Апреля 1908 г.

< …> Как–то на шестой седмице поста, чуть ли не в среду, заходил к нам в келии Батюшка. Иванушка поставил самоварчик, попили чаю. Говорили более о практической надобности. Благословил помыть и почистить келии к празднику, да и сказал, чтобы было в келии чисто и прибрано всегда.

— Вот Георгий, Задонский Затворник, — у него все было самое простое и нигде ни пылинки.

Затем Батюшка благословил купить конфет< …>.

— Это не грех, только надо меру знать, а то некоторые, когда поступают, чуть ли не по весу пищу едят, а потом в излишество впадают; так лучше, зная меру, иметь конфетки и укорять себя.

Затем по вопросу Иванушки коснулись немного смысла одного псалма. А потом Батюшка рассказал, как был поврежден текст вообще всех книг Ветхого Завета. Случилось это таким образом:

— По Воскресении Христовом Апостолы указывали евреям на пророчества, которые исполнились на Иисусе Христе, доказывая им истину их собственными книгами. Тогда они дерзнули вычеркивать и изменять те места, которые относились ко Христу и Его Воскресению. Таким образом они повредили все книги. Но Господу было угодно сохранить текст непреложным для всех последующих верующих. За несколько сот лет до Рождества Христова царь Птоломей пожелал перевести Библию евреев на греческий язык, как общеупотребительный в то время. Это, конечно, было промыслительно. Для этой цели он вызвал ученейших людей, знавших хорошо оба языка — и греческий, и еврейский — и поручил им перевод Библии. Они переводили каждый в отдельности, и потом все сверили. Так образовался греческий перевод 70–ти толковников, и в нем мы имеем истинный текст Библии… Вы затронули важный вопрос! А началось все с того, что стали сведущие люди сверять псалмы на русском языке, переведенные с греческого, с иным, тоже русский переводом, [но с еврейского].

Еще Батюшка сказал, что теперь евреи печатают и продают для русских евреев именно искаженный текст [Библии]. Распространяются эти книги книгоношами, и потому можно налететь, так сказать, на»историю», что, конечно, нежелательно.

Книгу Игнатия (Брянчанинова), том третий, я уже давно окончил, теперь читаю опять Петра Дамаскина и, если Бог даст, начну Игнатия (Брянчанинова) том второй, том третий мне очень понравился.

Как–то я батюшке сказал, что несмотря на то, что вообще мне книга понравилась, есть в ней некоторые места, в которых я чувствовал некоторое сомнение, например мытарства, или еще престол на небе, чины ангелов, рай и тому подобное.

— Все это, — отвечал Батюшка, — надо духовно понимать, это только намек на самую действительность. А некоторые, не понимая, что здесь все сказано в вышнем, духовном смысле, соблазняются. Например, на небе пред престолом Бога завеса, которая раздвинулась, когда подошла к ней блаженная Феодора… Конечно, это надо понимать в другом смысле. Подобно тому, как говорят, что у евреев было на глазах покрывало. Ведь не значит это, что действительно над всеми евреями было некое вещественное покрывало. Или еще: говорится про серафимов, что они закрывают лица крыльями. Какие же могут быть у них крылья? Это значит, что они не могут видеть всей славы Божией.