Квартира Сэмуэля Ханта.

13 июня. 22: 30 ночи.

Тук, тук, тук. Тук, тук, тук. Тук, тук, тук… - Такие звуки доносились из глубины подсознания. Они были приглушенными и, казалось, что раздавались под водой. Ещё у них был один и тот же ритм. Тук, тук, тук. Находящийся в полусонном состоянии мозг никак не мог определить природу этих звуков и чтобы проанализировать их начал постепенно выплывать из фазы сна, как подводный объект, который медленно идёт на всплытие. По мере пробуждения звуки стали раздаваться более чётче и у них уже начал изменяться ритм. Тук, тук, тук! Тук, тук… Тук, тук… Тук, тук, тук! Или он был непостоянным с самого начала? Это в принципе было не важно. А важным почему-то было то, что звуки начали становиться похожими на стуки по дереву. Окончательно проснувшийся мозг безошибочно определил, что кто-то настойчиво стучит в дверь.

Открыв глаза, Сэм обнаружил себя сидящим в кресле и полностью одетым. Стоявший напротив на тумбочке телевизор был выключен, а зажатый в руке пульт свидетельствовал о том, что перед тем как заснуть Сэмуэль что-то по нему смотрел, но что именно и как выключал телевизор он абсолютно не помнил. Настойчивый стук в дверь повторился и мужчина, мотнув тяжелой после сна головой, встал с кресла и, положив на его подлокотник пульт от телевизора, пошёл открывать.

- Кто там?

- Сэмуэль, это я! Эмили! – Донёсся из-за двери её голос.

Чертыхнувшись про себя и подумав: «Этого ещё не хватало!», мужчина открыл дверь. Эмили Виртел стояла опустив голову и, судя по шмыганью её порозовевшего носа, плакала. Подняв на Сэма лицо, она посмотрела на него жалобными раскрасневшимися от слёз глазами и он увидел, что она непривычно бледна.

- Что случилось? – Встревожено спросил он и отступил назад, пропуская учительницу по физике в квартиру. Эмили неуверенно вошла.

- Лорен… Лорен умерла. – Сдавленно проговорила она.

- Что? – Сэмуэль даже не понял о ком идёт речь и спросил просто так. Автоматически. Мисс Виртел обернулась и посмотрела на него таким отчаянным взглядом, будто просила его сделать что-нибудь невозможное. Например, вернуть к жизни Лорен. Только она и представить себе не могла, что даже будь у него такая возможность, он бы никогда этого не сделал. Никогда. Убить – это запросто и с большим удовольствием, но вот вернуть к жизни – ни за что на свете!

- Ты ведь знаешь… - Эмили всхлипнула. – Лорен собиралась сделать аборт. Но у неё внезапно возникли осложнения… Она всё это время лежала в больнице и сегодня… Час назад мне сообщили, что её сегодня… Не стало…

Закончив говорить, учительница уронила голову мужчине на грудь и зарыдала в голос. Сэм неуверенно приобнял её и провёл ладонью по волосам. Теперь он понял о ком она говорила и не испытал при этом никакого сожаления. Он знал, что Лорен была для неё любимицей, но вот он её терпеть не мог.

- Я не верю, что это произошло. – Сквозь слёзы причитала Эмили. – Не верю…

- Мне тоже её очень жаль. – Проговорил Сэм и, легонько отстранившись от неё, предложил: – Может, я принесу тебе воды?

Мисс Виртел кивнула и присела на диван, а мужчина скрылся в направлении кухни, откуда почти сразу же стали доноситься торопливое звяканье посуды и звуки наливаемой из чайника воды. Сэм появился очень быстро и, протянув Эмили стакан, присел на диван рядом с ней. Протянув руку, он нежно погладил её по голове. Сделав несколько глотков, учительница всхлипнула и положила голову ему на плечо. Она сейчас как никогда нуждалась в его поддержке.

- Лорен была очень хорошей девочкой… - Проговорил Сэм и, если бы мисс Виртел сейчас посмотрела на него, то расчувствовалась бы ещё больше, увидев, что по его щеке покатилась скупая мужская слеза.

* * *

Эмили немного успокоилась. Уже было поздно – половина двенадцатого ночи, но она почему-то так и не собиралась уходить. Сэмуэль понимал её состояние, но не разделял её скорби. Наоборот. В душе он даже злорадствовал и радовался гибели своей ученицы. Но при этом его напрягало то, что теперь ему приходилось терпеть общество чересчур навязчивой учительницы по физике, которая всё никак не могла добиться от него того чего желала уже очень долгое время. А именно – его мужского расположения к себе. Но чем больше она проявляла к нему внимания и настойчивости, тем сильнее он хотел от неё отвязаться. А теперь, когда Лорен умерла, у мисс Виртел появился очень удобный повод нанести ему визит прямо домой. Ведь раньше она на это не осмеливалась.

