Глава 66 Синестезия

Перевод главы - Queen of destruction

Драко тоже был вместе со всеми в Гриффиндорской башне, и несмотря на странный туман в голове, Гарри улыбнулся, когда вошел в комнату. Он сомневался, что когда-либо привыкнет к виду утонченного блондина — слизеринца в окружении всевозможных оттенков красного. Невилла тот всё ещё немного нервировал, но Дин и Симус, казалось, не возражали против его присутствия. Лаванде и Парвати нравилось присутствие еще одного мальчика, с которым можно флиртовать — хотя их внимание ничего не значило для Драко. Он не скрывал от гриффиндорцев того, что по уши влюблен в Чарли.

Все радостно встретили вошедшего Гарри. Несмотря на то, что гостиную заняли для своих занятий шестикурсники, вокруг было много студентов и c других курсов. Гарри физически ощущал на себе их взгляды, когда он с друзьями сел у камина. Решив игнорировать повышенное внимание к своей персоне, он с удовольствием расположился на диване между Невиллом и Дином. Журнальный столик был завален десятками книг, перьями и пергаментами. Самые объемные тома лежали перед Гермионой. Но, похоже, мало кто серьезно занимался на самом деле.

Из рук в руки передавались газеты, а главной темой разговоров были события в Министерстве. Информация о происходящем быстро распространялась, несмотря на то, что была закрытой. После обеда стали выходить экстренные выпуски газет, в которых правда перемешивалась с самой дикой ложью. Колдографии, на которых маггловские солдаты бродили по улицам вокруг здания Министерства, скрытого чарами ненаходимости, вызывали бурю эмоций. И каждый второй высказывал свои предположения по поводу действий Люциуса Малфоя.

Когда Северус и остальные объяснили Гарри, что, возможно, Люциус Малфой захочет присоединиться к нему, мальчик не знал, что и думать. Неужели ему придется простить этого человека? Гарри не был уверен, что сможет, после того, как Люциус требовал эвтаназии Ремуса. Он понимал, что не должен оценивать происходящее через личные отношения, но не мог сейчас связно мыслить.

- Я не понимаю, как это может быть законно? - недоумевала Гермиона, обращаясь в основном к Драко.

Тот пожал плечами.

- Он всю жизнь рассказывал мне о возвращении к старым порядкам, но я не думал, что такое когда-нибудь произойдёт.

- Это возможно? - спросила Гермиона. - Присвоить себе место, победив на дуэли?

Она посмотрела на Гарри, ожидая ответа.

Гарри попытался припомнить, о чем говорили ему утром Дамблдор и другие. Туман в голове сильно мешал, но он постарался пробиться сквозь него и прояснить мысли.

- Очевидно в отсутствие действующего министра, Министерство возвращается к более старой форме правления, где это законно.

- Но это... - она покачала головой и впилась взглядом в Драко. - Возвращение к старым законам?

- Прежде, чем магглы начали влиять на наше общество, - начал тот, и в его словах были слышны интонации старых предрассудков. Без сомнения, он был воспитан, слушая такие разговоры, - все позиции высшего руководства в нашем обществе были распределены по праву магии, пока магглы не начали влиять на наш мир. Кто-то подал идею провести выборы - и прежде, чем мы поняли это, нашим правительством стали управлять бюрократы вместо воинов.

- Это называется демократия, - сообщила Гермиона.

Он только пожал плечами.

- Демократия и выборы дали нам такого министра, как Фадж.

- И ты думаешь, что твой отец обеспечит нам лучшую жизнь? - усмехнулась она.

- Я не говорил этого, - запротестовал Драко. - Но порой, если устои серьезно нарушены, единственный способ восстановить их — вернуться к истокам.

- То есть, Люциус Малфой собирается взять себе столько мест, сколько сможет? - спросила Гермиона. Казалось, от этой мысли она пришла в ужас.

- Должны же быть какие-то ограничения? - запротестовал Дин. - Что будет, если он захватит все места? Он по умолчанию станет министром или нет?

- Он не сможет, - ответил Драко. - Там должны присутствовать не менее двенадцати членов Визенгамота одновременно, чтобы принять решение о законности. Раньше внутренний совет из двенадцати волшебников возглавлял тринадцатый — Верховный маг, все они получали свои места по праву магии. Кроме них существовал также внешний совет, включающий от двадцати до ста человек, избранных или назначенных.

