Метафорическое сравнение 1 страница

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

...И рыцарь мой стоял — как будто скульптор вырубил его из камня.

= 'Так мой рыцарь стоял — можно сказать, что это мог быть не живой рыцарь, а вырубленный из камня скульптором'.

Утекала так, как будто была золотой рыбкой, издали заметившей всплеск поплавка.

= 'Она бежала, — можно сказать, что это могла бы быть не девушка, а золотая рыбка, которая издали заметила всплеск поплавка'.

(Какие-то голоса и шум раздавались в воздухе тихом), Как будто сквозь сон бормотал старый замок.

= 'В тихом воздухе раздавались какие-то голоса и шум — можно сказать, что это мог бы быть не старый замок, а какое-то существо, которое бормочет сквозь сон. [...]

Издали казалось, что заяц, пыль и борзые составляют одно целое.

= 'Глядя издали на зайца, пыль и борзых, можно сказать, что это одно целое'.

Садовница, подняв голубые глаза, казалось, изучает его, полная любопытства.

= '... можно сказать, что она изучает его, полная любопытства'.

Вытягиваю руки, падаю на грудь корабля. И представляется мне, что грудь моя толкает его стремительно вперед.

= '... можно сказать, что моя грудь толкает его стремительно вперед'.

Предполагаемые экспликации нуждаются не столько в обосновании (экспликации нельзя обосновывать, их можно только опровергать), сколько в комментарии. Первой существенной особенностью предложенных семантических записей является их метаязыковой характер, и поэтому они условны. Как сравнение, так и метафора содержат в своих глубинных структурах семантический элемент 'можно сказать' ('кто-нибудь мог бы сказать'). Постулирование этого элемента отвечает всей традиции, рассматривавшей обе фигуры речи как тропы, то есть как своеобразные языковые игры, а также новейшим учениям, прямо говорящим об их метаязыковом характере (см. [8]). Эмпирическим подтверждением «условно» метаязыковой концепции сравнения и метафоры являются предложения, взятые из реальных текстов и в разной степени приближающиеся к глубинным структурам, содержащим эксплицитно постулируемый семантический элемент 'rzekł bis' ('можно сказать'):

[ букв.: 'Только хлопанье пробок и звон тарелок

Раздавались в огромных и пустых просторах замка,

Можно сказать, что злой дух уже зашнуровал гостям уста'.]

[ букв.: 'Можно сказать, что с вином огонь влился в душу,

Так лицо покрылось румянцем, так глаза горели'.]

[ букв.: 'Телимена, так думая, поднялась с дивана

И встала на цыпочки, можно сказать, что выросла'.]

В первых двух примерах после слов «можно сказать» выступает не истолкованная до конца метафора («злой дух гостям рот зашнуровал», «огонь вместе с вином влился в душу»), в третьем — гипотетическое сравнение. Однако в текстах можно также найти предложения эксплицитно метаязыковые и явно близкие к сравнению и метафоре, которые, однако, нельзя отождествить ни с одной из этих двух фигур, например:

[ букв.: 'Впрочем, всякого мяса было в изобилии,

Все, что можно было собрать в доме и в мясных лавках,

И в лесах, и у соседей, поблизости и подальше:

Можно сказать, только птичьего молока не хватает'.]

Второй элемент постулируемых экспликаций, который нуждается в комментарии, — это отрицание в глубинной структуре метафоры. И в этом месте, можно думать, наша гипотеза близка интуитивным предположениям большинства исследователей, занимавшихся метафорой. Эти предположения многообразны: так, говорили об отождествлении различных элементов, о внутреннем, ингерентном противоречии, о конфликте двух совмещаемых образов, о несвязности элементов метафоры — однако все эти интуитивные предположения осуществлялись в одном направлении (см. [8, р. 127 ]⁵. Эмпирическое подтверждение тезиса об отрицании в глубинной структуре метафоры мы опять-таки находим в реальных языковых фактах. Вот два примера (из поэзии Морштына) с имплицитными метаязыковыми элементами, но с эксплицитно выраженным отрицанием:

Я живу н е среди людей, а среди суровых львов,

Вот еще два примера того же автора, построенные из параллельных серий метафор и отличающиеся тем, что в первом отрицание имплицитно, а во втором — эксплицитно.

