Леонид Миронович, почему мнение Володи вам кажется более убедительным, чем мое?

Вот вы написали: «Если не по-моему — ухожу». А Володя, если в театре плохо, все равно не уйдет. И не потому, что некуда. Не уйдет, потому что любит свой театр. Я не прошу вас слушать всех. Критика тех, кто предан театру, может быть не всегда объективна, но всег­да честна. Ваша опора — самоотверженные, без оглядки преданные театру люди. Они за вас, хотя многое не вы­зывает у них восторгов. Поэтому и я хочу сохранить вас, помочь вам разобраться в себе.

Трудный, горький для меня разговор был последним разговором с Леонидовым. Мне тогда казалось, что я все понял. Но прошло еще много лет, пока урок Леони­дова научил меня искать и находить в коллективе людей, к критике которых надо прислушиваться.

Критика — горькое, но доброе лекарство. Критиканст­во — лекарство злое. Даже и не лекарство, а отрава. Кри­тики — опечаленные недостатками, но добрые люди. Критиканы— опечалены, когда все хорошо. Как ни досадно, среди них попадаются способные, одаренные люди. Но гордыня, самолюбие иногда берут верх над здравым смыслом. И превращаются в спесь, непроходящую обиду па всех и на все.

Редкий театр обходится без одного-двух скептиков или даже циников, которых никогда ничто не радует. Они все видели, познали, испытали.

В глазах молодежи скептики и циники нередко выгля­дят самыми требовательными, взыскательными художни­ками. Апломб, с которым они высказывают свое мнение, действует на оптимизм и восторги молодых актеров как холодный душ. Похвалить чью-то актерскую или режис­серскую находку в присутствии этих скептиков опасно — нарвешься на остроты и насмешки.

Скептики и циники — страшное зло. Они высмеивают все: трепетное отношение к роли, спектаклю, искреннее стремление поверить в вымышленное как в подлинное, обыкновение собраться с мыслями перед выходом на сцену и т. д. и т. п.

Это они, циники, в моменты наивысшего напряжения шепчут на ухо соседу какую-нибудь пошлую остроту. Это они в паузах, неслышно для зрителей, иронически комментируют игру товарищей. Хвастаясь своей техникой, они за секунду до выхода занимаются посторонними де­лами. А на сцене во время спектакля устраивают всяче­ские розыгрыши.

Главное их развлечение — рассмешить партнера.

Редко, когда циники — хорошие актеры. Человек, не способный удивляться, радоваться, горевать, — человек равнодушный — не может быть подлинным художником. Критиканы и скептики, — как правило, люди обиженные, ущемленные, считающие себя несправедливо обойденны­ми славой, богатством, властью. Чаще всего их равноду­шие скрывает зависть к людям одаренным, веселым, счастливым.

Так уж повелось, что люди недовольные производят поначалу впечатление более взыскательных, наделенных лучшим вкусом. Они кажутся умными, тонкими, значительными. И молодежь тянется к ним, перенимает снача­ла их манеру держать себя, а потом и их взгляды на жизнь, на искусство.