Глава 2. Истоки свободы

- Как ваши дела, Петр? – Юрий Петрович встретил Петра в коридоре университета в перерыве между занятиями.

-Хорошо, спасибо.

- Не хотите поучаствовать в одной работе?

- Извините, Юрий Петрович, но ваш предмет я уже сдал, а лишнего времени нет.

- Петр, я прекрасно понимаю нынешних студентов. И не предлагаю ничего безвозмездного. Просто я получил грант от одного фонда. Тема исследований «Исторические предпосылки формирования демократии».

- Но я не специалист-гуманитарий.

- У вас очень оригинальный взгляд на вещи. Не могли бы вы в рамках этой темы подвести, так сказать, итоги наших бесед о формировании античной цивилизации, Троянской войне и прочих вопросах.

- А сколько, если не секрет, я смогу получить?

- Смотря насколько включитесь в работу. Но если просто изложите систематизированно свои взгляды безо всякой дополнительной аргументации, это, как вы понимаете, минимальный вариант вашего участия, то долларов пятьсот я вам заплачу.

- Согласен, - мгновенно откликнулся Петр, подумав, что фонд, должно быть, зарубежный.

- Тогда заходите ко мне на кафедру, в гуманитарный корпус. Обсудим основные положения вашей записки.

- Итак, Петр, - начал доцент, когда они встретились после занятий, - ваши основные мысли по этому поводу. Кратко, разумеется.

- Я боюсь повториться.

- Не бойтесь. Мы же не на занятиях. А заказчики работы не в курсе наших дискуссий.

- Тогда мне кажется, что возникновение демократии и вообще принципов современной западной цивилизации вообще-то случайно. В самом деле, была отлаженная модель общественного устройства. Классическое деспотическое государство.

Эта модель была жизнеспособна и конкурентоспособна. Внутри нее никакой альтернативы возникнуть не могло.

Потом вдруг группа владеющих некоторыми экстрасенсорными, в наших терминах, технологиями лиц, захватывает власть в одной из окраинных провинций тогдашнего имперского мира – в Элладе. Эта провинция являлась политическими задворками, но, в силу природных обстоятельств, экономическим лидером тогдашнего мира.

И так получается, что при захвате власти этим людям удобнее было предстать перед подданными не царями, а богами. Это было удобнее именно владеющим различными экстрасенсорными методиками.

С одной стороны, такая модель оказалась конкурентоспособной. Но новоявленные властители были неопытными политиками. В результате, в силу некоторого стечения обстоятельств они или способствовали, или, как минимум, не воспрепятствовали началу некой масштабной войны, которая в итоге охватила большую часть тогдашнего мира.

Война оказалась слишком тотальной. И все ее участники просто надорвались в ней.

Все государства, причастные к Троянской войне рассыпались. И после этого распада восстановливались вновь. В значительной степени снизу.

При этом восточные деспотии в итоге воссоздали свою политичкескую модель. А в Элладе возникло нечто принципиально новое.

Демократия.

- А почему именно здесь?

- Во-первых, потому, что Эллада все же наиболее пострадала от войны. Ведь война велась прежде всего на землях эллинского мира – в Троаде и окрестностях, и силами, прежде всего Эллады, Троады и ближайших царств.

- А во-вторых?

- Во-вторых, потому, что распад властных структур был максимален именно в Элладе, привыкшей управляться без царей, которые отсутствовали. И это в условиях, когда народ оказался поголовно вооруженным, и, более того, привыкшим пускать оружие в ход.

Но есть еще третья причина.

- Какая?

- Сама модель жреческого государства выдвигала на первый план иные принципы построения общества, где различные моральные и, говоря современным языком, интеллектуальные соображения, были выше писаных законов и произвола властей.

- Не понял, почему?

- Да потому, что богам надо верить. А не просто бояться. А с другой стороны боги не могут без конца прямо приказывать. Их указания толкуют с учетом собственного разума.

А потом был развал власти и, судя по всему, гибель богов.

- Почему это произошло?

- Потому что боги в процессе войны рассорились. Заметьте, после Троянской войны у нас практически нет легенд, где боги прямо бы вмешивались в дела людей, вступают с ними в диалоги, или, извините, интимные связи. Все, это время кончилось.

- Пожалуй, вы правы. Но потом?

- А что потом? Потом в отсутствие царей и богов вооруженные люди сами начали решать свои дела. Но при этом догосударственные порядки, порядки родового общества не восстановились. Люди нашли новые формы общественной жизни, с учетом своего знания об отрицательных и положительных чертах имперской государственности, разделения труда, цивилизации и культуры.

- И все же, о государстве. Имперском государстве. Новая модель была повторением старых принципов в новых условиях, или все же, по большей части их отрицанием?

- Разумеется, отрицанием.

- Интерсно, интересно. Кстати, ведь если так, то тогда и развал царства хеттов, и государственный кризис в Египте – это следствия троянской войны.

- Ее можно назвать Первой мировой.

- Пожалуй. Но, тем не менее, получается именно так?

- Да.

- Но результатом этого кризиса стал исход евреев из Египта?

- Да. С точки зрения не легенд, а политической логики это именно так.

- Тогда все же, может быть истоки демократии в неких библейских принципах?

- С какого, извините, боку? Ветхозаветные иудеи поклонники имперских моделей. Они-то как раз только слегка их модифицировали из прагматических соображений. При этом в мировой усобице они активного участия не принимали. Отсиживались, бродя по пустыне. Кстати, примерно так же, как Одиссей, якобы плутая по морям.

Впрочем, по некоторым данным Одиссей был обрезанным. Так что этнические политические стереотипы налицо.

- Вот этого, Петр не надо. Заказчики не поймут. Так что, оставьте ваши нацистские штучки при себе.

- Понял. Хотя, для внутреннего, так сказать, пользования, получается интресная вещь. Если команда Зевса была выходцами с Русской равнины, то получается, что у истоков событий, результатом которых стало формирование современной демократии, стоят наши предки.

Которых некоторые упорно записывают в, чуть ли не генетических, приверженцев имперской модели. Что совершенно не верно.

- Ладно. Эти соображения оставим при себе.