Главная страница Случайная страница Разделы сайта АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава двадцать шестая. Сражения, слава богам, так и не случилось.
Сражения, слава богам, так и не случилось. Ни единый меч не был выхвачен из ножен, ни единая стрела не взлетела в воздух. На следующий день после неудавшейся атаки врага люди короля Артура прочесали окрестности и нашли множество мертвых тел, причем одно из них оказалось телом Ричарда из Фремонта. Эта жирная свинья ни за что не упустила бы возможности съесть и выпить хоть что-нибудь. Изабель, Мэри, Дженни и Гиневра собрались в спальне графини. Мэри пыталась привести в порядок безжалостно обрезанные волосы Изабель. Дженни и Гиневре тоже нужна была ее помощь, потому что и они, заодно с Мэри, пожертвовали свои волосы на изготовление фальшивых кос. — Тебе никто этого не скажет, кроме меня, графиня, — заговорила Дженни, — но женщины в замке очень разочарованы, что им не удалось дать по башке хотя бы одному негодяю. — Мы можем только радоваться этому. Но я дам по башке тебе, если ты не станешь звать меня просто по имени. Лучше сдавайся, Дженни, — сказала Мэри, причесывая Гиневру, — Тебе все равно ее не переупрямить. Изабель возьмет тебя измором. — А мне было бы приятно, если бы ты называла меня Гвен. Дженни застыла на месте. — В чем дело? — спросила королева, оглядывая всех по очереди. — Я уже просила об этом вас, теперь прошу и Дженни. В чем дело-то? — Ты же королева… — прошептала Дженни. — Которая сидит на полу и смеется вместе с другими женщинами и мечтает подружиться с ними. — Мэри, — сказала Изабель, — убери-ка подальше свою бритву. Мэри отшатнулась, отведя руку с бритвой в сторону. Изабель наклонилась и крепко обняла Гиневру. — Ты наша подруга, Гвен. И очень хорошая. Она выпрямилась и обратилась к остальным. — А теперь вы! Признайтесь, что считаете Гвен подругой. В конце концов, Мэри, ты ведь рассказала нам про огурцы. Такое возможно только среди подруг. — Ох, Джеймс помрет на месте, если узнает! — воскликнула Мэри и обняла Гиневру. — Конечно, я считаю тебя подругой, моя королева! — Мэри! — прорычала Изабель. — Гвен, — поспешила сказать Мэри, хотя это ей далось с трудом, — Просто нужно немножко времени, чтобы привыкнуть. — Ничего, мы ведь теперь сестры по огурцам. Все четыре женщины засмеялись. Они долго не могли успокоиться, держась за животы от хохота. — Твоя очередь, Дженни, — сказала Изабель. Она ткнула себя пальцем в грудь. — Изабель. Потом показала на королеву. — Гвен. Ну, вперед, постарайся выговорить это! Или мы начнем описывать два ореха, которые ты можешь обнаружить под огурцом. Дженни вытаращила глаза, но тут же присоединилась к общему смеху. — Я готова признать поражение, если мне сначала объяснят, что это значит. — Ох нет, Дженни, — возразила королева, — Видят боги, эти сокровища ты должна обнаружить сама. — О, так это будет охота за сокровищами? Я люблю искать клады. И очень хорошо умею это делать. — Мы должны выдать эту девушку замуж, — заявила Изабель, — Чтобы она могла заняться поиском клада. — Ее добивается Эштон, — сообщила Мэри, — только она ему отказывает. По крайней мере трижды уже отказала, да, Дженни? Дженни вспыхнула. — Да, это так… — А почему? — поинтересовалась Изабель, — Он тебе не нравится? Я сегодня утром его видела… ну да, это был он… и должна сказать, он очень симпатичный молодой воин. — Я просто боюсь… — Чего? — Я боюсь, что тогда не смогу быть служанкой королевы. — Что?! — разом воскликнули Гиневра и Изабель. — Почему тебе такое пришло в голову? — закончила вопрос королева. — Ты сама так говорила. — Когда это я могла сказать такое? — Давно. Ты говорила, что когда я выйду замуж, тебе придется искать новую служанку. Изабель чуть не подавилась. — Ты сказала это? — Нет! Ну, может быть. Но если я и говорила что-то в этом роде, то потому, что подумала: когда Дженни станет чьей-то женой, она, скорее всего, не захочет мне служить. Дженни, у меня и в мыслях не было, что после твоего замужества я перестану нуждаться в тебе. Как раз наоборот, мне тяжело думать, что я могу лишиться тебя как помощницы… и как подруги. — Ох, королева… Мне очень нравится быть твоей служанкой и… и подругой. И всегда будет нравиться! — Похоже, понадобится немало времени, чтобы она наконец научилась называть нас по именам, а, Мэри? — прошептала Изабель, пока Дженни и Гиневра обнимались от избытка чувств. — Я же говорила, она крепкий орешек, — шепотом ответила Мэри. — Как те, что под огурцом? И Мэри с Изабель снова зашлись хохотом. — Графиня, — не переставая смеяться, с трудом выговорила Мэри, — если так будет продолжаться, у меня навсегда останется больной живот! — Смотри на это как на хорошее упражнение для мышц. Впрочем, Джеймс тоже заставляет тебя упражняться…