II. Очи твои — не очи, а два солнца ясных, горящих,

Губы твои — это не губы, а пурпурные кораллы,

Тезис о наличии в глубинной структуре метафоры отрицания представляется мне исключительно важным, поскольку его принятие означает признание того, что метафору можно понять и что можно описать ее смысл явным образом. Сказать глаза — огонь или люди — свирепые львы — это либо выразить мысль сокращенно, либо же сказать явную нелепость, абсурд. Ведь, как известно, глаза не могут быть огнем, а люди — львами (такую возможность исключает само значение слов глаза, огонь, люди, львы). Можно, конечно, исходить из того, что метафора — это словесная игра, в принципе не поддающаяся экспликации. Однако те, кто вместе со мной хотят защитить тезис о возможности семантической экспликации метафор, должны реконструировать их непротиворечивую, внутренне целостную глубинную струк-

туру. Такой структурой может быть содержащая отрицание метаязыковая запись вида: 'можно сказать, что это не люди, а свирепые львы'; 'можно сказать, что это не глаза, а огонь', ибо, глядя на один какой-то предмет, сказать, что это другой предмет, можно лишь ошибочно, в шутку, ради преувеличения и т. п., но было бы нелепостью или явным противоречием утверждать, что одна вещь одновременно является и какой-то другой вещью.

Постулирование отрицания в глубинной структуре метафоры ведет к однозначному ответу на поставленный ранее вопрос об отношении гиперболы к метафоре. Гиперболическое 'более чем очень, можно сказать, что...' отличается от метафорического 'можно сказать, что не..., а...'. Очевидно, что это родственные структуры, причем гипербола к метафоре ближе, чем сравнение, из-за утвердительного, а не потенциального наклонения, следующего после элемента 'можно сказать' в глубинной структуре сравнения ('можно сказать, что это могло бы быть...'). Зато гиперболу и сравнение связывает отсутствие характерного для метафоры имплицитного отрицания.

Вопрос об имплицитном отрицании в метафоре составляет лишь один из аспектов общей проблемы языкового эллипсиса. Об эллипсисе уже шла речь выше, однако проблема эта столь важна, что к ней, вероятно, стоит обратиться еще раз. Как уже говорилось, семантическая интерпретация возможна только тогда, когда мы имеем дело с полными текстами. Эллиптичные тексты сокращены, и понимаем мы их лишь потому, что умеем мысленно восстановить недостающие звенья. Поэтому до того, как приступить к грамматическому или семантическому анализу текстов, необходима процедура, называемая катализ, то есть дополнение эмпирических текстов. Если в тексте отсутствуют указания, позволяющие реконструировать его полный вариант, то анализ нельзя довести до конца (см. [10]).

Этот общий методологический принцип полностью применим к семантической интерпретации метафор. Например, слово ocean 'океан' в польском языке имеет только одно значение, и нельзя сказать, что, например, в тексте сонета А. Мицкевича «Аккерманские степи» оно означает 'степь'. Океан всегда значит 'океан' и никогда не значит 'степь'. Однако полный текст сонета вместе с заглавием позволяет читателю воспринять слово океан в первой строчке как эллиптичное выражение и дополнить его до выражения океан степи. А выражению океан степи мы дадим следующее толкование 'можно сказать, что это не степь, а океан'.

Принцип катализа при анализе эллиптичных метафор не имеет при этом ничего общего с попыткой восстановления основания, или общего признака, сравнения (tertium comparationis). Однозначная реконструкция последнего для большинства метафор совершенно невозможна. Мы имеем право (в определенного рода текстах) дополнить метафору жемчуг до жемчуг зубов, но не

имеем права восстанавливать третий элемент типа белый, роений, блестящий. Для экспликации метафоры нужны два элемента, а не три. Отождествление дословной экспликации метафоры с реконструкцией tertium comparationis, которое так распространено в «метафорологии» (см. [3, р. 31, 32, 46]), нам кажется просто недоразумением. Если первая возможна и обоснованна, то вторая — невозможна и неоправданна⁶.

Следует подчеркнуть, что, говоря об эллиптичных метафорах, мы имеем в виду такие, в которых один из двух сопоставляемых элементов эксплицитно не выражен. Можно сказать, что в каком-то смысле все метафоры эллиптичны ex definitione, гак как полностью эксплицитную метафору мы бы вообще не называли метафорой. Иными словами, существуют два определяющих признака метафоры: один — семантический, а именно одна из составляющих ее глубинной структуры 'можно сказать, что не..., а...'; второй — формальный, а именно полный или по крайней мере частичный эллипсис этой формулы в поверхностной структуре.

