В жизни семьи, о том, что видел и слышал. Давай порассуждаем.

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

С самых первых уроков мы привлекали ребенка к работе с книгой. Глядя на картинки, он слушал наши рассказы заканчивая начатое нами предложение известным ему словом.

Жил-был дедушка, и был у него дом. У дома была труба, из трубы шел дым… и т.д.

Мы составляли цепочки из глаголов и существительных, которые служили основой для перехода к фразовой речи:

Мама сидит на стуле, держит ложку и кормит Колю.

Наш маленький ученик отвечал на вопросы, когда мы показывали ему карточки, и сам задавал их. Мы играли в «последнее слово», в «расскажи все, что знаешь», выдумывали диалоги.

К 5-6 годам речевой опыт ребенка и опыт работы с книгой позволяют ему без особого труда вести рассказ по картинке. А вот объединить общей сюжетной линией несколько картинок – задача посложнее. Однако не следует упрощать ее и брать за основу некую примитивную схему, опираясь на которую ребенок должен кое-как придумать правильный, но скучный рассказ. Доверьтесь его фантазии! В любой хорошо иллюстрированной детской книге можно подобрать две-три картинки, по которым ребенок составит собственный маленький рассказ. Постоянно привлекайте его к этому занятию! Яркие, красочные картинки вызовут у ребенка активный интерес. Прелестны «Истории про девочку Машу и куклу Наташу» художника В. Чижикова, остроумные рисунки Н. Радлова и В. Сутеева – к ним надо придумать заглавия и собственные тексты, и вот как дети это делают:

Рыбка увидела на крючке муху. Думает: «Фигушки вам!» Взяла раковину, муху защелкнула, сняла с крючка. Принесла деткам-рыбкам. А на крючке – ничего!

Зайчик уток просит: «Перевезите на другой берег. Там травка лучше. Вижу я отсюда». Согласились утки, устроили кораблик: задние ноги зайца на одной утке, а на другой утке тоже ноги его – передние. Поплыли они. Тихонько плывут себе, все хорошо. Вдруг лягушки откуда-то взялись, две их было. Утки за ними. Заяц – плюх в воду! Вот тебе и кораблик.

Идет ежиха, ежика ведет за руку, маленького сыночка своего. Плачет сыночек ее. Сова сидит и думает: «Вот так ребенок, одни капризы». А мать думает: «Как же мне все устроить?» И придумала качели: палка на плече – и ежик сиди. Сиди качайся, и ноги не будут болеть.

Шла девочка и несла зонтик. Вдруг летит буря. Уронила зонтик она неосторожно. А тут ворона летит: «Такой хороший зонтик, отнесу воронятам». Ворона, к сожалению, схватила зонтик и полетела – и устроила гнездо. Где зонтик? Потеряла. Девочка пошла к воронам: «Мама будет ругать». – «Мне все равно». – «Отдай». – «Дадим». – «А куда же воронята?» - «На дереве будут сидеть».

Зебры ходят. Сколько их? Трое. Вдруг зебра видит – дет красит забор. Она и прилипла. Нарочно прилипла. Прислонилась. «Что сделала ты? Ой какая некрасивая, нехорошая. Ты в клетку. А мы в полоску». – «Буду так ходить».

Спит собака, спокойно отдыхает. Кошка бросила горшок из окна. Трах-тарарах – накинула на грабли! И получила удар. Грабли ее ударили. А хотела на хвост бросить бедной собаке. А собака думает: «Как хорошо (грабли. – Р.А.), спасли меня!»

Увидела собака курицу: «Ах, курочка!». Она полезла на дрова. Они развалились. «Что-то я не достала курицу!». Тут идет хозяин, хоть его и не видно: «Ах ты, какой балбес! Зачем развалил мои дрова? Я их рубил и складывал, а ты развалил». – «А я хотела курицу взять».

Шли два козлика. Надо по мостику пройти. «Дай дорогу мне пройти». – «Подожди, я пройду». Бодаются, бодаются. Упали в воду. И никто не спас.

