Часть 21. Они, как сообщающиеся сосуды. Не будет одного, не станет и другого.

- Это солнце…Оно ослепляет меня. Слишком ярко, - улыбаясь, щурилась девушка и смотрела на два аквамарина глаз самого любимого человека.
Парень сел рядом с ней на гладкую траву и ласково, так любяще приобнял за плечи, скрывая, уберегая ее от слишком ярких лучей небесного светила.
- Так лучше? – его голос был пропитан нежностью и заботой, что брюнетка сразу же почувствовала прилив сил и настроения.
- Да. Вполне. Спасибо, Дэйми, - поблагодарила девушка и осторожно чмокнула его в щеку.
Прекрасное лицо возлюбленного мужчины заискрилось радостью и счастьем. Добрая улыбка озаряла своим светом все вокруг, отгоняя все плохое прочь. Смотря на него, девушка только в лишний раз утверждалась, что он и есть ее счастье. Такой родной, такой любимый. Такой…Дэймон. Одно его имя вызывало в ранимой девичьей душе взрывы неподдельных радужных эмоций.
- Странно, что ты решила прогуляться прямо с утра. Обычно ты та еще соня, Елена, - мягко проговорил юноша, не отпуская девушку из объятий.
Нежась в тепле сильных рук, Гилберт улыбнулась.
- Я просто хотела побыть с тобой. Мне тебя не хватает, - ответила она, положив свою ладонь поверх руки Сальваторе.
Может от того, что он почувствовал в ее голове нотки грусти, а может от того, что чувствовал то же самое, что и она, Дэймон легко коснулся губами виска девушки. Его теплое дыхание засквозило между ее волос. Все было так хорошо, однако, где-то далеко и глубоко, Елена чувствовала, как ее душа разрывается на части. Кровоточит и болит, так, что, кажется, будто вот-вот хлынет ливень горечи, топя ее в собственных слезах.
- Ты в порядке? – вдруг спросил мягкий голос Сальваторе. – Ты грустишь.
Заглянув на секунду в его сияющие зимним льдом глаза, девушка через силу улыбнулась.
- Просто воспоминания о той аварии…Они не дают мне покоя, - поникнув в минуту от воспоминаний, сдавленно проговорила Гилберт.
Пальцы мужских рук аккуратно взяли подбородок брюнетки и повернули в свою сторону, заставляя посмотреть в глаза.
- Посмотри на меня, - нежно и спокойно прошептал Дэймон, поглаживая большим пальцем щеку любимой девушки. – Я здесь и я рядом. Со мной все хорошо.
Глядя в эти голубые омуты, Елене хотелось верить им, но такой далекий разум твердил ей обратное. Гилберт гнала эти мысли от себя, как могла. Поддавшись этой солнечной улыбке, девушка полностью расслабилась в руках любимого мужчины.
- Я так переживаю за тебя. У меня не хватит сил, Дэймон. Не хватит, чтобы снова противостоять этой боли, которую я перенесла, - едва сдерживаясь от слез, прошептала брюнетка. – Мне кажется, что я сама стою там. На краю обрыва и вижу, как ты умираешь. Прямо у меня на глазах. Я все вижу, но не могу тебе помочь. Эта боль уничтожает меня так же, как тебя эти травмы. Каждый твой прерванный вздох отражается в моем сердце, которое вот-вот норовит остановиться от такой горечи.
Юноша не прерывал ее. Только внимательно слушал и молчал, ибо он не знал, что сказать. Отстранившись от Сальваторе, Елена внимательно посмотрела на него.
- Пообещай мне. Пообещай, что ты никогда меня не оставишь. Прошу тебя, - крупные слезы покатились из карих глаз, но Дэймон молчал. Эта тишина, которая повисла между ними, убивала девушку каждой своей секундой. Голубые глаза подозрительно стали поблескивать, а рот юноши дрогнул и страдальчески улыбнулся. Елена зажмурила глаза всего на пару секунд, чтобы не давать выхода слезам, а когда открыла, то Сальваторе уже не было. Он исчез…
Небо наполнилось чернотой и прогремело. Крупные капли воды стали хлестать по нежным щекам брюнетки, но Гилберт было все равно. Ее главная боль не отпускала ее уже не один день.