- Внутренний круг из двенадцати волшебников и верховный маг? - нахмурилась Гермиона. - Это похоже на структуру ближнего круга Вольдеморта.

Гарри заметил, как все в комнате съежились от слов Гермионы, и не сразу осознал, что они отреагировали на имя Вольдеморт. Ему внезапно захотелось засмеяться, и подавить этот порыв было очень сложно. Туман в его мыслях сгустился.

- Много лет назад это было политикой Сами-Знаете-Кого, - начал было Драко, но остановился, заметив недоверие в глазах ребят. Он сердито огляделся по сторонам. - Не смотрите на меня так! Об этом говорится в любом учебнике по истории! Не спорю, что сейчас он - безумный убийца, но было время, когда все его действия сводились к политическим лозунгам о возвращении к старым обычаям. Люди во всём мире были недовольны вторжением маггловского общества в наше. Именно поэтому он легко вербовал себе сторонников.

- Таких, как твоя тетя Беллатрикс? - огрызнулся Невилл, неожиданно проявив свою гриффиндорскую натуру. Многие в гостиной закивали, поддерживая его - несколько семикурсников придвинулись поближе к группе и недоверчиво смотрели на Драко.

В голубых глазах слизеринца появился стальной блеск.

- Я не могу отвечать за её поступки.

Невилл набычился.

- Звучит так, будто ты доволен этим возвращением к старым законам.

- Хватит! - рявкнул Рон, и Гарри заметил, как Драко вздрогнул при этом. Но оказалось, что вспышка Рона адресована Невиллу и гриффиндорцам. На лице Драко было написано такое удивление, что Гарри снова чуть было не рассмеялся.

- Он - один из нас, помните? - произнес Рон. - Стоя рядом с нами, он защищал Гарри.

Слова Рона, казалось, попали в точку, поскольку враждебные взгляды исчезли, и Гарри удивленно заморгал. Правильно, сказал он себе, Драко был там вчера, не так ли? Ему показалось, что он должен что-то сказать, но Рону, похоже, помощь не требовалась — даже семикурсники прислушались к его словам. Гарри слабо улыбнулся — всё равно он слишком устал, чтобы ясно мыслить.

Гермиона раздражалась всё больше.

- Может мы вернемся к важному разговору и оставим тестостерон в квиддичной раздевалке? - спросила она

- Эй! - закричала Кэти Белл, сидящая вместе с другими семикурсницами. - В квиддичной команде есть и девушки! - её комментарий вызвал смех остальных студентов.

Гермиона раздраженно закатила глаза.

- Я только хочу понять, что произойдёт, если Люциус Малфой заберёт себе все места в Визенгамоте.

- Вряд ли он заберёт все места, - сказал ей Гарри, припоминая разговор с Дамблдором. - Лорд вампиров уже взял себе место, и я сомневаюсь, что Малфой станет драться против него на дуэли. Также один из оборотней потребовал место на имя Ремуса. И моя золовка, Диана, требует себе место. Если бы Малфой бросил вызов ей, то против него выступила бы целая армия викингов, - сказав так, он подумал, что увидеть это было бы забавно.

- Ремус? - Гермиона широко распахнула глаза. - Он просит место?

- Это не его идея, - признался Гарри. - Но, очевидно, это тоже законно.

- Но у оборотней нет гражданских прав, - напомнила Гермиона, что было, по мнению Гарри, довольно странно. Обычно она громче всех возмущалась подобными вещами.

- Ну, Ремус больше не оборотень, - сказал Гарри. - И, кроме того, сейчас, из-за права магии, это довольно сомнительно.

Гермиона бросила на них очень странный взгляд.

- То есть вы хотите сказать, что любой может стать членом Визенгамота, только победив на дуэли?

Драко, очевидно, понял её мысль лучше, чем остальные, поскольку он уставился на нее в шоке.

- Даже не думай об этом! - воскликнул он. - Они съедят тебя живьем!

Но Гермиона только пожала плечами.

- Какие могут быть проблемы? Ты сам сказал — они — толпа бюрократов. Я смогу.

