И ЕГО КНИГА 4 страница

По мнению Веблена, с развитием капитализма «дихо­томия» производства и бизнеса обостряется. Сфера ры­ночных отношений, разнообразные спекулятивные операции становятся более выгодными для капиталиста, чем Непосредственно предпринимательская деятельность. В ре­зультате многие капиталисты отвлекаются от организации производственного процесса и начинают вкладывать часть своих капиталов в различные спекулятивные сделки: «Вместо прежнего капитализма, когда капиталист регули­ровал некий производственный процесс, пришло оживле­ние перераспределения капитальных вложений в более прибыльные сделки»[24]. Веблен отмечает ряд черт монополистического капитализма: образование и рост кор­пораций, громадные масштабы корпоративной собствен­ности, ликвидацию свободной конкуренции и др. Но глав­ным Веблен считает не концентрацию производства, на базе которой вырастают монополии, а широкое использо­вание кредита и образование «абсентеистской собственно­сти». Термин «абсентеистская» («отсутствующая», «не­осязаемая») собственность Веблен применял для обозначения отделения собственности от управления и руководства промышленным производством. Эта собствен­ность представлена капиталистом, который не участвует в управлении своим предприятием, а следовательно, в создании готового продукте, занят разнообразными спеку­лятивными операциями, не связанными с производством. По мере широкого распространения корпораций про­тиворечие между индустрией и бизнесом еще более обо­стряется. Это проявляется прежде всего, в том, что финан­совая олигархия зачастую получает большую долю своих доходов путем купли-продажи на рынке «титулов собствен­ности», а не за счет роста производства и повышения его эффективности; «корпорация – это всегда предприятие бизнеса; она является средством делать деньги, а не про­изводить товары»[25].

Веблен отмечает факты персональной унии крупной финансовой буржуазии с государственным аппаратом. По его определению, буржуазное государство превратилось в «департамент бизнеса», а крупная буржуазия получает политическое господство, что дает ей доступ к националь­ным богатствам страны. Погоня за прибылью, осуществляемая корпорациями, приводит к хищническому исполь­зованию, к расточению природных богатств, что имеет крайне отрицательные последствия для производства, общественных интересов.

Веблен неоднократно возвращался к вопросу об «отде­лении собственности от контроля над нею», наиболее на­глядно проявившемся в широком распространении системы участия («холдинг-системы»). Он анализирует, как именно крупные финансовые компании, выступая соб­ственниками контрольного пакета акций; подчиняют своему влиянию многие предприятия и более слабые корпо­рации. Интересы этих «незримых» владельцев предприя­тий особенно далеки от интересов общества: «материаль­ное производство находится под контролем людей, инте­рес которых концентрируется на возрастании ценности нематериальных активов»[26].

Таким образом, Веблен занимает позицию осуждения крупного капитала, его господства ъ экономике и поли­тике. Но пороком анализа Веблена является гипертрофия роли сферы обращения в капиталистической экономике. Источник противоречий он пытается найти в пределах указанной сферы и концентрирует свое внимание на денежных и кредитных отношениях.

Период монополистического капитализма Веблен рас­сматривал как кульминацию противоречия между «бизне­сом» и «индустрией». Прогноз Веблена о будущем капиталистического общества в значительной степени основан на концепции «дихотомии». Он постоянно подчеркивал, что развитие «индустрии» подводит к необходимости преобразований. По существу, Веблен дал подробное описа­ние того, что производственные отношения капитализма тормозят развитие производительных сил, но не сумел вскрыть сущности капитализма, игнорировал капитали­стическую эксплуатацию и в результате предложил оши­бочный сценарии дальнейшего развития общества. По этому сценарию в будущем установится власть техниче­ской интеллигенции – «технократия». Технократическая концепция Веблена – важнейшая часть его теории.

По мнению Веблена, взаимодействие технических, эко­номических, биологических, психологических и других элементов имеет место всегда, но по мере развития капи­тализма техника оказывается главным фактором социаль­но-экономического развития. После изобретения и внедре­ния различных машин крупное машинное производство становится центральным звеном экономической структу­ры общества, оно навязывает его участникам особый спо­соб мышления. Веблен считал, что работники крупного машинного производства оказываются автоматически заинтересованы в его лучшем функционировании, технической эффективности, что вынуждает их стремиться к ее повышению, и это превращается для них в принцип поведения. Отсюда Веблен делает неправильный вывод, что интересы работников крупного машинного производ­ства совпадают с общественными интересами, лучшее функционирование промышленности приводит к увеличе­нию производства товаров, материальному благосостоя­нию общества.