- Елена, - раздалось позади.
Обернувшись, девушка увидела Милену. Лицо пожилой женщины было опушено вниз, так чтобы ее глаз вовсе не было видно. Елена не говорила ни слова. Лишь ждала, пытаясь всячески удерживать порывающиеся наружу эмоции.
- Дэймон впал в кому. Четвертая степень тяжести. Запредельная, - мертвым голосом, дрожа, проговорила домоправительница дома Сальваторе.
Лицо девушки изменилось. Гилберт хотела плакать, но не могла. Словно вся жидкость ушла из ее организма.
- Елена, - послышалось где-то в стороне.
Повернув голову, брюнетка заметила свою маму. Миранду. Женщина была странно одета. Черное платье до пола, а на голове черная повязка, обирающая волосы назад. Ее голос был таким же, как и у Милены. Пустым и бесцветным.
- Прости, доченька. Я понимаю, как тебе тяжело, но ты должна отпустить его, потому что его больше нет. Дэймон скончался в больнице. Это тяжело, но ты должна смириться с этим и понять, что со смертью тягаться бесполезно.
Внезапно все вокруг закружилось, превращая все во тьму, в которой Елена была совершенно одна. Девушка резко села на землю и положила спину на траву. Ослепляющая молния блеснула перед глазами и через мгновение ударила в самое сердце…
Вспышка света ослепила. Девушка резко села в кровати. Ее грудь высоко вздымалась, а горло сохло от частых глубоких вздохов.
- Дочка, с тобой все хорошо? – послышался озабоченный голос.
Рефлекторно повернув голову, Елена увидела свою мать, которая включила светильник, стоящий на тумбочке рядом с кроватью. От одного ее вида Гилберт была готова кричать, но сейчас девушка не была способна издать даже хоть какой-то звук. Поспешно закивав головой, она облокотилась на спинку кровати и устремила взгляд в потолок. Больше спать она не могла. Подобные сны уничтожали психику девушки лучше всякой действительности, которая тоже была сейчас не лучше.
Наблюдая за дочерью, Миранда присела на краешек постели.
- Елена, поговори со мной. Пожалуйста, - умоляюще проговорила женщина. – За эти пару недель ты ни разу этого не делала. Я переживаю за тебя.
- Напрасно. Со мной все в порядке, - на автомате, как обычно отвечала девушка.
Карие глаза, точно такие же, как и у нее самой посмотрели на дочь и прищурились.
- И это ты называешь в порядке?! – в чувствах вскричала Миранда. – Да когда ты узнала, что Дэймон…что произошло это, ты даже не всплакнула. Ты так отнеслась к этому, словно это было в порядке вещей! Это, по-твоему, нормально?! Ты бросила учебу в Стэнфорде! Благо этот твой преподаватель мистер Норберт настоял на том, чтобы тебе дали срок для отдыха! Когда ты в последний раз видела Кэролайн, а?! Когда она и ее друг приходили сюда, ты сказала, что не хочешь их видеть! Целыми днями ты сидишь в четырех стенах! Превратилась в бесчувственную куклу! Я за все время не заметила, чтобы ты уронила хоть слезу или даже крикнула на кого-то! Твой взгляд направлен всегда в никуда! Ты, как мертвая, ей Богу!
На глазах женщины у самой появились слезы, но Миранда лишь посмотрела на дочь, ожидая хоть какой-то ее реакции. Однако Елена даже и не моргнула, а лишь грубо и резко проговорила:
- Ты закончила? – взгляд девушки был стеклянным, ничего не выражающим. Лишь пустоту.