Идут соседки две (возможно, имел в виду наседок. – Р.А.). Курица, утка, все дети. «Идемте. Надо плыть на другой берег». Пошли они, вдруг вода. Как переплыть? Курица не знает. «Мы утонем». – «Ничего». Идут дальше. «Становитесь на спину к нам». – «Ну ладно, ладно». И приплыли.

Гуляли два цыпленка. Вдруг видят – шнурок. «Ой, это в дырке за забором шнурок какой-то!» Потащили. Изо всех сил тащат и тащат. А это хвост! Там крыса была. «Я спала, - говорит крыса. – И я вас съем» – «Прости! Не ешь нас!»

Как-то раз забежал зайчик в лес. Вдруг видит – волк. Заяц бежит. А волк догоняет. И сделали ловушку другие зайцы, чтобы зайчика спасти, оттянули веревками плодовое дерево и отпустили веревку. Очень хорошо: теперь волк попался. И зайцы усмехаются над волком (насмехаются. – Р.А.): сиди теперь здесь, а мы побежали.

Если рассказы по картинкам Вани и Гриши совершенно непосредственные и они не прибегают к готовым «отливкам», то Саркис и Коля вынуждены вводить в свой рассказ усвоенные ими ранее цепочки, которые помогают скреплять между собой отдельные части их самостоятельных высказываний. Саркису мне приходится многое подсказывать, но заканчивает он начатое мною уже не одним-единственным словом: это может быть целая фраза или достаточно развернутый ее фрагмент. С особым удовольствием, радуясь тому, что он может составить по картинке самостоятельный рассказ, Саркис, где только возможно, использует неопределенную форму глагола. Не напрасно мы с ним мыли посуду («надо помыть тарелки»), вытирали пыль («надо вытереть пыль»), подметали полы. Все эти «надо» легко вписываются в его рассказ, обрастая всем тем, что он помимо этого уже усвоил. К этому впоследствии мы добавили слова «можно» и «нельзя», которые после себя также требовали неопределенной формы. И когда я попросила Саркиса ответить мне на вопрос, что он будет и хочет делать, когда поедет домой, он совершенно правильно составил предложение и, опять-таки употребив неопределенную форму глагола, ответил: «Саркис будет обедать, а потом он хочет рисовать». Рассказывает Саркис.

Мышка идет по дорожке. Надо бежать в лес быстро. Сова сидит на ветке, смотрит на мышку и говорит: «Где мама? Где папа? Один мышка».

Мышка упала в яму. Мышка сидит на камешке, плачет и кричит: «Никак! (не вылезет. –Р.А.) Мальчик, иди сюда! Спасите! Надо мышку спасать! Упала мышка!»

Девочка говорит: «Надо идти в лес. Пойдем. Надо мышку спасать». Девочка (девочек две. – Р.А.) говорит: «Боюсь. Потому что темно. Звездочки. А луны нету».

«Белочка сидит на ветке, держит свечку, потому что темно. Белочка не дует (на свечку. – Р.А.). Идите сюда. Упала мышка».

Девочка держит веревку и говорит: «Мышка, садись на туфельку». И девочка тащит (веревку с привязанной к ней туфелькой. – Р.А.). Мышка сидит на туфельке. Девочка хорошая. И мышка хорошая.

По ходу повествования я показываю пальцем то на веревочку, то на девочку, то на туфельки. Это значительно облегчает дело.

Если подобное сочинение прочтет человек посторонний, он, по всей вероятности, прежде всего отметит аграмматизмы, которые, возможно, посчитает чудовищными. Но когда мы читаем его с мамой Саркиса, то испытываем и радость, и гордость. Молодец, Саркис! Мы в тебя верим.

