ЯВЛЕНИЕ V. Триссотен, Вадиус, Филаминта, Белиза, Арманда, Генриетта.

Триссотен, Вадиус, Филаминта, Белиза, Арманда, Генриетта.

Триссотен

(представляя Вадиуса)

Вот гость; сгорает он желаньем вас узнать.

Вводя его в ваш дом, я утверждаю рьяно,

Сударыня, что к вам я не ввожу профана.

Его признал своим ученой мысли цвет.

Филаминта

Раз вами он введен, сомненья в этом нет.

Триссотен

Во Франции никто не знал того вовеки,

Что знает он, - ему известны даже греки.

Филаминта

Ах, греки! Греки, ах! Ах, греки, дочь моя!

Белиза

Сестра, ах, греки!

Арманда

Ах, как грекам рада я!

Филаминта

Вы греков знаете? О, вам раскрыв объятья,

За греков, сударь, вас хочу расцеловать я!

Вадиус целует также Белизу и Арманду.

Генриетта

(Вадиусу, который хочет поцеловать и ее)

Простите, незнаком мне греческий язык.

Все садятся.

Филаминта

Храню я греческих немало разных книг.

Вадиус

Не помешал ли я? Боюсь, в горячем рвенье,

Сударыня, мое вам изъявить почтенье,

Увы, прервал я нить ученейших бесед!..

Филаминта

Могли ль вы с греческим нам помешать? О нет!

Триссотен

Творит он чудеса и прозой и стихами.

Проверьте хоть сейчас, коль вам угодно, сами.

Вадиус

Писатель (к каждому мой применим укор!)

Привык уверенно вторгаться в разговор.

В суде, за ужином, в садах, в толпе салонной

Томительных стихов он чтец неугомонный.

Что довелось когда глупее встретить вам,

Чем автор, что везде свой клянчит фимиам,

Что встречных за уши стремительно хватает

И в жертв бессонницы своей их превращает?

Упрямых тех безумств я не знавал вовек,

И образцом тому мне служит некий грек,

Что всем ученикам в числе строжайших правил

Запрет читать другим свои труды оставил.

Вот написал стишки я на любовный лад,

И ваше мнение узнать я был бы рад.

Триссотен

Ваш стих в себе таит красоты без примера.

Вадиус

Ах, Грации у вас в твореньях и Венера!

Триссотен

Изящен слог у вас, отменен выбор слов.

Вадиус

Как этос с пафосом сквозят в любой из строф[5]!

Триссотен

Эклоги дали вы в столь бесподобном стиле,

Что Феокрит им в тень отброшен и Вергилий.

Вадиус

Как в одах ваших дух и нежен и высок!

Кто стих Горация сравнить бы с вашим мог?

Триссотен

Что нежит сладостней, чем ваши канцонетты?

Вадиус

С чем сопоставить мог бы ваши я сонеты?

Триссотен

Прелестнее рондо, чем ваши, не читал!

Вадиус

А кто острее вас напишет мадригал?

Триссотен

Великолепнее всего у вас баллада.

Вадиус

А ваши буриме читать одна отрада.

Триссотен

Пойми лишь Франция, что вы за человек...

Вадиус

Когда бы должное воздал уму наш век...

Триссотен

Вы ездили б всегда в карете золоченой.

Вадиус

Вам статуи народ воздвиг бы восхищенный.

(Триссотену)

Гм! Вот баллада вам, и я на сей предмет

Желал бы, чтобы вы...

Триссотен

(Вадиусу)

Известен вам сонет

К Урании, чья жизнь подточена недугом?

Вадиус

Вчера он в обществе моим прочтен был другом.

Триссотен

Вам автор незнаком?

Вадиус

Нет, но, оставя лесть,

Сонет за круглый вздор я лишь могу почесть.

Триссотен

Немало лиц его почтило восхищеньем.

Вадиус

И все ж к нему должны мы отнестись с презреньем:

И вы сказали б так - я знаю наперед.

Триссотен

Иного мненья я держусь на этот счет.

Так в силах написать лишь редкостный писатель.

Вадиус

Так написать сонет - храни меня создатель!

Триссотен

Прекрасней не создать, в том клясться я готов.

Причина налицо: я - автор этих строф.

Вадиус

Вы?

Триссотен

Я.

Вадиус

Ошибка тут произошла, как видно.

Триссотен

Я вам не угодил. Как это мне обидно!

Вадиус

Я, верно, слушая, рассеян был вконец,

Иль чтением своим сонет испортил чтец.

Однако ж перейдем теперь к моей балладе.

Триссотен

Слащавость вижу я в отжившем этом ладе.

Не в моде это все - баллада отжила.

Вадиус

Но множество есть лиц, кому она мила.

Триссотен

И все ж баллада мне не нравится нимало.

Вадиус

Но хуже все ж она от этого не стала.

Триссотен

Педанты от баллад в восторге и сейчас.

Вадиус

Но отчего ж тогда к ней вкуса нет у вас?

Триссотен

Своими свойствами вы всех снабдить готовы.

Все встают.

Вадиус

Нахально мне свои кидаете в лицо вы.

Триссотен

Стихокропатель вы, литературный вор!

Вадиус

Вы рыночный рифмач, поэзии позор!

Триссотен

Тряпичник вы, пачкун, копист чужой тетради!

Вадиус

Болван!

Филаминта

Но, господа, уймитесь бога ради!

Триссотен

(Вадиусу)

Скорее римлянам и грекам ты верни

Все то, что ты у них накрал в былые дни.

Вадиус

Отправься на Парнас и там проси прощенья,

Что внес в Горация такие искаженья!

Триссотен

Припомни книг твоих сомнительный успех.

Вадиус

Не заболел ли твой издатель, всем на смех?

Триссотен

Я признан, и меня напрасно ты порочишь.

Вадиус

А автора Сатир припомнить ты не хочешь?

Триссотен

Припомни сам его.

Вадиус

Пусть так. А все же он

Со мною сохранил повежливее тон;

Меня попутно он затронул в общем счете

Средь многих авторов, что при дворе в почете;

А вот тебя-то где он только не задел!

Повсюду ты мишень его колючих стрел.

Триссотен

Тем самым он явил, что многого я стою,

Меж тем как он тебя с толпой смешал пустою.

Тебе достаточно один удар нанесть,

А повторять его - к чему такая честь?

О, видит он во мне противника недаром!

Он нанести спешит удар мне за ударом.

Сосредоточив все усилия на мне,

В победе все же он не убежден вполне.

Вадиус

Тебе понять, кто я, мои помогут строки.

Триссотен

Ты почерпнешь в моих покорности уроки.

Вадиус

Тебе я вызов шлю и прозой и стихом.

Триссотен

Что ж, у Барбена мы увидимся вдвоем!

Вадиус уходит.