Часть третья

Первые узы Св. Ап. Павла в Иерусалиме, Кесарии и Риме и его послания из уз:

к Ефесянам, Филимону, Колоссянам, Филиппийцам и Евреям.

1. Узы Св. Апостола Павла в Иерусалиме (Деян. XXI, 17-XXIII).

Св. Апостол Павел в начале этого (60) года писал К Римлянам, что он «с давних лет имеет желание прийти к ним», и в настоящем году, после Пятидесятницы, которую он думает провести в Иерусалиме, намеревается посетить Рим и принести им «полное благословение благовествования Христова». Но, как бы предчувствуя недоброе для себя в Иерусалиме, именем Господа Иисуса Христа и любовью Св. Духа, умоляет Римских христиан вместе с ним молиться за него Богу, чтобы избавиться ему «от неверующих в Иудее» и чтобы «в радости прийти к ним и упокоиться с ними». (Рим. XV, 23. 29-32).

Господь услышал молитву Св. Павла и верных своих, но устроил путь ему в Рим по Своим планам, послав Св. Апостола в Рим в узах через два года.

По всем Церквам, основанным Св. Павлом, было известно от Св. Духа, что Св. Апостола ждут в Иерусалиме узы. Это возвестил ему и окружающим его в Кесарии символически пр. Агав, пришедший из Иерусалима. Поэтому, когда Св. Павел пришел в Иерусалим в собрание пресвитеров, то они, принявши от него милостыню и прославив Бога за его апостольские труды, предусмотрели, что только иудействующие христиане могут вовлечь Св. Павла в узы, дали ему совет, по которому он мог избежать столкновения с ними: «брат, видишь ли, сколько тысяч уверовавших (во Христа) иудеев, и все они ревнители закона (Моисеева). А о тебе наслышались они, что ты всех иудеев, живущих между язычниками, учишь отступлению от Моисея, говоря, чтобы они не обрезывали детей своих и не поступали по обычаям. Итак, что же? Верно соберется народ; ибо услышат, что ты пришел. Сделай же, что мы скажем тебе: есть у нас четыре человека, имеющие на себе обет (назорейства). Взяв их, очистись с ними, и возьми на себя издержки на жертву за них, чтобы остригли себе голову, и узнают все, что слышанное о тебе несправедливо, но что и сам ты продолжаешь соблюдать закон. А об уверовавших мы писали, чтобы они ничего такого не наблюдали, а только хранили себя от идоложертвенного, от крови, от удавленины и от блуда» (Деян. 21, 20-25). Что значило это предложение? То, что Св. Павел должен принять участие в окончании обета назорейства четырех бедных, давших этот обет, но не могущих заплатить за жертвы при окончании его: быть с ними в храме (известном помещении в нем) последнюю неделю, затем заплатить за 16 жертвенных животных, стоять среди этих назореев во время жертвоприношений за них. Все это он должен был сделать не только для оправдания против несомненной клеветы на него, будто он учит иудеев отступлению от Моисеева закона, но, больше того, доказать, что молва о нем была несправедлива и что он остается неуклонным исполнителем закона.

Мог ли и должен ли был принять такое предложение Св. Павел не потому только, что как сам бедный человек не мог заплатить за очистительные жертвы четверых (расходы могли бы взять на себя сделавшие ему такое предложение), но потому, главным образом, что он изменил бы своему учению об оправдании верою, а не делами закона, которыми никто не может оправдаться, а только навлекает на себя проклятие (Рим. 3, 20; Гал. 2, 16)? Тогда иудействующие враги его могли прямо обличить его в непоследовательности, с полным правом сказать про него, что у него в одно и тоже время – да и нет (2 Кор. 1, 17). Но Св. Павел согласился на предложение. Это согласие его можно объяснить тем, что он смотрел на обряды Моисеева законодательства, как на вещи безразличные в деле спасения, поэтому и отнесся к ним снисходительно; ради человеколюбия, - был для иудеев как иудей, чтобы спасти иудеев (1 Кор. 9, 20), тем более, что он восставал не столько против обрядов самих в себе, сколько против полного упования на них, как на могущих оправдать приверженцев их помимо веры.

Св. Павел согласился на предложение пресвитеров, «взяв тех (4-х) мужей, (которых ему предложили) и, очистившись с ними, в следующий день вошел в храм и объявил окончание дней очищения, когда должно быть принесено за каждого из них приношение» (Деян. 21, 26) ¹⁾.

