Случай Анны О.

Данный клинический случай явился непосредственным предшественником психоаналитического метода. Под псевдонимом Анны О. скрывалась Берта Паппенхайм (1859-1936), ставшая больной во время ухода за болевшим кавернозным туберкулёзом отцом. «Разоблачил» пациентку автор знаменитой трёхтомной биографии Фрейда Э. Джонс (1953). О лечении пациентки Фрейд узнал от Бройера через несколько месяцев после завершения лечения (ноябрь 1882).

Фрейда настолько сильно восхитила история болезни, что он не мог понять, почему Бройер не желает её опубликовать, как и рассказать о созданном новом методе лечения – «катартической психотерапии». И только спустя год Бройер откровенно признался молодому коллеге, что он столь сильно был вовлечён в лечение Анны О., что в конце концов вызвал ревность жены. Ему пришлось сказать пациентке, что он навсегда прерывает лечение. И вечером этого же дня его срочно вызвали к этой пациентке, лежавшей в «родовых схватках» от ложной беременности и выкрикивающей: «На свет появится ребёнок доктора Бройера!» Бройер погрузил пациентку в гипнотическое состояние и попытался успокоить, а на следующий день вместе с женой уехал в Венецию.

В том же самом году, через месяц после завершения лечения Бройером пациентке стало настолько плохо, что её вынуждены были поместить для стационарного лечения в знаменитый нервный санаторий Bellevue (“прекрасный вид» - название часто даваемое местности, на которой расположен прекрасный дворец) в Кройцлинге на Боденском озере, где она находилась с середины июля до конца октября 1882 года. Там Анну О. лечили от различных соматических симптомов (в том числе и от тригеминальной [тройничного нерва] невралгии), при чём для этого использовали большие дозы морфия.

По вечерам она опять теряла способность говорить по-немецки и переходила на английский или французский язык.

В письме Стефану Цвайгу (Цвейгу) Фрейд писал: «Что на самом деле произошло с пациенткой Бройера, мне удалось разгадать только много лет спустя после нашего с ним разрыва… При последней встрече с пациенткой у него в руках был ключ, которым он мог открыть дверь к тайнам жизни, но он позволил ему упасть. При всей своей духовной одарённости у него не оказалось в характере ничего фаустовского. Ужаснувшись содеянному он спасся бегством, предоставив попечение за судьбой больной одному из своих коллег»

Под этим ключем Фрейд понимал " перенос". Для Фрейда понимание мощи переноса и контрпереноса в этой истории болезни стало отправным пунктом на пути перехода от катартической терапии к психоанализу.