Глава 5. - Иисус Христос, Кэлвин, - сказал Трентон.

- Иисус Христос, Кэлвин, - сказал Трентон.

Он смотрел на большую китайскую роспись на стене, стараясь не замечать, что Кэлвин не мог смотреть никуда, кроме как на мою грудь.

Красная бейсболка Трентона была сдвинута в сторону, а шнурки на ботинках были развязаны. Кому-то такой его образ мог показаться неаккуратным и кричащим, но так или иначе, этот образ делал его более привлекательным. Это было не правильно с моей стороны замечать такие вещи в нем, но я ничего не могла поделать.

У меня была не самая шикарная грудь в мире, но небольшая подкладка сделала мой размер больше, чем он был на самом деле. Я ненавидела признавать это, но эта подкладка помогала зарабатывать мне больше чаевых в Ред, а теперь может помочь получить вторую работу. Это был замкнутый круг, ведь я не хотела снова пользоваться подарком, который Бог подарил мне, в свою пользу.

- Когда, ты сказала, ты можешь начать? – рассеяно спросил Кэлвин, поправляя картину с брюнеткой за стойкой.

Ее тату покрывали почти все ее тело. Чернила и улыбка – это были единственные вещи, которые были на ней, она лежала вокруг других обнаженных, возможно сонных, женщин. Большинство стен были покрыты такого же рода фотографиями с татуированными моделями с мускулами, которые было очень хорошо видно в их развалившихся позах. Стойка представляла собой беспорядочную кучу бумаг, ручек, квитанций, скрепок, но остальная часть казалась чистой, это выглядело так, будто Кэлвин купил этот стиль на аукционе, который проводился в заброшенном китайском ресторане.

- Прямо сейчас. Я могу работать по понедельникам и вторникам до полудня, но со среды по пятницу я могу работать до семи. В субботу я должна буду уйти до пяти. И не могу работать по воскресениям.

- Почему нет? – спросил Кэлвин.

- Мне нужно учиться и делать домашние задания хоть иногда, а еще у меня всегда сбор работников перед работой в баре Ред.

Кэлвин посмотрел на Трентона с одобрением. Трентон кивнул.

- Хорошо. Трент и Хейзел потренируют тебя на телефоне, компьютере и в бумажной работе. Это очень просто. В основном это обслуживание клиентов и уборка, - сказал он, выходя из-за стола. - У тебя есть какие-нибудь татушки?

- Нет, - сказала я. – Это обязательное требование?

- Нет, но уверяю тебя, у тебя появится одна в течение месяца, - сказал он, спускаясь в холл.

- Я сомневаюсь в этом, - сказала я, подходя к стойке.

Трентон подошел ко мне и положил локти на стойку.

- Добро пожаловать в Скин Дип.

- Это моя фраза, - сказала я, дразня его.

Телефон зазвонил, и я взяла трубку.

- Скин Дип тату, - сказала я.

– Да, хм… во сколько вы, ребята, заканчиваете работать сегодня?

Кем бы он ни был, он казался пьяным в хлам, несмотря на то, что было всего лишь три часа дня. Я посмотрела на дверь.

- Мы закрываемся в одиннадцать, но сначала вам стоит протрезветь. Они не будут делать вам тату, если вы в состоянии алкогольного опьянения.

Трентон скривил лицо. Я не знала, было ли это правилом или нет, но оно должно было быть. Я имела дело с пьяными, и возможно встречу еще добрую часть их здесь. В худшем случае, раньше я всегда чувствовала себя спокойно и непринужденно с пьяными.

Мой отец был завсегдатаем Баш Бир (Busch Вeer – бар). Он ходил туда каждое утро завтракать еще до того, как я родилась. Нечленораздельная речь, неуместные комментарии, хихиканье, и даже гнев – это было то, к чему я привыкла. Работа в помещении с встревоженными мерзкими типами вокруг, обсуждающими памятки, будет более тревожной для меня, чем слушать плач взрослого мужика за бутылкой пива о его бывшей.

- Итак, если это персональный звонок, для одного из нас, то ты должна перевести на другую линию так, - сказал Трентон, нажимая кнопку перевода, затем на кнопку одного из пяти номеров.