Самое очищение, по обычаю иудейскому, длилось семь дней, в течение которых и назореи, и участники их находились в известном отделении храма. Прошло уже 4 дня и, по-видимому, являлась надежда на безопасность, так как после праздника число паломников начало редеть и Св. Павел мог рассчитывать, что и остальные три дня пройдут для него совершенно спокойно. Но на 5 день или в конце недели во дворе женщин, где были назореи, появились некоторые иудеи из Ефеса и других городов Азии, которые узнали Св. Павла и тотчас же объявили о том и другим. Известие это мгновенно разнеслось по вспыльчивой, беспокойной, фанатической толпе, и в одну минуту поднялся один из тех страшных воплей, которые всегда служили началом мятежа. Дикие агитаторы бросились на Св. Павла и взволновали всю огромную толпу криком: «мужи израильские, помогите! Этот человек всех повсюду учит против народа и закона, и места сего: при этом и Еллинов ввел в храм и осквернил святое место сие» (ст. 28) ²⁾. Тотчас же всюду разнеслась молва, что тот самый Савл-Павел, богоотступник, раввин, который учил и писал, что язычники имеют одинаковые преимущества с иудеями, человек, который богохульствовал против Торы (книги закона Моисея), схвачен был в то самое время, когда взял с собой в храм язычника, - необрезанного гера ³⁾. Наказанием за такое преступление по закону была смерть, с полного позволения самих Римлян, и Св. Павла растерзала бы рассвирепевшая толпа, если бы его схватили вне храма, но это случилось в храме, который боялись осквернить человеческой кровью. Пока его выводили из храма, а левиты запирали ворота, услышал шум римский сотник и тотчас же вооруженные воины ринулись на двор язычников, к тому месту, где находился Св. Павел. Взяв Апостола и приковав его руки к двум воинам цепями, сотник обратился к нему с вопросом: «кто он и что сделал?» В ответ поднялись такие беспорядочные крики толпы, что из них ничего нельзя было узнать, поэтому сотник приказал Св. Павла вести в казармы. Но лишь только они успели подняться на лестницы, ведущие на вершины здания и затем в крепость, как народ снова бросился на Св. Павла с криком: «смерть ему» и Св. Павел взят был солдатами на руки и унесен из толпы. При самом же входе в темницу Ап. попросил у сотника позволения говорить к толпе. Сотник дал ему позволение и Св. Павел смело начал свою речь к евреям и при этом на родном их наречии, чем сразу водворил между ними тишину. «Мужи, братья и отцы! Выслушайте теперь мое оправдание пред вами». И далее воодушевленно рассказал пред ними, как некогда он и сам был иудей, рожденный, правда, в Тарсе, но воспитан с самой ранней молодости в Иерусалиме у ног великого раввина Гамалиила; он был фарисей, учивший самые глубокие тайны закона, и настолько был, подобно им, ревнитель по Боге, что до смерти гнал последователей христианского учения, повергая в темницу не только мужчин, но даже и женщин, в доказательство чего он сослался на бывшего первосвященника (Феофила) и многих еще оставшихся в живых членов Синедриона, которые снабжали его доверительными письмами в Дамаск. Что же такое изменило весь дух его жизни? Божественное видение Иисуса Назарянина, Который поверг его ослепленным на землю и велел ему вступить в общение с Ананией. Он не говорил, что Анания был христианин, но что он был правоверный блюститель закона, так что к нему относились с почтением все иудеи Дамаска. Анания исцелил его от слепоты и сказал ему: «Бог отцов наших предъизбрал его, чтобы он познал волю Его, увидел «Праведника» (ср. Деян. VII, 52) и услышал голос из уст Его, так чтобы он мог быть для Него «свидетелем пред всеми людьми» о том, что он видел и слышал. Потом он принял крещение и возвратился в Иерусалим с целью свидетельствовать о Христе. Но когда он молился в храме (через 20 лет) и был в исступлении, то опять явился ему воскресший Иисус, Который повелел ему поспешно выйти из Иерусалима, потому что там не примут его свидетельства о Нем. Но Св. Павел, не желая идти от сюда, стал уверять явившегося ему Христа, что его необычайная перемена из яростного гонителя в христианина и проповедника Евангелия уже приобрела доверие к его свидетельству. Однако, Явившийся ему решительно сказал: иди, Я пошлю тебя далеко к язычникам. Народ, когда услышал, что будто Павлу, Воскресший Праведник велел, минуя иудеев, проповедовать о Нем нечистым – необрезанным язычникам и открывать им преимущества иудеев, вскипел яростью и закричал: «истреби от земли такого, ибо ему не должно жить». Тогда началось одно из самых отвратительных и гнусных зрелищ, какие только можно видеть на земле, именно зрелищ восточной черни, которая, обезумев от ярости, выла, гоготала, проклинала, скрежетала зубами, размахивала руками, рвала на себе голубые и красные одежды, бросала пригоршнями пыль в воздух, сопровождая все это дикими телодвижениями, к каким только способен необузданный фанатизм. И только благодаря защите римских воинов Св. Павел не был растерзан толпой – его быстро увели в крепость. Но чтобы узнать, какая его вина, тысяченачальник приказал его пытать. Солдаты тотчас же раздели Апостола донага, связали ему руки и согнули его в положении той страшной и часто роковой пытки, которой, недалеко от этого самого места, некогда подвергся и спаситель. Три раза пред тем на своей