Глава 4. Как птичка вырвалась из клетки

Поезд следовал из Лондона до одного из приморских городков Англии. Глэдис смотрела в окно на пробегающие мимо нивы, луга и маленькие деревеньки. Теперь, когда она покидала свою родину, у нее появилось чувство опустошенности.

Англия впредь уже не будет ее страной. Она на пути к новой стране, к другому народу.

Началось долгое путешествие в Китай.

В Харидже она вышла из поезда. С чемоданом, к которому были привязаны чайник и сковорода, она вместе с другими пассажирами взошла по сходням на корабль, который унесет ее через Северное море в Голландию. Потом из Гааги начнется долгое путешествие на поезде через Голландию, Германию, Польшу, Россию и Маньчжурию. А оттуда китайским транспортом - до миссионерского пункта в Северном Китае.

На вокзале Гааги ей пришлось долго ждать нужного поезда. Уже в вагоне Глэдис взяла свой новый дневник и начала писать:

" Благополучно добралась до Голландии, где пересела на другой поезд. Это красивый и чистый поезд, но нет подушек, сиденья здесь деревянные..."

Голландский кондуктор проверил ее билет. Он долго изучал его, а затем испытывающе посмотрел на девушку.

- Сколько дней до Китая? - спросила она его.

- До Китая? - повторил мужчина.- Вы едете в Китай?

Девушка с серьезным видом решительным тоном подтвердила:

- Да, сэр, мне в Китай.

Кондуктор в изумлении покачал головой и с сожалением пробормотал:

- Поездка обычно длится две недели, но вы до Китая не доедете. Поезд идет не дальше России.

Глэдис не обратила внимания на эти слова. Она двигалась к своей цели, и это было главное.

Она взяла Библию и снова прочитала из двенадцатой главы Бытия о том, как Господь сказал Авраму: " Пойди из земли твоей... и из дома отца твоего, в землю, которую Я укажу тебе".

В ее сердце звучала тихая молитва о силе, необходимой для того, чтобы оторваться от родины, народа и своих родственников и, послушно Его воле, ехать в далекий Китай. Она молилась и просила, чтобы Бог укрепил ее веру в то, что это истинно воля Его. И тогда ее сердце наполнил чудный покой, и опять она услышала сердцем слова, однажды обращенные Господом к Авраму: "...И Я благословлю тебя".

Сердце этой маленькой простой девушки, которая затаилась в углу купе мчащегося через Голландию к немецкой границе поезда, было наполнено упованием на Господа и смиренной молитвой использовать ее для прославления Его имени в далекой стране. Не ее имени, нет, ей совсем не нужны честь и слава. Ведь кто она? Пусть остается она неизвестной. Но ЕГО ИМЯ, имя Царя царей, должно прославиться во всех уголках земли!

Трое суток поезд мчался через Голландию, Германию, Польшу и Россию.

Глубоко тронутая крайней нищетой, которую она наблюдала на русских вокзалах и в поездах, она жалела, что не знает ни слова по-русски. Ей так хотелось и этим людям читать Слово Божье! Но, к сожалению, это было невозможно. У нее была только Библия на английском языке.

18 октября поезд прибыл на московский вокзал.

Она писала в своем дневнике:

" Сегодня вторник, 18 октября; мы подъехали к главному вокзалу Москвы. Я не могу описать свои чувства, видя, насколько бедны, грязны и апатичны люди в России. В поезде далеко не чисто. Все женщины, которых я вижу, занимаются грубой работой, они носят дрова и инструменты дорожников. На вокзалах часто сидят и ждут поездов большие группы людей, окруженные всякой утварью, будто они берут с собой в дорогу все свое имущество. Я не встречала людей, которые бы выглядели радостными и счастливыми. На всех лицах лежит какой-то отпечаток печали. Судьба детей также жестока. Я вижу, как маленькие дети трудятся и тащат слишком тяжелый для их плеч груз. Обреченность и уныние детей меня поражают. Я хотела бы рассказывать им из Библии..."

В письме родителям она написала: " Я сижу на главном вокзале Москвы и вижу толпы солдат, но, о ужас! какие они неряшливые и грязные! Выглядят так, словно должны ехать на фронт. Что со мной в этой дальней поездке еще случится, не знаю. Мне страшно при виде стольких грубых солдат, но я молюсь и знаю, что и вы много молитесь о моем благополучии. Сейчас я чувствую великий мир и покой, и сердце мое наполняется милостивым присутствием Господа. О, я хочу воспеть моего Бога и славить Его за все милости, оказанные мне".

