виду, может ли он умереть?

Так много вопросов буквально обжигали мою душу, и я не знала, как долго еще Колин будет готов отвечать на них. У меня было такое чувство, что он отдалялся от меня. Кроме того, я не знала, как долго я еще буду в состоянии не уснуть. Мои веки отяжелели, словно камни на глазах.

- Да, может. Возможно, он постареет, но не так, как старятся другие люди, чьи тела увядают. И будет редко болеть. Но он умрет когда-нибудь.

Я немного поразмышляла над тем, не был ли Йоханес Хестерс таким же полукровкой, и подавила в себе жуткое желание расхохотаться. Успокойся, Елизаветы, уговорила я себя. Задавай свои вопросы. Скорее.

- Ты спросил его фамилию. Почему? Ты с ним знаком?

Колин вздохнул. Прошло немного времени, пока он нашелся с ответом.

- Лично с ним - нет. Но я о нем читал и слышал.

- Ты интересуешься психологией? - ответила я скептично.

- Поверхностно. Твой отец ведь не просто психиатр. У него есть и другие задачи.

Это было для меня слишком расплывчато. Какие задачи? Но была еще одна мысль, которая все это время подстерегала на заднем фоне и сопротивлялась тому, чтобы быть сформулированной. Понадобилось несколько минут, пока мне это удалось. Минуты, необходимые для поиска подходящих слов, стоили мне физических усилий. Колин застыл без движения рядом со мной. Не надеялся ли он, что я сдамся?

- Но если...если ты его знаешь...понаслышке...его имя и о том кто он...что...что тогда ты? Кто ты? - я задыхалась от напряжения.

- Это сейчас неважно, - возразил он с холодной бессердечностью. - Ты забыла, что тебе нельзя больше меня видеть?

Я сдалась, и это далось мне слишком легко. Мы молча сидели рядом и мне не хотелось верить в то, о чем я совсем недавно узнала. Еще меньше мне хотелось думать о том, что мы с Колином больше никогда не будем вместе прислушиваться к ночи и я не буду тонуть в глубоком черном омуте его глаз. В том омуте, где я чувствовала себя надежно и безопасно.

С выплаканными глазами я смотрела в пустоту. Все было неправдой. В Кельне я каждый день играла роль. И вот сейчас я здесь, в деревне, вынуждена осознать, что и мой отец тоже прекрасный актер.

И свою печаль по этому поводу я доверила человеку, о котором я почти совсем ничего не знала.

Закричала сова, и мистер Икс, который мирно присел возле нас, навострил свои лохматые уши.

- Иди домой, прежде чем он начнет тебя искать. Поговори с ним, - голос Колина звучал холодно и отталкивающе.

- У меня больше нет дома, - сонно возразила я.

- Конечно же, есть. Теперь иди…Мистер Икс будет сопровождать тебя.

Пару последних шагов мы прошли втроем. Уже сейчас я могла ощущать уныние, которое должно было меня охватить после того, как наши пути разойдутся. Колин остановился. Луны не было видно, но на его лице отражался мерцающий свет.

Я больше не думала о том, был ли он ужасен или красив. Ночью он был так прекрасен, что ни один художник не смог бы запечатлеть это изящество на бумаге. Я не могла от него отвернуться. С легким нажимом он развернул меня, и его прохладное дыхание коснулось моей шеи.

- Беги. С тобой ничего не случится, - прошептал он.

Меня осенило. Этот шепот...я его узнала! Он был тем голосом. Колин. Он успокаивал меня перед школой и настойчиво призывал меня вспомнить...Я обернулась и посмотрела на безлюдную тропинку. Он исчез.

Шатаясь от усталости, я брела домой, устремив свои ноющие от боли глаза на Мистера Икс, который целеустремленно вел меня и только перед самой дверью снова повернул назад.

Отец ожидал меня в гостиной.

- Домашний арест, - только коротко сказал он. - С завтрашнего дня и следующие две недели.

- Хорошо, - ответила я хладнокровно, прежде чем повернулась к лестнице. - Но если ты думаешь, что этим заставишь меня замолчать, ты ошибаешься.

Из всего того, что мне в этом новом мире было мало-мальски знакомым, ничего больше не осталось. И если я не ошиблась, я больше никогда не увижу Колина.

Не раздеваясь, я бросилась на кровать и прижалась разгоряченным лицом к куртке Колина. Я плакала, пока меня не сморил сон. Ночью я видела его во сне. Он собирал мои слезы в стакан, и они мерцали в лунном свете, как драгоценные камни.