Отчаянно выдохнув, мать покачала головой и вышла из комнат, зло, хлопнув дверью. Прождав еще минуту после ухода матери, Гилберт легла, положив голову на подушку. Уже прошел месяц со дня аварии, а девушка так и не смогла даже уронить слезу, копя в себе всю боль, которая разъедала ее теперь изнутри. Каждый день, каждый час Елена невольно прокручивала в памяти тот момент, когда в дом Гилбертов пришла Милена. Женщина рыдала надрыв, рассказывая, что произошло. Те моменты стали для брюнетки персональным концом света, но в то мгновение ее словно переклинило, что она отреагировала на эту трагическую новость по-особенному, а именно никак! Никаких эмоций! Лишь боль и ярость! На протяжении месяца и отец и мать пытались привести дочь в чувство, но Елена каждый раз отвечала холодным «я в порядке». Однако было то, что интересовало Гилберт сейчас больше всего на свете. Это состояние Дэймона и единственный, кто мог об этом рассказать был его отец, который не выходил на связь, держа телефон в выключенном состоянии. Узнав о том, что произошло с его сыном, Джузеппе в срочном порядке вывез его на личном самолете, доставив в одну из самых лучших клиник Европы, но, ни ее название, ни даже их местонахождение мужчина не раскрывал. Лишь однажды позвонила Милена, решив узнать, как у Елены дела. В тот день девушка узнала, что Дэймон не приходил еще даже в сознание, впав в кому первой, легкой степени, но ситуацию усугублял тот факт, что был поврежден позвоночник. Нервные окончания спинного и головного мозга деактивировались, что создавало серьезную угрозу того, что Дэймон мог не очнуться вовсе.
- Ни-ког-да, - вслух проговорила себе Гилберт, смотря в окно, за которым шел сильный дождь.
Внезапно в мыслях возник белокурый образ Кэролайн. Елена и вправду давно не видела подругу. Решая навестить ее, а заодно и успокоить родителей, девушка пообещала себе завтра отправиться в единственное место, где можно было увидеть эту блондиночку – Стэнфорд.

***

Такси подъехало к главному корпусу здания и, чуть поскрипывая, тормозами остановилось. Вначале особому значению машине никто не придал. Они частые гости в кампусе университета. Однако когда из салона на подъездную дорожку вышла та, о которой сейчас все учащиеся только и перешептывались, несколько сотен пар глаз ошарашено и сострадательно уставились на девушку. Чувствуя на себе эти любопытные взгляды, Елена не придавала этому особого значения. Ей было все равно. Не смотря по сторонам, Гилберт, звонко касаясь каблуками асфальта, гордо подняв голову, вошла в жилой корпус.
Смотря брюнетке вслед, между студентами повисла тишина, но едва девушка скрылась, как раздались мощные возгласы и переговаривания.
Плавно лавируя между коридорами, Елена вскоре настигла комнаты подруги и решительно толкнула дверь. Увидев кого, кто посетил ее, Кэролайн вначале опешила, а потом резко, соскочив с кровати, подскочила к Гилберт, заключая ее в крепкие объятия.
- Боже мой! Елена, слава Богу, ты в порядке! – заверещала Форбс.
Не отвечая на приветственный жест блондинки, девушка только тихо вздохнула.
- А что должно быть со мной? Все нормально, - резко ответила Елена и, отстранившись от подруги, села в кресло.
- Видимо не все, - тихо проговорила Кэр, наблюдая за пустыми глазами Гилберт. – Я беспокоюсь за тебя. Ты даже не звонила, а мои звонки и Бонни ты не принимала. Может, скажешь, в чем дело?
На красивом смуглом лице брюнетки появилась злая улыбка.
- О! Ничего не происходит, Кэролайн. Жизнь идет вперед. Кто-то живет, кто-то умирает. Это типичная закономерность жизни. Просто я убедилась, что истинный ее смысл заключается в том, что жизнь – отстой, - бесцветным, ехидным голосом произнесла Елена.
Сев напротив подруги, Форбс не открывала от нее совершенно ошарашенного взгляда.
- Что с тобой происходит, черт возьми? – скрывая свою злость, выкрикнула блондинка. – Ты поставила свое поведение и чувства на автопилот?
