Главная страница Случайная страница Разделы сайта АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Лекция 5
Развитие языкознания во второй половине XIX века 1. Развитие компаративистики 2. Лингвистическая концепция А. Шлейхера: а) компаративистика; б) натурализм. 3. Логико-грамматические школы середины XIX в. 1. Во второй половине XIX века языкознание выделилось как особая отрасль науки, уточнило свой предмет и метод, приобрело современное строение. Основными разделами языкознания стали общее языкознание, сравнительно-историческое языкознание и частные языкознания. Но главным направлением XIX века оставалось сравнительно-историческое языкознание. Быстрое развитие компаративистики, и прежде всего теории и практики сравнительно-исторических грамматик, привело к тому, что уже в середине XIX века оно стало рассматриваться не только как самая развитая и точная (благодаря высокому уровню формализации) гуманитарная дисциплина исторического (и сравнительного) цикла, но и как образец для ряда других наук, основанных на принципах историзма и компаративизма. Под влиянием успехов сравнительно-исторического языкознания и сравнительно-исторического метода в языкознании оформляются такие направления в европейской науке второй половины XIX века, как сравнительная мифология, сравнительное право, сравнительное литературоведение. Несмотря на быстрые успехи этих дисциплин, они не смогли достичь статуса, сопоставимого со статусом сравнительно-исторического языкознания: одни из них оказались надежны лишь в той степени, в какой они опирались на данные языка (см. напр., сравнительную мифологию, исходившую прежде всего из имен богов на родственных языках), другие подменяли сранительно-историчес-ЮШ метод типологией форм в их историческом развитии (сравнительное литературоведение). Тем не менее сравнительно-историческое языкознание продолжает оказывать влияние на эти отрасли пак в области общих идей, так и в области приемов и методов исследования, в структуре понятийного аппарата, в формах представления своих результатов и г. п. Более плодотворное и глубокое влияние компаративистика оказывает на другие лингвистические дисциплины, в частности на описательную грамматику, типологию и теоретическое языкознание. 2а. Второй период в развитии сравнительно-исторического изучения индоевропейских языков связан с именами А. Шлейхера, A. Потта, И. Мадвина и др. Немецкий ученый А. Шлейхер (1821-1868) изучал, помимо языков, философию и ботанику, что отразилось на его лингвистической концепции. А. Шлейхер продолжил и углубил начатое основоположниками компаративизма изучение индоевропейских языков с помощью сравнительно-исторического метода. В 1860 году в работе " Немецкий язык" он изложил свои теоретические положения, имеющие принципиальное значение: роль фонетических законов, аналогии, систематичности языка, выражения в языке формы, функции и т. д. В 1861-1862 годах выходит его " Компендиум сравнительной грамматики индогерманских языков" (компендиум — от лат. " сжато изложенное"). В этой книге обобщаются итоги сравнительно-исторического изучения индогерманских языков, около трети посвящено фонетике, которой прежде уделялось мало внимания. В работах А. Шлейхера нашло развитие ранее высказанное B. фон Гумбольдтом мнение о том, что в жизни языка есть два пе другу. Чем богаче и сложнее история, тем скорее происходит распад языка, и чем беднее, медленнее и устойчивее первая, тем более верным остается себе язык". Это неправильное мнение было впоследствии подвергнуто критике. Главной задачей сравнительной грамматики индоевропейских языков, по мнению А. Шлейхера, является восстановление реального праиндоевропейского языка в том самом виде, в каком он некогда существовал — его лексики, грамматических форм и т. д. Занимаясь этой реконструкцией, ученый написал басню на таком праязыке. Отметим, что базой для реконструкции явился санскрит. Avis akvasas ka2. Avis, jasmin varna na a ast, dadarka akvams, tam, vagham garum vaghantam, tam, bharam magham, tam, manum, aku bharantam. Avis akvabhjams a vavakat; kard aghnutai mai vidanti manum akvams agontam. Akvasas a vavakant: kradhi avai, kara aghnutai vivdidvantsvas: manus patis varnarn avisams kamanti evabhjam gharmam vastram avibhjams ka varna na asti. Tat kukruvants avis agram a bhudat. Перевод на русский язык. Овца и кони. Овца, (на) которой не было шерсти (стриженая овца), увидела коней, везущих тяжелую повозку (с) большим грузом, быстро несущих человека. Овца сказала коням: сердце теснится (во) мне (сердце мое печалится), видя коней, везущих человека. Кони сказали: послушай, овца, сердце теснится (от) увиденного (наше сердце печалится, потому что мы знаем): человек — господин, делает шерсть овцы теплой одеждой (для) себя и (у) овец нет шерсти (у овец больше нет шерсти, они острижены, им хуже, чем коням). 