Жила была девочка. Грязная. Везде грязь. Жить там было нелегко. Сидит девочка на полу, смотрит на беспорядок и говорит: «Я грустная, потому что я расстроилась. Папы нету, мамы нету. Ромена не приходит». Ромена удивилась. Я ее рассмешил. Ну иди, девочка, к нам на диван. Как тебя зовут? Почему у тебя такое оторванное платье?

Принесли коробочку. Зайчик сидит на верблюде, смотрит на коробочку и говорит: «Что там внутри, в коробочке? Надо развязать и посмотреть».

Там кукла была. Говорит она другой кукле: «Уходи в лес». – «Сама уходи». Пошла девочка и потеряла тапочки. Туфельки свои. Смотрит она и не знает, где куклины туфельки. «Ой, как идет дождь, я буду промокать».

Жил-был Петя. И дедушка, и собачка. Петя стоит и держит топор и дедушке говорит: «Я в лес иду, чтобы дерево срубить. Я топор взял, чтобы деревья рубить, а печку будешь ты, дедушка, топить, чтоб было тепло, а не холодно». А в лесу он все забыл и малину срывал. Клал в корзинку, чтобы дедушку угостить. Он воздержался (подобные слова встречаются у Коли довольно часто. – Р.А.) есть малину. А Потап-медвежонок сидит и ест с аппетитом, потому что забыл корзину дома.

Жил-был дедушка. Жил прекрасно. Дедушка сидит на скамейке, держит палку, смотрит на дом и говорит: «Какой прекрасный дом. Из тыквы я его построил. Вот труба. Вот окошко. Темно. Погасли огни. Нужно дернуть за веревочку» (таким образом зажигается свет у Коли в квартире. – Р.А.).

Вдруг дедушка слышит: кто-то ест его дом! «Здесь будет дырка!» А это поросенок! Дедушка держит метлу и кричит: «Уйди! Нельзя есть дом!» И поросенок повалился и упал. Так и надо. Хватит дом грызть.

Пошли они в дом. Поросенок ест кашу: «Какая вкусная каша! Мне дедушка дал». А в зеркале он видит свое отражение.

Ну хватит стучать. Пора спать и мыть копыта. А поросенок во дворе гуляет. И стучит в окно: «Боюсь темноты и волка!» И дедушка говорит: «Хватит, хватит стучать. Расстучался».

Ребенок допускает много грамматических, стилистических и логических несообразностей, но в его рассказах нет шаблона, нет примитивного «правильно» каркаса, нет строгой заданности. Можно проследить, какие ассоциации у него возникают, каков его собственный опыт, что из своего опыта привносит он в рассказ. Не говоря уж об умении проследить за нитью, связывающей эти картинки воедино.

Достаточно долго мы занимались составление сложноподчиненных предложений причины, цели и следствия. Составляя рассказы по картинкам, дети начинают достаточно легко и непосредственно вводить в свою речь союзные слова потому что, чтобы, поэтому. Ваня и Гриша делают это самостоятельно, Коле приходится подсказывать и напоминать.

«И женщина захотела, чтобы у нее было маленькая девочка. Старушка сказала: «Иди домой, посади зернь в горшок и сама увидишь, что у тебя получится, потому что это не то зернышко, которое куры клюют».

«Волк, уходи. Прыгай в окно, потому что тебя зарубят: - неожиданно говорит Коля, рассматривая картинку в «Красной Шапочке».

Дети учатся пересказывать содержание не слишком длинных сказок и рассказов либо отдельные их эпизоды. Некоторое время Ваня пересказывал сказки очень близко к тексту. Его выручала хорошая память. Но очень скоро он полностью отказался от использования «цепочек» и вообще каких бы то ни было штампов. Вот расшифровка магнитофонной записи: Ваня пересказывает рассказ В. Сутеева «Елка».