- Сто – это офис Кола. Один-ноль-один – это моя комната. Один-ноль–два – комната Хейзел. Один–ноль–три – комната Бишопа… ты увидишь его позже… и если ты повесила трубку, ничего страшного, они перезвонят. Все звонящие записываются в телефонную базу, - сказал он, толкая базу в сторону.

- Прекрасно, - сказала я.

- Я Хейзел, - сказала крошечная женщина с другого конца комнаты. Она подошла ко мне и подала руку. Темная бронзовая кожа на ее руках была покрыта от кистей до плеч десятками разных цветных произведений искусства. Ее уши блестели от огромных украшений, которые охватывали весь край ее хряща, в одном из них виднелся горный хрусталь. Она была натуральной темной брюнеткой, но ее искусно сделанный ежик был медно-блондинистым.

- Я делаю пирсинг, - сказала она, без намека на акцент.

Ее толстые губы формировались вокруг ее слов очень элегантно. Для такого крошечного размера, у нее была очень жесткая хватка. Ее бирюзовые ногти были настолько длинные, что я задавалась вопросом: как она делает ими что-либо, особенно такую сложную процедуру, как пирсинг на разных частях тела.

- Ками. Две минуты назад стала вашим новым администратором.

- Клево, - сказала она с улыбкой. – Если кто-нибудь будет спрашивать меня, всегда записывай их имена и сообщения. Если это будет девушка по имени Алиша, скажи ей, чтобы она пошла на х….

Она ушла, и я посмотрела на Трентона с поднятыми бровями.

- Так, ладно.

- Они поссорились несколько месяцев назад. Она до сих пор злится.

- Я поняла.

- Итак, это формы, - сказал Трентон, вытаскивая длинный металлический ящик из стола для хранения документов. Он объяснил мне все от телефонных звонков до посетителей, прежде чем занялся работой, тогда Хейзел пришла мне на помощь. Кэлвин оставался в своем офисе большую часть времени, и я не вспоминала о нем.

После того, как Трентон закончил со своим клиентом и увидел, как она ушла, он высунул голову между стеклянных дверей и спросил:

- Ты, наверное, проголодались. Хочешь перекусить неподалеку?

Рядом находился Пэй Вэйс (Pei Wei’s), оттуда доносились аппетитные соленые и острые запахи еды, из-за того, что кто-то открыл дверь, но я работала на двух работах для того, чтобы помочь Коби заплатить счета. Есть в таких местах было роскошью, которую я не могла себе позволить.

- Нет, спасибо, - сказала я, чувствуя, как урчит мой живот. – Мы скоро закрываемся, так что я перекушу сэндвичем дома.

- Ты не голодна? – спросил Трентон.

- Нет, - сказала я.

Он кивнул.

- Ладно, я пойду. Скажи Кэлу, что скоро вернусь.

- Без проблем, - сказала я, чувствуя, как мои плечи повисли, когда закрылась дверь.

Хейзел была в своей комнате с посетителем, и я пошла туда, посмотреть, как она делает пирсинг на переносице у кого-то парня. Он даже не дрожал.

Я отпрянула.

Хейзел заметила мою реакцию и улыбнулась.

- Я называю это Бык (The Bull). Они очень популярны, потому что ты можешь просто повернуть кольцо вплоть до ноздрей и спрятать его, как-то так.

Я поморщилась.

- Это завораживающе. Трент пошел поесть тут рядом. Он скоро вернется.

- Лучше бы он мне что-нибудь принес, - сказала она. – Я чертовски голодна.

- Как еда держится у тебя в теле? – спросил клиент. – Если я ем рис, то сразу набираю 10 фунтов, а вы все китайские цыпочки очень худы. Я не понимаю этого.

- Я - филиппинка, идиот, - сказала она, сильно дергая его за ухо.

Он вскрикнул.

Я чмокнула губами и пошла обратно в вестибюль. Несколько минут спустя, Трентон зашел внутрь с двумя большими пластиковыми коробками в руках. Он поставил их на стойку и начал вытаскивать содержимое.

Хейзел проводила своего клиента.

- Я уже озвучила ему все инструкции, так что он может идти, - сказала она.