В предложенных толкованиях сравнения, гиперболы, метафоры и даже слов типа кажется участвует выражение 'можно сказать'. Спросим себя еще раз: почему 'можно сказать', а не 'можно подумать'? Ведь приведенные тексты, где 'можно сказать' выступает на поверхности, хотя и подтверждают тезис о наличии этого гипотетического элемента в глубинной структуре, тем не менее сосуществуют с текстами, в поверхностной структуре которых имеется выражение можно подумать:

Можно подумать, что эта пара взлетит на воздух.

И в устах Войского становился то толще, то тоньше.

Если верно, что компонент 'можно сказать' присутствует в глубинных структурах не только тех предложений, где он эксплицитен, но также метафор и сравнений, то встает вопрос: а как обстоит дело с выражением можно подумать? Каково его отношение к можно сказать? Не подлежит сомнению, что до тех пор, пока мы не ответим на этот вопрос, предложенная экспликация сравнений и метафор может казаться произвольной и неполной.

Мне хочется выдвинуть следующую гипотезу: 'думаю (о)', так же, как и 'говорю (о)' является элементарной семантической единицей, даже несмотря на то, что 'думаю, что' и 'говорю, что' — это родственные элементы, поскольку 'думаю, что', как и 'полагаю, что', является сокращением выражения 'думая о..., я бы сказал, что...'

Я думаю, что Шимон болен. = Я полагаю, что Шимон болен.

В соответствии с этим толкованием предложения, начинающиеся с я думаю, что или я полагаю, что, отличались бы от предложений, начинающихся с я говорю, что, наклонением, модусом:

Нам кажется, что темой этого предложения (то, о чем идет речь в этом предложении) является Шимон, а не «я» (= человек, который произносит данное предложение). Предикат здесь болен, а не говорю: говорю — это лишь своего рода рамка, вводящая собственно предикат, подобная таким языковым выражениям, как кажется, якобы, вроде, будто бы.

В этих предложениях речь явно идет не о людях, которые нечто говорят о Шимоне, а о самом Шимоне. Отвлекаясь от смысловых различий между выражениями кажется, вроде, будто бы и говорят, попробуем отразить в смысловой записи то, что у них есть общего — в соответствии с нашей интуицией:

'(Думаю о Шимоне) — люди говорят, что он болен'.

Аналогичную структуру можно приписать и предложению

— в отличие от обычных предложений на тему разговора типа:

Обращает на себя внимание та огромная роль, которую играют в реальных текстах предикаты в составе метатекстовой рамки типа говоря, что; он говорит,, что; говорят, что; я бы сказал, что; можно сказать, что; не говорю, что; можно сказать, что; нельзя сказать, что; скажи, что; трудно сказать, что и т. п. — такими выражениями изобилуют реальные высказывания. Так что если мы постулируем наличие этих формул в глубинных структурах также тех выражений, в которые они не входят, как, например, компаративов, слов очень, скорее, совсем, сравнений, гипербол, метафор, то мы этим не вызываем «духов», а включаем эти формулы в эмпирически хорошо подкрепленную широкую сеть метатекстовых предикатов.

Наблюдения над плотностью и радиусом действия этих предикатов, как в видимых, так и невидимых проявлениях в поверх-

ностной структуре текстов, наводят на следующую мысль: может быть, и не существует других предикатов, отличных от метатекстовых? В конце концов, ведь каждый предикат есть чей-то предикат, он выражает суждение о предмете, является чьим-то диктумом. Может быть, даже предложение Шимон болен — это только сокращенное Я говорю, что Шимон, болен! Может быть, вопрос Шимон болен? — это редуцированное Спрашиваю (тебя), болен ли Шимон? Может быть, просьбы, приказы, пожелания, советы и т. п. содержат в глубинной структуре элементы 'прошу (тебя)', 'приказываю (тебе)', 'советую (тебе)', 'желаю (тебе)', то есть по-разному модифицированное 'говорю'? Может быть, 'думать (о)' и 'говорить (о)' — это два элементарных понятия, неотделимых от двучленной, субъектно-предикатной структуры простого предложения?

Поэтика средствами структурного анализа пытается установить, кто является автором того или иного художественного произведения, введенного в ткань текста (см. разд. «Уровень фразеологии» в [2]). Возможно, и в каждое высказывание «о чем-то» должен быть вписан «автор (Lokutor)», личность и модус которого должны быть выявлены в ходе семантического анализа?