«Жили-были три мальчика. Они увидели в календаре листок (31 декабря. – Р.А.). Написали Деду Морозу письмо. Они написали: «Любимый дед! Дай мне елку и игрушки, пожалуйста». И положили в конверт. И пошли лепить Снеговика. Слепили Снеговика, взяли ком снега, положили на снег, потом другой, потом еще другой. А Бобик говорит: «Где рот? Глаза где?» Нарисовали брови, рот, взяли морковку, воткнули вместо носа. Пошел Снеговик. Куда идти? А Бобик говорит: «Пойдем со мной, я тебе покажу дорогу». И пошли в путь. В темноте. Вдруг заяц выскочил. Снеговик говорит: «Где Дед Мороз?» А зайчик говорит: «Некогда говорить. За мной лиса носится». И тут Снеговик рассыпался, потому что метель. Лиса взяла письмо и убежала. Вдруг прыгнул волк навстречу лисе: «Ты куда идешь, кумушка?» – «Я иду на птичник». Волк говорит: «Дай мне письмо. Отдай сейчас же». Убегает лиса, и волк за ней гонится. Бобик опять прибежал. Плачет. А зайцы вылезают и говорят: «Почему ты плачешь?» – «Потому что нету Снеговика». Слепили. «Спасибо, ребята» – и пришли к медведю. Медведь спал, разбудили: «Что, ребята? Что хотите?» - «Письма у нас нет. Лиса и волк украли». – «Ну-ка идемте». Вдруг волк и лиса подрались, сорока схватила письмо и улетела с письмом. Дала Снеговику письмо сорока. И пришли к Деду Морозу: «Дай мне игрушки и елку». Дал им, И сели в сани, и лося запрягли, и поехали. Приехали. Ушли ребята через порог и видят – ура, Снеговик привез елку и игрушки. И все».

Он рассказывает сказку последовательно, от начала до конца, со всеми подробностями. В его рассказе нет ни одной цитаты, зато есть придуманные им самим детали. Но иной раз Ваня очень находчиво прибегает к сокращениям, если ему лень или надоело пересказывать длинную сказку.

«Жил старик. Почему-то «старче». Со своей старухой жил у моря. Рыбку он поймал, рыбку золотую. «Отпусти меня, отпусти, отпусти домой в седые волны». Старик отвечает: «Иди спокойно в море или в речку» – и отпустил. Старуха принялась ругать: «Отпустил ты рыбку зря, портофиля (простофиля. – Р.А.). Корыто разбитое не видишь ты. Зачем ты пришел ко мне без рыбы?» Пошел обратно старик: «Ры- ыб-ка! Иди сюда!». Рыбка все сделала. Пришел домой – уже новое корыто. Старуха опять ругает: «Горшок ты негодный! Скажи рыбке, пусть даст новое – стиральную машину!» Старик идет. Приходит. Море шумит – надоело ему все это. И старик поймал маленькую рыбку простую».

Ваня. Простую. И ее скушал. Поджарил и съел. Вот и все.

Ребенок прибегает с улицы, приходит из школы и принимается возбужденно рассказывать – с кем общался, с кем подрался, не пришла историчка, математичка ее заменила, провела два урока подряд, контрольной не было, был урок природы, и они всем классом ходили в парк. Он садится обедать и тараторит, не закрывая рта. Что поделаешь, все дети таковы.

Ребенку с синдромом Дауна это не свойственно. С грехом пополам, неохотно и односложно он отвечает на ваши вопросы и зачастую не может не только самостоятельно рассказать, как провел время в гостях у бабушки, но как будто даже забыл о том, что побывал у нее. Всякий раз, отправляя ученика домой, я прошу его перечислить, чем мы занимались на уроке, какие книги рассматривали и читали, кто еще находился в комнате, кто и с кем пришел вслед за ним. Обо всем этом он должен рассказать домашним. Сначала ребенок делает это, не вдаваясь в подробности, ему не очень интересно и не совсем понятно, почему так уж необходимо сообщать обо всем бабушке или дедушке. Ну читали, ну картинки смотрели – все как обычно.