1 Eine Fabel in indodermarischer Ursprache. " Beitrage zur vergl. Sprachforsihung", Bd. S, S. 206, 1868. Услышав это, овца повернула (в) поле (она удрала, ретировалась). Праязык А. Шлейхер не восстановил, что вполне естественно, так как, с одной стороны, праязык, даже если он и был, функционировал длительное время, а потому обязательно развивался и изменялся; с другой стороны, носители этого праязыка расселялись на новых территориях, что неизбежно приводило к распаду его сначала на диалекты, а потом на их базе возникали новые языки. Однако поставив перед собой в принципе невыполнимую задачу, А. Шлейхер внес большой вклад в развитие компаративистики, выработав систему законов звуковых соответствий, которые останутся в силе до нашего времени. Таким образом, А. Шлейхер был первым, кто пытался установить как частные фонетические законы, действующие в пределах данного языка, так и всеобщие (универсальные) законы языка. Шлей-херовская реконструкция индоевропейского праязыка, по сути дела, уже предполагает всевластие лингвистических законов. Но сама трактовка этих законов А. Шлейхером не могла быть принята следующим поколением компаративистов, хотя убеждение в исключительной важности фонетических законов стало в 70-80 гг. XIX века общим тезисом младограмматического направления в сравнительно-историческом языкознании. 26. А. Шлейхер явился основоположником натуралистического (или биологического) направления в языкознании. Свои взгляды на язык он изложил в работах: " Язык Европы в систематическом освещении" (1850), " О морфологии языка" (1859), " Теория Дарвина и наука о языке" (1863, рус. пер. 1864), " Значение языка для естественной истории человечества" (1865, рус. пер. 1868), и др. Идеи натурализма развивал также М. К. Рапп (" Физиология языка", 1836-41; " Сравнительная грамматика как естествоведческая наука", ч. 1-3, 1852-59), М. Мюллер, который трактовал положения натурализма в наиболее упрощенной форме, утверждая, в частности, что мозг выделяет мысль, подобно тому как печень выделяет желчь)и др. А. Шлейхер считал, что язык должен рассматриваться как со-ЗДание природы, потому что человек бессилен по своему произво- лу изменить что-либо в языке, как он не может изменить строение своего тела. А. Шлейхер писал: " Все языки, которые мы прослеживаем на протяжении длительного времени, дают основание для заключения, что они находятся в постоянном и беспрерывном изменении. Языки, эти образованные из звуковой материи природные организмы, притом самые высшие из всех> проявляют свои свойства природного организма не только в том, что все они классифицируются на роды, виды, подвиды и т. д., но и в том, что их рост происходит по определенным законам". После выхода в свет труда Ч. Дарвина " Происхождение видов и естественный отбор" (1859) А. Шлейхер утверждает понимание языка как живого организма, причем не метафорически, а буквально (отметим, что у В. фон Гумбольдта организм — это система). На этом основании А. Шлейхер представление о жизни живого организма переносит на жизнь языка: как отдельное животное или растение, язык рождается, достигает зрелости, дает потомство и умирает. По образу и подобию классификации животных и растений (вспомним его образование ботаника), А. Шлейхер создает генеалогическую классификацию индоевропейских языков: семейству животных или растений в биологии соответствует семейство языков в языкознании; родам, на которые делятся семейства в биологии, в языкознании соответствуют группы и подгруппы языков; видам, на которые делятся роды, в языкознании соответствуют отдельные языки, а подвидам — наречия и диалекты. Отдельно же взятому животному или растению соответствует язык отдельно взятого индивида. Таким образом, впервые в истории языкознания А. Шлейхер представил историю индоевропейских языков в образе генеалогического дерева в виде расщепления и дальнейшего развития, начиная с праязыка, причем каждый раз такое расщепление было разделением на две ветви, что также навеяно биологическими концепциями. А. Шлейхер считал, что семьи языков (индоевропейская, тюркская и т. д.) каждая происходит от своего праязыка, и праязыки се-52 •действ не являются родственными (отметим: В фон Гумбольдт считал, что все языки произошли из одного корня). А. Шлейхер писал: " Так как языки все более и более исчезают и новые при этом не возникают, то следует предположить, что первоначально было больше языков, чем ныне. В соответствии с этим и количество праязыков было, по-видимому, несравненно