Психоанализ при Наркомпросе

В мае-июне 1922 года в Москве образуется Русское Психоаналитическое общество (РПСАО). В бумагах Главнауки Наркомпроса сохранились его учредительные документы. Психоанализ, сказано в них, „по существу своему является одним из методов изучения и воспитания человека в его социальной среде, помогает бороться с примитивными асоциальными стремлениями недоразвитой в этом смысле личности и представляет громадный интерес как в области чистой науки, так и в прикладных". За этим следует длинный список „прикладных знаний", в котором психиатрия занимает последнее место. Заявка подписана 14 лицами; среди них четыре педагога (все занимают руководящие должности в Наркомпросе), четыре врача, два профессора искусствоведения, два профессора физики и два писателя. Подписи под заявкой собирались в сентябре 1922 года. Первыми стоят подписи Отто Шмидта и Ивана Ермакова.

Наркомат просвещения был совершенно необыкновенным учреждением. Огромная и все разбухавшая бюрократическая структура управлялась глубоко несходными между собой людьми. Вернувшиеся с фронтов большевистские комиссары сидели за одним столом с любимыми публикой деятелями артистической богемы; старые министерские чиновники — с радикально настроенными энтузиастами небывалых методов просвещения; университетские профессора — с женами высших чинов нового руководства...

„Наша служба в Наркомпросе мне вспоминается как отрадный оазис, где соединяешься с друзьями, вырабатываешь какие-то светлые утопии во всемирном масштабе и забываешь на время кошмар, тебя окружающий", — писала дочь Вячеслава Иванова, работавшая в 1918—1920 в Школьном отделе под началом Н. Я. Брюсовой, сестры знаменитого поэта. Сам же Иванов заведовал в этом оазисе одной из секций Театрального отдела. Его начальником была О. Д. Каменева, сестра Троцкого и жена другого большевистского лидера, Л. Б. Каменева. Жена самого Троцкого заведовала соседним, Музейным отделом Наркомпроса.

Светлые утопии рассматривались в невероятных сочетаниях и утверждались на высоком бюрократическом уровне, унаследованном от учреждений Российской империи. К примеру, 24 декабря 1924 года Президиум Государственного ученого совета (ГУСа) Наркомпроса под председательством М. Н. Покровского рассмотрел такие вопросы: утверждение производственного плана научно-художественной секции ГУСа по докладу замечательного авангардистского художника Д. П. Штерен-берга; „О принуждении Отделами народного образования покупать с их складов книги, запрещенные ГУСом"; докладную записку проф. И. И. Иванова „Об искусственном скрещивании человека с обезьяной". По последнему вопросу докладывал О. Ю. Шмидт, которому и было поручено организовать комиссию для „проработки" этого предложения.

Из членов-учредителей Русского психоаналитического общества аналитическую практику, насколько нам известно, имели только трое: И. Д. Ермаков, Ю. В. Каннабих и М. В. Вульф; и лишь последний представлял фигуру, пользовавшуюся признанием коллег за рубежом. Участие ведущих теоретиков педагогической реформы С. Т. Шацкого и П. П. Блонского, а также руководителя Главного управления социального воспитания Наркомпроса Г. П. Вейсберга обеспечивало психоаналитикам официальную поддержку, но и требовало отдачи в масштабе и формах, привычных новой власти. К этой группе примыкал и существенно ее усиливал один из профессоров, О. Ю. Шмидт, политическая карьера которого начинала в это время стремительный взлет.