¹ Выражение в скобках думаю о — это попытка экспликации части предложения, относящейся к его теме. Я бы предложила для высказываняй типа S (есть) Р (Ян уехал) следующую структуру: '(думаю о' S) — знай, что S есть Р, т. е. '(думаю о Яне) — знай, что Ян уехал'. Выражение думаю о, конечно, не то же самое, что утвердительное предложение Я думаю о S. Элемент 'думаю о' я склонна считать элементарным. Его введение в список неопределяемых выражений (= атомарных смыслов) позволяет исключить из этого списка две другие, ранее постулируемые в качестве indefinibilia единицы, а именно 'полагаю' и 'такой, что' ('там что'), см. работу [13]. О семантических элементах 'думаю о' и 'можно сказать' речь пойдет в статье дальше.

Как вытекает из всего сказанного, я не рассматриваю конверсивы как синонимы: члены пар конверсивов отличаются глубинными структурами тематических элементов предложения; ср. «А больше, чем В» — '(думаю об А) — В могло бы быть его частью' и «В меньше, чем А» — '(думаю о В) — В могло бы быть частью А'.

² Квадратные скобки здесь означают, что формула 'нельзя/можно' относится к взятой в скобки паре возможностей, а не к какой-то одной из них в отдельности.

³ По поводу слова скорее (англ. rather) заметил еще О. Есперсен [9]: «Глаголы также поддаются сравнению; см. Он скорее почувствовал, чем увидел, что она находится в комнате. В действительности тут мы имеем скорее стилистическое, чем реальное сравнение: оно означает что-то вроде '«чувствовал» будет более правильным выражением, чем «видел»'. Аналогичное сравнение лежит в основе таких предложений, как Скорее это напугало его, где второй член сравнения не выражен, а смысл его может быть передан как '«напугало» здесь более уместное языковое выражение, чем какое-либо иное'. Подобное же рассуждение может быть применено и к таким предложениям, как Есть вещи, которые мне больше чем не нравятся, где опущен первый член сравнения: '«не нравятся» — слишком слабое выражение'».

⁴ Предложенная здесь концепция семантической структуры метафор близка концепции Т. Добжиньской, содержащейся в работе [6].

5 X. Вайнрих [12] прямо говорит: «Метафора — это предицировавие противоречия» (цит. по работе [7, р. 95]).

⁶ См. в этой связи ясную аргументацию А. Богуславского в работе [5].

[1] Жолковский А. К., Мельчук И. А. О семантическом синтаксисе. — В сб.: Проблемы кибернетики. М., 1967.

[3] В1асk M. Models and Metaphor. Ithaca, 1962 (фрагмент этой работы в русском переводе см. в наст. сборнике).

[4] Bogusł awski А. О interpolacji. — In: " Biuletyn Polskiego Towarzystwa Ję zykoznawczego", t. 20. Warszawa, 1961.

[5] Bogusł awski А. О metaforze. — In: " Pamię tnik literacki", LXII, z. 4. Wrocł aw — Warszawa — Krakó w — Gdań sk, 1971.

[6] Dobrzyń ska Т. О interpretacji semantycznej niektó rych wyraż en metaforycznych. — In: " Semantyka i sł ownik". Warszawa, 1900.

[7] Hene1 H. Metaphor and Meaning. — In: " The Disciplines of Criticism", P. Demetz (ed.). New Haven, 1968.

[8] Jakobson R. Two Aspects of Language and two Types of Aphasic Disturbances. — In: " Fundamentals of Language". Mouton Publishing 's-Gravenhage, 1956 (русский перевод см. в наст. сборнике).

[9] Jespersen О. The Philosophy of Grammar. London — New York, 1924 (русский перевод: Есперсен О. Философия грамматики. М., 1958).

[10] Richards I. A. The Philosophy of Retorics. New York, 1950 (русский перевод глав V и VI см. в наст. сборнике).

[11] Sapir E. Grading: A Study in Semantics. — In: Sapir E. Selected Writings, D. Mandelbaum (ed.). Berkeley, 1958 (русский перевод: Сепир Э. Градуирование. Семантическое исследование. — В сб.: Новое в зарубежной лингвистике, вып XVI. М., «Прогресс», 1985, с. 43 — 78).

[12] Weinriсh H. Semantic der kü hnen Metaphor. — In: " Deutsche Vierteljahrsschrift fü r Literaturwissenschaft und Geistesgeschichte", 37, 1963.