Поезд отправился из Москвы, направляясь по широким просторам необъятной русской земли в Сибирь. Глэдис накинула старую шубу. За окнами проплывали величественные и пустынные русские равнины.

Поезд был полон солдат. Скучая, они попеременно прохаживались по проходам мимо купе.

Глэдис также иногда надоедало сидеть на одном месте. Она несколько раз проходила по всем вагонам, от первого до последнего. В дневнике она писала:

" В пятницу, 21 октября, проснувшись, я почувствовала себя очень скверно. Я нахожусь в этом поезде вот уже четыре дня, ни слова не понимая из того, что говорят другие пассажиры. Одиночество стало невыносимым, я чувствовала себя больной. Но, открыв Библию и прочитав сто первый Псалом, я ободрилась и укрепилась духом, готовая более, чем когда-либо прежде следовать за чудным Богом, каким бы путем Он ни повел меня.

...Сегодня утром я прочитала третью главу книги Софонии. Особое внимание я обратила на семнадцатый стих и порадовалась, что имя Божье прославится моим послушанием Его призванию...

...В субботу, 22 октября, мы прибыли в Сибирь. В каком-то городе мне пришлось пересесть в другой поезд. Сейчас мы едем по покрытому снегом миру. Я никогда не думала, что может быть столько снега.

...В понедельник, 24 октября, в поезд вошел один мужчина, который немного говорил по-английски. У него было ко мне много вопросов, и я очень старалась на все ответить, так что у меня даже разболелась голова, когда он вышел из поезда.

Не знаю, будет ли завтра, 25 октября, возможность писать дневник..."

Спустя несколько дней Глэдис заметила, что в поезде почти не осталось гражданских пассажиров. Кое-где еще сидели старики и старушки, а в основном купе были заполнены солдатами. В Чите и они вышли из поезда. Вошли новые группы солдат. Усмехаясь, военные смотрели на нее и старались заговорить, но Глэдис не понимала ни слова по-русски, а мужчины не знали английского.

Вошедший русский офицер попросил у нее на проверку проездной билет. Поняв, что она следует в Китай, он безнадежно махнул рукой и покачал головой, показывая, что ей не повезло.

Поезд стоял на полустанке у одинокого сторожевого поста, среди необозримой, занесенной снегом сибирской равнины. Офицер взял ее чемодан и сумки и попытался разъяснить Глэдис, что поезд дальше не идет.

Она не встала.

Цель ее путешествия - Китай, а не какой-то одинокий полустанок на границе заснеженной Сибири. Ведь она на этом поезде должна ехать в Маньчжурию, а оттуда в Китай; там находится миссионерский пункт, где ее ждет госпожа Лосон. Никто не может заставить ее отказаться от этой цели.

Она спокойно оставалась на своем месте, еще плотнее закутавшись в шубу, взяла Библию и опять читала: "...Пойди в землю, которую Я укажу тебе... и Я благословлю тебя..."

Офицер поставил чемодан обратно на багажную полку. Он вызвал начальника вокзала, и они вместе еще раз отчаянными жестами старались убедить Глэдис выйти.

Военный рукой указал на горизонт, сказал " Маньчжурия" и сделал жест, будто стреляет из своего ружья. Языком он издал щелкающие звуки ружейных выстрелов.

Глэдис глубоко вздохнула и продолжала сидеть.

В купе вошел начальник вокзала. Он немного понимал по-английски и спросил, куда она хочет ехать.

Она показала ему свою Библию и спокойно, но решительно объяснила:

- Это Божье Слово я должна принести в Китай!

Когда мужчина перевел этот ответ на русский язык, все солдаты разразились громким смехом. Они втискивались в купе, чтобы поближе рассмотреть, кто это так глуп, чтобы совершать такое опасное путешествие ради такой неизвестной книги.

Глэдис немножко нервничала. Она снова села и, крепко прижимая к себе Библию, тихо молилась о помощи Божьей.

Поезд медленно отошел от вокзала Читы и теперь тащился по бесконечно широким снежным равнинам.

Глэдис заснула. Сколько времени длился сон, она не знала. Но вдруг она услышала скрежет тормозов. Толчок - и поезд остановился. Солдаты молча взяли свои ружья и ранцы и вышли из купе.

