Главная страница
Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Письмо 171
От госпожи де Розмонд к кавалеру Дансени После того, что мне стало известно от вас, сударь, мне остается толькоплакать и молчать. Когда узнаешь о подобных мерзостях, жалеешь, что ещеживешь на белом свете. Стыдно быть женщиной, когда видишь, что есть женщина, способная на такое распутство. Что касается лично меня, сударь, то я охотно соглашаюсь предатьмолчанию и забвению все, что может напомнить эти горестные события ипривести к каким-либо их последствиям. Я хотела бы даже, чтобы они недоставили вам никаких огорчений, кроме тех, что неразрывно связаны спечальным преимуществом, которое вы получили над моим племянником. Несмотряна то, что я вынуждена признать всю его неправоту, я чувствую, что никогдане утешусь в том, что потеряла его. Но мое неиссякаемое горе - этоединственная месть, которую я позволю себе по отношению к вам. Насколько онавелика - определить может ваше сердце. Позвольте мне, во внимание к моему преклонному возрасту, высказать односуждение, которого обычно не делают люди в ваши годы: если бы мы понимали, вчем истинное наше счастье, мы никогда не искали бы его за пределами, установленными законами божескими и человеческими. Можете не сомневаться втом, что я охотно и добросовестно сохраню доверенные мне вами бумаги. Но япрошу вас предоставить мне право не передавать их никому и даже невозвращать вам, - разве что это стало бы необходимым для вашего оправдания.Смею надеяться, что вы не откажете в этой просьбе, ибо вам теперь понятно, как зачастую раскаиваешься в том, что предался даже самому справедливомумщению. Просьбы мои этим не ограничиваются, ибо я уверена в вашем великодушии ичувствительности: было бы вполне достойно их, если бы вы передали мне такжеписьма мадемуазель де Воланж, которые, по-видимому, хранятся у вас и которыетеперь, без сомнения, вам уже не нужны. Я знаю, что эта молодая особа оченьперед вами виновата, но я не думаю, чтобы вы намеревались наказывать ее заэто; и хотя бы из уважения к самому себе вы не опозорите существо, котороетак любили. Поэтому мне нет необходимости добавлять, что внимание, которогоне заслуживает дочь, должно оказывать матери, женщине весьма почтенной, перед которой вы далеко не безгрешны; ибо в конце концов сколько бы ниобманывать себя так называемой тонкостью чувства, тот, кто первым пытаетсяобольстить сердце еще невинное и неопытное, тем самым становится первымвиновником его порчи и всю свою жизнь несет ответственность за дальнейшиеего заблуждения и грехи. Не удивляйтесь, сударь, подобной строгости с моей стороны: именно онаявляется величайшим доказательством моего к вам полного уважения. Выобретете еще большее право на него, согласившись, как я и прошу вас, обеспечить сохранение тайны, разглашение которой вам самому причинило бывред и явилось бы смертельным ударом для материнского сердца, которому выуже нанесли рану. Словом, сударь, я желаю оказать эту услугу моему другу. Иесли бы я могла опасаться, что вы мне откажете в этом утешении, я попросилабы вас подумать сперва о том, что это единственное утешение, которое вы мнеоставили. Имею честь... и проч. Из замка ***, 15 декабря 17...
|