спине Св. Павел чувствовал розги римских ликторов; пять раз он подвергался иудейскому бичеванию по 40 ударов без одного. Теперь предстоял новый вид муки – кнут, который римляне употребляли для принуждения к сознанию в истине. Но на этот раз Св. Павел возразил против этого наказания: «разве вам, сказал он сотнику, позволено бичевать римского гражданина, да и без суда»? Ложное присвоение себе римского гражданства наказывалось смертью, поэтому сотник поверил его заявлению, быстро доложил об этом начальнику крепости: «смотри, сказал он, что ты хочешь делать? Этот человек – римский гражданин». Начальник видимо испугался ответственности за нарушение прав пимского гражданина. Но, сам приобретший римское гражданство за большие деньги, взглянул на Св. Павла и усомнился было в его словах. Как он мог получить римское гражданство? Св. Павел сказал ему, что он «и родился в нем». Св. Павел тотчас же был освобожден от оков. А на следующий день, может быть опасаясь за свои незаконные действия с Св. Павлом, начальник велел собраться Синедриону, чтобы судить его. Собрался Синедрион под председательством первосвященного Анании ^*), облеченного в белые одежды. Св. Павел, «устремив взор на Синедрион», начал свою защитительную речь словами: «мужи, братия! Я всею доброю совестью жил пред Богом до сего дня». В этих словах что-то особенно оскорбило первосвященника. Может быть, то, что подсудимый назвал членов высшего судилища «братьями» своими, а может быть, и то, что в словах Св. Павла: «я всею доброю совестью жил пред Богом до сего дня», послышался ему укор, что он то жил с худою совестью, как худший из первосвященников, и за это он велел слугам бить Св. Павла по устам. Поведение первосвященника возмутило Св. Павла, и он сказал ему: «Бог будет бить тебя, стена подбеленная, ты сидишь, чтобы судить по закону, и, вопреки закона, велишь бить меня» ⁴⁾. Присутствующие, по-видимому, изумлены были смелостью укора Св. Павла, так как они сказали ему: «первосвященника Божия поносишь»!? Св. Павел, только что прибывший в Иерусалим, мог и не знать, кто у них первосвященник, особенно при частой смене их, да и не интересовался этим. Поэтому он в извинение себя сказал: «я не знал, братия, что он первосвященник»; если бы знал, то не обратился бы к нему с укоризненным названием «стены подбеленной», потому что он всегда поступал по наставлению слова Божия: «начальствующего в народе твоем не злословь» (Исх. 22, 28). Но, видя, что в этом суде он не найдет ни справедливости, ни милосердия, и зная, что этот суд состоит из двух враждебных между собой партий – саддукейской, отрицающей воскресение мертвых и бытие духов, и фарисейской, признающей это, он решил избавиться от такого суда, бросив между ними яблоко раздора: «мужи, братья», сказал он, «я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения мертвых меня судят». Услышав эти слова, враги Св. Павла схватились между собою. Поднялся страшный шум гневных голосов; и книжники, державшие сторону фарисеев, все поднялись для того, чтобы объявить Святого Павла невинным: «ничего худого мы не находим в этом человеке; если же Дух, или ангел говорит ему, не будем противиться Богу». Тысяченачальник, видя такое смятение и опасаясь за своего узника, велел воинам увести его в крепость. Следующему дню суждено было опять принести новую опасность Св. Павлу. Но, прежде чем она настала, милосердный Господь послал ему видение, которое избавило его от всякой тревоги за свою жизнь на много долгих и тяжкий дней: Господь явился ему и сказал: «дерзай, Павел, ибо как ты свидетельствовал о Мне в Иерусалиме, так надлежит тебе свидетельствовать и в Риме». На следующий день явились 40 фанатиков к первосвященнику и старейшинам и заявили им, что они «клятвою заклялись не есть ничего, пока не убьют Павла. Итак, ныне же вы с синедрионом дайте знать тысяченачальнику, чтобы он завтра вывел его к вам, как будто вы хотите точнее рассмотреть дело о нем, мы же, прежде нежели он приблизится, готовы убить его». И на такое ужасное предложение те дали свое согласие. Но этот заговор как-то стал известен племяннику Св. Павла, который тотчас и известил об этом своего дядю, а он послал его уведомить об этом тысяченачальника. Тасяченачальник тотчас же приказал отправить узника под крепким конвоем конных и пеших (в количестве 470 человек) в Кесарию при следующем письме»: «сего человека иудеи схватили и готовы были убить; я, пришедши с воинами отнял его, узнав, что он римский гражданин. Потом, желая узнать, в чем обвиняют его, привел его в Синедрион их, и нашел, что его обвиняют в спорных мнениях, касающихся закона их, но что нет в нем никакой вины, достойной смерти или оков. А как до меня дошло, что иудеи злоумышляют на этого человека, то я немедленно послал его к тебе, приказав и обвинителям говорить на него перед тобою». Св. Павла посадили на лошадь и под сильным конвоем привезли в Кесарию. Сотник тотчас представил своего узника прокуратору Феликсу, который, прочитав письмо тысяченачальника Лисия и узнав на первом допросе от Апостола, что родом он из Киликии, сказал: «я выслушаю тебя, когда явятся твои обвинители». Затем он передал Св. Павла воину для содержания его в одной из комнат, прилегающих к старому Иродову дворцу, который составлял резиденцию прокураторов Иудеи.