— И ты рискнешь их побеспокоить? — спросил короля Джеймс. Они стояли под дверью комнаты Изабель. — Если я правильно расслышал, тебя только что похвалили за твое искусство под меховым одеялом. Великан отвернулся, пытаясь, как без труда угадал Артур, скрыть горделивую улыбку. Король принялся громко топать. — Говорю тебе, Джеймс, — почти закричал он, — женщины здесь! Не иначе как снова занимаются раскраской ногтей на ногах. Джеймс кивнул. — Но стоит ли мешать им, сэр? — откликнулся он так громко, что его могли бы услышать во всей Британии. Артур покачал головой и прислонился к стене. Он с удовольствием продолжил громогласный разговор. — Но нам ведь нужна помощь! Разве без них мы сможем подготовить праздник? Король еще несколько раз топнул башмаком по полу, а потом показал Джеймсу на дверь. Тот постучал. — Входите, Артур, Джеймс! — Откуда ты знаешь, что это мы? — спросил Артур, изображая невинное непонимание. — Догадалась, — усмехнулась Изабель. Женщины с серьезным видом уселись кружком, как будто они обсуждали, например, достоинства маринованного угря. — Приношу извинения, что помешал вам, леди. Надеюсь, мы не испортили очередной план сражения. — Нет, конечно же нет. Мы просто говорили о достоинствах… — Маринованного угря? — Не совсем, но вроде того. Скорее речь шла об огурцах и орехах. Король, вытаращив глаза, уставился на троицу, внезапно разразившуюся хохотом. Изабель небрежно махнула рукой. — Это они от радости, мы ведь победили врага. Верно, леди? — Верно, графиня, — с трудом пробормотал кто-то из них. — Похоже, меня ждут неприятности, — сказала Мэри. — Ничего подобного. Ведь так, Джеймс? — А что такое? — спросил он. — Это зависит от того, как долго вы стояли в коридоре и подслушивали. И вообще-то я бы сказала, что неприятности могут грозить тебе. Но Мэри слишком добра и нежна, чтобы искать мести. Изабель повернулась к Артуру, и он понял, что его хитрость не удалась. — А ты тоже хорош. Неужели ты думаешь, что можно кого-нибудь одурачить, топая каблуками по полу? — Ну, я надеялся, — ответил король. — Артур, я ведь видела, как ты умеешь двигаться. Ты можешь подкрасться к самой осторожной кошке, не спугнув ее. И вдруг начинаешь топотать в коридоре, как конь? — Согласен, наверное, это было глупо. — В самом деле согласен? Ладно, лучше говори, зачем пришел. — Мы хотели устроить вечером небольшое празднество, чтобы отметить вчерашние события. — И хотели, чтобы вы помогли нам, — добавил Джеймс, — потому что сами растерялись. Мы можем отдать распоряжения на кухне, но что касается остального… — Вечеринка? Эй, да что же вы до сих пор молчали? Изабель оглянулась на подруг. — Леди, нам предстоит как следует поработать. Она снова обратилась к Артуру. — Только не говори, что нам придется терпеть шута Эстера. — Если его прогонят, это его просто убьет, Изабель! — Ладно, пусть Эстер присутствует. Но маринованный угорь… — Ох, об этом король уже позаботился, леди. Он сам вычеркнул его из списка вечерних блюд. Уж не знаю почему, разве что от него… пуф! — Джеймс потер живот, — Но в общем, король решил обойтись без него. Изабель посмотрела на Артура, и его сердце учащенно забилось. Боги, как он желал эту женщину! Может быть, прямо этой ночью. А может быть, поскольку сражения удалось избежать, и все остальные ночи его жизни. Изабель улыбнулась ему, и король понял, что она угадала, о чем он думает. — У меня будет особенная просьба, король Артур. Ох да… Она могла бы попросить звезду с неба, и он сумел бы достать ее. — Говори, графиня. Она снова оглянулась на женщин. — Гвен, сможешь навести красоту в большом холле? Гиневра встала, увлекая за собой Дженни. — Мы с Дженни сейчас же наберем цветов и начнем украшать большой холл. — Я горжусь тобой, Гвен, — сказал король, — И Ланселотом тоже. Он везучий и счастливый человек. — И прежде чем приниматься за работу, может, заглянешь к нему? Он в том домике, приводит себя в порядок после того, как помогал развести огонь на дорогах. — Я становлюсь взрослее, Артур, — улыбнулась королева, — И очень надеюсь, мудрее. И за эти перемены я благодарю женщину, которую ты любишь. — Я благодарен ей за очень многое. Но мудрость рождается внутри нас. Так что это только твоя заслуга, Гвен. Доверься себе в этом. А теперь иди к Ланселоту. Дженни может собрать цветы и без тебя.