больше, чем yto можно полагать на основе еще живущих языков". формулируя общие законы развития языка как естественного организма, А. Шлейхер опирался на философию истории Г. В. Ф. Гегеля, з также на эволюционную теорию Ч. Р. Дарвина, однако А. Шлейхер, как и другие представители натурализма, подчеркивал, что язык — исключительное свойство, привилегия человека, так как у животных нет языка, есть лишь " ужимки". Изменения языка раз-личны в трех эпохах его существования — " первоначальном создании, развитии, жизни". Поскольку материальной основой языка являются мозг, органы речи и чувств, постольку, по мнению А. Шлейхера, создание языка есть очеловечивание природы, т. е. формирование материального субстрата мышления и механизма говорения. Выработке рефлексов речевой деятельности способствуют звукоподражания и непроизвольные выкрики, однако это еще не язык, назначение которого — быть органом (аппаратом) мысли, мышлением в звуковой материи. Воплощение идеи в звук и есть развитие языка как собственно человеческого свойства; в доисторическую эпоху дух нашел свое В0влощение в членораздельных звуках и образовал множество пра-КЙиювых форм. Язык как форма (организм) возникает только тогда, когда поня-1** и представления, материализуясь в звуках (корнях), становятся значениями, а их отношения выражаются суффиксами или флекси-ВДв. Так возникают корневые, агглютинативные и флективные клас-QB языковых организмов. А. Шлейхер писал: " Если в первом классе мы встречали недифференцированное тождество значения и отношения, чистое бытие зрения в себе, если во втором классе дифференцируются звуки, обозначающие значение и отношение, отношение выступает в обособленном звуковом бытии для себя, то в третьем классе это различие включается в единство, но в единство, бесконечно более высокое, потому что выросло из различия, имеет его своей предпосылкой и включает его в себя как снятый ею...". Таким образом, три различных класса праформ рассматривались не только с точки зрения морфологической классификации (о ней мы скажем чуть ниже), но и с точки зрения их развития и совершенности. Утверждалось, что в историческую эпоху происходил распад праформ под воздействием фонетических процессов и аналогии; историческая эпоха породила дифференциацию языковых областей, привела к образованию родственных языков и диалектов. А. Шлейхер утверждал, что все языки мира, независимо от их происхождения и принадлежности к той или иной семье, идут по одному и тому же пути развития. Рядом с генеалогической классификацией он строит типологическую (морфологическую) классификацию по способу соединения слов в предложении. Ученый писал: " Значение и отношение, совместно получившие звуковое выражение, образуют слово. Слова в свою очередь составляют язык. В соответствии с этим сущность слова, а тем самым и языка, заключается в звуковом выражении значения и отношения. Сущность каждого языка в отдельности обусловливается способом, каким значение и отношение получают звуковое выражение... Точнее говоря, сущность слова, а тем самым и всего языка, определяется тремя моментами: звуком, формой и функцией". Таким образом, А. Шлейхер различает в языке значения и отношения. Выражением значений являются значимые единицы — слова и словоформы; выражением отношений являются формальные элементы — суффиксы и флексии, которые выработал язык для связи слов между собой. А. Шлейхер устанавливает три типа языков: аморфные (изолирующие), агглютинативные и флективные (напомним, что у В. фон Гумбольдта были еще полисинтетические языки). У изолирующих языков (юго-восточная Азия — китайский, тибетский и т. п.) нет склонения имен и спряжения глаголов, нет флек- сии. Слова представляют собой изолированные, т. е. свободные от каких-либо аффиксов корни. Это и дало основание А. Шлейхеру назвать такие языки бесформенными (аморфными), т. к. форма понималась узко — как наличие флексии. В агглютинативных языках (тюркских, финноугорских и др., их большинство) уже появляются средства выражения отношений — прилепы, однако их связь со словом-корнем слабая. Наиболее высоких способов выражения отношений достигают флективные языки (индоевропейские и семитские) с появлением в них флексий. А. Шлейхер считал, что эти три типа языков представляют три последовательные ступени в их развитии: сначала все языки были бесформенными, затем из них развиваются языки агглютинативные, а из них флективные. Значение научных идей и трудов А. Шлейхера велико: он способствовал выработке в историческом языкознании принципа системности и метода реконструкции праязыка; морфологическая и генеалогическая классификации прочно вошли в общую теорию языка; рассмотрение создания языка как очеловечивания природы стало компонентом учения о происхождении языка и мышления. Однако такие положения теории натурализма как объяснение причин эволюции языка только биологическими факторами, характеристика индоевропейских языков как самых современных, отрыв развития и истории языка от функционирования и истории общества, подверглись критике уже с момента их выдвижения. 