Она взглянула на коробку на стойке и ее глаза заблестели.

- Я люблю тебя, Трент. Я, серьезно, люблю тебя, ублюдок.

- Ты заставляешь меня краснеть, - сказал он с улыбкой.

Я видела страшные стороны Трентона больше одного раза: в средней и старшей школе, и в последнее время в Ред. Сейчас же он имел достаточно довольное выражение лица, он просто был счастлив, что сделал счастливой Хейзел.

- А это для тебя, - сказал Трентон, доставая коробку.

- Но…

- Я знаю. Ты сказала, что не голодна. Просто поешь, так ты не ранишь мои чувства.

Я не могла не согласиться. Я сняла целлофан с коробки и зарылась в нее, не заботясь о том, что выглядела как дикое животное.

Кэлвин решил вернуться, его явно вел сюда нос.

- Ужин?

- Это для нас. Иди и купи себе свой, - сказал Трентон, отталкивая Кэлвина с его пластиковой вилкой.

- Черт возьми, - сказал Кэлвин. – Я полагаю, что у меня должна быть вагина, чтобы я мог поесть здесь с вами?

Трентон проигнорировал его.

- Бишоп когда-нибудь придет?

- Нет, - сказала Хейзел, с полным ртом еды.

Кэлвин покачал головой и вышел через двойные двери, возможно в сторону Пэй Вэйс. Телефон зазвонил, и я ответила, все еще чавкая.

- Скин Дип тату…

- Ох, … а Хейзел занята? – спросил голос, низкой тональности, но женственный, как у меня.

- Она с клиентом. Могу я узнать, как вас зовут?

- Нет. Хотя…ох, …да. Скажите ей, что это Алиша.

- Алиша? – спросила я, смотря на Хейзел. Она начала тихо поливать грязью каждое слово, которое существовало, и листать телефонные номера в телефоне.

- Да? – спросила она с надеждой. – Алиша?

Она усмехнулась.

- Да, я полагаю. Хейзел может подойти к телефону?

- Нет, но она оставила для вас сообщение: «Пошла на х…, Алиша».

Трентон и Хейзел замерли. Алиша немного помолчала на другом конце.

- Простите?

- Пошла на х…! - сказала я, а затем повесила трубку.

После нескольких секунд шока, Хейзел и Трентон взорвались от смеха в дуэте. После целой минуты попыток остановить свой смех, и передышек между хихиканьем, они начали вытирать глаза от слез. У Хейзел потекла тушь по щекам.

Хейзел достала салфетку из коробки, она сидела на стойке около компьютера. Она вытерла тушь под глазами и похлопала меня по плечу.

- Мы с тобой однозначно поладим, - она показала назад большим пальцем и ушла в свою комнату.

- Остановись на ней, Трент. Она подходит тебе.

- У нее есть парень, - сказал он ей, смотря в мои глаза и ухмыляясь.

Мы стояли так какое-то время, обмениваясь небольшими улыбками, потом я выпрямилась и посмотрела на часы.

- Мне уже пора идти. Нужно прочитать одну главу перед сном.

- Я бы предложил свою помощь, но школа – не моя стихия.

Я перекинула свою сумку с красным бульдогом через плечо.

- Это потому что, когда ты был там, твоей стихией были девчонки и вечеринки. Сейчас ты должен что-то изменить. Тебе стоит походить на занятия.

- Неа, - сказал он, снимая свою кепку с головы и переворачивая ее.

Он поправил ее несколько раз, пока обдумывал мое предложение, будто никогда не задумывался об этом до этого момента.

Именно в этот момент, три подростка ввалились внутрь, крича и хихикая. Даже если бы они не были пьяны, это было бы просто для нас, местных, вывести их отсюда. Два парня, вероятно, первокурсники, подошли к стойке, а девушка, одетая в розовое летнее платье и высокие длинные сапоги, шла за ними. Трентон мгновенно поймал ее взгляд, и она начала поправлять свои волосы.

- Джереми проиграл пари, - сказал один из них. – Он должен сделать тату с Джастином Бибером.

Джереми положил свою голову на стойку.

- Я поверить не могу, что ты заставляешь меня делать это.