Гарри знал, что его ум сегодня несколько заторможен, но это прозвучало так, как будто Гермиона хочет драться на дуэли. Многие гриффиндорцы восхищенно уставились на неё. Драко же выглядел испуганным.

- От самых слабых из них избавятся к вечеру. Ты никогда не участвовала в поединках, а они будут драться на дуэли и с палочкой, и с мечом! Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься. Неважно насколько ты умна — тебе только шестнадцать лет, и ты ничего не знаешь об искусстве меча.

- Так научи меня! - настаивала она.

- Этому нельзя научиться за неделю! - воскликнул Драко.

- Он прав, Гермиона, - добавил Гарри, ухватив, наконец, нить разговора. - Северус учит меня искусству меча уже много месяцев, а я всё равно ещё новичок, - его сердце неистово забилось при мысли о Северусе, и он нахмурился, не понимая причины. Эта мысль не успела оформиться, как её поглотил туман в голове Гарри, оставив взамен приятную пустоту.

- Гермиона! - воскликнул Рон, возмущение которого, очевидно, смогло перебороть шок. - Ты же не серьёзно интересуешься дуэлью или местом в Визенгамоте? - Гарри согласился, что его тоже несколько озадачили её слова.

- Я серьёзно, - заявила она. - Если волшебники хотят вернуться к старым законам — отлично. Но тогда им придётся признать неприятную вещь, что происхождение — не самое главное. Очевидно, вампиры и оборотни уже поняли этот факт — Визенгамот не будет состоять из одних чистокровных. Магам придется считаться с грязнокровками, обладающими столь же мощной силой. Четыреста лет вампиры и оборотни не могли ничего противопоставить правительству. Но ситуация с магглорождёнными ещё хуже.

- Что ты имеешь в виду? - спросил Рон.

- Я провела небольшое исследование, - объяснила она. - Вы знаете, что должен сделать магглорождённый волшебник, чтобы иметь право голоса на выборах? Он должен заработать два балла в тесте под названием Волшебное Признание. На первом этапе он должен выполнить десять очень сложных заклинаний. В случае успеха ему присуждают один балл. Второй - зависит от голосования двух третей Визенгамота. За прошедшие сто лет 329 магглорождённых попытались заработать право голоса. Угадайте, сколько преуспело в том, чтобы получить его?

Рон и другие студенты не знали ответа.

- Девять, - сказала им Гермиона. - Девять магглорождённых получили это право из 329 обратившихся, - она впилась взглядом в Драко, который собирался что-то сказать. - И добавлю прежде, чем кто-либо возразит мне, что 298 из них успешно заработали первое очко. Всё дело было в голосовании Визенгамота, которое они не проходили. Тех девятерых активно поддерживал Дамблдор, лишь поэтому совет проголосовал за них. Если есть шанс, что я могу изменить это, то я им воспользуюсь.

- Ты ничего не изменишь, - произнес Драко. - Тебя просто убьют.

- Я не говорила, что собираюсь прямо сейчас бежать и бросать кому-то вызов, - заявила Гермиона. - Но и упускать эту возможность я не собираюсь. Если для этого нужно научиться драться на дуэли, то я это сделаю.

- Но ведь эта ситуация продлится недолго? - выступила Лаванда, впервые за весь разговор подав голос. - Я имею в виду, что скоро всё станет по-прежнему, верно? - ребята посмотрели на неё, но никто не ответил.

- Почему бы Гарри не исправить положение? - вмешался Дин, казавшийся несколько раздраженным политическим поворотом их беседы. - Думаю, что ты можешь просто... ну, ты понимаешь... - он неопределённо махнул рукой.

Гарри нахмурился.

- Произвольно начать диктовать законы и изменять форму правительства, которое было таким со времён Мерлина? - предположил он.

Дин усмехнулся.

- Точно.

- Почему бы заодно не объявить вне закона домашние задания, - предложил Гарри. Остальные студенты, находящиеся в комнате, с восторгом восприняли эту идею. Гарри только застонал в ответ.

- То есть ты против нашей идеи написать резолюцию «это эссе было официально одобрено Гарри Поттером» на всех наших сочинениях, да? - спросил Симус. - Только представьте лицо МакГонагалл!