Она пристально всмотрелась в темноту ночи и испугалась. Поезд пустеет, свет гаснет, а она сидит одна.

Опять в ее купе вошел какой-то военный. Он взял ее чемодан и сумку, вынес их из вагона и поставил на темную платформу. Теперь она уже должна была встать и выйти, а не то мог пропасть багаж.

Как только она опустилась на платформу, двери опустевшего вагона закрыли на замок. Начальник станции исчез в своей плохо освещенной постовой будке, а солдаты промаршировали в морозную, темную ночь.

И вот она стоит одна, дрожа от холода и страха. Проводник, который немного говорил по-английски, подошел к ней и участливым тоном сказал, что здесь - конец поездки. Поезд дальше ехать не может, так как идет война между Россией и Маньчжурией из-за железной дороги на границе между странами. Вышедшие солдаты отправляются на фронт. Поезд будет стоять на этой станции, может быть, несколько недель и ждать раненных на фронте солдат, чтобы отвезти их обратно в город Читу. Услышав это, Глэдис упала как подкошенная на чемодан и в отчаянии закрыла лицо руками. Резкий холодный ветер гнал на нее колючие снежинки.

Какие-то мужчины в меховых шапках и тяжелых зимних шубах помогли ей встать. Они жестами указали на видневшийся в стороне примитивный барак. Там ей дадут горячего чаю, а потом она должна будет вернуться в Читу.

Мужчины показали на железную дорогу, извивавшуюся в тусклом свете луны темной змеей среди снежных полей и сосновых лесов. Где-то там, за горизонтом, находится Чита. Вдали на темном небе видно было смутное отражение городских огней.

В бараке она выпила чай. Потом мужчины выставили ее наружу, закрыли дверь на засов и спокойно легли спать.

Темной ночью, таящей в себе непредвиденные опасности, пришлось Глэдис идти обратно в Читу. Хрупкая девушка пошла вдоль железной дороги и исчезла в непроглядной ночи. Было очень холодно. Глэдис поплотнее укуталась в шубу, крепко держа в руках чемодан и сумку.

Но разве это путь в Китай? Можно ли таким образом добраться до миссионерского пункта? Видит ли все это Господь? Неужели это Его водительство?

Через полчаса она остановилась, напуганная зловещими звуками пулеметной очереди сзади и воем волков впереди.

Огни станции исчезли. Она стояла одна между высокими соснами в ужасающей темноте русской ночи. Она видела, что железная дорога тянется между покрытыми снегом полями и исчезает в лесу.

Снег стал падать реже. Подул ледяной ветер, свет луны стал ярче. Сбоку она рассмотрела очертания гор, а впереди, где-то за лесом, была Чита. Ах, какой это далекий путь! А ветер такой холодный, одиночество настолько тягостное.

Четыре часа шаг за шагом она пробиралась по глубокому снегу вдоль железной дороги. Вдруг с верхушек сосен что-то тяжело грохнулось на землю. Дрожа от страха, она воззвала к Тому, от глаз Которого ничего не скрыто и Который видит все. И тогда в ее сердце громко, отчетливо прозвучали слова: " Не бойтесь... помните Господа".

Ее душа наполнилась упованием на верного, милостивого Господа. Страх ушел, одиночество исчезло, и она уже не чувствовала себя оставленной. Господь хранил ее. Она чувствовала сердцем Его любовь. Теперь она увидела, что этот шум произвел огромный ком снега, упавший с дерева.

Ночь уже не казалась такой темной, путь не представлялся таким далеким, и вой волков замер вдали.

Одна в этом бесконечном заснеженном мире, она поставила чемодан рядом с железнодорожным полотном, зажгла спиртовую горелку, вложила в чайник несколько горстей снега, а затем, когда он закипел, растворила в нем бульонный кубик. Она выпила горячую жидкость, съела пару бисквитов и при свете спиртового пламени стала читать в Библии о том, как Моисей вывел народ израильский из египетского рабства и провел его через Чермное море к обетованной земле.

Стих из открытки продолжал звучать в ее сердце. " Не бойтесь... помните Господа". Глэдис нашла его в четвертой главе книги Неемии и опять прочитала. Затем она, раскаиваясь в своем неверии, заплакала. Да, она сомневалась и, отчаявшись, думала, что все плохо кончится. Ей трудно было понять, что это и есть путь в Китай, путь в миссионерский пункт.

