Моделирование.

-создание исследовательских стендов и моделей для испытаний;

-построение динамических моделей;

-проведение испытаний;

-макетирование;

-подбор образцов.

Установим, что в методику следует включать все аспекты проводимой работы: подготовку планов и программ, исходя из планируемых результатов, с чётким следованием требованиям специальности в объекте и предмете исследования; подготовку и проведение поиска и сбора необходимых исходных данных, методы и способы их исследования; применение результатов анализа для выработки концепции или научной теории, выработку принципов и других правил и подходов к решению поставленных задач; разработку рекомендаций и предложений по проектированию рассматриваемых в диссертации зданий и сооружений. Методика может охватывать и этапы написания и иллюстрирования работы, поскольку важно их взаимоувязать. Особо следует продумать методическую роль автореферата диссертации, он может выступить не только в роли публикуемой аннотации, но и в роли каркаса всей работы. Всё это поможет сберечь время и гармонично выстроить научный труд, представляемый на защиту.

2.6.2. Научный результат в архитектуре

Проблема адекватного языка присутствуют и в этом и в этом вопросе. Важно не путать понятия научного результата и научного труда. Научный результат – более общее понятие, поскольку и сам научный труд в определённом смысле является научным результатом.

В отношении же архитектуры зданий и сооружений, научные результаты можно представить двумя группами: промежуточными и конечными.

К промежуточным научным результатам отнесём:

· Предложенный впервые новый метод архитектурного исследования или проектирования;

· Результат измерения или испытания;

· Построенную модель;

· Концепцию;

· Пояснительную записку концептуального или экспериментального проекта;

· Рассчитанный норматив габаритов или иных характеристик архитектурной среды;

· Функционально-технологическую схему помещения, сооружения, здания, комплекса;

· Предложенный впервые композиционный модуль с дисциплиной его применения;

· Композиционные схемы объёмно-планировочных решений;

· Выдвинутые принципы проектирования или формирования среды;

· Правило, обоснованное научно;

· Обоснование или доказательство нормы или правила;

· Научные законы и закономерности, открытые вновь;

· Рассчитанную нормаль функциональных места, зоны или помещения.

Конечными результатами архитектурной научной работы можно считать:

· Обоснованное задание на экспериментальное проектирование;

· Научный электронный ресурс;

· Публикацию научных результатов в научных трудах;

· Опубликованные рекомендации по проектированию зданий и сооружений;

· Опубликованные методики и методологии;

· Опубликованные архитектурные справочники и академические словари по архитектуре зданий и сооружений;

· Справочники по архитектурной символике, семиотике и семантике архитектурных обликов зданий и сооружений;

· Сборники образцовых проектов с их анализом;

· Базы данных и базы знаний для электронных ресурсов, полученные в ходе исследовательской работы.

Пока что трудноразрешимой проблемой является признание законодательного или нормативного документа научным результатом. Но факты упрямы: разработка их безусловно является видом научной работы (а нередко и исследовательской, особенно на стадии разработки концепции и обоснования), а потому и результат логично считать научным. Желательно, чтобы любое исследование завершалось регламентирующим или рекомендательным, в том числе и методическим, документом. Только тогда его можно считать полным и завершённым.

2.6.3. Альтернативные направления архитектурной науки

С научными результатами всё вроде бы понятно. Но есть ли место в архитектуре альтернативным направлениям научных исследований, в обиходе учёного сообщества РАН -- лженаучным работам, то есть тем, которые опередили своё время (или настигли безвозвратно ушедшее), механизмы и результаты которых обычными методами науки недостижимы и необоснуемы?

Да, были и есть. Но в архитектуре такого рода работы никогда не подвергались гонениям, к счастью. Связано это с тем, что фантазия архитектора всегда ценилась высоко, она часто помогает развитию науки. К числу такого рода работ принадлежали разработки антенн-оболочек и оболочек лечебных зданий в форме многофокусного яйца Г.В. Брандт, и комплекс экспериментального проектирования, строительства и последующего цикла исследований пирамидальных сооружений А.Е. Голода.