Гарри улыбнулся. Гриффиндорцы. Всё вокруг изменилось, но они остались прежними.

Вернувшись вечером домой, Гарри выглядел опустошенным. Во время обеда Северус внимательно наблюдал за ним. Гриффиндорцы жарко спорили на повышенных тонах о текущей политической ситуации в министерстве. Но Гарри большую часть времени молчал, слушал и смотрел, как говорят другие.

Мальчик вернулся сегодня раньше обычного, отправившись сразу в спальню. Северус, как правило, старался не заходить в комнату, пока Гарри готовится ко сну — сам он ложился только когда был уверен, что мальчик спит, предоставляя ему, по крайней мере, иллюзию уединения. Но этим вечером он вошел, дождавшись лишь, чтобы Гарри надел свою маггловскую пижаму и покинул душ. Мальчик все еще приводил в порядок свои вещи и складывал учебники в сумку на завтра, когда Северус взял свою одежду для сна и скрылся в ванной.

Как можно быстрее умывшись, он надел пижамные брюки, специально забыв о рубашке. Обычно он спал именно так, но последние восемь месяцев, чтобы не смущать Гарри, ему приходилось надевать пижаму полностью. Несмотря на шрамы, покрывающие его тело, сегодня Северус хотел, чтобы Гарри видел его голую грудь, и, что более важно — Сердечный камень, висящий на шее.

Он рассматривал себя в зеркале в ванной, чувствуя нарастающее волнение. Такое уродливое лицо, подумал он, хотя Гарри нравятся его волосы. Впервые в жизни он жалел, что так мало похож на своего младшего брата Джулиуса. В его собственной внешности мало что могло понравиться такому юноше, как Гарри. Его прошлых любовников привлекали его власть, или его ум. Но Гарри, казалось, не придавал большого значения его уму, а что касается власти — вряд ли ему нужно больше, чем уже есть. Гарри обладал абсолютной властью, а Северус оказался рабом Тёмного Лорда. Что остаётся? Гадкий характер, саркастичность, которую ценили немногие, и глубочайшее знание зелий — качества, которые вряд ли будут оценены по достоинству одержимыми квиддичем гриффиндорцами.

По крайней мере, его тело хорошо сложено. В этом он был уверен, хотя на шрамы, покрывающие кожу, смотреть было неприятно, не говоря уже о том, что они практически кричали о его принадлежности к слизеринцам. Гриффиндорцам нравился просто хороший бой с умелым противником, они не собирали трофеи кровавого спорта, как это делали слизеринцы. Шрамы вряд ли говорили в его пользу.

Он бросил взгляд на Сердечный камень на своей обнаженной груди. Смешно — отважно боровшись с демонами и Пожирателями Смерти, паниковать перед тем, что собирается сделать сейчас. Он носил камень многие месяцы, никому не показывая. Даже не думая признаваться в том, что слишком много говорило о его чувствах, и вообще было жутко сентиментальным. Он был уверен, что десятки людей до колик смеялись бы от одного только предположения, что Северус Снейп способен на нечто до такой степени глупое и наивное. Мастер зелий ощутил, как его опалил стыд, и поднял руку, чтобы сжать камень, импульсивно желая снять его и не унижаться.

Но вспомнив взгляд Гарри этим утром, он остановился. Не важно, что мальчик подумает о нём, пусть даже высмеет или начнет дразнить за сентиментальность, или побежит к Блэку и Люпину, чтобы рассказать о странном поведении декана Слизерина. Важно было ослабить боль, которую он увидел в глазах мужа, решившего, что его подарок выбросили как мусор. В памяти Гарри этот инцидент связался с детским воспоминанием о поступке тёти, и чтобы убрать это воспоминание, стоит перешагнуть через собственное смущение. Днем Северус решил уже было, что совершенно разрушил их отношения, но сейчас понял, что если есть хоть небольшой шанс все исправить, он справится, даже если будет немного больно.

Когда он вошел, Гарри сидел на кровати с закрытым пузырьком зелья Сна-без-сновидений в руках. Оглянувшись на приближающегося Северуса, Гарри заметил у него на груди свой Сердечный камень. Зелёные глаза ошеломленно распахнулись, а затем его взгляд метнулся к ящику тумбочки, откуда мальчик брал зелье.