1) По закону Моисея (Числ. VI, 1-21) мужчина или женщина могли налагать на себя обет назорейства, который состоял в том, чтобы известное время совсем не употреблять не только вина, но и виноградных ягод, не прикасаться к умершим и не стричь волос. По окончании срока обета приносились в храм жертвы, остригались волосы и обет считался исполненным. Чтобы и бедные люди могли нести обет назорейства, позволено иудейским обычаем принимать участие в нем людям богатым, если они согласятся взять на себя издержки на жертвы при окончании обета.

2) Между спутниками Св. Павла был Трофим из Ефеса, обращенный ко Христу Св. Павлом из язычества. Иудеи, вероятно, видели его в городе с Св. Павлом. Вводил ли его Св. Павел в притворы храма – неизвестно.

3) Вводить в храм необрезанного язычника считалось большим преступлением – осквернением храма (Езек. 44, 7)

*) Анания был одним из худших первосвященников – совершенно мирской и безрелигиозный. Он был хищным тираном, доводившим низших священников почти до голодной смерти; он посылал своих слуг с дубинами на гумна для забирания десятин силою (Фаррар. Жизнь и труды Св. Ап. Павла).

4) Приказать иудею ударить иудея по щеке считалось оскорбительным (Фаррар. Жизнь и труды Св. Павла – в примечании).

2. Узы Св. Павла в Кесарии при Феликсе (Деян. 24 гл. 60-62).

