Настоящее страны, куда попали путешественники

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Гленарван хотел немедленно двинуться вдоль побережья к Окленду, но небо

с утра заволокло густыми тучами и после высадки на берег, около

одиннадцати часов утра, начался ливень. Пуститься в путь было невозможно.

Вильсон очень кстати заметил грот, выдолбленный морем в базальтовых

скалах, и путешественники приютились в нем вместе с оружием и съестными

припасами. В гроте оказалось множество сухих водорослей, некогда

занесенных сюда морскими волнами. Это были как бы готовые лежанки,

которыми путешественники тотчас воспользовались. У входа в пещеру валялся

хворост, развели костер, и все обсушивались.

Джон Манглс надеялся, что такой сильный проливной дождь скоро

прекратится, но он ошибся: ливень не прекращался в продолжение нескольких

часов, а около полудня поднялся вдобавок сильнейший ветер. Эта

отвратительная погода могла вывести из терпения любого человека. Что было

делать? Пуститься в дорогу в такую жуткую погоду, не имея средств

передвижения, было безумием. Кроме того, путь в Окленд должен был отнять

несколько дней, и лишние двенадцать часов запоздания не имели значения,

Во время этой вынужденной остановки разговор шел о войне, ареной

которой в это время была Новая Зеландия. Но чтобы понять и оценить

серьезность положения, в каком очутились на этих островах потерпевшие

крушение, надо знать историю этой кровавой борьбы, которая разыгралась на

После появления Авеля Тасмана в проливе Кука в декабре 1642 года Новую

Зеландию часто посещали европейские суда, но это не мешало новозеландцам

сохранять полную независимость на своих островах. Ни одно европейское

государство не помышляло о захвате этого архипелага, занимающего на Тихом

океане господствующее положение. Лишь некоторые миссионеры, обосновавшиеся

в различных пунктах островов, приобщали население этих вновь открытых

стран к христианской цивилизации; особенно радели об этом англиканские

миссионеры, желая приучить новозеландских вождей к мысли, что им

необходимо смиренно склониться под игом Англии. Миссионерам удалось

добиться своего: ловко одураченные ими вожди подписали письмо к королеве

Виктории, прося ее " высокого покровительства". Впрочем, наиболее

дальновидные понимали безумие такого поступка, и один из них, приложив к

этому посланию отпечаток своей татуировки, пророчески сказал: " Мы потеряли

свою родину. Отныне она не принадлежит нам больше. Вскоре придут иноземцы

И действительно, 29 января 1840 года в бухте Островов на севере

И-ка-на-мауи появился английский корвет " Герольд". Капитан корвета Гобсон

высадился у селения Корора-Река. Туземцы были приглашены в протестантскую

церковь на собрание, и там капитан Гобсон прочел им привезенные от

английской королевы грамоты, в которых та изъявила согласие на принятие

5 января 1841 года английский резидент вызвал к себе в селение Пайа

главных вождей новозеландцев. На состоявшемся собрании капитан Гобсон

убеждал вождей подчиниться английской королеве, говоря, что она уже

отправила войска и корабли для защиты Новой Зеландии, уверяя, что власть

вождей останется неприкосновенной и свобода - полная. " Однако, - закончил

свою речь капитан Гобсон, - земли должны перейти к королеве, за которые

Большинство вождей, найдя цену королевского покровительства слишком

высокой, отказалось. Но посулы и подарки соблазнили этих дикарей больше,

чем пышные слова капитана Гобсона, и покровительство Англии было принято.

Что же произошло в Новой Зеландии с того знаменательного 1840 года до

того момента, когда " Дункан" вышел из залива Клайд? Ничего такого, чего не

знал бы Жак Паганель и о чем он готов был рассказать своим товарищам.