- О каких чувствах идет речь? – спокойно сказала Гилберт. – Знаешь, разговоры с моей мамой тебе не принесут пользы. Я устала говорить, что со мной все в порядке. Дэймон попал в больницу. Такое бывает. Это, как вы сами говорите, жизнь.
Невозможно даже предположить, какой сейчас шок посетил Кэролайн. Она не узнавала прежде сострадательную и чувственную подругу, которая в одно мгновение превратилась в ходячий манекен.
- Ты сама слышишь, что ты говоришь, Елена? – хриплым, дрожащим голосом спросила Форбс. – Тебе словно на все наплевать!
- А ты была бы рада, если бы я рыдала и билась головой об стенку в приступах суицида? – усмехнулась Гилберт.
- Лучше уж так! Чем видеть ЭТО! – крикнула блондинка, вскочив со своего места.
Решая прекратить этот разговор, Елена поднялась с кресла и направилась к двери.
- Чудесно поговорили, - хмыкнула девушка, задержавшись. – Знаете, это вы все манекены. Все одинаковые!
Выйдя из комнаты подруги, брюнетка уверенно направилась в сторону лифта. Сейчас ее израненное сердце вело ее туда, где все началось. Кабинка подъемника звякнула на верхнем этаже. Подойдя к двери комнаты с номером шестьсот шестьдесят шесть, Гилберт аккуратно вставила ключи и повернула ручку двери, входя в помещение.
Стены, потолок, кровать, шторы…все это было точно также, как и раньше. Разве что в этом рае теперь не было хозяина, что наполняло ее и душу девушки пустотой. Тихо хлопнув дверью, Елена прошлась по ковру и села на кровать, где лежала давно брошенная на покрывало черная рубашка. Легкая ткань до сих пор таила в себе аромат мужского парфюма, который так любила брюнетка.
Прижав темное одеяние к груди, девушка пыталась вызвать слезы, чтобы хоть немного освободить всю ту боль, которая столько дней копилась в ней. Но слез не было. Даже малейшего намека на них. В душе царил такой мрак и разрушающая горечь, что Елена чувствовала, как она умирает. Вместе с Дэймоном. Боль! Нестерпимая, рвущаяся наружу ранила хрупкую девушку каждую секунду, убивая лучше любого пистолета. «Нет! Я так не могу…» кричала душа, но Гилберт не хотела ее слушать.
Неожиданно дверь в комнату открылась и помещение вошла та, кого сейчас брюнетка хотела меньше всего увидеть.
- Здравствуй, Елена, - тихо произнесла блондинка.
- Что тебе нужно, Хинхаус? – нетерпеливо произнесла Гилберт, зло сверкнув глазами.
Помедлив, Стэйси вздохнула и без малейшей тени сарказма и привычного ехидства проговорила:
- Я хочу попросить прощения. За все. Прости, Елена.
Полные болью карие глаза устремились на светлое лицо блондинки.
- Ты думаешь, что твои извинения мне сейчас нужны? – рассмеявшись, зло крикнула девушка, сжимая в руках черную рубашку. – Ты добилась своего, Стэйси! Ты победила. Радуйся! Пляши! Смотри, какая я покорная и полностью разгромленная тобой! Запусти фейерверк в небо, а еще лучше в меня, чтобы я, наконец, умерла, а не чувствовала всю ту боль, которая только у меня и осталась!
- Я не хотела этого! – в ответ вскричала Хинхаус. – Я была зла на тебя, Елена, но я не хотела такой участи для тебя. Тогда в ресторане ты сказала мне, что я бесчувственная, но это не так. Я тоже могу чувствовать боль и мне больно от того, сколько грехов взвалилось на меня разом! Я сожалею об этом! Да! Сожалею! В тот день я пыталась помешать ему, но у меня не получилось. Я…
- Что ты сказала? – потрясенно перебила брюнетка, уловив тревожную нотку в последних словах Стэйси. – Помешать кому?
Блондинка сглотнула. По ее щекам скользнули слезы, заставляющие глаза краснеть.
- Ответь мне, Стэйси! – крикнула Елена, хотя в глубине души она уже знала, каким будет ответ.