Однако привычку эту мы закрепляем и постепенно расцвечиваем все эти рассказы, обращая внимание ребенка на все, что может вызвать его интерес и что хорошо запомнить и другим поведать. Вон вороне схватили баночку от пива и летает с ней взад-вперед, пока мы стоим на остановке; вон мальчик – не успели ему мороженое купить, а он уронил его на асфальт; вон дедушка старенький идет – надо помочь ему в автобус подняться. Если сами вы не будете глухи и слепы и постараетесь не просто вести ребенка за руку – на урок, с урока, в поликлинику, в магазин, - привычно погрузившись в свои мысли, а приучите и самих себя видеть вокруг что-то забавное, смешное, необычное – вы передадите это качество ребенку.

Посмотрите, как безучастно смотрит он на мир – разве можно это допустить?

Побывал ли ребенок на празднике, ходил ли в цирк, вернулся ли с урока – пусть расскажет о своих впечатлениях. И пусть поначалу это будут самые простые, дежурные фразы – две- три, не больше. Как всегда, подсказываем, помогаем начать, ибо, как нам уже известно, ребенку с синдромом Дауна необходим трамплин, от которого он будет отталкиваться. Помогите ему вспомнить, что же происходило там, откуда он только что пришел. Он ничего не пытался осмыслить, посмотрел, побывал – и все. Оттого и не запомнил.

Все, что ребенок рассказывает вам, записывайте. Пусть продиктует свои впечатления о просмотренном спектакле, о празднике в детском саду, о том, как попал под дождь, - что угодно.

Безусловно, ребенок не просто диктует все, что ему придет в голову. Мы учим его излагать свои мысли. Вначале его сочинения – это несколько не очень связанных строчек, рубленые фразы, в которых отсутствует то подлежащее, то сказуемое, то еще что-нибудь, нарушена последовательность действий и т.п. Вы не раз задумаетесь над тем, как расставить в них знаки препинания. Трудно передать в записи своеобразие синтаксических построений этих рассказов: любая правка искажает интонацию маленького автора.

Однако не следует слишком добиваться отточенности изложения, отутюживать и приглаживать. Ни в коем случае! Из сочинений ребенка исчезает изюминка очарование и непосредственность детского стиля. Подделать их невозможно, зато заглушить и нивелировать все самое интересное очень легко: будет правильно, но скучно, заурядно, короче – бездарно.

Можно сочинить несколько вариантов одного и того же рассказа или сказки. Сначала пусть продиктует так, как у него получится. Затем, по ходу действия, вы можете задавать ребенку вопросы, вносить небольшие уточнения, помогая ему связно изложить свое повествование.

«Я пришел в лес, набрал грибов и пошел домой». – «Как тебе удалось так быстро их набрать? Ты же не успел в лесу и двух шагов сделать? Ты даже по сторонам не посмотрел, никакой красоты не заметил. Подробности расскажи!» Рука моя застывает над листом бумаги.

Да и что за рассказ без подробностей? «Давай-ка почитаю тебе «Золотой ключик» без подробностей – и посмотрим, интересно будет», - и я сухим и бесцветным голосом излагаю некий протокол. Действительно, что-то не то.

Очень развивает ребенка в этом смысле просмотр слайдов. Можно разглядеть подробности собственными глазами, а потом восстановить их в памяти – как выглядели березки на картине, во что был одет мальчик на портрете, какой на Аленушке сарафан.

Очень Важно научить ребенка правильно излагать последовательность действий и событий в том, что он рассказывает. Помочь в этом могут следующие несколько упражнений.

Вытащите из коробки 9 карандашей – скажем, 3 красных и 6 синих – и разложите их в определенном порядке: 1 красный, 2 синих, 1 красный, 2 синих и т.д. Последовательность ваших действий должна быть совершенно точно определена ребенком: «Ты поставила на стол коробку, открыла ее, вытащила карандаши….» Далее он должен рассказать, что вы проделали с карандашами. Все как будто бы ясно – и тем не менее задача для ребенка оказывается очень непростой.