- Миссис, - обратился он к Элен, - я повторяю то, что уже неоднократно

говорил, а именно; новозеландцы - народ мужественный. Уступив однажды

притязаниям Англии, они вскоре начали защищать пядь за пядью каждый клочок

родной земли. Маорийские племена организованы подобно древним кланам

Шотландии. Это несколько знатных родов, которые безоговорочно подчиняются

мудрому вождю. Мужчины Новой Зеландии - люди гордые и храбрые. Одни из них

- высокого роста, с гладкими длинными волосами, похожие на мальтийцев или

багдадских евреев, принадлежат к высшей расе, а другие - меньше ростом,

коренастые, те похожи на мулатов. Но и те и другие крепкие, гордые,

воинственные. Некогда был у них знаменитый вождь по имени Хихи, столь же

прославленный, как Версенжиторикс. Не приходится удивляться, что на

острове И-ка-на-мауи идет беспрерывная война с англичанами, ибо там живет

замечательное в своем роде племя вайкатов, во главе которого стоит Вильям

- Но разве англичане не хозяева главных пунктов Новой Зеландии? -

- Конечно, дорогой Джон, - ответил Паганель. - После того как в тысяча

восемьсот сороковом году капитан Гобсон захватил Новую Зеландию, он стал

ее губернатором, и на этих островах с тысяча восемьсот сорокового по

тысяча восемьсот шестидесятый год постепенно возникло девять колоний в

самых лучших местах. Таким образом, возникло девять провинций: четыре на

северном острове - Окленд, Таранаки, Веллингтон, Хокс, и пять на южном

острове - Нельсон, Марлборо, Кентербери, Отаго и Саутленд. Население

островов, по данным от тридцатого июня тысяча восемьсот шестьдесят

четвертого года, составляло всего сто восемьдесят тысяч триста сорок шесть

жителей. Во многих местах возникли крупные торговые города. Когда мы

доберемся до Окленда, то вы восхититесь красотой местоположения этого

южного Коринфа, который господствует над узким перешейком, переброшенным,

точно мост, через Тихий океан. В Окленде насчитывается уже двенадцать

тысяч жителей. На западном побережье возник Нью-Плимут, на востоке -

Агурири, на юге - Веллингтон; все это цветущие города с оживленной

торговлей. На южном острове Те-Вахи-Пунаму вы не знали бы, какому городу

отдать предпочтение: утопающему ли в садах Нельсону, прославленному своими

винами, как во Франции - Монпелье, Пиктонули, расположенному у пролива

Кука, или Крайстчерчу, Инверкаргиллу и Данидину - этим городам богатейшей

провинции Отаго, куда стекаются золотоискатели со всего земного шара.

Заметьте себе, друзья мои, что это не скопища хижин, населенных

семействами дикарей, а настоящие города с портами, соборами, банками,

доками, ботаническими садами, музеями, обществами акклиматизации,

газетами, больницами, благотворительными обществами, философскими

институтами, масонскими ложами, клубами, обществами хорового пения, с

театрами, с дворцами, построенными для всемирной выставки, точь-в-точь как

в Париже или Лондоне. И если память мне не изменяет, то в текущем тысяча

восемьсот шестьдесят пятом году, быть может, даже в то время, когда я все

это вам рассказываю, промышленные изделия всего земного шара выставлены

- Как! Несмотря на войну с туземцами? - спросила леди Элен.

- Англичан мало волнует война, - ответил Паганель. - Они сражаются и

одновременно устраивают выставки. Их это не страшит. Они даже прокладывают

под выстрелами новозеландцев железные дороги. В провинции Окленд два

железнодорожных пути из Дрюри и Мэре-Мэре, эти линии должны пройти через

главнейшие пункты, занятые повстанцами. Я готов биться об заклад, что

рабочие, прокладывающие их, стреляют в туземцев с паровозов.

- Но к каким же результатам привела эта бесконечная война? - спросил

- Вот уже шесть месяцев, как мы покинули Европу, и я не знаю, что

произошло за время нашего отсутствия, - ответил Паганель, - знаю лишь о

нескольких фактах, о которых прочел в газетах Мериборо и Сеймура во время

нашего перехода через Австралию, но в ту пору на острове И-ка-на-мауи еще

- А когда началась эта война? - спросила Мери Грант.