- Брэндан. Он сделал это с машиной Дэймона. В тот день, когда вы отправились в особняк на такси, Крэйфорд напился и подрезал тормозные шланги Bugatti, - запинаясь и глотая слезы, произнесла Хинхаус. - Клянусь тебе, я пыталась его остановить, но не смогла! Я узнавала ваши мобильные номера телефонов и когда нашла хотя бы твой, то позвонила Дэймону, но уже было поздно. Он уже ехал по трассе на большой скорости, и в этот момент…все произошло. Я слышала, Елена. Слышала, как машина переворачивается. Потом я быстро позвонила Джузеппе, чтобы сказать ему, что случилось. Остальное ты и сама знаешь…
Не выдержав, блондинка зарыдала надрыв и быстро выбежала из комнаты.
Гилберт не провожала ее взглядом, а лишь сидела на кровати и замерла, как парализованная. Мысли девушки сбились в кучу. Нахлынувшие чувства смешались с неукротимой яростью. Она даже не заметила, как в комнату вошел Тайлер.
- Елена, Кэролайн, сказала, что ты здесь. Мне нужно с тобой поговорить, - мягко начал Локвуд, но Гилберт его едва ли слушала.
В мгновения ока брюнетка быстро подскочила к парню.
- Дай мне ключи от Ferrari Дэймона! – требовательно сказала она.
Однако Тай медлил, заметив в карих глазах недобрый огонек.
- Дай! Мне! Ключи! – переходя на крик, сказала Елена и, грубо выхватила из рук юноши связку звякающих ключей.
Гилберт сама не помнила, как, не дожидаясь лифта, стремительно спустилась по лестнице и, промчавшись по коридору, выбежала на улицу. Каблуки туфель едва касались асфальта при таком быстром беге. За считанные секунды брюнетка достигла гаража, где стояла роскошная машина Сальваторе. Мгновением позже Елену нагнал Тайлер, но не успел. Ferrari оглушительно дала по газам и остервенело выехала за пределы кампуса. Чувствуя, что дела плохи, Локвуд пробежался глазами по гаражам и увидел знакомый выехавший джип.
- Тайлер! Сюда! – крикнули ему из салона Кристофер и Ник Браун. – Быстрее или мы ее не догоним!
Не думая, брюнет влетел в бордовый внедорожник, и машина стремительно выехал в главные ворота Стэнфорда, пытаясь нагнать быструю Ferrari Дэймона Сальваторе, которая, ловко маневрируя, мчалась по трассе по направлению к Сан-Франциско. Елена руководила этой машиной так умело, что порой начинаешь задумываться, а эта ли девушка несколько недель назад едва могла тормозить на другой машине своего парня?
Водители остававшихся позади машин пораженно смотрели «черной красотке» вслед. Ferrari шла на обгоны, вылетала на встречку и в самые последние моменты уходила от столкновений. Стрелка на спидометре уже доходила до двухсот пятидесяти! Это была настоящая игра с самой судьбой, но Гилберт было все равно. Ей хотелось одного, и поэтому она так решительно неслась к своей цели, руководимая неподконтрольной яростью. В какой-то мере Елена даже ощущала облегчение от того, что боль сейчас ушла на второй план, уступая право власти злости.
Наконец, показались Золотые ворота Сан-Франциско. Не сбавляя скорости, Ferrari ехала по мосту, сужая расстояние между девушкой и ее целью. «Еще немного…» пронеслось в мыслях брюнетки. Прошло пару минут прежде, чем машина резко засвистела тормозами, останавливаясь около красивого дома Крэйфордов.
Выйдя из Ferrari, Гилберт, не слишком церемонясь, вошла в дверь. Стоящий в коридоре Брэндан принял удивленное выражение лица, но едва он успел хоть что-то понять, как к нему на парах гнева подлетела Елена и со всего размаху угодила своим кулаком прямо в мужскую челюсть. От полученного неожиданного удара парень упал на стену, схватившись на ушибленное место.
- Сволочь! – пронзительно крикнула Гилберт, забывая про адскую боль в руке. – Какое же ты омерзительное существо!