А.Е.Голод и его пирамиды – научное инновационное предпринимательство. РАН до сих пор в лице своей комиссии по борьбе с лженаукой пытается его клеймить, в том числе и в телепередачах, но он удовлетворял научный интерес за свои деньги, а не за бюджетные, как РАН. В его сооружениях, в частности, резко возрастала способность растений давать сверхвысокие урожаи, что было подтверждено целым комплексом исследований учёных сельскохозяйственных НИИ. Но экономика страны этим пока не интересуется.

Форма в теории формирования архитектурного облика – ключевая категория. И это – не проблема. Проблема в том, что оказалось -- проще спроектировать и построить форму, чем исследовать её свойства. А без такого рода знаний архитектурная наука всегда будет слепа.

Пограничное место частично признанных областей науки сейчас занимают видеоэкология (наука о зрительном восприятии архитектуры с позиций офтальмологии) и архитектурная эниология (наука об энергоинформационном обмене в архитектуре и воспринимаемых полях, образуемых архитектурными формами). Эти науки раскрывают научные подходы к теории формирования архитектурного облика зданий и сооружений на основе наблюдаемых в природе явлений. Здесь нерешённых проблем хватит для многих поколений учёных-архитекторов.

К тому же классу лженауки можно причислить и пирамидологию, пытающуюся открыть секрет пирамид, разбросанных по всему миру, а заодно и сфинкса в Гизе. Пока что их архитектурные тайны мало поддаются открытию, но тем интереснее исследователям. Сюда же модно причислить и палеоархитектурные работы, например, воссоздание городов Атлантиды.

Особое место остаётся за научными архитектурными исследованиями, которые вполне пока можно причислить к лженаучным – архитектурными футуристическими. Казалось бы они мало актуальны для практики. Но вот крупные космические агентства объявили о начале освоения ближайших к Земле планет и строительстве с 2020 года вахтовых посёлков на них. Как их проектировать и кому — архитекторам или «технарям»? И что такое «земная колонизация планет»? Значительный класс архитектурных проблем.

Хочу в этой связи сказать, что в 80-х годах прошедшего века автор познакомился с тремя пожилыми архитекторами, посвятившими себя невероятному – проектированию интерьеров космических станций и кораблей. Они разработали объёмную эргономику таких интерьеров на основе инженерной психологии и осуществили не только исследования, но и реальные проекты. Их комическая архитектурная среда и сейчас летает на околоземной орбите.

Так как будет выглядеть комическая архитектура Луны и Марса? Можно ли там воспользоваться СНИПами и нормалями, или нужно что-то иное? Осталось немного, всего 10 лет, пора браться за работу! -- Вот актуальные проблемы и для типологической науки.

Лженаучным направлением в России считают науки о Ноосфере, начатые нашим соотечественником академиком В.И. Вернадским. В их составе проявилось и исследования архитектурной среды Человечества, где бы оно ни строило, на Земле или небесных телах. Кое-какие соображения были на этот счёт ещё у К.Э. Циолковского. Хотя архитектурными их назвать трудно. Мир, по большому счёту признал Ноосферный подход к устройству жизнедеятельности Человечества и, в частности, среды такой жизнедеятельности, как части сферы вселенского разума. Пока что даже здравый смысл не всегда усматривается в человеческих деяниях. В архитектуре планеты и страны – тоже.

Кстати, проект Ноосферной конституции Человечества, которая уже несколько лет готовится к принятию специальным всемирным конгрессом землян, разрабатывал архитектор (автор пособия) с коллегами из смежных специальностей. И в основу устройства поселений для деятельности Человечества он положил идеи земных нормативных документов, что на международных форумах учёных возражений, как ни странно, не вызывает.

Так что нашу науку сегодняшнего дня есть и должно быть, чем подпитать завтра.

Здесь просматривается и мировоззренческая проблема: готовы ли диссертационные советы рассматривать такие диссертации?

Остаётся надеяться, что все такие работы рано или поздно войдут в состав архитектурной науки, но произойдёт это не ранее, чем архитектурная наука осознанно покинет состав технических наук.