Временно рассорившиеся по вопросу воскресения мертвых, старейшины Синедриона снова соединились в общей ненависти к Св. Павлу и, по вызову Феликса, уже на 5-й день явились в Кесарию, во главе с первосвященником Ананием, чтобы обвинить Св. Павла и добиться его смерти. А для успешного ведения дела пред римским судьей, наняли адвоката, язычника Тертулла. Последний в своей речи, начав ее льстивыми восхвалениями Феликса за его полезную деятельность в Иудее и ложным выражением признательности к нему народа (на самом деле иудеи глубоко его ненавидели), высказал три вины Св. Павла: 1) что он был общественною язвою, возбудителем мятежа между иудеями, живущими во вселенной; 2) потом, представителем назорейской ереси, и 3) наконец, что осмелился осквернить храм. Вследствие этого-то, иудеи, именно, схватили его и хотели судить согласно своим собственным законам, но Лисий насильственно вмешался в их дело и взял его из их рук, приказав его обвинителям явиться к прокуратору. Собравшиеся старейшины подтвердили все это. Выслушав все это и имея в виду донесение Лисия, Феликс дал знак Св. Павлу говорить в свою защиту. Св. Павел сказал, что он будет «тем свободнее защищать свое дело, что Феликс многие годы справедливо судит народ иудейский». Поэтому ему, знакомому с делами иудейскими, легко удостовериться, что прошло лишь 12 дней с праздника Пятидесятницы, на который он прибыл совсем не с мятежными целями, а для того, чтобы помолиться в Иерусалиме, и что в течение этого времени он не беседовал ни с кем и не привлекал толпы; не производил возмущения ни в храме, ни в синагоге, ни в какой-либо части города. Поэтому он положительно опровергал 1-й и 3-й пункты обвинения и требовал от обвинителей, чтобы они представили свидетелей в подтверждение их. Что касается второго пункта обвинения, то он признается, что он служит Богу отцов своих, верует всему, написанному в законе и пророках, надеется на воскресение мертвых и праведный суд, чего и сами обвинители ожидают. Вследствие этой именно веры он всегда старался быть с чистою совестью как пред Богом, так и пред людьми. До этого времени он не был в Иерусалиме в течение пяти лет. Теперь он пришел в Иерусалим с милостынею народу своему и с приношениями. Иудеи нашли его в храме, где он по закону в мире совершал очищение. В мятеже, который последовал затем, он не повинен. Он поднят был некоторыми азиатскими иудеями, которые должны были присутствовать здесь в качестве свидетелей и отсутствие которых было доказательством слабости обвинения против него. Но если нельзя было привести их в качестве свидетелей, то он требовал от самих обвинителей, чтобы изложили результат суда над ним и доказали, есть ли хотя один факт против него, кроме разве его восклицания, что его судили по вопросу о воскресении мертвых.

Обвинение Св. Павла оказалось в глазах Феликса не состоятельным. Вопрос о вероучении не входил пока в сферу Римского суда. Поэтому он не хотел передать Св. Павла суду Синедриона, что могло быть опасным для него и несправедливым. Но в то же время, не желая оскорбить влиятельных лиц Синедриона, он отложил дело до прибытия Лисия, который был важным свидетелем, обещая тогда дать свое окончательное решение. Св. Павел был отведен под стражу; но Феликс дал особый наказ сотнику, чтобы стража над ним не была жестокой, и чтобы друзьям его дозволялся свободный доступ к узнику. Чрез несколько времени, по какому-то побуждению, Феликс пожелал выслушать учение о Христе от Св. Павла. Для этого призвал его и слушал его вместе со своей женой – Друзиллой – Иудеянкой. Св. Павел раскрыл учение христианское о правде, о воздержании и будущем суде. Феликс был глубоко взволнован, слушая Св. Павла. Оглянувшись на свое позорное прошлое, он вероятно, ужаснулся за самого себя. Некогда он был рабом, в худшем из всех положений, в преступнейшую эпоху, в развращеннейшем из городов. Бесспорные свидетельства иудейские и языческие вполне открывают нам, как он был жаден, не обуздан, коварен, преступен, запятнан кровью частных убийств и народных избиений в течение тех лет, которые он провел, управляя сначала Самарией и затем Палестиной. Позади себя он оставил целый ряд преступлений и теперь, слушая вдохновенное учение Св. Апостола о правде и суде, чувствовал, что как бы вся земля колебалась под ним. Он не мог вынести нового ощущения закрадывавшегося в его сердце ужаса и укоров проснувшейся совести. Он прервал беседу Апостола: «теперь пойди», сказал он, а «когда найду время, позову тебя». Св. Павел, очевидно, произвел на него сильное впечатление, и он нередко призывал его к себе для беседы с ним о вере. Но этот кажущийся интерес к вере не заглушал в нем корыстолюбия. Зная, что Св. Павел собрал большую сумму для бедных иудейских христиан, он желал воспользоваться ими и намекал Св. Павлу о взятке. Но Св. Апостол был невинен и не хотел ни воспользоваться каким-либо незаконным средством для получения свободы, ни вообще отягчать своих духовных чад сбором с них денег для выкупа. Он не хотел сомнительными человеческими средствами нарушать плана Божия касательно его. Поэтому он уклонился от принятия намеков Феликса, а вследствие этого и должен был в течение двух лет томиться в темнице в Кесарии.