Подняв на брюнетку свои злые глаза, Крэйфорд сплюнул слюну с кровью.
- Смотрите-ка, кто проснулся от месячного зомбирования! – издевательски произнес Брэндан. – Как там Дэймон? Цветет и бегает?
От такой наглости девушку на секунду передернуло. Подойдя к парню, Елена толкнула его в грудь руками.
- Да как ты смеешь говорить о нем? Как ты смеешь вообще упоминать о Дэймоне? – голос брюнетки был уже нечеловеческим.
В нем было столько боли и ярости, что казалось, что она вот-вот охрипнет. Послышался громкий звонкий шлепок. На щеке Брэндана ярко закраснели отпечатки пальцев девушки. Однако на этот раз блондин не стал сдерживаться и занес руку над Еленой, которая даже не отступала, а просто закрыла глаза. Мгновение и послышался громкий шум около входа дома. Рядом что-то быстро пронеслось, и снова раздался грохот. Открыв глаза, Гилберт увидела, что Брэндан крепко прижат к стене за горло Тайлером.
- Ну что, дружок? Теперь я с тобой поговорю, - прошипел Локвуд прямо в лицо Крэйфорда. – Прошу заметить, что демократии от меня ты не дождешься!
Едва он это сказал, как отступил от блондина и со всего размаху ударил кулаком в живот, от чего Брэндан сел коленями на пол. Снова удар и снова. Лицо Крэйфорда уже мало походило на прежнее симпатичное. Бровь была разбита, челюсть и нос сломаны.
- Что еще надо, подонок? – насмешливо и зло проговорил Тайлер, нанося новые удары. – Моему другу, я уверен, было хуже!
Смотря на эти карательные санкции Локвуда, Елена испытывала удовлетворение, но радости не было. Внезапно в дверях показались Ник и Кристофер. Сразу за ними вошел наряд полиции.
- Этот самый? – строго спросил пожилой офицер.
- Да, - усмешливым голосом пропел Тайлер, толкнув скрючившегося Брэндана на пол. – Заберите его. До дня суда. Он у вас в гостях надолго. Лет на двадцать, а то и двадцать пять. Правда, Крэйфорд?
Не медля, сотрудники полиции подхватили блондина под руки и уволокли из дома, затаскивая его в машину для арестованных. Выйдя на крыльцо, Елена мертвым взглядом провожала машину служб охраны. Дело было сделано. Преступников наказали, раскаявшихся простили, но Гилберт по-прежнему была на половину во тьме. Подойдя к Ferrari, девушка скрестила руки на груди и облокотилась на капот.
- Как ты? – мягко спросил подошедший Тайлер.
Брюнетка неопределенно пожала плечами.
- Я не знаю, - дрожащим голосом произнесла она, посмотрев на друга. – Но меня надолго не хватит.
Вздохнув, Локвуд присел рядом с Еленой и приободряющее обнял за плечи.
- Все будет хорошо. Я просто уверен в этом, - твердо сказал парень.
- Я боюсь, Тай, - призналась Гилберт. – Боюсь, что больше никогда его не увижу, а если и увижу, то не услышу его бьющееся сердце.
На глаза девушки навернулись те самые долгожданные слезы. Поднявшись на ноги, Елена обогнула капот Ferrari и открыла водительскую дверь.
- Ты куда собралась? – удивленно спросил Тайлер, наблюдая за брюнеткой.
- Я хочу прокатиться. Отвлечься, - хрипло проговорила Гилберт и, садясь в машину, завела ее.
Плавно и не спеша, двигаясь с места, Ferrari не быстро поехала по дороге. «Ты слишком резко ее оставил, Дэймон. Лучше бы тебе поправиться. Иначе этот мир снова увидит историю Ромео и Джульетты» с горечью в горле подумал Локвуд, смотря машине друга вслед, пока та не скрылась за поворотом.

