Напоследок

История, рассказанная знаменитым советским журналистов Валерием Аграновским, в его книге «Вторая древнейшая. Беседы о журналистике[1]».

Много лет назад (в 1964 году) я, работая в " Литературной газете", напросился в командировку к физикам Дубны: группа академика Г. Флерова синтезировала 104-й элемент таблицы Менделеева. Помню, когда я приехал и явился в приемную к Флерову, там уже была дюжина корреспондентов. Я с ужасом наблюдал, что происходит: журналисты входили в кабинет академика, получали уже отпечатанный текст, написанный научным обозревателем ТАСС, и ровно через пять минут возвращались. Не скажу чтобы уж очень довольные, но и не сильно опечаленные.

" Что делать? - мучительно думал я, все ближе продвигаясь к дверям. - Как привлечь внимание Флерова, чтобы получить для газеты хоть несколько лишних слов? Как выделиться из массы, как остановить его глаз на своей персоне? Встать на голову? Сбегать куда-нибудь за гитарой и спеть шлягерную песню? Заговорить по-немецки, да еще стихами? " Очередь неумолимо двигалась, и вот передо мной распахнулась дверь. Я вошел. Г. Флеров сидел за письменным столом и довольно мило улыбался. Стопкой лежали тассовские тексты, я их сразу заметил. " Присядьте", - сказал Флеров. Я представился. Сел. " Мне нравится ваша газета. Если вас интересуют подробности открытия, прошу! " - и академик протянул мне " тассовку". " Простите, а сколько человек в группе авторов? " - спросил я сдавленным голосом. " Там написано", - ответил Флеров.

И все! Я мог со спокойной совестью ретироваться. В школе мои знания по физике выше " тройки" не котировались. Между мною и академиком лежала пропасть. Однако выход, как известно, надо искать на дне пропасти! И я сказал: " Только один вопрос, Георгий Николаевич! " Академик кивнул. " Скажите, почему вы атом рисуете кружочком, а не ромбиком или запятой? " - и показал на доску, висящую за спиной Флерова.

Он тоже посмотрел на нее, испещренную формулами, потом на меня, и на лице академика появилась снисходительная улыбка врача-психиатра, имеющего дело с необратимо больным человеком. Он сказал: " Почему кружочком? А так удобней, вот почему! Берешь и прямо так пишешь - кружочек! " - " Позвольте, - сказал я с упорством маньяка, - но запятую рисовать легче! " - " Вы думаете? - заметил Флеров и на листочке бумаги нарисовал сначала кружочек, а потом запятую. - Пожалуй, - согласился он. - В таком случае по аналогии, вероятно, с планетарной системой..." В его голосе уже не было ни снисходительности, ни даже уверенности. Он определенно задумался! " Помните, - сказал он, - как у Брюсова? И может, эти электроны - миры, где пять материков... Хотя, конечно, аналогия с планетарной системой не вполне корректна, поскольку атом не круглый, скорее всего эллипсообразный, но даже этого никто не знает. Хм! Почему же мы рисуем его кружочком? " Он встал, прошелся по кабинету и нажал кнопку звонка. Вошла секретарша. " Попросите ко мне Оганесяна, Друина и Лобанова, - сказал Флеров. - И еще Перелыгина! "

Через несколько минут его соавторы по открытию явились. Академик хитро посмотрел на них, а потом сказал мне: " А ну-ка, повторите им свой вопрос! " Я повторил. " Товарищи, - сказал я, - почему вы атом рисуете кружочком, а не ромбиком, крестиком или параллелепипедом? " У них на лице сначала появилось нечто " психиатрическое", а Флеров не без удовольствия потирал руки, как автор удачной цирковой репризы. Однако минут через десять они уже яростно спорили, забыв о моем существовании. Им было интересно!

Ведь атом, содержащий ядро размером десять в минус тринадцатой степени сантиметров, увидеть человеку пока не дано, он может всего лишь условно представить его внешний вид, а если условно, то почему непременно в виде шара? " Теперь я знаю, как выглядит атом! " - открыв ядро, воскликнул, говорят, Резерфорд, но на самом деле, убедившись, что атом не примитивный шарик, а невероятно сложный мир, великий физик узнал, как он не выглядит!

" Что вы делаете сегодня вечером? " - спросил меня Георгий Николаевич, когда они закончили спорить, так ни к чему и не придя. Что делаю? Трепещу! Вечером, приглашенный академиком, я сидел у него дома в коттедже, потом побывал в лаборатории, излазил весь циклотрон, перезнакомился с девятью авторами открытия, задержался в Дубне на целый месяц и написал в итоге не информацию в газету и даже не статью, а документальную повесть.

[1] Кстати, полный текст книги вы можете найти по адресу: https://www.library.cjes.ru/online/? b_id=226. Отличное издание для тех, кого интересуют тонкости работы журналиста.