- Вы, дорогая мисс, верно хотели спросить, " когда она возобновилась", -

ответил Паганель, - ведь первое восстание произошло в тысяча восемьсот

сорок пятом году. Итак, эта война возобновилась в конце тысяча восемьсот

шестьдесят третьего года. Но маорийцы задолго до этого подготовлялись к

свержению английского владычества. Туземная национальная партия вела

деятельную пропаганду за избрание маорийским вождем Потатау. Эта партия

хотела провозгласить этого строгого вождя королем, а селение, где он

проживал, лежавшее между реками Уаикато и Вайпа, сделать столицей нового

государства. Потатау был скорее лукавым, чем храбрым стариком, но у него

был умный и энергичный премьер-министр из племени игатихахуа, которое

обитало на Оклендском перешейке до захвата его иноземцами. Этот министр,

по имени Вильям Томсон, сделался душой освободительной войны. Он очень

умело объединил маорийцев в боевые отряды. По его наущению один вождь из

провинции Таранаки сплотил вокруг себя разрозненные племена, объединив их

национальной идеей. Другой вождь, из Уаикато, основал " Земельную лигу",

которая убеждала туземцев не продавать своих земель английскому

правительству. Английские газеты начали печатать тревожные известия, и

правительство не на шутку встревожилось деятельностью " Земельной лиги".

Словом, умы были возбуждены, мина готова была взорваться. Не хватало лишь

искры, или, вернее, столкновения интересов новозеландцев и англичан, чтобы

-...в тысяча восемьсот шестидесятом году, - ответил Паганель, - в

провинции Таранаки, на юго-западном побережье острова И-ка-на-мауи. Одному

туземцу принадлежало шестьсот акров земли близ Нью-Плимута. Он продал эту

землю английскому правительству. Когда землемеры явились вымерять

проданный участок, то вождь Кинги заявил протест. Он построил на спорных

шестистах акрах укрепленный лагерь и огородил его высоким частоколом.

Спустя несколько дней полковник Гольд с отрядом взял это укрепление

приступом. В этот день прозвучал первый выстрел колониальной войны.

- Многочисленны ли маорийцы? - спросил Джон Манглс.

- За последние сто лет маорийское население очень убыло, - ответил

географ. - В тысяча семьсот шестьдесят девятом году Кук определял число их

в четыреста тысяч человек. А в тысяча восемьсот сорок пятом году, согласно

переписи туземного протектората, количество маорийцев сократилось до ста

девяти тысяч. В настоящее время, несмотря на болезни, водку и избиения,

производимые англичанами-" просветителями", на обоих островах все же

насчитывается девяносто тысяч туземцев, в том числе тридцать тысяч воинов,

которые, по-моему, еще долго будут наносить поражения английским войскам.

- А успешно до сих пор протекает восстание? - спросила леди Элен.

- Да. Сами англичане неоднократно восхищались отвагой новозеландцев.

Они ведут партизанскую войну, войну налетов и стычек, набрасываются на

мелкие отряды регулярных войск и грабят усадьбы английских поселенцев.

Генерал Камерон не чувствовал себя в безопасности в этом краю, где за

каждым кустом могла притаиться засада. В тысяча восемьсот шестьдесят

третьем году после долгих и кровопролитных боев маорийцы укрепились у

верховий реки Уаикато, на конце цепи крутых холмов, защитив свои позиции

тремя оборонительными линиями. Туземные агитаторы усиленно призывали все

население подняться на защиту родной земли, обещая полную победу над

" пакекас", то есть белыми. Против туземцев сражались три тысячи английских

солдат под командой генерала Камерона и беспощадно расправлялись с

маорийцами, с тех пор как те зверски убили капитана Спрента. Происходили

кровопролитные сражения. Иные длились двенадцать часов, но маорийцы не

отступали под пушечными выстрелами европейцев. Ядром этой свободолюбивой,

отважной армии являлось свирепое племя вайкато во главе с Вильямом

Томсоном. Этот туземный полководец командовал сначала двумя с половиной

тысячами воинов, затем восемью тысячами, ибо к нему присоединились со

своими подданными два грозных вождя - Шонги и Хеки. Женщины в этой войне

самоотверженно помогали мужчинам. Но правое дело не всегда одерживает

победу. После кровопролитных боев генерал Камерон все же усмирил

восставший округ Уаикато, но оказавшийся уже опустошенным, обезлюдевшим,

ибо маорийцы разбежались. Эта война дала примеры высокого героизма. Так,

четыреста маорийцев, запертые в крепости Оракан, осаждаемые тысячей

англичан под командой генерала Карея, страдая от жажды и голода,

отказались сдаться. Наконец однажды в полдень, прорвав фронт врагов, они

- Но усмирением округа Уаикато эта кровопролитная война закончилась? -

- Нет, друг мой, этим она не закончилась, - ответил Паганель. -

Англичане решили идти на провинцию Таранаки и осадить крепость Матаитава,

где засел Вильям Томсон. Но взять эту крепость им будет трудно. Помнится,

перед самым отъездом из Парижа я прочел в газетах, что племя таранга

изъявило покорность генералу и губернатору и что те оставили туземцам три

четверти земель. В этих сообщениях говорилось также о том, что главный

вождь восстания Вильям Томсон собирается сдаться, однако австралийские

газеты не подтвердили этих слухов - возможно, что в данный момент

новозеландцы снова энергично готовятся к сопротивлению.