«Ну а чего тебе стоит дать ей то, что она хочет?» – Мысленно обратился Сэм к самому себе. – «Ведь она очень даже ничего. Любой нормальный мужик не упустил бы случая завалить её к себе в постель, а ты почему-то избегаешь этого. Неужели Мистер Спигетт был прав, когда высказывал сомнения в твой адрес по этому поводу? Ведь мужскую силу ты ещё не потерял. Да и секса уже давненько у тебя не было. Тогда в чём же дело? Докажи хотя бы самому себе что ты ещё способен на такие подвиги! Смотри сколько она уже за тобой бегает! Она же скоро сойдёт с ума от воздержания! Действуй!»

- Может мне сварить ещё кофе? – Предложил гостье Сэмуэль.

- Нет Сэм. Спасибо. – Отказалась Эмили. – Уже поздно. Я лучше поеду домой.

- Ну зачем тебе туда ехать среди ночи? Если хочешь, то можешь остаться здесь.

- А ты уверен, что я тебе не помешаю? – Спросила она и виновато улыбнулась.

«Конечно уверен, сука!»

- Конечно уверен, Эмили. – Произнёс Сэм и, тепло улыбнувшись, погладил её ладонью по щеке. – Не переживай. Ты можешь лечь в гостиной, а я лягу в спальне. Завтра всё равно нам не нужно будет идти на работу в школу. Она ведь закрыта.

- Ну ладно. – Тихо вздохнув, сказала она. – Спасибо тебе за всё, Сэм.

- Не благодари. Мы ведь должны поддерживать друг друга.

Эмили улыбнулась после его слов и Сэмуэль увидел, что её глаза радостно заблестели. Она ведь этого и хотела. Но она и представить не могла, на какую участь себя обрекает. Ведь мисс Виртел осталась наедине с человеком, который убил многих людей. В том числе и директора школы, в которой она работала – мистера Спигетта. Но даже если бы она сейчас об этом узнала, то всё равно ничего бы уже не смогла сделать чтобы себя спасти. Учительница по физике Эмили Виртел была обречена.

* * *

Сэмуэль Хант уже второй час никак не мог уснуть. И это не из-за того, что он на ночь выпил слишком много кофе. Просто он никак не мог свыкнуться с тем, что у него дома ночует посторонний человек. После убийства Алисии Паркер он больше никого не оставлял у себя на ночь. А сейчас Сэмуэль никак не мог успокоиться, разрываясь между двумя противоречиями. Первое заключалось в том, чтобы пойти в гостиную, где в данный момент находилась Эмили Виртел, и наконец-то исполнить то, чего она очень сильно хотела, а второе удерживало его от этого вполне успешно. И Сэмуэль в глубине души догадывался почему. Просто он знал, что после проведённой с ней в одной постели этой ночи, вряд ли сумеет удержаться от того, чтобы её потом не убить. Видимо это понимал и странный старческий голос, который вдруг снова соизволил ему напомнить о себе. Он прозвучал в голове Сэма как всегда неожиданно:

- Держись, Сэм. Держись. Ты это сможешь.

- Опять ты… - Произнёс мужчина. – Почему ты никак не оставишь меня в покое? Кто ты на самом деле такой? И что тебе надо?

- Я уже говорил. Я просто хочу помочь. – Напомнил голос.

- Но почему тебе это так важно? Ответь.

- Если я тебе скажу, то ты всё равно не поверишь.

- Но мне нужно это знать! – Резко сев в постели почти выкрикнул Сэм. – Тем более ты мне обещал это сказать! Так что отвечай!

- Хорошо. Только не кричи. – Попросил голос. – А то разбудишь Эмили.

- Плевать мне на Эмили. Отвечай кто ты такой!

- Я твой отец, Сэмуэль. – С оттенком грусти сказал голос в его голове. – Но это пока всё, что тебе нужно знать. Остальное я расскажу потом.

- Ты мой отец? – Почти шепотом спросил у него Сэм. – Но как?

- Очень просто. Когда-то давно я был женат на твоей матери. Её звали Элеонор Хант. Но мы расстались, когда ты только появился на свет. Мне пришлось её бросить, когда я узнал, кем она являлась на самом деле. И то, что сейчас происходит с тобой это всё напрямую связано с её гибелью. Она ведь умерла? Ведь так?

- Да. Три года назад… - Шепотом произнёс Сэм. – Но как это связано со мной? И кем же она была? Почему ты бросил её одну с ребёнком? Объясни мне!