Неужели Изабель была единственным здравомыслящим человеком в этой комнате? — Здесь что, я одна нормальная? — спросила она. — Поверь, любимая, ты, скорее всего, ненормальнее всех в этой комнате, — заявил король Артур, — Тот, кто считает Изабель самой сумасшедшей здесь, поднимите руки! Джеймс и Мэри дружно вскинули руки. — Мэри!.. — Я тебя очень люблю, графиня, но ты немножко… не в себе. — Ты думаешь, я поступаю неправильно? — Нет, провалиться мне! — воскликнула Мэри. — Ты так горячо желаешь спасти короля и Камелот! На это стоит посмотреть. Мне тоже хотелось бы быть такой страстной. — Но это выглядит безумным? — Только потому, что так считает король. Изабель уставилась на Артура. — Да ты, сэр, крапишь карты! Он улыбнулся. — Не знаю, что это значит, но думаю, ты вправе так сказать. Изабель демонстративно скрестила руки на груди. — Джеймс?.. — Прошу прощения, графиня, раз уж мне приходится выбирать между тобой и моим королем, я должен встать на сторону короля. И моей жены. Но вы с королем так любите друг друга, что встать на сторону одного из вас — значит встать и на сторону другого. Я прав, жена? — Ты совершенно прав, муж мой. — О великие боги, это все из-за огурца! — вздохнула Изабель. — Я слышу, Изабель, — предостерегла ее Мэри, — И говорю: нет, не из-за этого. Это потому, что мы очень тревожимся из-за самого для нас дорогого. Мы с Джеймсом искренне верим, что вы двое созданы друг для друга. Так что перестаньте это скрывать и доверьтесь собственным чувствам. Идем, Джеймс. Думаю, мы тоже можем не сразу взяться за работу. Я вернусь… через час? Ладно, скорее через два. Изабель и Артур уставились друг на друга и расхохотались. Если бы не некоторые обстоятельства, подумала она, Камелот был бы очень веселым местом. — Итак, в чем тебе нужна моя поддержка, Иззи? Я очень, очень надеюсь, что ты пожелаешь еще поучиться раздеванию. — Ох, в этом я уже мастерица. Нет, мне нужна другая помощь… надо убедить Эштона, чтобы он сегодня вечером снова просил руки Дженни. — У всех на глазах? — Да! Разве это не романтично? — Вот если бы я мог так же просить твоей руки! Ты ведь обещала, что ответишь согласием, помнишь? — Помню, еще и как! — И мне хочется, чтобы это тоже случилось сегодня. — Это случится однажды, Артур, это случится. Король Артур, посмеиваясь, качнул головой. — Да уж… Кажется, я полностью утратил власть над этим королевством, Изабель. И почему-то меня это не тревожит. — Ничего ты не утрачивал. Откуда у тебя вообще взялась такая мысль? — Слуги меня ругают, женщины предъявляют обвинения… И если уж на то пошло, это именно благодаря твоим идеям, Изабель, удалось остановить врага. — Ох, умоляю, я только попыталась придумать план, который помог бы избежать пролития крови. Особенно твоей. Только и всего. Просто немножко навести порядок. — А, понимаю. Ты старалась сделать так, чтобы работы было как можно меньше. — Именно. Уж очень я ленива. Король пинком захлопнул дверь. — Мэри и Джеймс сказали — два часа? — Да, так они и сказали. — Не то чтобы этого времени было достаточно, но я получу все, что смогу. — Кто сказал, что ты что-нибудь получишь? — Твои прекрасные голубые глаза, Изабель. Твои глаза говорят мне, что ты желаешь меня точно так же, как я желаю тебя. — Черт бы побрал эти глаза, почему бы им не соврать? — Ох нет, не надо ругать эти замечательные честные глаза. А теперь скажи мне то же самое губами. — Я отчаянно хочу тебя, Артур, — сказала Изабель. — Вот видишь, мы во многом с тобой согласны, — улыбнулся король. — Говоришь, ты стала настоящим мастером раздевания? Требую доказательств.