Положите на стол две бумажных бечевки, сделайте из каждой по петельке и просуньте одну петельку в другую. Если вы попросите ребенка сказать, что и в какой последовательности вы проделали, то убедитесь, что он затруднится вам ответить. Он не сможет проследить за очередностью ваших действий и запутается, пытаясь рассказать о них. Вместо того чтобы сказать: «ты взяла со стола две веревочки, потом сделала петельки и затем засунула одну петельку в другую», он скажет, что вы «завязали узелок», «скрестили веревочки», «держите две ниточки» и т.д.

Помогите ребенку справиться с заданием, еще и еще раз произведите все действия, сопровождая их соответствующим комментарием.

Упражнениями такого рада могут стать самые простые, привычные ритуалы: наливаете ли вы суп в тарелку, моете ли ребенка в ванной, стелите ли ему постель. Пусть ребенок расскажет, как делают бутерброд, варят картошку, жарят яичницу – что сначала, что потом. За всем этим сможет пронаблюдать, находясь с вами в кухне. И когда он приступит к сочинению своих маленьких рассказов, вам будет значительно легче поправить его, если сначала он скажет, что положил рыбу в ведро, а потом – что поймал ее.

Нам привезли новую плиту, а старую увезли. Потому что она нехорошая. Два дяди ее принесли. Один дядя прошел в комнату, и мама бала деньги, и дядя ей тоже дал (надо полагать, сдачу. – Р.А.). Он что-то писал, чиркал ручкой. А я болтался в кухне с другим дядей. И я спросил: «Как ты живешь? Откуда принес плиту эту новую, хорошую, чтобы зажечь ее и пироги печь?»

Сегодня погода нехорошая. Ветер дует. Солнышко не светит, не выглядывает на небе. Погода грязная. Дождь идет, и мы взяли зонтики с дедушкой и пошли. По грязи шли. Кругом на небе были тучи.

У меня есть попугай Карлуша. Он кушает зерно. Купается в тарелке. Он зеленый. Махает крыльями и летает по комнате. Голос у него такой: чик-чик-кхе-кхе-кхе. Спит на жердочке, а днем не спит. Он прыгает по столу. Я прыгнул прямо в клетку к нему. «Кушай зерно (говорит попугай. – Р.А.). – «Не буду. Потому что ел кашу». – «Пей». – «Нет. Буду пить компот».

Мы с дедушкой ходили гулять. Мы оделись, взяли купальные трусы и пошли далеко, на речку. Мы шли мимо коровника. Прошли через овраг и пошли мимо церкви. Мы прошли через грязь по дереву и пришли на речку. Разделись и полезли в воду. Я плюхался в воде и кидался на дедушку. Я нырял и глубоко опускал голову и глотал воду. Вылез и повалился на песок. Солнышка грело. Оделись мы и пошли домой. Мы видели, как дядя кидал черный песок на дорожку. А другой палкой мотал по нему. Машина катались и делала асфальт. Асфальт был очень горячий, и дым выходил из асфальта. МЫ посмотрели и пошли домой.

Вчера я ходил на день рождения на праздник. К Теме. И все съел. Я полез на стол за тортом и задул свечи, и покидал салат нечаянно на пол. Немного салата упало. И я все там съел. Ромена, что ты смотришь, я все съел в шутку. И гости сказали: «Нету торта. Куда он делся? Съел Ваня».

Мы играли в репку, Женя был репка. Потащили все, и я потащил, и дедушка, и все гости. Упал на землю женя, вот такая была лиха-беда!

Ваня составил свой рассказ совершенно самостоятельно, никто с ним ничего не заучивал. И если попросить Ваню рассказать о дне рождения на следующем уроке, он повторит свой рассказ почти дословно. Почто то же самое он скажет и во второй, и в третий раз. И вот когда выдуманная им самим схема, основной каркас откристаллизовался, я начинаю задавать ему вопросы: почему именинник не стал сам дуть на свечки, что подарил ему Ваня, какие еще были подарки.