Похвалить философа за метафору — все равно что похвалить логика за красивый почерк. В философии запрещено говорить о том, о чем можно говорить только метафорически, и это ставит метафору вне закона. Я хочу снять покров тайны с метафоры, которую философы, несмотря на их интерес к языку, до сих пор обходили. Литературным критикам чужда заповедь «Не совер-

Мах Black. Metaphor. — In: M. Black. Models and Metaphor. Studies in Language and Philosophy. Ithaca — London, Cornell University Press, 1962, p. 25 — 47.

« — Метафора не есть довод, моя дорогая, — заметила, улыбаясь, леди Гермиона.

— И очень жаль, мадам, возразила Маргарет, — потому что это такой удобный способ обиняком высказать свое мнение, когда оно расходится с мнением старших. К тому же сравнений на эту тему можно придумать бесконечное множество, и все они будут вежливы и уместны.

— В самом деле? — отозвалась леди. — А ну-ка, послушаем хотя бы несколько из них.

— Вот, например, продолжала Маргарет, — было бы.дерзко с моей стороны сказать вашей милости, что спокойной жизни я предпочитаю смену надежды и страха, или приязни и неприязни, или... ну и прочих чувств, о которых изволила говорить ваша милость. Но зато я могу сказать свободно, не боясь осуждения, что мне больше по душе бабочка, чем жук, трепещущая осина, чем мрачная шотландская сосна, которая никогда не шевельнет ни единой веткой, и что из всех вещей, созданных из дерева, меди и проволоки руками моего отца, мне более всего ненавистны отвратительные громадные старинные часы немецкого образца, — они так методически отбивают часы, получасы, четверти и восьмые, как будто это страшно важно и весь мир должен знать, что они заведены и идут. Право, дорогая леди, вы только сравните этого неуклюжего лязгающего урода с изящными часами, которые мейстер Гериот заказал моему отцу для вашей милости: они играют множество веселых мелодий, а каждый час, когда они начинают бить, из них выскакивает целая труппа мавританских танцоров и кружится под музыку в хороводе.

— А какие часы точнее, Маргарет? — спросила леди.

— Должна сознаться, что старые, немецкие, — ответила Маргарет. — Видно, вы правы, мадам: сравнение не довод, по крайней мере мне оно не помогло». (В. Скотт. Собр. соч. в 20 томах, т. 13. М. — Л., 1964, с. 317). — Прим. перев.

шай метафоры!» (" Thou shalt not commit metaphor"). Они не считают, что метафора несовместима с серьезным размышлением. Поэтому я позволю себе иногда обращаться к ним за помощью.

Вопрос, который мне бы хотелось рассмотреть, касается «логической грамматики» слова «метафора» и других слов, имеющих сходное значение. Для этого было бы желательно получить убедительные ответы на следующие вопросы: «Как мы узнаем метафору?», «Существуют ли какие-нибудь критерии для выделения метафор?», «Можно ли точно передать смысл метафоры другими словами?», «Является ли метафора простым украшением «чистого смысла»?», «Что общего между метафорой и сравнением?», «Для чего используются метафоры?», «В каком смысле можно говорить (если это вообще позволено), что метафора есть творческий акт?» (Или, короче, «Что означает слово " метафора"?») Цель этих вопросов прояснить некоторые употребления слова «метафора» или, если выразиться более терминологично, проанализировать соответствующий концепт.

Список этих вопросов составлен не слишком аккуратно, к тому же некоторые из них очевидно пересекаются. Но все же они проливают свет на исследование, которое я собираюсь предпринять.

Начнем со списка бесспорных метафор. Несмотря на туманность этого термина, некоторые его употребления очевидны. Поэтому такой список составить возможно. Мне кажется, что легче прийти к согласию в вопросе о частных случаях, чем об интерпретации понятия метафоры в целом.

Будем надеяться, что следующие примеры не будут идти вразрез с нашей интуицией:

'Председательствующий с трудом пробивался через дискуссию' (букв, 'прокладывал путь').

букв. 'Дымовая завеса свидетельств очевидцев'.

'Гармония доказательств' (букв. 'Мелодия доказательств')

'Тусклые, глухие голоса' (букв. 'Голоса, как промокательная бумага') (Генри Джеймс).

(V) The poor are negroes of Europe (Chamfort) 'Бедняки — это негры Европы' (Шамфор).