Они были мокрыми от пота и устали до изнеможения. Изабель понятия не имела, как долго они занимались любовью, но была совершенно уверена, что отпущенные им два часа вот-вот закончатся. — Наверное, нам пора одеваться, — сказала она. — Согласен, — кивнул Артур, — но это не равно тому, хочу ли я покидать твою постель. — Ты, похоже, силен в математике, а? — Математике? — Это действия с числами, например вычисление, что равно чему. — А, так ты называешь это математикой? — А ты как называешь? — Просто числами. Изабель со смехом перекатилась на спину. — Как я тебя люблю! Артур, улыбаясь, повернулся на бок. — У меня есть некий пример. Она тоже легла на бок. — Ну-ка, какой же? — Как бы ты назвала попытку сотни мужчин одолеть одну чересчур умную женщину? Изабель недоуменно замерла. — Не знаю. И как? — Численным превосходством с ее стороны. Она рассмеялась. — Артур, это твои мужчины зажарили врагов, не я! — Да, и вот это нас возвращает к теме поджаривания. Конечно, нам удалось остановить нашествие. Но по правде говоря, Изабель, если бы не твой быстрый ум, пролилась бы кровь жителей Камелота. А благодаря твоему безумному плану все наши люди живы и в безопасности. — Безумному? — Разве я сказал «безумному»? Я имел в виду «остроумному». — Ты имел в виду «безумному». Король состроил гримасу. — Ну да, только я подразумевал самый высокий смысл слова «безумный». Изабель улыбнулась и погладила его по щеке. — Это был просто способ заставить врага повернуть назад. — Это была не твоя битва, ты не должна была в ней участвовать. — Но ведь дело касалось тебя. А я тебя люблю. И люблю всех жителей Камелота. Возможно, для тебя это странно, Артур, но мне хочется заботиться о здешних людях. Они очень хорошие, добрые, и, что самое главное, они любят своего короля. И если вчера, когда женщины готовы были восстать против тебя за право сразиться за тебя же, ты ничего не понял, то это значит, что ты самым прискорбным образом недооцениваешь любовь и преданность своих людей. Они и правда любят тебя, Артур! Они готовы на все ради тебя. — Это я должен защищать их, Изабель! Разве не таков мой высший долг как короля? — Ну, если ты так думаешь… Но твой второй высший долг — заботиться о них так, чтобы им захотелось встать на твою защиту. И насколько я понимаю, именно этого ты и добился. — Иногда я в этом сомневаюсь. Но я понимаю, что сомнение — это слабость. — Слабый командир — это тот, кто отказывается сомневаться, правильно ли он действует. Сильный вождь — тот, кто постоянно задается вопросом, как улучшить жизнь в его владениях. Ты — самый сильный, самый честный и самый любимый господин, каких только я знала. Ты не обманываешь жителей Камелота и не позволяешь себе плохо с ними обращаться. И я готова причислить себя к твоим подданным. Король перевернул ее на спину и, нависнув над ней, заглянул в глаза. — Ты — самое лучшее, что случалось со мной в жизни, Изабель. Я даже не могу выразить это словами. — Надеюсь, ты всегда будешь так думать. — Да я и вообразить не могу, чтобы что-то изменилось! И тут раздался стук в дверь. — Время вышло, графиня, — крикнула из коридора Мэри, — Не хочешь ли принять ванну? Изабель вывернулась из-под рук Артура. — Ох да, Мэри, только подожди несколько минут, прежде чем присылать людей с водой! — Ох, ну вы даете! — воскликнула Мэри. — Мы с Джеймсом женаты всего два дня, и то у нас на это ушло меньше времени! — Буду рад дать Джеймсу еще парочку советов, если они ему понадобятся, — громко сказал король, натягивая рейтузы. Мэри хихикнула. — Я это запомню, на всякий случай, король Артур! И это как раз потому, — заявила Изабель, ныряя в платье, — что ты — великий король. — Потому что могу дать совет? — спросил он. — Нет, потому, что Мэри, скорее всего, не постесняется спросить этого совета, если… если он ей понадобится. Артур через голову натянул рубаху и огляделся, проверяя, не забыл ли чего-нибудь. — Я люблю тебя, — сказал он Изабель. — И желаю, чтобы поскорее настал тот день, когда мне не нужно будет сбегать из твоей постели. — Я тоже тебя люблю. И тоже с нетерпением жду этого дня. — Ты вчера спасла множество жизней в Камелоте. И сегодня мы отпразднуем твою победу. — Нет! Сегодня должен быть общий праздник! Это победа всего Камелота! — Но ведь кто-то подумал за всех? Кто-то, кто, возможно, задается вопросом, как сделать жизнь лучше для каждого? — Артур! — Скажи ей, Мэри, что придется с этим смириться, — сказал король, выходя из комнаты. — Ох, конечно, только пожелай мне удачи, — пробормотала Мэри. — Мэри! — Смирись. Король так приказал.
|