- Мы закрыты, - сказала я.

- У нас есть деньги, - сказал пацан, открывая свой кошелек.

- Я дам чаевые каждому, кто есть здесь, причем такие, что это взорвет ваш мозг.

- Мы закрыты, - сказала я. – Извините.

- Она не хочет твоих денег, Клэй, - сказала девушка, с ухмылкой.

- Она хочет моих денег, - сказал Клэй, наклоняясь.

- Ты же работаешь в Ред, не так ли?

Я просто смотрела на него.

- Работаешь больше чем на одной работе… - сказал Клэй, задумчиво.

Джереми съежился.

- Да ладно тебе, Клэй. Просто уйдем отсюда.

- У меня есть предложение для тебя, чтобы ты смогла заработать дополнительные деньги. За одну ночь ты заработаешь столько, сколько здесь за месяц.

- Заманчиво…, но нет, - сказала я, но прежде чем я смогла закончить предложение, Трентон взял Клэя за воротник обеими руками.

- Она кажется тебе шлюхой? – Трентон бурил его взглядом.

Я увидела этот взгляд в его глазах в этот момент, это был именно тот момент, когда он собирался выбивать дерьмо из кого-либо.

- Воу! – сказала я, выбегая из-за стойки.

Глаза Клэя были нереального размера. Джереми держал своими руками Трентона. Трентон посмотрел на руки Джереми.

- Ты хочешь умереть сегодня?

Джереми быстро убрал свои руки.

- Тогда просто не трогай меня, бро.

Хейзел вошла в вестибюль. Она не выглядела испуганной, она просто хотела посмотреть на шоу.

Трентон пнул дверь, а затем вытолкнул Клэя наружу. Клэй упал задом наперед, а затем начал разворачиваться. Девушка, которая была с ними, медленно вышла наружу, смотря на Трентона, накручивая свой маленький золотой локон на палец.

- Не восхищайся так, Кайли. Он – психопат, который убил ту девку несколько лет назад.

Трентон побежал к двери, но я встала между ним и дверью. Трентон тут же остановился, тяжело дыша, а Клэй быстро рванул к своему черному блестящему грузовику.

Я положила руку на грудь Трентона. Он все еще тяжело дышал и трясся от злости. Он мог бы протереть дыру своим взглядом на том месте, где только что был грузовик.

Хейзел развернулась на своих каблуках и ушла, не говоря не слова.

- Я не убивал ее, - сказал тут же Трентон.

- Я знаю, - сказала я.

Я похлопала его пару раз, затем вытащила свои ключи из сумки.

- Ты в порядке?

- Да, - сказал он.

Его взгляд не мог сфокусироваться, и я понимала, что он не в порядке. Я прекрасно знала, каково это – потеряться в своих собственных плохих воспоминаниях, даже год спустя, одно воспоминание о той аварии, отослало Трентона в «кроличью нору».

- У меня есть бутылка хорошего виски в моей квартире и кое-что перекусить. Пойдем, выпьем, пока нас не вырвет от сэндвичей с ветчиной.

Один уголок его рта приподнялся.

- Звучит очень даже клево.

- Неужели? Поехали. Увидимся завтра, Хейзел, - крикнула я ей.

Трентон поехал со мной ко мне домой, где я сразу пошла к бару.

- Виски с колой или просто виски? – спросила я из кухни.

- Просто виски, - сказал он, позади меня.

Я подпрыгнула, и он рассмеялся.

- Господи, ты напугал меня.

Трентон изобразил небольшую улыбку.

– Извини.

Я подкинула бутылку в воздух левой рукой и поймала ее правой, затем налила два двойных шота в два стакана.

Его улыбка стала шире.

- Это очень клево - иметь своего личного бармена.

- Я удивлена, что до сих пор умею это делать. У меня было слишком много выходных. К тому же, я вернусь на работу только в среду, и, возможно, забуду все. Я отдала ему стакан и чокнулась с ним.

- За виски.

- За промахи, - сказал он, и улыбка исчезла с его лица.

- За выживание, - сказала я, сжимая свой стакан губами и закидывая голову назад.