Она не может ехать дальше. На фронте сзади - пулеметный огонь, в лесах перед ней - волки, а вокруг нее - северный ветер.

Как ей быть в эту страшную ночь? Спасет ли ее Бог от одиночества, как некогда избавил Он Моисея и народ израильский? И опять в ее сердце возникли слова: " Не бойтесь... помните Господа".

Она обхватила голову руками и заплакала от бессилия. Но все же в сердце ее теплились тихое доверие и надежда, что Бог Моисея выведет и ее из этого безвыходного положения.

Она закрыла Библию, погасила спиртовое пламя и несколько минут неподвижно сидела на чемодане, стараясь не выпускать тепло из шубы.

Сам Господь наполнил ее мысли Своим приветливым присутствием и надеждой на покровительство.

Она посмотрела в пустоту холодной снежной ночи. За горами уже забрезжили первые лучи утренней зари.

Дрожа от усталости, но с миром в сердце она встала. В рассвете этого раннего утра железная дорога уже не казалась такой угрюмой. Сейчас она будто приглашала следовать по шпалам в Читу.

Она взяла чемодан и сумку и мужественно отправилась в путь. Много-много часов она пробиралась по снегу. В пути она еще раз зажигала спиртовую горелку, чтобы сварить горячий бульон, пожевала несколько бисквитов и двинулась дальше.

Во второй половине этого дня начальник читинского вокзала увидел тоненькую девушку, шагавшую вдоль железной дороги в шубе, с сумкой и чемоданом, на котором болтались кастрюли. Ему не раз приходилось видеть странных бродяг, выходящих из леса, но эта фигурка привлекла его внимание.

Когда девушка, еле держась на ногах, поднялась на платформу и, плача, опустилась на чемодан, он позвал одного из служащих. Вместе они помогли ей пройти в зал ожидания и подвели к теплой печке. Прошло немало времени, пока жар огня не отогрел ее закоченевшее тело.

Наконец она открыла глаза, жадно выпила предложенный ей горячий чай и взяла Библию. Слово Божье для ее души являлось пищей, светом и теплом гораздо больше, чем для ее замерзшей плоти тепло огня и горячего напитка.

Она еще раз прочитала историю о том, как чудным образом Моисей пересек Чермное море. Позже, когда все тревоги и волнения были позади, Глэдис писала в письме родным: " Желание моей души - славить Господа за Его великие дела, которые Он совершил, чтобы вести меня СВОИМ путем. Прославьте и вы вместе со мной Его имя и дела!

Да, Он чудный Бог во всем, что делает. О, как я той ночью часто плакала от слабости и беспокойства в этом трудном путешествии, но сейчас я ощущаю Божью охрану. Я знаю: Он, Верный, покажет мне дальнейший путь в страну, куда я еду. Слабость и страх порой препятствуют мне, но я продвигаюсь дальше благодаря вере, которую Он мне дает. О, как я теперь чувствую, что Его мир вливается в мою душу! Что бы ни случилось, Он будет вести меня, и я теперь верю, что Он дал мне этот трудный путь для того, чтобы еще больше прославилось Его имя.

Господь показывает, какой Он чудесный Бог.

Я уповаю только на Него! "

Когда Глэдис в зале ожидания немного отдохнула и согрелась, вошел контролер в красной фуражке. Он сказал, что она должна пройти в служебное помещение. Она взяла чемодан с привязанными кастрюлями и сумку и пошла за человеком в красной фуражке.

Через минуту она уже находилась в маленькой темной комнате перед двумя строго смотрящими на нее русскими офицерами.

Один из них металлическим голосом скомандовал:

- Дайте мне ваш паспорт!

Глэдис заколебалась.

Отдавать паспорт незнакомым людям? Ведь этот паспорт - доказательство того, что она на пути в Китай.

Увидев ее колебания, мужчина еще раз строгим тоном приказал:

- Дайте паспорт!

Глэдис нашла документ в сумке и, крепко зажав в руке, показала русскому офицеру, чтобы он мог его прочитать, но мужчина в красной фуражке резким движением вырвал паспорт из ее рук.

Оба пристально изучали слово " миссионерка"

в паспорте. На их лицах появилось подозрительное выражение, они обменялись взглядами, затем стали увлеченно обсуждать что-то.