- Ты нашёл его для меня? - спросил Северус, уже зная ответ. Гарри растерянно уставился на него. - Цепочка, должно быть, лопнула вчера, когда я срывал с себя одежду, - эти слова должны были многое сказать юноше.

Ложась в постель рядом с Гарри, он видел, что мальчик задумался над услышанным, и теперь был уверен, что поступил правильно. Его сердце подпрыгнуло в груди при виде эмоций в зелёных глазах.

- Вчера вечером? - повторил Гарри. Боль покидала его взгляд по мере того, как он осознавал сказанное Северусом. - Ты носил его? Всё это время?

Северус поднял руку, чтобы коснуться камня, чувствуя волшебный импульс под пальцами.

- Да, - сказал он просто.

Слабый румянец появился на лице Гарри, и он улыбнулся. Он ничего не сказал, склонив голову и сильнее сжав в руках пузырёк с зельем. Он быстро заморгал, как будто сопротивляясь эмоциям. Северус почувствовал облегчение и вздохнул. Возможно, всё не так ужасно, как он боялся.

Мальчик сидел, опустив голову, на губах блуждала легкая улыбка, и Северус залюбовался очертаниями его тела, нежным оттенком кожи, изящным изгибом шеи. Он подавил в себе желание протянуть руку и приласкать юношу, зарывшись пальцами в волосы на его макушке. После прошлой ночи Северус не был уверен в ответной реакции — Гарри обнял его утром, но весь остальной день вёл себя как-то странно.

Он взглянул на флакончик в руках Гарри, подумав, что этой ночью им обоим стоило бы принять на ночь зелье. Это могло бы помочь обуздать желание, появляющееся в нем рядом с юным супругом.

А затем он заметил, что руки Гарри дрожат. Северус нахмурился. Дрожь была еле заметной, словно легкий озноб, несмотря на то, что в комнате было достаточно тепло. Это напомнило ему об эффекте от проклятия Cruciatus.

- Всё хорошо, Гарри? - взволнованно спросил мастер зелий.

Гарри кивнул, продолжая улыбаться.

- Да, я зеленый, Северус, - уверил мальчик.

Какое-то время Снейп пытался осмыслить эти слова.

Зеленый? Его сердце пропустило удар.

- Ты сказал — зеленый?

- Ну, звук, - пояснил Гарри, выглядя очень довольным своим наблюдением. - А вот твой голос другой. Он золотого цвета. Мне правда нравится твой голос, Северус. Я когда-нибудь говорил тебе это? И это хорошо, что это - цвет Гриффиндора, потому что голос Сириуса является синим - таким образом, все это уравновешено.

Тревога захлестнула Северуса - он мог поклясться, что Гарри не видел ничего странного в собственных словах.

- Ты слышишь цвета, Гарри? - неуверенно спросил мастер зелий. Многие пострадавшие от Круциатуса впоследствии были подвержены различным отклонениям в работе органов чувств, но, насколько он знал, в недавнем прошлом мальчик не подвергался проклятию.

Гарри на мгновение задумался над вопросом. Он нахмурился, а затем начал что-то бормотать про себя, как будто размышляя об ответе. А потом просто откинулся назад, положив голову на подушку, и с любопытством посмотрел на пузырёк с зельем, который всё ещё держал в руке. Он казался рассеянным.

С колотящимся сердцем, Северус повернул его лицом к себе, мягко прихватив за подбородок.

- Гарри, посмотри на меня, - испуганно позвал он. Взгляд зелёных глаз был ненормально спокойным, и Снейп сделал то, что он пообещал никогда не делать. Он проник в разум юноши.

Стараясь действовать нежно и не заходить слишком глубоко, задевая только поверхностные мысли, он понял, что что-то не так. Наверху царило показное спокойствие, но под ним — бушевал хаос. Мысли Гарри состояли из нагромождения немыслимых образов, кружившихся в бешеном вихре. В центре этой бури возникали время от времени обрывки здравых мыслей, но не успев оформиться, снова растворялись в безумии. А та область его разума, где находились воспоминания, знания и чувства была поглощена плотным туманом, заглушающим все — он даже мешал Северусу проникнуть в те мысли, которые донимали Гарри весь день.

