VIII Июль 1976-го

В один из душных, жарких дней, когда температура и влажность намного превысили свои средние показатели, Иззи наткнулась на Джилли в магазине «Амос и Кук», куда решила прогуляться, чтобы немного отдохнуть и заодно купить тюбик зеленой краски. Джилли была занята своими мыслями не меньше, чем ее подруга, и они заметили друг друга только в тот момент, когда обе потянулись за одним и тем же тюбиком.

– Привет, прекрасная незнакомка! – воскликнула Джилли.

– Давненько мы не виделись, – с улыбкой ответила Иззи.

– Уже несколько недель. Ты превращаешься в настоящую затворницу.

– Не совсем. Я просто решила поменять приоритеты. Поменьше вечеринок, побольше творчества.

– Я за тебя рада. Только не переусердствуй.

Джилли взглянула на часы в виде палитры, висевшие над прилавком с распылителями для красок. Немного присмотревшись, она поняла, что кисти на этой палитре играют роль часовых стрелок и показывают половину двенадцатого.

– У тебя найдется время для раннего обеда? – спросила она.

– Только если ты предложишь местечко с кондиционером.

– Подозреваю, что в твоей студии его нет, – со смехом заметила Джилли.

– Я чуть не растаяла от жары.

Поскольку разговор происходил в нескольких кварталах от Вильямсон-стрит, подруги остановили свой выбор на ресторане под названием «Гнездо мартышки». Они заняли столик у окна, чтобы со своего комфортабельного наблюдательного пункта смотреть на менее удачливых пешеходов, вынужденных противостоять жаре на улице. После чашки чая со льдом и сэндвичей с сыром разговор перешел на Тома Даунса.

– Ты часто встречаешься с ним в последнее время, – сказала Джилли.

Иззи неопределенно пожала плечами. Ее отношения с Томом не выходили за рамки дружеских, и разговор с ним во время открытия выставки стал для Иззи поворотным моментом в ее отношениях с мужчинами. Прекратились ночные свидания. Не было случайных любовных связей. Все свои силы она отдавала творчеству, друзьям и ньюменам.

– Ты говоришь так, словно я совершила преступление, – ответила Иззи.

– Он меня раздражает, только и всего.

– Иногда он и меня раздражает, но в основном Том ведет себя вполне прилично. Ты знакома с его работами?

– Именно это меня и волнует, – вздохнула Джилли. – В отличие от большинства людей, способных прочитать получасовую лекцию по любому поводу, он умеет работать. Особенно хороша его техника. Иногда в его картинах просматривается влияние Эрики Кин, но с каждым разом всё меньше. И он действительно воплощает то, что проповедует. Его произведения на удивление реалистичны.

– И всё это выполнено акварелью.

– Я знаю. – Джилли немного помолчала. – И что дальше? – спросила она, не дождавшись реплики от Иззи. – Насколько серьезны ваши отношения?

– Ни насколько, – покачала головой Иззи. – По крайней мере в том смысле, в котором ты об этом говоришь. Наши отношения можно назвать серьезными, но они чисто дружеские. Прекрасно иметь рядом мужчину, с которым можно сходить в кино или на выставку, и при этом нет необходимости пресекать его домогательства или беспокоиться о возможных последствиях. И мне нравится с ним разговаривать. Мы не всегда соглашаемся друг с другом, но в его рассуждениях много интересного.

– Ну конечно, – протянула Джилли, словно подозревая нечто большее.

– Это действительно так, – сказала Иззи. Некоторое время Джилли молча изучала подругу.

– Ты всё еще скучаешь по Джону? – спросила она.

– Ничуть, – солгала Иззи. – Я даже не могу вспомнить, когда думала о нем последний раз.