Глэдис ничего не поняла из их разговора, но у нее появилось ощущение нависшей над ней опасности.

Один офицер приказал увести ее в еще меньшую комнату. Там был отвратительный затхлый воздух. Дверь за ней закрыли на замок. Здесь ей предстояло пробыть несколько часов.

Время шло медленно. Сколько же ей еще ждать? Когда она наконец доедет до госпожи Лосон?

Ее размышления прервались скрежетом замка. Дверь со скрипом открылась. Солдат безучастно сообщил ей, что здесь она должна переночевать. В грязной комнате не было ни постели, ни стола, ни стула. Спать можно было только на шершавом деревянном полу.

Она расстелила шубу на полу, завернулась в нее, положила сумку под голову и постаралась заснуть.

Со страхом и тревогой думала она о вечном заключении в России. Видит ли еще ее Господь? Знает ли Он ее нужду? Почему путь в Китай такой невозможно трудный? В молитве она высказала свои заботы Господу.

На следующее утро тот же самый солдат повел ее в кабинет русского офицера.

Строго посмотрев на нее, он сказал:

- Это значит, что вы -машинистка.

Тот достал ее паспорт и указал на пометку " миссионерка". Строго посмотрев на нее, он сказал:

- Это значит, что вы - машинистка. Вы не должны ехать в Китай, вы должны остаться у нас в России. Нам нужны способные молодые люди для работы. Вы остаетесь в России!

Первую минуту Глэдис стояла неподвижно. Потом она отчаянно выкрикнула:

- Нет! Нет! Я не машинистка, я миссионерка, мне надо везти вот эту Книгу в Китай!

Она взяла Библию, открыла ее и положила на стол перед офицером. Из переплета Библии выпала фотокарточка. Это был снимок ее брата в парадной форме великобританской армии. Солдат немедленно подобрал фотокарточку, и офицер с большим интересом начал рассматривать ее. Потом он остановил испытывающий взгляд на Глэдис и спросил, кто этот мужчина на снимке.

- Это мой брат!

Ее сразу перевели в отделение милиции. Там мужчины, пошептавшись между собой, пришли к выводу, что человек в такой роскошной форме, должно быть, генерал.

С этого момента к ней относились с большим уважением. Ее сопроводили на вокзал и посадили в поезд, следующий по направлению к русскокитайской границе. Наконец-то она опять на пути к своей цели!

Через несколько часов поезд остановился. Проводник объяснил ей, что надо пересесть.

И вот она опять стоит в вечернем холоде на темном, безлюдном вокзале. Поезд отошел. В отчаянии она пыталась объяснить дежурному по вокзалу, что ей нужно в Китай, показала ему билет на поезд, но он только отмахнулся.

Выключили свет, закрыли двери, и Глэдис снова осталась одна.

Единственное, что ей оставалось, - это завернуться поплотнее в шубу и провести ночь на скамейке у вокзальной стены.

Платформу продувал леденящий ветер, он проникал в каждую клеточку ее тела, так что ей казалось: еще немного и она умрет от холода. Но усталость взяла свое. Она заснула со сложенными на груди руками и молящимся сердцем.

Рано утром дверь зала ожидания открылась. Включили свет. Растопка печи разбудила ее окончательно. С чемоданом и звякающими кастрюлями она потащилась в зал ожидания. Она жаждала тепла и пищи.

Спустя несколько часов у нее появилось достаточно сил, чтобы снова искать поезд на Харбин. Сколько радости было в ее сердце, когда она с деревянного сиденья купе снова смотрела, как проплывают мимо русские поля и леса! В дневнике она записала:

"...Бедная, бедная Россия. Везде вижу длинные очереди худых, бедствующих людей, ждущих черного хлеба. Его не заворачивают, каждый несет его просто так, под рукой. Повсюду можно встретить усталых людей с глазами меланхоликов, которые сидят и жуют этот хлеб. По дороге тащатся худые дети. Думаю, что эти люди довольны своим существованием. Они никогда не видели чего-либо лучшего. Но ах, эта нищета их души! У меня такое сильное желание говорить с ними о Слове Божьем, но я не знаю русского языка. Мое сердце благодарит Господа за то, что Он призвал меня привезти Свое Слово в Китай.

...Это трудное путешествие через Россию ясно показало мне, в какую беду попадают та страна и тот народ, которые отвергают законы Божьи и Его Слово.