Наиболее прогрессивной общественной группой Веб­лен считал инженерно-техническую интеллигенцию. Он противопоставлял инженеров бизнесменам: по мере развития капитализма «производительные функции» перехо­дят к инженерам, а капиталисты занимаются лишь финансовой деятельностью и не выполняют полезной ра­боты. Одной из причин, вызвавших такой переход, яви­лось усложнение производственных процессов, техниче­ский прогресс: «развитие технологии требовало возросше­го объема специальных знаний». Научно-технические знания, которыми обладают инженеры, не только отделя­ют их от бизнесменов, но и порождают противоречия меж­ду ними: «Капитаны финансов, занятые делами бизнеса, далеко ушли от реального производства, они все менее доверяли техническим специалистам, которых не понима­ли, но без которых не могли обойтись»[27]. Главным источ­ником противоречий между инженерами и бизнесменами Веблен считал несоответствие целей и методов, применяе­мых теми и другими в своей деятельности. Основной целью инженеров является наилучшая работа промыш­ленности, а не прибыль, как для бизнесмена, который ста­новится лишним звеном экономической организации. «Для производства товаров и услуг, необходимых обществу, инженеры не нуждаются во вмешательстве бизнесме­нов...» Несовместимость принципов и методов финансовой олигархии с интересами развития производства означает, по мнению Веблена, неизбежность создания новой формы экономической организации общества; «на пути производ­ства товаров и услуг стоит бизнес»[28]. Веблен постулирует необходимость поставить материальное производство под полный контроль специалистов-инженеров; он предполага­ет, что инженерно-техническая интеллигенция в состоя­нии совершить преобразование общества и стать во главе его. Таков прогноз Веблена о будущем капитализма в США.

Веблен противопоставляет инженерно-техническую ин­теллигенцию рабочему классу. Хотя пролетариат также занят в промышленном производстве, тем не менее, един­ственным носителем прогресса Веблен ошибочно считал именно «специалистов-экспертов», инженерно-техниче­скую интеллигенцию. Интересы различных слоев пролетариата якобы противоречивы, и это препятствует объ­единению рабочих на основе общей программы: «Разли­чия интересов сделали все устремления рабочих по существу тщетными...» Напротив, в трактовке Веблена ин­женерно-техническая интеллигенция обнаруживает значи­тельную степень солидарности; она готова к созданию самостоятельной организации на основе общности интере­сов. «Инженеры готовы сделать следующий шаг»[29], – подытоживает Веблен.

Как известно, внутри рабочего класса действительно существуют различные отряды и. группы. Развитие тех­ники сопровождается усложнением состава рабочего класса в квалификационном отношении, что выражается в зна­чительных различиях в оплате труда рабочих, а следова­тельно, и в дифференциации их экономических интересов. Но это не означает принципиальной невозможности объ­единения пролетариата, ибо главным является не то, что разделяет рабочих, а то, что их объединяет, – эксплуата­ция всех отрядов рабочего класса буржуазией. Веблен же игнорировал самый факт угнетения пролетариата, его эксплуатации буржуазией и соответственно общих интере­сов и задач всего рабочего класса.

Утверждение Веблена о том, что рабочие якобы не представляют самостоятельной общественной силы и мо­гут лишь поддерживать научно-техническую интеллиген­цию, вытекает из его ложной трактовки основного проти­воречия капитализма. У Веблена главная сфера функцио­нирования противоречия капитализма – область рыночных отношений и управления производством, а не отношения эксплуатации в процессе производства.

В работах Веблеиа отсутствует социально-экономиче­ский подход к буржуазной технической интеллигенции. Верхушка технической интеллигенции по своему социальному положению и экономическим интересам тесно связана с буржуазией, получает крупные доходы, и именно эти конкретные экономические интересы, а не абстракт­ное «общественное благо» являются основным стимулом ее производственной деятельности. Принципиальная ошибка Веблена – утверждение о существовании единых для всей научно-технической интеллигенции интересов. В этом обнаружилось характерное для Веблена нежелание анализировать явления с социально-классовых пози­ций. Инженерно-техническая интеллигенция при капита­лизме чрезвычайно разнородна по своему социально-клас­совому составу, что опровергает тезис об «общности интересов» интеллигенции.