***

Город, дачные сады…затем поля…Все это оставалось далеко позади, когда мимо проезжала черная, матовая, итальянская, спортивная машина. По металлической крыше Ferrari ритмично стукали капли дождя. Автомобиль ехал не слишком быстро. Спокойно и плавно. Эта была одиночная, старая трасса, поэтому встречный машин не было вовсе. Сжав руль и смотря на дорогу, Елена совершенно не планировала приехать в эти места. Горный серпантин. Чем дальше, тем выше. Горный перевал был извилистым, а порой и плавным.
«-Кстати, зря ты со мной не поехала! У Тая есть друг и знаешь, если бы Тайлер мне не попался первым, то я на него даже не взглянула после встречи с его сексапильным товарищем.
- Что за друг?
- Имени я не помню. Я все время проводила с Тайлером, а его друг все время был в движении. То он в клубе, то в море ныряет, то катается на Ламборгини. Не человек, а электромотор какой-то...»
Воспоминания внезапно нахлынули на девушку, уводя ее мысли с собой туда, где все началось. От давних предположений и слов подруги, девушка слабо улыбнулась. Стоящие слезы в глазах едва сдерживались, чтобы не упасть.
«- ДЭЙМОН САЛЬВАТОРЕ!!!» - возмущенный крик миссис Норберт стал первым разом, когда Гилберт услышала его имя.
Память Елены играла в опасную игру, взывая в воображении все новые отрывки из прошлого.
«- Ааа! Придурок!
- Я – придурок? Тогда ты слепая. Что, шла по коридору, протирая стены? Могла бы и отойти, зная, что здесь дверь!
- Знаешь, я не знаю, кто ты и как тебя зовут, но сейчас ты определенно нарвался, быдло!
- Что ты сказала?
- Что ты осел!».
Их первая встреча. Улыбнувшись, девушка моргнула. По нежным девичьим щекам скатились две крупные слезы, оставляя за собой влажный тонкий след.
«- С того, что эта комната принадлежит лишь мне. Декан по дурости поселил тебя сюда на время. Скоро ты свалишь отсюда, а я не хочу ждать того момента, когда мне представиться время порезвиться с девушкой.
- Это не предложение. Это приказ!
- Я согласна!
- Что?»
Начало их противостояния друг другу. Сколько нервов и терпения друг друга они истрепали. Слезы, как и дождь, не прекращали идти.
«Елена, я это не надену!
- Пора что-то менять. Не всегда же быть в трауре. Понимаю. Любимый цвет, но ты даже не представляешь, как тебе пойдет белое.
- Ты не могла бы подойти? Здесь пуговицы тугие...
-....Дэймон, я не умею.
- Ну и плевать. Движения – чушь. Просто слушай музыку, доверься ей и эмоциям»
Этот танец был таким чувственным и теплым. Именно тогда Елена увидела настоящую добрую натуру парня, который уже давно стал для нее небезразличным.
«- Чего ты добиваешься?
- Тебя....
- …Убавь сарказма, Дэймон!
- Я и не пытался язвить. Просто говорю так, как есть. Ну а если серьезно, то я сделаю все, что ты была моей…»
Рождественский бал! Как же она была рада видеть его улыбку и глаза после долгой разлуки.
«- Прости…
- Дэймон, пожалуйста, пообещай, что ты так больше не поступишь со мной.
- Обещаю.
- Дэймон, ты засранец!
- А ты сучка, но я все равно люблю тебя...Люблю тебя»
Его признание, которое буквально заставило ее сердце вскипеть от нежности и скрытой любви.
«- Елена, ты просила сделать меня выбор! Так услышь его! Я выбираю тебя! Для меня есть только ты и никто больше! Я схожу по тебе с ума всем своим естеством. И душой и телом! Я совершил много ошибок, спотыкался, но я говорю правду. Я хочу, чтобы ты знала, я не отпущу тебя ни за что! Это не пустые слова - слова от сердца. Я не отступлюсь от того чего хочу, ты это знаешь...
- …Я люблю тебя, Дэймон...»
Боже, сколько чувств было высказано той ночью, когда они впервые стали друг для друга по-настоящему всем. Глаза покраснели от новой порции слез и горечи.