Трентон сделал то же самое. Я взяла его пустой стакан и налила нам еще выпить.

- Мы пьем, пока не онемеют зубы или пока не начнутся пьяные исповеди?

- Я узнаю это, когда напьюсь.

Я отдала ему стакан, взяла бутылку и повела Трентона к небольшому дивану на двоих. Я подняла свой стакан.

- За вторую работу.

- За то, чтобы проводить больше времени с классными людьми.

- За братьев, которые делают жизнь невозможной.

- Я выпью за это дерьмо, - сказал Трентон, опрокидывая свой шот. - Я люблю своих братьев. Я сделаю все для них, но иногда, мне кажется, что я единственный, кому не пофиг на отца, понимаешь?

- Иногда мне кажется, что я единственная, кому пофиг на отца.

Трентон посмотрел в свой пустой стакан.

- Он старой закалки. Не перечь. Не высказывай свое мнение отличающееся от его. Не плачь, когда он выбивает дерьмо из твоей матери.

Глаза Трентона приняли жестокое выражение.

- Он не делает этого больше. Но он привык к этому. Сраться с нами, детьми, понимаешь? Но она осталась с ним. Она смогла продолжить любить его… О, Боже, это ужасно.

- Твои родители любили друг друга? – спросила я.

Небольшая тень улыбки тронула его губы.

- Безумно. - Мои эмоции стали такими же, как и его. - Мне нравится это.

- И… что теперь?

- Все ведут себя так, как будто ничего не было. Он стал лучше сейчас, как будто никто не понимал, что с утра ей нужно было больше времени для того, чтобы скрыть свои синяки от плохого парня. Итак... я плохой парень.

- Нет, не плохой. Если бы кто-нибудь обидел мою маму, даже если бы это был мой отец, я бы никогда не простила этого. Он извинялся?

- Никогда, - сказал он без колебаний. – Но ему бы стоило. Для нее. Для нас. Для всех нас.

Он отдал свой пустой стакан. Я налила нам еще, и мы подняли их снова.

- За верность, - сказал он.

- За побег, - сказала я.

- За это я выпью, - сказал он, и мы оба чокнулись стаканами.

Я поджала свои колени к груди, и положила щеки на колени так, чтобы было видно Трентона. Его глаза были в тени от его красной бейсболки. У него были братья, которые были идентичны ему, словно все четверо были близнецами.

Трентон потянул меня к себе за рубашку и положил на грудь. Он положил свои руки на меня и обнял. Я заметила на его левом предплечье тонкий рукописный шрифт, на котором читалось: «Диана», а несколькими сантиметрами ниже можно было прочитать: «Маккензи».

- Это…

Трентон повернул руку, чтобы можно было лучше разглядеть.

- Да.

Мы посидели некоторое время в тишине, затем он продолжил.

- Все эти слухи – неправда, я-то знаю.

Я села и отмахнулась от него.

- Нет, я тоже это знаю.

- Я просто не могу вернуться туда, где все смотрят на меня так, будто я убил ее.

Я потрясла головой.

- Никто не думает так.

- Ее родители думают.

- Они должны кого-то винить, Трент. Кого-то еще.

Его телефон зазвонил. Он поднялся и посмотрел на экран, и улыбнулся.

- Горячая встреча?

- Шепли. Трэвис назначил драку. У Джефферсона.

- Отлично, - сказала я. – Каждый раз, когда он назначает драки, Red открыт, он пуст.

- Серьезно?

- Я полагаю, что ты не можешь этого не знать, так как ты был на них на всех.

- Нет, не на всех. Сегодня не пойду.

Я подняла брови.

- У меня есть занятия поинтереснее, чем смотреть, как Трэвис надирает кому-то задницу. Снова. Кроме того, у него нет того, чем он меня может удивить.

- Верно. Уверена, что ты научил его всему, что он знает.

- Одной тридцатой того, что он знает. Это мелочи. Мы надирали ему задницу столько раз, пока он рос, но он делал все, чтобы не вмешиваться в драки. Сейчас же, он может надрать задницу каждому из нас… одновременно. Не удивительно, что никто не может побить его.

- Я видела, как ты дрался с Трэвисом. Ты победил.

- Когда?