...О, поблагодарите Господа за то, что вы родились и живете в стране, где есть свет Евангелия, где можно беспрепятственно ходить в дом Божий, где вы можете читать, молиться и свободно говорить о великой благодати Бога для грешников в Иисусе Христе..."

Долгие дни поезд медленно трясся по бесконечной Сибири и Дальнему Востоку, не встречая никаких станций. Иногда ей казалось, что она - в пути на край света. Но в один прекрасный день она увидела, как вдали вздымаются судовые мачты.

- Владивосток, конечная станция, - без выражения объявил проводник.

Все пассажиры вышли, а Глэдис не сдвинулась с места.

- Мне дальше, мне в Китай, - объяснила она проводнику, когда он велел ей сойти с поезда.

Он с нетерпением взял ее чемодан и сумку, вышвырнул багаж на платформу и рявкнул:

- Здесь конец железной дороги!

Он вытолкнул ее и захлопнул дверь вагона.

И вот она опять стоит на вокзале, обдуваемая всеми ветрами. Что ей делать, куда же ей теперь?

К ней подошел мужчина. На ломаном английском языке он спросил:

- Это вы путешествуете в Китай?

- Да, да, - благодарно закивала Глэдис. Вы не скажете, как мне доехать туда?

- Следуйте за мной, - коротко ответил он. С притворной любезностью он рассказал, что он по поручению милиции забронировал для нее номер в гостинице.

- Мне не до гостиницы, мне нужен поезд в Китай, - объясняла она возбужденно.

На лице у него появилась странная усмешка, которая вызвала у нее недоверие.

- Следуйте за мной! - приказал он.

В этом незнакомом ей городе Глэдис пришлось подчиниться. Наконец он остановился перед старым запущенным зданием.

- Вот ваша гостиница.

Глэдис разволновалась и глубоко вздохнула. Неужели это гостиница? Здание больше походило на тюрьму. Она должна была отдать паспорт охраннику, который спрятал его в свой письменный стол.

- Нет! - взволнованно воскликнула она. Вы не имеете права отбирать его у меня! Мне надо в Китай!

На его лице появилась холодная усмешка.

- Завтра, - сказал он, - завтра вы получите его.

Владивосток - порт на Дальнем Востоке России. Там живут люди из разных стран Азии и говорят на многих языках. Но вся эта новизна не привлекала Глэдис. Она должна была оставаться в гостинице три дня, и куда бы она ни шла, мужчина, встретивший ее на вокзале, всюду сопровождал ее. Она предположила, что он сотрудник милиции, ведающей делами иностранцев. Он постоянно старался убедить ее остаться работать в России. Глэдис неизменно отказывалась.

Однажды днем ей удалось отправиться на прогулку без него. Где-то в районе порта она вдруг услышала английские слова. Голос девушки звучал взволнованно:

- Подойди сюда и слушай меня, я должна тебя предупредить.

- А ты кто? - озабоченно спросила Глэдис.

- Это неважно, - ответила девушка.- Я хочу тебе помочь, потому что ты в большой опасности. Тебе уже вернули паспорт?

- Нет, - зашептала Глэдис, - охранник не хочет возвращать его.

- Сегодня вечером ты обязательно должна упросить его вернуть паспорт. Ночью надо постараться убежать. Слушай меня, - девушка стала говорить еще тише на ломаном английском языке.- Сегодня в час ночи в дверь твоей комнаты стукнут два раза. Будь готова с чемоданом, открой дверь после стука и следуй за стариком, который там будет. Не говори ни слова, иди за ним бесшумно, он поможет тебе убежать. Бог да благословит тебя и да поможет нам.

Внезапно девушка исчезла. Глэдис задохнулась от волнения. Ее сердце сильно билось. Как можно спокойней она пошла обратно в гостиницу, прямо в свою спальню, стала на колени и в молитве излила все свои тревоги Богу. В душе ее возникло глубокое желание почитать Слово Божье.

Она отыскала в Библии третью главу пророка Софонии и прочитала:

" В тот день скажут Иерусалиму: " не бойся! " и Сиону: " да не ослабевают руки твои!

Господь Бог твой среди тебя: Он силен спасти тебя...

...Сделаю вас именитыми и почетными между всеми народами земли, когда возвращу плен ваш пред глазами вашими, говорит Господь".