Я поступаю так во всех подобных случаях: диктует ли ребенок письмо или дневник, рассказывает ли собственную сказку – пусть сначала как следует передаст основное содержание. Иначе и мои вопросы, и его ответы – все утонет в бессвязном речевом потоке.

Ваня с бабушкой Тамилой и тетей Вероникой ездили во Францию и побывали в Лурде: целебный Лурдский источник – место паломничества инвалидов со всего мира. Ваня вернулся под большим впечатлением от увиденного. Вот что он рассказывает о своем путешествии:

Все поднялись, оделись, взяли куличи и пошли на лестницу. Дедушка нас провожал. Ромена, улыбайся, что смотришь так сердито. Поехали мы. Там друзья в Лурде. Приехали мы и полетим сейчас на самолете. Побежал самолет, мотор загудел. Выше облаков полетел. Я видел в окошко домики маленькие, лес маленький. Все маленькое было, самолет летел выше облаков. Обед мне дали: омлет, булку, хлеб и сок томатный. И вылил я сок на ковер и прямо на башмак. Вытерли сок тряпкой. Поел, сказал спасибо-мерси. И полетел в не Лурд (в Тулузу. – Р.А.). Вероника приехала на автобусе. Мы сели на места. Я с Тамилой. Я спал. Автобус поехал в Лурд.

Пошли мы в церковь, помолились и ели куличи. Стукались лбом: слава Тебе, Боже. Молились мы. О спасении.

Пошли мы гулять на прогулку. Несли люди крест к воде. Было много людей. Поехали на креслах пассажиры. Я сказал: «Не надо меня на кресло. Я сам пойду». И пошел. И купались. И молились. Мы купили бутылку. Тетя мыла ноги мальчику больному. А я наливал воду.

Как-то раз я пошел на пруд ловить рыбу. И удочку взял и посох, чтобы опираться. Положил за пазуху хлеб и пошел. Закинул удочку в воду и взял червей и насадил на крючок сначала. Пришел кот-ворюга и открыл банку, червей хотел он взять. Я поймал большую рыбу сому и раков поймал. Я положил в ведро свою ловлю и пошел домой. Пришел, положил в кастрюлю, налили воды, и бросил раков и сому, и приготовил мясные котлеты. Я сварил царскую уху. Я испек пирог, и торт испек, и арбуз купил. Помолились все и сели за стол. Поели, я помыл посуду. Говорили: «Молодец, ты вкусный обед сварил».

Если на рыбалку отправляется Гриша, то по дороге к нему непременно пристанет петух, примкнут зайцы, откуда-нибудь выскочит собака, так что на речку прибудет большая толпа.

«Шел я, а кругом росла крапива, было трудно идти. Ко мне подлетел петух. За ним гнался пес. Эта собака его по пути настигла. Я спросил петуха: «Как это ты ко мне прилетел?» – «Да, собаки прыгнули прямо в курятник, а куры перепугались и полетели к своему хозяину». Я и говорю петуху: «Ты пойдешь со мной на рыбалку? Потом я провожу тебя до деревни, в которой тебя уже давно ждут куры».

Так, переговариваясь, они идут, обрастая попутчиками. О конечной цели путешествия Гриша тем не менее не забывает.

Начав обучение в 2, 5-3 года, к 6-7 годам дети накопили достаточно обширный запас сведений, многое знают. Они учатся не только говорить, мы учим их думать. Они рассуждают, размышляют, делятся впечатлениями.

Совершенствуя свою дикцию, Гриша заучивает стихи. «Муху-цокотуху» он знал от начала до конца, когда ему не было еще и 5 лет. Теперь мы будем читать и заучивать не просто стихи, а стихи, над которыми требуется подумать, поломать голову, доискиваясь до смысла.

Смысл стихов Б. Заходера никогда не лежит на поверхности. И кроме того, это целая энциклопедия всевозможных сведений. Кто такие головастики? Что это за суринамская пила? Почему папа-страус высиживает птенчиков, а где же мама-страусиха? Почему моржу так часто снится Африка: «доброе солнце», «жаркое лето», «земля зеленого цвета»?