'О милые чистые дети, похожие на залетных птиц,

Мне кажется, что все эти примеры — бесспорные метафоры независимо от наших последующих суждений об этом понятии. Представляя собой чистые случаи метафоры, они, однако (за исключением, возможно, первого примера), не могут быть приняты в качестве «парадигматических». Если бы мы объясняли значение слова «метафора», например, ребенку, мы бы привели более простые примеры, такие, как: The clouds are crying букв. 'Тучи плачут' или The Branches are fighting with one another букв. 'Ветки сражаются друг с другом'. (Случайно ли, что мы сразу же сталкиваемся с примерами олицетворения?) Но этим списком я хотел напомнить о сложностях, которые могут порождать даже относительно простые метафоры.

Рассмотрим первый пример: The chairman plowed through the discussion 'Председательствующий с трудом пробивался через дискуссию'. Здесь сразу же бросается в глаза контраст между словом plowed 'пробивался, прокладывал путь' (to plow, букв, 'пахать, бороздить, продираться...') и другими словами, которые его окружают. В подобных случаях мы обычно говорим, что слово plowed 'пробиваться, прокладывать путь' имеет метафорическое значение, а остальные слова употреблены буквально. Несмотря на то что мы привели предположение целиком как образец («чистый случай») метафоры, наше внимание сразу концентрируется на одном-единственном слове, в котором и кроется причина метафоричности. То же самое можно сказать и о следующих четырех примерах в списке, где центром являются слова: smoke screen 'дымовая завеса', argumentative 'любящий спорить, приводящий аргументы', blotting-paper 'промокательная бумага' и negroes 'негры'. (В двух последних примерах ситуация сложней. Можно предположить, что в цитате из Томаса Брауна слово light 'свет' употреблено символически и означает нечто совершенно иное, чем в учебнике по оптике. Здесь метафорический смысл выражения the shadow of God 'тень Бога' создает более богатый смысл у субъекта предложения. Аналогичный эффект можно отметить и в отрывке из Одена, — ср., например, значение слова white 'чистые, букв, белые' в первой строке. Далее я не буду обращаться к таким сложным примерам.)

Когда мы говорим о метафоре, мы приводим в качестве примера простые предложения или словосочетания, в которых некоторые слова употреблены метафорически, а остальные — в своем обычном значении. Стремление породить предложение, целиком состоящее из слов-метафор, приводит к созданию пословиц, аллегорий или загадок. Наше предварительное представление о метафоре не пропустит даже такой избитый пример, как: In the night all cows are black букв. 'Ночью все коровы черные'.

Примеры символизма (в том смысле, в каком замок Кафки — «символ») тоже требуют отдельного рассмотрения.

Рассматривая предложение The chairman plowed through the discussion (букв. 'Председатель собрания продирался через дискуссию') как пример метафоры, мы подразумеваем, что в нем по крайней мере одно слово (в данном случае plowed 'продирался') используется метафорически, а из остальных слов по крайней мере одно используется в буквальном смысле. Мы будем называть слово plowed фокусом (focus) метафоры, а его окружение — рамкой (frame). (He прибегаем ли мы сейчас к метафорам, наслаивая их друг на друга? Имеет ли это значение?) Понятие, которое нам следует прояснить, — это «метафорическое использование» фокуса метафоры. Было бы, в частности, интересно понять, каким образом одна рамка дает метафору, в то время как другая рамка для того же слова не порождает никакой метафоры.

Если предложение о действии председателя собрания перевести пословно на любой иностранный язык, для которого это возможно, то мы, конечно, скажем, что полученные выражения содержат одну и ту же метафору. Итак, отнести предложение к разряду метафорических — значит сказать нечто о его значении, а не об орфографии, фонетике, интонации или грамматике¹. (В рамках хорошо известного различия между синтаксисом и семантикой метафора должна быть отнесена именно к области семантики и, конечно, не к области исследований физического аспекта языка.)

Положим, что кто-нибудь сказал I like to plow my memories regularly (букв. 'Я люблю продираться через свои воспоминания'). Можно ли утверждать, что в данном случае говорящий использовал ту же самую метафору, что и в примере с председателем собрания? Ответ на этот вопрос будет зависеть от того, какую степень сходства мы припишем двум сравниваемым рамкам (ибо «фокус» в обоих случаях один и тот же). Различия в рамках повлекут за собой некоторые различия во взаимодействии (interplay)² между фокусом и рамкой. Вопрос, являются ли эти различия достаточными, чтобы различать также и метафоры, решается по соглашению. Метафора — слово в лучшем случае с неопределенным значением, и не следует ограничивать его употребление более жесткими правилами, чем те, которые существуют на практике.