В сценарии будущего у Веблена предполагается заба­стовка инженеров, которая должна завершиться установ­лением «нового порядка». Передача власти инженерно-технической интеллигенции представляется Веблену лег­ко достижимой: вся индустриальная система настолько зависит от деятельности своих лидеров, что «забастовка инженеров» принесет «паралич старого порядка» и заста­вит предпринимателей отказаться от своих руководящих позиций в производстве, от власти. Веблеп настолько пере­оценивает значение инженерно-технической интеллиген­ции, что утверждает, будто достаточно объединения лишь 1% всех инженеров и техников, чтобы «общая революция технических специалистов в промышленности заверши­лась успехом». Хозяйственную жизнь страны Веблен предлагает подчинить специально созданному «совету технических специалистов». Он рисует утопическую кар­тину общества, которым будет руководить технократия: производство, освобожденное от власти бизнеса, функцио­нирует для удовлетворения потребностей всех членов общества; «совет технических специалистов» осуществля­ет эффективное использование природных ресурсов, уве­личение объема производства. Будут ликвидированы недостатки, вызванные «финансовым саботажем абсентеистских собственников»[30].

Прогноз Веблена о том, что в случае гипотетического переворота вся техническая интеллигенция поддержит его, носит явно утопический характер. Руководящий технический персонал капиталистических предприятий заин­тересован в сохранении господства буржуазии, в то время как рядовые инженеры и техники подвергаются эксплуатации со стороны капиталиста. Выдвигая тезис о воз­можности «революции технологических специалистов» и о необходимости поставить производство под полный кон­троль этих специалистов, Веблен упускает то важнейшее обстоятельство, что интеллигенция не является самостоя­тельным классом. Буржуазная интеллигенция не высту­пает носителем какого-либо способа производства и поэтому не может ни осуществить коренное преобразова­ние, ни стать во главе нового общества.

Совершенно очевидна наивность представлений Вебле­на о методах реорганизации общества. Гипотеза о том, что буржуазия добровольно уступит свои привилегии и отка­жется от власти практически без борьбы, не выдерживает никакой критики. Технократический сценарий Веблена следует расценить как социальную утопию. Вероятно, со­знавая в какой-то мере противоречивость и утопизм своей программы, Веблен не называл сроки ее претворения в жизнь и переносил ее осуществление в неопределенное будущее.

Независимо от намерений самого Веблена предложен­ная им программа объективно выступает не только как критика, но и как форма защиты капитализма. Изменения методов управления производством недостаточно для коренного преобразования капиталистического общества. Игнорируя вопрос об эксплуатации наемного труда в ус­ловиях капитализма, Веблен не предложил искоренить ее источник – капиталистическую собственность на средства производства во всех ее формах. В этом и нашла свое проявление буржуазно-либеральная сущность теории Веблена. Своеобразие предложенного им варианта защи­ты капитализма состоит в том, что он применил техноло­гический подход для затушевывания важнейших антаго­низмов капиталистического способа производства, для от­рицания исторической миссии пролетариата.

Теоретической основой технократического сценария Веблена явился технологический детерминизм: развитие техники представлялось определяющим, детерминирую­щим все социально-экономическое развитие. В трактовке Веблена техника, ее прогресс непосредственно влияют на надстройку, в частности на общественную психологию. Он полагал, что простая причастность человека к технике, его занятость в машинном производстве автоматически определяют его психологию, заинтересованность в луч­шем функционировании индустриальной системы. Это представление Веблена – вполне в духе примитивного техницизма – является глубоко ошибочным. Марксист­ская теория доказала, что техника влияет на социальную и духовную стороны общественной жизни не прямо, а опосредованно, через экономический базис: «Способ про­изводства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще»[31]. В силу двойственности позиции Веблена его социаль­ное лицо не может быть определено однозначно. С одной стороны, очевидна антимонополистическая направлен­ность его теории: он выступил с мелкобуржуазной кри­тикой финансовой олигархии. С другой стороны, техно­логический подход, игнорирование капиталистической эксплуатации, отрицание ведущей роли рабочего класса в преобразовании общества означают затушевывание анта­гонистических противоречий капитализма, и в этом плане Веблен объективно предстает выразителем классовых ин­тересов всей буржуазии. Дальнейшая эволюция техноло­гического подхода в буржуазной политэкономии подтверждает это положение. По существу, Веблен предложил своеобразную апологетику, которая в наше время широко используется многими буржуазными экономистами.

«Теория праздного класса» остается самой известной работой Веблена. Почему она представляет интерес для читателя?

Эта книга содержит огромный заряд социального кри­тицизма по отношению к капиталистическому обществу. Термины взрывной силы «демонстративное потребление» и «демонстративное расточение» не оставляют никаких сомнений в позиции Веблена – последовательного ниспро­вергателя ценностей буржуазной цивилизации. Скальпе­лем социальной сатиры он вскрывает ее основу –. и приглашает читателя в свидетели. «Праздный класс» в освещении Веблена – это паразитический нарост на общественном организме, который тормозит его развитие. Демонстрация праздности – паразитизма, становится ос­новным занятием целого класса, который превращает праздность в профессию. И каноны «достойной» демон­страции праздного образа жизни пронизывают всю идео­логию буржуазного общества, все ее разнообразные сферы – право, религию, семью, систему высшего образова­ния.