Это был тот самый стих, который уже однажды дал ей столько уверенности на трудном пути. И опять эти слова дали ей ту самую силу веры:

"...Когда возвращу плен ваш".

Она долго молилась, умоляя о помощи и освобождении. Потом она пошла к охраннику просить у него паспорт. Тот вернул его со словами:

- Завтра вам дадут постоянное место работы. Вы должны помочь в построении нашего нового свободного государства.

В своей комнате Глэдис осмотрела паспорт.

Дрожа от испуга, она увидела, что слово " миссионер" заменили на " машинист". Она поняла. Ее хотели использовать на работах в Сибири.

Медленно тянулось время в этот вечер. В гостинице стало тихо.

Глэдис ждала с молящимся сердцем.

Гнетущая тишина. И вдруг...

Ясно и коротко раздались два удара в дверь. Точно в час ночи.

Глэдис тихонько открыла дверь. В коридоре стоял старик. Она молча последовала за ним. Не слышно было ни звука. Они вышли из гостиницы через черный ход.

На небольшом расстоянии она последовала за провожатым по темным, узким переулкам к порту.

Внезапно возле нее появилась уже знакомая ей девушка. Старик исчез. Девушка быстро сказала:

- Видишь вон там японский корабль? Иди туда быстро и без звука. Постарайся попасть на корабль, зайди в каюту капитана и упроси его взять тебя с собой в Японию. Ну, быстрее, корабль скоро уйдет!

- Как могу я отблагодарить тебя за помощь?

- спросила Глэдис. Девушка поколебалась немного, потом спросила:

- Может, у тебя есть что-нибудь из одежды? Мне ужасно холодно.

- Да, вот мои перчатки.- Глэдис опустила руку в карман.- Вот и еще шерстяные чулки. Спасибо за помощь. Бог да благословит тебя.

- Иди быстрее, - сказала девушка.- Бог да благословит твой труд в Китае и... молись за меня...

В темноте ее руки на мгновение коснулись руки Глэдис для безмолвного прощания. Потом она быстро повернулась и исчезла в темноте ночи.

В порту Владивостока стояло японское торговое судно, готовое к отплытию. Все таможенные бумаги судового груза и экипажа были проверены. Все было в порядке. Судно могло покинуть порт.

Капитан сидел в каюте и при слабом свете лампы просматривал бумаги. Русские таможенники, к счастью, все пропустили, хотя при проверке иностранных судов они обычно бывают несговорчивыми и недоверчивыми. Впрочем, капитану можно было не волноваться. Он никогда не возил запрещенные товары или ненадежных лиц.

Вдруг дверь его каюты с шумом распахнулась. Появилась взволнованная девушка с чемоданом и сумкой. Она закрыла за собой дверь, прижала ее спиной так, будто ее преследуют, и посмотрела на него большими испуганными глазами.

Капитан положил бумаги на стол. С восточным самообладанием, не выказав никакого волнения, он испытующе смотрел на девушку. В каюте стояла тишина. Золотые галуны на капитанской форме поблескивали при свете лампы.

Его лицо строго вытянулось в ожидании объяснения, как она посмела сюда войти.

Наконец ее сильно бьющееся сердце несколько успокоилось, и она смогла говорить.

- Господин, - умоляюще обратилась она к нему, - господин капитан, пожалуйста, помогите мне. Возьмите меня с собой в Японию.

Капитан все еще молча пристально изучал ее. Она еще раз с волнением попросила:

- О капитан, возьмите меня с собой... Мне нужно в Китай, но они хотят удержать меня здесь, в России. Они переправили мой паспорт, чтобы заставить работать здесь машинистом, но я ведь миссионерка... мне в Китай!

- Вы откуда? - холодным тоном спросил капитан.

- Из Англии, господин. Я из Англии, и мне нужно в Китай.

- Покажите мне паспорт! - строго приказал он.

В глубоком раздумье он тщательно изучил документ. Опять его глаза строго, испытующе осмотрели девушку.

- У вас есть деньги для этой поездки в Японию? - поинтересовался он уже немножко мягче.

- Нет, господин. Я в Лондоне истратила все свои заработанные деньги на билет в Китай.

Опять в каюте капитана стало тихо. Он еще раз тщательно осмотрел паспорт и девушку.

Глэдис шумно вздохнула и повторила:

- Мне в Китай. Если вы не возьмете меня с собой, то русские задержат меня здесь и посадят в тюрьму, так как я не хочу работать на них.

