💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Экономический детерминизм

Маркс часто выступал как экономический детерминист; это значит, что он придавал экономической системе первостепен­ное значение и доказывал, что она определяет все другие сфе­ры общества: политику, религию, мировоззрение и т. д. Несмотря на то что Маркс считал экономический сектор превалирующим над другими, по крайней мере в капита­листическом обществе, как диалектик он не мог занять де­терминистскую позицию. Дело в том, что диалектике прису­ще мнение, что между различными частями общества суще­ствует непрерывная обратная связь и взаимодействие. Поли­тику, религию и т. д. нельзя свести к побочным явлениям, всецело определяемым экономикой, потому что они оказыва­ют влияние на экономику так же, как экономика влияет на них. Несмотря на природу диалектики, Маркса до сих пор рассмат­ривают как экономического детерминиста. Хотя некоторые ас­пекты творчества Маркса, безусловно, могут привести к тако­му заключению, принятие подобного мнения означает игнори­рование общей диалектической нагрузки его теории.

Эггер (Agger, 1978) доказывал, что экономический детер­минизм как интерпретация марксистской теории достиг пика своего развития во время существования II Коммунистиче­ского Интернационала, между 1889 и 1914 гг. Этот исто­рический период зачастую рассматривается как зенит ранне­го рыночного капитализма, а успехи и неудачи последнего привели к появлению многочисленных предсказаний его близкой кончины. Те марксисты, которые верили в эконо-

[162]

мический детерминизм, считали крах капитализма неизбежным. Согласно их пред­ставлениям, марксизм был способен представить научную теорию этого краха (а также других аспектов капиталистического общества) с надежностью прогног зов физических и естественных наук. Все, что аналитику требовалось, — это ис­следовать структуры капитализма, в особенности экономические. В эти струк­туры встроены процессы, которые неизбежно сломают капитализм, так что задача экономического детерминиста — выяснить, как эти процессы протекают.

Фридрих Энгельс, соратник и благодетель Маркса, а также Карл Каутский и Эдуард Бернштейн указали направление интерпретации марксистской теории. Каутский рассматривал неизбежный упадок капитализма как

неминуемый в том смысле, что изобретатели улучшают технику, а капиталисты в сво­ей страсти к прибыли революционизируют всю экономическую жизнь; так же, как не­избежно то, что трудящие ставят своей целью сокращение рабочего времени и повы­шение заработной платы, которую они организуют сами, таким образом они ведут борьбу против капиталистического класса и его положения, так неизбежно и то, что они стре­мятся к завоеванию политической власти и свержению капиталистического правления. Социализм неминуем, потому что неминуема классовая борьба и победа пролетариата неизбежна (Каутский, цит. по: Agger, 1978, р. 94).

В данном случае представлены образы деятелей, которые структурами капи­тализма побуждаются к ряду действий.

Именно этот образ стал объектом основной критики научно ориентированного экономического детерминизма, так как он не соответствовал диалектическому со­держанию марксистской теории. Говоря конкретнее, эта теория действовала в об­ход диалектики, нивелируя значимость мыслей и действий отдельного человека. Существенным ее элементом явилась экономическая структура капитализма, кото­рая определяет индивидуальное мышление и действия. Подобная интерпретация, кроме того, вела к политическому квиетизму и, следовательно, была несовместима с концепцией Маркса. Зачем нужны индивидуальные действия, если капиталисти­ческая система была готова рухнуть под тяжестью своих собственных структурных противоречий? Ясно, что в свете высказанного Марксом жела'ния объединить тео­рию с практикой, подход, который упускает из виду индивидуальные действия и даже делает их ничтожными, не мог соответствовать традиции его мышления.