Неудивительно, что мальчик был настолько спокоен весь день — он словно брел в тумане, неспособный думать о чем-либо. Но что, во имя Мерлина, вызвало такие нарушения — Северус продвинулся еще глубже, ища источник тумана.

И тут, в самой глубине разума юноши, Северус столкнулся с чернотой — что-то темное и ужасное ранило сознание Гарри своими острыми гранями, словно битое стекло. Ледяная пустота затягивала душу мужчины, будто желая поглотить его. Мастер зелий в страхе отшатнулся, позволив туману вновь сомкнуться над разумом Гарри.

Зажмурившись, Северус вздрогнул от леденящего ужаса — он знал, откуда эта чернота. Причина могла быть лишь одна. Он понял теперь, что туман был защитным механизмом, спасающим сознание мальчика от тьмы, поселившейся внутри. Ведь все они видели, как Гарри победил вчера древнего демона, видели, что он смотрел ему прямо в глаза, и, тем не менее, беспечно проигнорировали тот факт, что никто не мог сделать такое без последствий. Гарри серьезно пострадал вчера — так, словно был заживо разорван, и они не заметили этого, потому что мальчик продолжил функционировать, словно зомби. Когда взгляды мальчика и демона пересеклись, монстр напал, захватив его ум, поскольку не имел возможности сожрать тело.

- Северус, - голос Гарри привлёк его внимание, и зельевар открыл глаза. Тот уставился на его грудь, с улыбкой на лице. - Ты в курсе, что у тебя на шее мой Сердечный камень?

Северус содрогнулся.

- Да, Гарри, - сказал он мягко. - Я знаю, - он забрал у него пузырек с зельем. Открыв флакончик, Северус приподнял голову юноши, склонившись над ним. - Выпей зелье, Гарри, - попросил он, прижимая пузырек к губам Поттера.

Гарри безропотно выпил, а затем откинулся на подушку. Протянув руку, он коснулся ладонью груди мужа — на мгновение тому показалось, что его хотят оттолкнуть. Но неожиданно Гарри просто провёл пальцами по одному из многочисленных шрамов, покрывающих кожу Северуса. От этого прикосновения мужчину пронзила волна удовольствия, а его сердце разрывалось от волнения.

- Здесь намного лучше, чем в чулане, - внезапно произнес Гарри. - Я когда-нибудь говорил это тебе?

У Северуса перехватило горло, но он смог произнести:

- Нет, Гарри.

Мальчик целый день вел себя неадекватно — как он мог не замечать этого? Он истекал кровью у всех на глазах, но люди были слепы. И теперь мастер зелий мог лишь молиться, чтобы им удалось помочь Гарри.

- Я тебе многое не рассказываю, - задумчиво вздохнул Гарри, хотя его глаза уже закрывались, поскольку зелье начало действовать. - Это глупо. Мне нравится, когда ты слушаешь меня.

Северус убрал волосы Гарри со лба, открывая шрам в виде молнии. На этот раз он не был воспалён — новая рана имела мало общего с его связью с Вольдемортом. Мальчик вздохнул в ответ на ласку мужа.

- Северус, - пробормотал он, почти во сне.

- Да, Гарри?

- Ты теплый, - прошептал тот, закрывая глаза. - Мне это тоже очень нравится.

Сердце заныло, но Северус решил считать это приглашением. Он придвинулся поближе к Гарри и обнял мальчика. Закрывая глаза, мужчина погрузился вслед за своим юным супругом в беспокойный сон, и в его уме билась мысль, что есть вещи, от которых он не может защитить Гарри.

Примечания автора:

Название этой главы «Синестезия» относится к расстройству психики, связанному с расслоением ваших чувств. Люди слышат звуки, запахи или цвета. И в то время как я называю это «отклонением», в некоторых случаях это - врожденная способность, которая может быть связана с артистическим умением и познавательными способностями. Это может также произойти, когда мозг находится в условиях стресса - мигрень, повреждение головного мозга, истощение, измененные состояния*. В данном случае Гарри определенно испытывает некоторые проблемы — поклонники Лавкрафта знают, что каждый, кто увидит Ктулху, не сможет остаться прежним. В следующей главе я расскажу об этом подробнее.

*Примечание переводчика: например — гипноз.