- Около года назад. Прямо после того, как … он сказал тебе, чтобы ты бросил пить, пока не напился до смерти, затем ты врезал ему достаточно хорошо.

- Да, - сказал он, потирая шею. - Я не горжусь этим. Мой отец до сих пор не может оставить меня в покое с этим, даже, несмотря на то, что Трэвис простил меня в следующую секунду после случившегося. Я люблю этого ублюдка.

- Ты уверен, что не пойдешь к Джефферсону?

Он покачал головой, а затем улыбнулся.

- Ну, … у меня есть «Космические яйца».

Я засмеялась.

- Что за страсть к «Космическим яйцам»?

Он пожал плечами.

- Я не знаю. Я часто их смотрел, когда был ребенком. Это было то, что мы делали вместе с братьями. Это просто заставляет меня чувствовать себя хорошо, понимаешь?

- Он у тебя в машине? – спросила я скептически.

- Нет, он дома. Мы можем поехать туда. Посмотришь их со мной как-нибудь?

Я выпрямилась, создавая больше пространства между нами.

- Я думаю, что это ужасная идея.

- Почему? – спросил он. – Ты не доверяешь себе наедине со мной?

- Я сейчас наедине с тобой. И даже не беспокоюсь об этом.

Трентон наклонился всего в паре дюймов от моего лица.

- Так вот почему ты всегда отходишь от меня? Потому что ты не беспокоишься об этом, когда я так близко?

Его теплые карие глаза были на уровне моих губ, его дыхание было единственным, что я могла слышать, пока не открылась входная дверь.

- Я говорила тебе, не упоминать Далласских ковбоев. Папа ненавидит Далласских ковбоев.

- Они американская футбольная команда. Только не американец может ненавидеть эту команду.

Рейган повернулась на каблуках, а Коди отошел назад.

- Но ты не должен был говорить этого ему! Боже мой! – Рейган повернулась и увидела нас с Трентоном на диване.

Я отодвинулась от него, но он подвинулся ближе.

- Ох, - сказала она с улыбкой. - Мы вас прервали?

- Нет, - сказала я, отпихивая Трентона. - Не совсем.

- Конечно, это выглядит так, будто…, - Коди начал говорить, но Рейган повернулась к нему с гневным взглядом на лице.

- Просто… прекрати говорить! – вскрикнула она, а затем пошла в свою комнату, Коди пошел быстро за ней.

- Отлично. Они, наверное, будут сражаться всю ночь, - сказала я.

- Просто… иди домой! – сказала Рейган, захлопывая свою дверь в спальню.

Коди вышел из-за угла с растерянным видом.

- Думай позитивнее, - сказала я. – Если бы ты ей не нравился, она бы не была так расстроена из-за этого.

- Ее отец сражается нечестно, - сказал Коди. – Я ему ни слова не сказал, даже, несмотря на то, что он целый час говорил про Бразилию. Затем я попытался сменить тему разговора и не смог противостоять ему.

Трентон рассмеялся, а затем посмотрел на Коди.

- Ты можешь отвезти меня домой? А то мы тут немного выпили.

Коди звякнул своими ключами.

- Да, чувак. Я собираюсь остаться тут, чтобы с утра унижаться, так, что если хочешь, бери мою машину.

- Мило, - сказал Трентон.

Он встал, потрепал мои волосы пальцами и забрал ключи.

- Увидимся завтра на работе.

- Спокойной ночи, - сказала я, приглаживая волосы.

- Ты достиг чего-нибудь с ней, чувак? – спросил Коди, громче, чем нужно.

Трентон усмехнулся:

- Третьей базы (*интимные прикосновения)

- Ты знаешь, кого я ненавижу? – спросила я. – Тебя.

Трентон упал на меня и повернулся, лежа прямо на мне, давя всем своим весом на меня.

- Конечно, нет. С кем ты еще можешь пить виски прямо из бутылки?

- Сама с собой, - сказала я, кряхтя от его веса.

Я толкнула его в бок и села ближе к спинке дивана, неловко и драматично.

- Именно. Увидимся завтра, Ками.

Когда дверь захлопнулась, я старалась не улыбаться, но это не прокатило.