Капитан кивнул в знак понимания. На его каменном лице не отразилось никаких чувств, когда он ответил:

- Да, понимаю, у вас трудности. Вы английская подданная, следуете в миссионерский пункт в Китае, и вам нужна помощь.

Он положил перед нею бумагу.

- Подпишите вот это, пожалуйста, я возьму вас под свою ответственность с собой в Японию, а там передам ваше дело английскому консульству.

Ни минуты не колеблясь, Глэдис подписала предложенный документ.

- Я вам покажу каюту, где вы должны находиться первые часы.

Через несколько часов, когда над холмистыми русскими берегами забрезжил ранний рассвет, корабль неторопливо вышел из порта в океан.

В открытом море Глэдис могла выйти на палубу. Она стояла, держась за поручни. Дул свежий морской ветерок, и волны плескались о судно. Ее охватило чудесное чувство свободы.

Порт Владивосток стал расплывчатым пятном, которое скоро исчезло в серой утренней дымке. Глэдис пристально всматривалась в отдалявшийся берег. Там была Россия. И в том грязном портовом городе осталась девушка, которая ей помогла. А кто же тот старик, который ночью увел ее из гостиницы в порт? Она не знала.

Незнакомые люди, кем-то предупрежденные, помогли ей убежать из России.

Она знала, что высоко над волнующимся морем, над серыми облаками живет Всемогущий Господь, Которого она может просить, чтобы Он хранил этих незнакомых русских друзей.

Три дня Глэдис наслаждалась спокойным морским путешествием из Владивостока в Японию.

В городе Кобе ее повезли в английское консульство, где помогли получить билет на судно, отправлявшееся в Китай.

Прибыв туда через несколько дней и сойдя с чемоданом и сумкой на китайскую землю, она была охвачена восторгом.

- Теперь я в Китае, - говорила она себе. Теперь я наконец в Китае!

В дневнике она записала:

"...В субботу, 5 ноября, получив билет, я уехала из Кобе в Японии в Тяньцзинь. Друзья из миссионерского пункта в Кобе проводили меня до парохода. На борту не было скамеек; мы сидели на палубе на циновках из соломы. Это было очень утомительно, и через некоторое время спина начала болеть.

...Во вторник, 8 ноября, я увидела над желтой морской водой далеко на горизонте берег Китая. Через два дня я сошла на берег в Тяньцзине..."

Друзья из Лондона дали ей адрес одного миссионерского пункта в Тяньцзине.

Тут же у парохода она смогла нанять рикшу - человека, который тянет двухколесную тележку, перевозящую людей и грузы.

- В полицию, - попросила она.

Там она хотела узнать, в каком квартале города находится дом миссии.

Мальчик положил ее багаж в рикшу. Она сама едва успела сесть, как китаец уже схватил ручки тележки и стремительно помчался с территории порта. Она еще никогда не видела, чтобы люди так быстро бегали.

Он ловко поворачивал тележку на крутых поворотах узких улочек. Вдруг она увидела на стене вывеску со словами " Дом миссии".

- Стоп! Подождите! Дальше не надо, мне туда! - взволнованно кричала она.

Это было здание Лондонского миссионерского общества.

Она быстро слезла с шаткой тележки и потащила чемодан и сумку к зданию миссии.

В дверях ее встретил джентльмен, который говорил по-английски.

- Вам хотелось бы посетить наш миссионерский пункт? - вежливо спросил он ее.

Ах, какая радость после стольких лишений услышать участливый голос, произносящий слова на ее родном языке!

- Да, да... в Лондоне мне дали ваш адрес. Не можете ли вы помочь мне доехать до госпожи Лосон в Янчэне?

Сердечное гостеприимство миссионера и его жены очень ободрило ее.

Увидев опрятную одежду хозяина и его семьи, Глэдис вдруг заметила, как грязна и потрепана одежда на ней самой после странствования по России и путешествия на грузовом судне. Но люди в доме миссии ничем не выказали ей пренебрежения.

Вечером, когда она рассказывала о всех страхах, перепетиях и чудных спасениях во время своего долгого путешествия, миссионер и несколько китайских христиан внимательно слушали. В завершение дня английский миссионер помолился и поблагодарил Господа за Его охрану и водительство. Молились о силе и благословении Глэдис на миссионерский труд, который ей скоро предстоит начать среди людей Северного Китая.