3. Теоретическое языкознание середины XIX века развивалось в Противоборстве логического и психологического направлений. Логическое направление в лингвистике XIX века, в отличие от Всеобщих рациональных грамматик (например, " Грамматики Пор-Рояля") XVII века, обращало большее внимание на национальную специфику языковой формы, на единство логического и исторического. Основное внимание уделялось синтаксису. Морфология рассматривалась как этимология, лексическое значение — как понятие. В 1827 году появилась грамматика К. Беккера " Организм языка". Она по сути дела явилась приложением законов логики к материалу современного немецкого языка. Язык понимается как система органических (полярных) противоположностей, т. е. таких противоположностей, которые не уничтожают друг друга, а, напротив, взаимообусловлены и необходимы друг для друга в развитии организма как целого. Учение о предложении из логики и стилистики было перенесено в грамматику. Ф. И. Буслаев утверждает, что Беккеровская схема " правильно определила части речи и члены предложения". Логико-семантический принцип надолго стал ведущим в грамматиках современных языков. На Западе логическое направление в грамматике известно под именем беккервянства. Логико-семантическая школа получила распространение в ряде стран. В России видными представителями этого направления были Н. И. Греч (" Практическая русская грамматика", 1827 г; " Пространная русская грамматика", 1829 г.), И. И. Давыдов (" Опыт общесравнительной грамматики русского языка", 1852 г.). К. С. Аксаков делил грамматику на 3 части: часть I — имя, оно отражает осознание предметов, бытия в покое; часть II — глагол, он отражает осознание действия, бытия в движении; часть III — речь (т. е. синтаксис), она отражает осознание жизни в ее целостности. Всеобщие грамматики обычно не были последовательно логическими, например в описании формообразования. В этом сказался опыт собственно лингвистических исследований, начатых римскими учеными (Присцианом, Э. Донатом и др.). Однако за основу принималась универсальная модель, составленная из выделенных в латыни грамматических категорий. Влияние логической мысли (в версии аристотелевой формальной логики) было велико в интерпретации категорий синтаксиса. В определении И. И. Давыдова синтаксис " исследует или логические отношения понятий и их выражение, или логические отношения мыслей и их выражение". В дефинициях классов слов указывались не их формальные признаки, а их способность выполнять некоторую синтаксическую функцию. Так, существительные определялись как " слова подлежащего"; в особую группу выделялись слова, приспособленные для выполнения функции сказуемого (Л. Г. Якоб); предложения анализировались по модели суждения (S есть Р). Наиболее ярко логическое направление в отечественном языкознании нашло свое выражение в грамматике академика Ф. И. Бусла- gga (1818-1897) — филолога с широким научным диапазоном: древнерусская литература, фольклор, палеография, русский язык и его история, хотя вопросы языкознания в кругу его научных интересов не были главными. Свою деятельность Ф. И. Буслаев начал с гимназии. В то время в методике господствовало начетничество, слепое заучивание. Эта ситуация нашла отражение в рассказе И. Я. Франко " Абабагалама-га". Еще будучи учителем гимназии, Ф. И. Буслаев издал работу " О преподавании отечественного языка" (1844 г.), которая нашла широкий отклик среди русских читателей. В ней автор, добиваясь осмысленности в восприятии языковых фактов учащимися, знакомит их с достижениями сравнительно-исторического языкознания, которое только и может обеспечить научное истолкование языковых фактов и установить их закономерность. Во второй части впервые был дан очерк истории русского языка. Ф. И. Буслаев видел в языке выражение духа народа, придерживаясь взглядов В. фон Гумбольдта и Я. Гримма. Это нашло особенно яркое воплощение в его магистерской диссертации " О влиянии христианства на русский язык. Опыт истории языка по Остромировому евангелию" (1848 г.), в ней язык рассматривается как органический элемент истории, культуры, быта и мировоззрения народа. Перейдя на работу в Московский университет, Ф. И. Буслаев впервые в истории Московского университета вводит курсы сравнительного