- Я думаю, что ты ещё не готов к тому, чтобы всё это услышать.

- А мне плевать, что ты думаешь! Я должен знать правду! Ясно?!

- Не кричи, Сэм. – Попросил голос. – Успокойся. Я тебе всё расскажу, но потом. Сейчас ты ещё не готов. Тебе нужно успокоиться. Взять себя в руки…

- Не успокаивай меня! – Выскочив из постели, закричал Сэмуэль и начал ходить туда-сюда по комнате. – Что со мной происходит и как это связано с моей матерью?! Я должен знать правду! И ты мне её скажешь! А если не скажешь, то я сейчас пойду в гостиную и прикончу Эмили Виртел! Ты меня понял?!

- Не делай этого, Сэм. Прошу тебя. Ты должен держаться.

Резко остановившись посреди комнаты, мужчина опустил голову к полу и, вцепившись скрюченными пальцами себе в волосы, беззвучно заплакал. Он не хотел никого убивать, но его всё время что-то подталкивало к этому. А бороться с этим ему было очень трудно. Поэтому он очень хотел знать, что с ним на самом деле происходит и из-за чего. А ответ ему мог дать только этот преследующий его странный старческий голос, назвавшийся его отцом. И Сэмуэль действительно готов был убить Эмили Виртел, чтобы его заставить ему всё рассказать. Ему даже привиделось то, как он это делает.

Сэмуэль разъярённым тигром нападает на Эмили и грубо валит на кровать. Бледная от ужаса учительница по физике истерично крича, отбивается и царапается, как невинная школьница, которую собираются изнасиловать. Она пытается звать на помощь, но мужчина затыкает ей рот ладонью, чувствуя при этом её влажные губы. Эмили кусает его за пальцы и Сэм, шипя от боли, с силой отталкивает её от себя. Эмили, падая с кровати, ударяется спиной об острый угол тумбочки и опрокидывается вместе с ней на пол. Сэм берёт со стола ночную лампу со стеклянным абажуром и, размахнувшись, бросает её учительнице в голову. Удар приходится в затылок. С громким хлопком лампа разбивается вдребезги, разбрасывая по комнате мелкие стеклянные осколки, а несчастная Эмили глухо стонет, прижав ладонь к ушибленному месту. Обильно течёт кровь. Почувствовав подкатывающую к горлу тошноту, мисс Виртел сгибается и начинает блевать. Густая коричневая жидкость плотной струёй выплёскивается на пол и смешивается на нём с капавшей у неё с головы кровью. Сэмуэль подходит к закашлявшейся учительнице и, грубо взяв её за волосы, чувствуя запутавшиеся в них острые осколки стекла, швыряет её на кровать. Эмили безвольно распластывается на ней, а мужчина, склонившись, вцепляется ей в горло и начинает душить. Несчастная больше не кричит и не сопротивляется, а Сэм сдавливает пальцы до тех пор, пока её гортань не ломается с мокрым хрустом.

Когда видение пропало, Сэмуэль обнаружил себя сидящим на своей кровати и продолжающим держаться руками за голову, вцепившись при этом скрюченными пальцами в волосы. Слёзы продолжали стекать по его щекам, а посеревшие губы мелко подрагивали. Он не хотел этого, но был почти уверен, что это произойдёт. «Какого чёрта я ей предложил остаться!» – С горечью подумал мужчина и судорожно вздохнул. – «Я не хочу её убивать, но я боюсь, что не выдержу и сделаю это. Мне нужна помощь!»

- Мне нужна помощь… - Прошептал Сэм.

- Я знаю. – Произнёс голос. – И я помогу тебе.

- Но как? Ты ведь не смог удержать меня от убийства Нормана Спигетта. Ты пытался, но не смог. Я тебя не виню, но я боюсь, что ты не сможешь меня удержать и от других убийств. А я буду продолжать убивать…

Сэмуэль вспомнил лицо Нормана Спигетта перед тем, как раздался выстрел. Его глаза были наполнены мольбой и надеждой. Но это его не спасло. Сэм застрелил его, потому что считал это необходимым, но не все убийства, которые он совершил, на самом деле были необходимы. Большинство людей он убил из-за того, что просто хотел этого. Ну а сейчас в душе Сэмуэля Ханта начинала разворачиваться нешуточная борьба и ему на самом деле было очень страшно. Он боялся потерять самого себя. Но мужчина знал, что уже близок к этому. Если он совершит ещё одно убийство, то назад уже дороги не будет, и он потеряет над собой контроль раз и навсегда. Преследующий его старческий голос обещает ему помочь, но надежды на него у Сэмуэля не было.