«Вот представь себе, Гриша: живет морж среди льдов, кругом один снег, - говорю я. – И захотелось ему увидеть травку, а не только лед. Все кругом белое, нет никакого другого цвета, и ничего не растет, и он никогда не видел никаких цветочков – ни розочку красную или желтую, ни ромашку, ни гвоздичку. Ландышей не нюхал никогда. Хорошо ему в прохладной воде, но хочется увидеть, что еще творится на свете. Друзей завести неплохо: слонов, носорогов».

Я показываю Грише слайды – картины Ракуэлла Кента. Какое великолепное, торжественное зрелище – белые льдины, словно корабли, плывут одна задругой по темной воде. Называются эти льдины айсбергами. Вот бескрайняя снежная пустыня, а над ней расплывается желтое пятно. Это солнце. Все вокруг залито ровным, слегка желтоватым светом, и лед ярко блестит. Нет, в Арктике удивительно красиво, напрасно морж так расстраивается, хотя помечтать, конечно, тоже неплохо.

Думаем, рассуждаем, Гриша диктует свои выводы, я их записываю.

Рассуждения Гриши по поводу стихов Заходера.

Черепаха таскает свой дом не спине, никуда ей не надо спешить. Когда идет дождь, все бегут по домам: мышки спасаются в норке, воробьи под крышей, люди стараются укрыться в своей квартире. А черепахе торопиться не надо, она подогнула ноги, хвост и голову и влезла под панцирь свой, и оказалась дома.

Хорошо пройтись под теплым дождичком всем людям. Держишь зонтик в руке и идешь, шлепаешь по лужам. А лучше всех знаете кому? Растениям. Они не могут жить без воды. Особенно зернышки любят песенку дождя, потому что зерно дает росток.

- А откуда еще берется вода? Ранней весной вылезает травка, набухают почки на деревьях – но ведь дождя еще не было!

Порассуждать Гриша вообще не прочь. «Ну, чем займемся? – спрашиваю я его. – Что ты предпочитаешь: читать, сказки сочинять, диктовать письмо или мы с тобой просто посидим, побеседуем, порассуждаем?» – «Будем рассуждать».

Я. Что сказали бы люди, если б кошка вдруг заговорила?

Гриша. Она бы сказала – почему я все время молчала да молчала?

Я. Что сделали бы продавцы и покупатели, если бы в магазин вошел слон со слонятами?

Гриша. Они бы на слонах катались, и попадали бы все, и побили бы игрушки.

Я. Если бы в трамвай села мартышка, что было бы?

Гриша. Она б очки у всех снимала, в сумки залезала бы, мешала бы водителю, хотела бы кататься, ездить взад-вперед.

Как ведет себя человек, который куда-то торопится? Как ведет себя ребенок, которому скучно и неинтересно на веселом детском празднике? Что произойдет, если дождь будет, не переставая, ливнем лить целый месяц? А если вместо дождя пойдет град и тоже будет очень долго сыпаться с неба? А если снег засыплет все дороги и маленькие домики, что тогда делать жителям? Как выходить из положения?

Размышляем на тему о том, почему хорош или, наоборот, плох герой той или иной книги, в чем это проявляется, кто из героев нравится ребенку больше всех и почему? И Гриша высказывает свои соображения.

«Воронята были злые и жестокие. Они обижали свою мать, которая кормила их, несмотря ни на что.

Нет, Карабас-Барабас никогда не исправится. Так и будет мстить всем и добиваться своего, маленьких детей обижать. А Кот и Лиса тоже неисправимые, они разбойничают на дорогах, отнимают кошельки. Никакого дерева не выросло. Они врут все время. И это никому не нравится.

Знайка этот любит читать. У него полным-полно книг. Они лежат повсюду. Много умеет и все знает. Я читаю книги, чтобы быть умным».