О городах и преимущественно об амауроте

Кто узнает хотя бы один город, тот узнает все города Утопии: до такой

степени сильно похожи все они друг на друга, поскольку этому не мешает

природа местности. Поэтому я изображу один какой-либо город (да и не очень

важно, какой именно). Но какой же другой предпочтительнее Амаурота? Ни один

город не представляется достойнее его, так как остальные уступают ему, как

местопребыванию сената; вместе с тем ни один город не знаком мне более его,

потому что я прожил в нем пять лет подряд.

Так вот Амаурот расположен на отлогом скате горы и по. форме

представляет почти квадрат. Именно, начинаясь несколько ниже вершины холма,

он простирается в ширину на две мили до реки Анидра, а вдоль берега ее длина

города несколько больше.

Анидр начинается в восьмидесяти милях выше Амаурота, из небольшого

родника; но, усиленный от притока других рек, в числе их двух даже средней

величины, он перед самым городом расширяется до полумили, а затем,

увеличившись еще более, он протекает шестьдесят миль и впадает в океан. На

всем этом протяжении между городом и морем и даже на несколько миль выше

города на быстрой реке каждые шесть часов чередуются прилив и отлив. Во

время прилива море оттесняет реку назад и заполняет все русло Анидра своими.

волнами на тридцать миль в длину. Тут и несколько дальше оно портит соленой

водой струи реки; затем она мало-помалу становится пресной, протекает по

городу неиспорченной и, будучи чистой и без примесей, почти у самого устья

догоняет, в свою очередь, сбывающую воду.

С противоположным берегом реки город соединен мостом не на деревянных

столбах и сваях, а на прекрасных каменных арках. Мост устроен с той стороны,

которая дальше всего отстоит от моря, так что корабли могут без вреда

проходить мимо всей этой части города. Есть там, кроме того, и другая река,

правда, небольшая, но очень тихая и привлекательная. Зарождаясь на той же

самой горе, на которой расположен город, она протекает по склонам посредине

его и соединяется с Анидром. Так как она начинается недалеко за городом, жи-

тели Амаурота соединили ее с ним, охватив укреплениями, чтобы в случае

какого-либо вражеского нашествия воду нельзя было ни перехватить, ни

отвести, ни испортить. Отсюда по кирпичным трубам вода стекает в различных

направлениях к нижним частям города. Там, где местность не позволяет

устроить этого, собирают в объемистые цистерны дождевую воду, приносящую

такую же пользу.

Город опоясан высокой и широкой стеной с частыми башнями и бойницами. С

трех сторон укрепления окружены сухим рвом, но широким, глубоким и заросшим

оградою из терновника; с четвертой стороны ров заменяет сама река.

Расположение площадей удобно как для проезда, так и для защиты от ветров.

Здания отнюдь не грязны. Длинный и непрерывный ряд их во всю улицу бросается

в глаза зрителю обращенными к нему фасадами. Эти фасады разделяет улица в

двадцать футов ширины. К задним частям домов на всем протяжении улицы

прилегает сад, широкий и отовсюду загороженный задами улиц. Нет ни одного

дома, у которого бы не было двух дверей: спереди - на улицу и сзади - в сад.

Двери двустворчатые, скоро открываются при легком нажиме и затем, затворяясь

сами, впускают кого угодно - до такой степени у утопийцев устранена частная

собственность. Даже самые дома они каждые десять лет меняют по жребию.

Сады они ценят высоко. Здесь имеются виноград, плоды, травы, цветы; все

содержится в таком блестящем виде и так возделано, что нигде не видал я

большего плодородия, большего изящества. В этом отношении усердие их

разжигается не только самым удовольствием, но и взаимным соревнованием улиц

об уходе каждой за своим садом. И, во всяком случае, нелегко можно найти в

целом городе что-либо более пригодное для пользы граждан или для

удовольствия. Поэтому основатель города ни о чем, по-видимому, не заботился

в такой степени, как об этих садах.

Именно, как говорят, весь этот план города уже с самого начала начертан

был Утопом. Но украшение и прочее убранство, - для чего, как он видел, не

хватит жизни одного человека, - он оставил добавить потомкам. Поэтому в их

летописях, которые они сохраняют в старательной и тщательной записи начиная

с взятия острова, за период времени в 1760 лет, сказано, что дома были

первоначально низкие, напоминавшие хижины и шалаши, делались без разбора из

всякого дерева, стены обмазывались глиной, крыши сводились кверху острием и

были соломенные. А теперь каждый дом бросается в глаза своей формой и имеет

три этажа. Стены построены снаружи из камня, песчаника или кирпича, а внутри

полые места засыпаны щебнем. Крыши выведены плоские и покрыты какойто

замазкой, ничего не стоящей, но такого состава, что она не поддается огню, а

по сопротивлению бурям превосходит свинец. Окна от ветров защищены стеклом,

которое там в очень большом ходу, а иногда также тонким полотном, смазанным

прозрачным маслом или янтарем, что представляет двойную выгоду: именно,

таким образом они пропускают больше света и менее доступны ветрам,