Но буржуазия опасна не только своей обременительной для общества праздностью, предостерегает Веблен. Она создает ложную систему ценностей, подчиняет весь строй жизни молоху демонстративного расточения. Именно в демонстративном потреблении, жизни напоказ Веблеи видит стержень созданной буржуазией «денежной циви­лизации». В рамках этой цивилизации люди не стремятся жить полнее, разумнее, добрее, ярче, нет, они лишь стре­мятся доказать всем остальным, что у них имеется изли­шек денег и вещей! – стремятся продемонстрировать этот излишек наиболее наглядным способом. И под флагом всепоглощающего стремления к деньгам и, по существу, сов­сем не нужным вещам проходит человеческая жизнь, низведенная цивилизацией доллара до уровня бесконеч­ной и бессмысленной погони за денежным фетишем. В этом плане книга Веблена архисовременна: она бьет непосредственно по современной буржуазной культуре, по идеологии общества потребления.

Веблен подчеркивает, и это очень важно, что свои каноны образа жизни буржуазия пытается навязывать всему обществу, всем его слоям. Орудия идеологического воздействия – средства рекламы, массовой информации – принадлежат буржуазии, и буржуазная система ценно­стей обладает высокой проникающей способностью. Представители средних и низших слоев втягиваются в изнури­тельную гонку за «престижным» уровнем потребления: самый ритм капитализма в принудительной форме навя­зывает «маленькому человеку» свой стереотип существо­вания – «денежный стереотип». Этот стереотип полно­стью подчинен принципу демонстративного потребления, он определяет буржуазные каноны, в соответствии с кото­рыми вехи на жизненном пути – это всего лишь вехи в потреблении все новых и новых товаров. Такой стереотип существования предстает в освещении Веблена как убо­гий и бессмысленный. «Теория праздного класса» содер­жит не только объективное осуждение современной Веблену «цивилизации бизнеса» и созданной этой цивилиза­цией шкалы ценностей, ориентирующей людей лишь на потребление, но и представление об истинной сущности человека, от природы одаренного «инстинктом мастер­ства» и неодолимой тягой к иным ценностям – знанию и ТРУДУ. В этом бесспорное достоинство книги Веблена.

Есть еще один аспект, который превращает издание этой книги в дело и важное, и своевременное. Вышедшая за год до начала нашего века и неоднократно переиздававшаяся книга Веблена звучит вполне современно сейчас, через восемьдесят с лишним лет после первого издания. Ненужное и губительное для человечества производство военно-промышленным комплексом средств уничтожения людей ради бизнеса финансовой олигархии достигло астрономических масштабов. Буржуазия хищнически рас­точает материальные ресурсы Земли, отвлекает их от прямого назначения – удовлетворения насущных и рацио­нальных потребностей людей. Во имя монопольно высо­кой прибыли крупной буржуазии индустрия нашей малень­кой планеты производит мириады вещей, которые пред­ставителям вида homo sapiens не только никоим образом не нужны, но опасны и губительны для жизни человече­ства. В то же время людям на Земле остро не хватает хлеба, медикаментов, книг. Миллионы людей умирают каждый год от голода, погибают от болезней, так и не узнав, что такое медицинская помощь. Даже по данным буржуазной статистики, около одного миллиарда людей в капиталистических странах страдают от хронического недоедания, а свыше 700 млн. человек за всю жизнь так ни разу не смогли побывать на приеме у врача. На этом фоне особенно резко выделяются паразитизм и расточи­тельное потребление крупной буржуазии.

Излюбленной мыслью Веблена была мысль о тупике, в который приводит человечество «денежная цивилиза­ция». Веблен не нашел выхода из этого тупика – на базе своих методологических предпосылок он и не мог указать такого выхода. Но он первым среди буржуазных эконо­мистов выступил с беспощадной критикой финансовой олигархии, ее паразитической сущности и идеологии, и актуальность этой критики не теряется перед лицом современности.

«Праздный» – ключевое слово в названии книги. Реа­листическая картина всего комплекса фантастических ненужностей, которые влечет за собой праздность, подво­дит к пониманию главного: перспектива у человека од­на – в развитии «инстинкта мастерства», в его естествен­ной реализации в процессе свободного творческого тру­да. Надо надеяться, что именно это в первую очередь оценит советский читатель.