- По вашему мнению, Паганель, - спросил Гленарван, - ареной этих

военных действий будут провинции Таранаки и Окленд?

- И одна из них - это именно та провинция, куда мы заброшены крушением

- Та самая. Мы высадились в нескольких милях от гавани Кахвиа, где еще

и сейчас, по-моему, развевается маорийский флаг.

- Тогда благоразумнее двинуться на север, - предложил Гленарван.

- Конечно, - согласился Паганель. - Новозеландцы ненавидят европейцев,

особенно англичан. Поэтому постараемся не попадаться им в руки.

- Быть может, мы встретим какой-нибудь отряд английских войск, -

промолвила леди Элен. - Какое это было бы счастье!

- Конечно, - согласился географ, - но я мало на это надеюсь. Маленькие

английские отряды избегают бывать в здешних местах, где за каждым кустом,

за каждым деревом прячется искусный стрелок. Я не очень-то рассчитываю на

конвой солдат сорокового полка. Но на западном побережье, вдоль которого

лежит наш путь в Окленд, находится несколько миссий, и мы сможем там

останавливаться. Я даже замышляю попасть на дорогу, по которой шел

Гохштеттер, следуя вдоль течения реки Уаикато.

- А кто он - путешественник? - спросил Роберт Грант.

- Да, мой мальчик, он член научной экспедиции, совершившей кругосветное

путешествие на австралийском фрегате " Наварра" в тысяча восемьсот

- Господин Паганель, - не унимался Роберт, глаза которого загорелись

энтузиазмом при мысли о великих географических открытиях, - а в Новой

Зеландии бывали такие же мужественные путешественники, как в Австралии

- Да, их было даже несколько, мой мальчик: например, доктор Гукер,

профессор Бризар, естествоиспытатель Диффенбах и Юлиус Гаст. Но, несмотря

на то, что некоторые из них поплатились жизнью за свою страсть к

приключениям, они все же не пользуются такой известностью, как

- А вы знаете историю их путешествий? - спросил юный Грант.

- Еще бы! Но я вижу, дружок, что ты хочешь знать об этих

путешественниках столько же, сколько и я. Так и быть, расскажу тебе.

- Благодарю вас, господин Паганель, я вас слушаю.

- И мы тоже послушаем, - заявила леди Элен. - Уже не в первый раз

благодаря дурной погоде мы узнаем много нового. Итак, господин Паганель,

- К вашим услугам, - ответил географ. - Но рассказ мой будет кратким.

Здесь не было таких отважных исследователей, которые один на один боролись

с австралийским Минотавром [в греческой мифологии чудовище с телом

человека и головой быка]. Новая Зеландия - слишком маленькая страна, ее не

так уж трудно изучить. Поэтому мои герои были не путешественники, а

обыкновенные туристы, ставшие жертвой обычных несчастных случаев.