«Ты появился в моей жизни так внезапно и буквально взорвал ее своим присутствием. Наверное, так и бывает, когда человек…- девушка вдруг запнулась, почувствовав как ее кисти рук, накрывают мужские пальцы.
- Влюбляется...»
Тот завтрак, приготовленный им и его забота...
«Я люблю тебя.
- А я тебя...».
Машина внезапно резко затормозила. Елена вышла из салона, сразу же намокая от уже настоящего ливня. Нервозно ходя взад вперед, девушка глубоко дышала, глотая слезы. Темные волосы прилипли к лицу. Резко повернувшись на каблуках к машине, Гилберт подошла к багажнику и, открыв его, достала из него бутылку виски…
Глоток, еще один и еще…Девушка теперь понимала, почему ее парень любил алкоголь. Он может помочь забыть, но это лишь мгновение, а потом снова возникает потребность.
Небо прогремело, а его озарила яркая молния.
- Я не могу так больше…- прошептала Елена совсем тихо.
Небо словно, отвечая ей, снова разразилось громким громом. Дыхание брюнетки стало чаще и глубже. Ей казалось, что она снова видит свой сон. Свой кошмар.
Внезапно раздался оглушительный и пронзающий отчаянный крик Елены, выплескивающий все накопившееся эмоции разом! Слезы с утроенной силой стали бежать по щекам, смешиваясь с дождевой водой. Неожиданно взгляд Гилберт упал на кольцо, которое покоилось на безымянном пальце. Сняв его, девушка стала вертеть его в руках, но в этот момент глаза зацепились за какую-то шероховатость на внутренней стороне обода кольца. «Мое сердце всегда будет рядом с тобой» гласила крошечная надпись. Теплая, измученная улыбка посетила лицо брюнетки. «Дэймон» его имя надежно господствовало в ее мыслях и душе…
Елена снова надела кольцо и посмотрела на чернеющее небо.
- Умоляю тебя, не забирай у меня его…Прошу! - сквозь слезы крикнула Гилберт.
Молния сверкнула красивой изящной дугой совсем рядом.
- Пожалуйста…- прошептала девушка и почувствовала физическую боль в висках.
В глазах потемнело, а все вокруг закружилось, смешиваясь. Подкосившись, Елена упала спиной прямо на асфальт рядом с Ferrari.
Дождь все лил, но уже не так сильно, как прежде. Капли стали мельче и теплее, согревая бессознательное тело девушки.

***

Надежда. Хоть и такая призрачная. Вот что сейчас не покидало мужчину ни на минуту. Иногда даже в самых безвыходных ситуациях мы всегда надеемся на что-то светлое, обнадеживающее. То, что согревает и закаляет душу. Это любовь. Воспоминания о том, как ты любишь своего сына, как ты желаешь всем сердцем, чтобы с ним все было хорошо. Размышляя об этом, Джузеппе уже не спал вторые сутки. Отправляться на отдых он категорически отказывался.
Примерно полчаса назад в люкс-палату его сына вошел главный врач, попрося Сальваторе остаться в коридоре и не мешать. Минуты ожидания стали для мужчины просто убивающими. Наконец настал тот момент, когда доктор вышел из палаты. В эту секунду Джузеппе нервно соскочил с места.
- Как он? Есть какие-нибудь изменения? – озабоченно спросил он.
- Думаю вам лучше просто пройти в палату, - улыбнулся врач, открывая перед Сальваторе дверь.
Недоуменно взглянув на мужчину, Джузеппе осторожно и тихо вошел в помещение. Как и прежде его сын лежал неподвижно на спине. К его телу было приставлено куча всяческих приборов поддерживающих его жизнь. Сердце пожилого человека, уже который раз обливалось жгучей болью от такого видения.
- И что? – раздраженно бросил Сальваторе врачу.
Вдруг послышался тихий кашель. Повернув голову, Джузеппе увидел, как на него слабо смотрят озорные, ледяные, голубые глаза.
- Повежливей, пап, - еле слышно прохрипел Дэймон.