языковедения и истории русского языка (1847 г.). В1858 году вышел " Опыт исторической грамматики русского языка" (в последующих изданиях — " Историческая грамматика русского языка"). Это первая действительно историческая грамматика русского языка, в которой излагается история образования морфологических форм современного русского языка, приводится огромный материал по этимологии отдельных слов. В этом плане грамматика Ф. И. Буслаева не потеряла своего научного значения и в наше время. В данном случае нас, прежде всего, интересует логицизм Ф. И. Буслаева, проявившийся в синтаксисе, причем в наиболее характерной для логического направления форме: здесь грамматические категории отождествляются с логическими и подменяются ими. Ф. И. Буслаев определяет предложение как выражение формально-логического суждения; подлежащее — выражение субъекта суждения, сказуемое — выражение предиката. В логической грамматике установилось ставшее традиционным деление членов предложения на главные (подлежащее, сказуемое) и второстепенные (определение, дополнение, обстоятельство). В грамматике Ф. И. Буслаева предложение любого типа рассматривалось как выражение суждения. Суждение мыслится как соединение двух понятий или соединение представления с понятием, поэтому, чтобы каждое предложение представить как соединение двух понятий, логисты применили метод подстановки якобы опущенных, но легко подразумеваемых членов предложения, что нередко вело к искажению самих языковых фактов. Так, в логической грамматике нет рубрики " номинативные предложения" (Зима. Воры! и т. п.). они рассматриваются как неполные предложения — с наличествующим подлежащим и якобы опущенным сказуемым, которое легко восстановить: " Зима пришла", " Воры явились". Но далеко не всякое предложение поддается такому преобразованию, например: " Пожар! ". Отзвуки логицизма наблюдаются и в Грамматике-80, где в парадигме номинативного предложения форма " Зима." квалифицируется как настоящее время с опущенной в настоящем времени связкой. Ф. И. Буслаев рассматривает причастные и деепричастные обороты как результат " сокращения" определительных и обстоятельственных предложений. Предложения, которые сейчас квалифицируются как предложения с однородными членами, Ф. И. Буслаев рассматривал как результат слияния нескольких предложений и называл их слитными. Например, Миша и Вася собирали грибы = Миша собирал грибы + Вася собирал грибы. Ф. И. Буслаев создал учение о логико-формальной основе предложения, методику логико-семантического анализа предложения, которой руководствуются в школе и вузе и по сей день. Критика логических принципов анализа основывалась на сле-' дующих положениях: 1) далеко не все категории логики имеют язы-«овое соответствие (в языках не отражены важные для логики родовидовые отношения, различие между истинными и ложными высказываниями и др.); 2) не все формы языка имеют логическое содержание (так, не все предложения выражают суждение); 3) число логических и грамматических членов предложения не совпадает, вследствие чего объем логического и грамматического подлежащего и сказуемого различен (логически предложение членится на субъект и предикат, грамматика же выделяет в составе группы подлежащего определения, а в составе группы сказуемого — дополнения и обстоятельства); 4) логические и грамматические характеристики членов предложения могут не только расходиться, но и инвертироваться: сказуемое может получать функцию логического субъекта, а подлежащее — предиката (ср. актуальное членение предложения); 5) применение логических определений к категориям грамматики (типа " суждение, выраженное словами, есть предложение") не корректно; 6) анализ предложений на основе единой логической модели не позволяет описать реальные синтаксические структуры во всем их разнообразии (особенно индоевропейских языков), затемняя существующие между разными языками типологические различия и индивидуальные особенности конкретных языков; 7) логические описания оставляют не выявленными психологический (эмоциональный, оценочный, волевой) и коммуникативный аспекты речи; 8) логика не может дать надежного принципа классификации языковых форм. Логическое языкознание 60-80-х годов XX века ощутило воздействие предшествующего периода исследований: расширился круг рассматриваемых проблем, усовершенствовалась методика виализа. В лингвистике определились направления, одно из которых тяготеет к собственно логическому анализу естественного языка» Другое изучает логический аспект употребления языка, коммуникации и др. Последнее направление сблизилось с социолингвистикой и психолингвистикой, объединившись с философией обыден-вого языка.
|