Что следует за разъяснением?

Конечно, консультация не ограничивается психоаналитически-педагогическим разъяснением. За ним следует, собственно, обычная консультатив­ная работа, а именно советы по поводу таких вопро­сов: как проинформировать детей о предстоящем разводе? как организовать разъезд? " как выглядит и как должна выглядеть тяжелая ситуация «переда­чи» ребенка в дни посещений? как я могу помочь ре­бенку выражать свои реакции переживаний (ярость, печаль, страхи, чувство вины, стыд, конфликты ло­яльности, регрессии) или как я должна (должен) на них реагировать? как должны выглядеть — теперь, в отсутствие другого родителя — мои «послеразводые» отношения с ребенком? и т. д.

Итак, здесь речь идет о практической помощи в новых жизненных обстоятельствах: как можно оставаться хорошим ро­дителем, не отказываясь от себя как от женщины (мужчины); как можно дополнительно помочь ре­бенку; как следует обращаться с школьными пробле­мами и т. д.

Ответственность за вину» - это та позиция, практическое педа­гогическое значение которой простирается далеко за пределы проблем развода. Речь идет о концепции, которая может образовать ядро будущей (новой) психоаналитически-педагогической науки о воспитании, осо­бенно в вопросах обращения воспитателей с детскими потребностями и установлением рамок, запретов, ограничений (см. к этому также Figdor, 1995, 1998).

Теперь мы сполна можем применить наш опыт и наши знания о том, что действительно хоро­шо для ребенка, поскольку у нас появилась надеж­да обрести наконец в родителях союзников в этом деле.

Здесь речь идет уже о содержании, а не о про­блемах методического оформления консультации ро­дителей. Дело в том, что теперь, после преодоления бессознательной защиты, стоявшей прежде на страже (анти)педагогических действий, родители вполне в состоянии воспользоваться нашими советами и предложениями. Они к этому готовы.

Конечно, нельзя не отметить, что существуют отдельные случаи, когда вскрытия «внешней обо­лочки» бывает недостаточно, чтобы изменить дейст­вия и позиции родителей. Я имею в виду тех родите­лей, чья внутренняя «гибкость», несмотря ни на что, упирается в их специфическую невротическую орга­низацию.

Такая мать, например, как бы она ни была готова правильно воспринимать проявления ярости своего ребенка, как бы ни понимала его и ни стара­лась «ответить за свою вину», вдруг в определенной ситуации испытывает такую непреодолимую ярость, что все ее добрые намерения просто остают­ся «за бортом».

Или, например, отец, который при­обрел достаточную уверенность в том, что ребенок любит его и нуждается в нем, испытывает такую сильную ревность по отношению к отчиму, что она разрушает все его сознательные планы. В таких слу­чаях показана определенная терапевтическая рабо­та. Может быть, здесь не нужна полная терапия, часто бывает достаточно фокусированной терапевтической интервенции в течение всего лишь не­скольких часов.

Например, в работе с матерью, о которой я упомянул выше, выяснилось, что вос­питывалась она бабушкой-садисткой и теперь бес­сознательно переносила свои детские чувства на отношения с собственным ребенком.

Если у кон­сультанта нет специального психотерапевтического образования, то он обязан порекомендовать матери дополнительно обратиться к психотерапевту. Ко­нечно, было бы хорошо, чтобы такой терапевт был знаком с концепцией психоаналитически-педагоги­ческой консультации и знал, в чем именно состоит проблема данного пациента; этим можно также из­бежать ирритации матери или отца.

(Само собой ра­зумеется, что в этих походах от консультанта к тера­певту могут возникнуть дополнительные трудности по причине неизбежных реакций переноса. Тера­певт должен иметь это в виду, тогда не исключено, что пациент сможет использовать такую ситуацию как полезное (профессиональное) триангулирова­ние, избежав ощущения конкуренции между кон­сультантом и терапевтом).

В любом случае психоаналитически-педагоги­ческая консультация совершит огромное дело, если мать перестанет путать свое собственное психическое состояние с педагогическими взглядами, прибегая к обвинениям, оценками и т. п. Так она сможет оце­нить свои поступки и мысли, что является важней­шим условием для совершения дальнейших терапев­тических шагов. И, может быть, тогда, через какое-то время, можно будет продолжить, собственно, педаго­гическую консультацию.