- Геометр Уиткомб и Чарльтон Говит, тот самый, который нашел останки

Берка, погибшего во время той памятной экспедиции, о которой я вам уже

рассказывал на стоянке у Уиммери. Уиткомб и Говит стояли во главе двух

самостоятельных экспедиций на острове Те-Вахи-Пунаму. Обе экспедиции в

начале тысяча восемьсот шестьдесят третьего года отправились из

Крайстчерча с целью открыть проходы в горах на севере провинции

Кентербери. Говит, перевалив через горную цепь у северной границы

провинции, разбил лагерь на берегу озера Браннера. Уиткомб же нашел в

долине Ракаиа проход, ведущий к восточному склону горы Тиндаль. У Уиткомба

был спутник, Яков Лупер, который впоследствии опубликовал в газете

" Литтльтон таймс" отчет об этом путешествии и о катастрофе, которой оно

завершилось. Если память мне не изменяет, то эти два исследователя

двадцать второго апреля тысяча восемьсот шестьдесят третьего года

находились у ледника, где берут начало истоки реки Ракаиа. Они поднялись

на вершину горы и там стали искать новый горный перевал. На следующий день

Уиткомб и Лупер, измученные тяжелым подъемом и холодом, при сильном

снегопаде, остановились на привал на высоте в четыре тысячи футов над

уровнем моря. В течение семи дней они бродили по горам, по дну долин, и

всюду путь им заграждали отвесные скалы, часто они не могли развести

костра, порой голодали, их сахар превратился в сироп, их сухари - в мокрое

тесто, их одежда и одеяла насквозь промокли от дождя, их терзали

насекомые. В хорошие дни они проходили не более трех миль, но бывали дни,

когда они делали не более двухсот ярдов. Наконец двадцать девятого апреля

они набрели на маорийскую хижину; в садике близ нее нашлось несколько

кучек картофеля. Это была последняя трапеза двух друзей. Вечером они

добрели до морского берега близ устья реки Тарамакау. Надо было

переправиться на правый берег, чтобы идти на север, к реке Грея. Тарамакау

- широкая и глубокая река. Лупер после долгих поисков нашел два

продырявленных челнока, которые он починил как сумел и связал их вместе.

Под вечер оба путешественника сели в челноки и стали переправляться, но

едва успели они добраться до середины реки, как челноки наполнились водой.

Уиткомб бросился в реку и вернулся вплавь к левому берегу. Яков Лупер

плавать не умел, а уцепился за свой челнок, и это спасло его, но ему

пришлось пережить немало потрясений. Несчастного понесло к бурунам. Первая

волна накрыла его, вторая вынесла на поверхность воды. Его ударило о

скалы. Наступила непроглядная ночь. Дождь лил как из ведра.

Окровавленного, промокшего Лупера носило несколько часов по волнам.

Наконец челнок ударился о берег, и Лупера в бессознательном состоянии

выбросило на землю. Очнувшись на рассвете, Лупер дополз до ручья и увидел,

что течение отнесло его на целую милю от того места, где они пытались

переправиться через реку. Он встал, пошел вдоль берега и вскоре набрел на

злосчастного Уиткомба - тот был мертв, он увяз в тине. Лупер выкопал

руками яму и предал труп товарища земле. Два дня спустя Лупера, умирающего

от голода, приютили какие-то гостеприимные маорийцы. Среди них бывают и

такие. Четвертого мая он добрался до озера Браннера, на берегу которого

был раскинут лагерь Чарльтона Говита, который спустя шесть недель погиб

- Да, - сказал Джон Манглс, - кажется, будто сопутствующие друг другу

путешественники связаны между собой какими-то узами, и стоит этим узам

порваться, как путешественники гибнут один за другим.

- Вы правы, друг Джон, - ответил Паганель, - я часто об этом думал.

Скажите, в силу какого закона солидарности Говит погиб почти при тех же

обстоятельствах, при каких погиб Уиткомб? Что тут скажешь? Чарльтон Говит

был приглашен мистером Уайдом, начальником правительственных работ. Ему

поручено было составить проект проезжей дороги от равнины Хурунуи до устья

реки Тарамакау. Говит выехал первого января тысяча восемьсот шестьдесят

третьего года в сопровождении пяти человек. Он великолепно справился с

возложенным на него поручением: была проложена дорога длиной в сорок миль,

до самой реки Тарамакау. Говит вернулся в Крайстчерч, и, несмотря на то,

что надвигалась зима, он испросил разрешения продолжать работы. Мистер

Уайд согласился. Говит, запасшись всем необходимым, вернулся в лагерь,

чтобы перезимовать там. Двадцать седьмого июня Говит и двое рабочих,

Роберт Литль и Генри Мюлис, покинули лагерь. Они переправились через озеро

Браннера. С тех пор они исчезли бесследно. Их утлый челнок найден был на

берегу опрокинутым. Говита и его спутников искали в течение девяти недель,

но тщетно! Очевидно, несчастные не умели плавать и утонули в озере.

- А быть может, они целы, невредимы и живут у какого-нибудь

новозеландского племени, - промолвила Элен. - Ведь мертвыми их никто не

- Увы, нет, - ответил Паганель, - ибо спустя год после катастрофы они

еще не вернулись... - И географ шепотом докончил: - А когда из Новой

Зеландии больше года не возвращаются, то, значит, люди безвозвратно