Логин в Небеса 15 страница

— А если включить отдаленный доступ и настроить виртуальный профиль. Управлять вашими компьютерами отдаленно получится?

Злата впервые обернулась, взглянула на меня поверх очков.

— Слишком сложный протокол, боюсь, не получится, — сказала она. — Вы из службы безопасности?

— Не совсем, — уклончиво ответил я. — Но ваша работа меня заинтересовала.

— Еще бы, она многих интересует, — вздохнула Злата. — Над решением вопроса расшифровки доспехов Архангела Михаила бьются три отдела, и только у меня появились внятные данные.

— Дмитрий много про вас рассказывал, хвалил! — сказал я. — А, вот, кстати, и он.

Дмитрий влетел в кабинет, чуть не сорвав двери с петель, весь взъерошенный.

— Как всегда в своем стиле, — ухмыльнулась Злата.

Дмитрий переводил взгляд то на меня, то на Злату.

— Я остаюсь со Златой Александровной! Ее исследования очень важны, необходимо довершить начатое, — сказал я, весело глядя на Злату.

— Сговорились уже… — растеряно сказал Дмитрий. – Я вас обоих в чемодан запихаю и в багажнике у меня поедете.

— Сколько у нас времени в запасе? — спросил я уже более серьезно.

— Два часа на все. Собирайтесь — и бегом наверх!

— Мы с коллегой остаемся! — внезапно сказала Злата. — Как кстати, вас зовут?

— Иван Гранин. Можно просто Иван.

— Да какой еще коллега?! — гаркнул Дмитрий, размахивая руками.

В кабинете было несколько мониторов, на которые выводилась картинка с камер наблюдения. На экранах я заметил, как из лифта вышли четверо рабочих с инструментами, которые начали быстро снимать сервера со стеллажей и перекладывать их в строительные тележки. Они не сильно заботились о сохранности техники, провода вырывали вместе со штекерами, роняли части креплений, главное, что аккуратно складывали сами сервера в специальные коробки. Сохранить данные важнее, потом как-нибудь вытащат из винчестеров. Вслед за ними прибыла еще партия рабочих, все двигались слаженно, словно муравьи на охоте. Тележки быстро загружались и отправлялись обратно в лифт, наверх и в машины. Из лифтов появлялись все новые люди в оранжевых комбинезонах и заполняли пространство на этаже, словно прорвало трубу с оранжевой краской. Дмитрий тоже заметил эту кипучую деятельность и направился координировать грузчиков, на секунду остановился в дверях, развернулся вполоборота и крикнул нам:

— У вас час на все, дальше машины отбывают!

— У нас есть свои машины, я могу уехать в любой момент, — ответила Злата, разворачиваясь к монитору.

— Комплекс будут бомбить, возможен запуск баллистических ракет. Внутри не выжить. Уходят все, комплекс будет закрыт!

Злата сжала мышку с силой, но промолчала. Я пожал плечами, уходим так уходим. Дмитрий выбежал в зал и понесся к лифтам. Я присел на край стола, взял плату с полки, покрутил в руках.

— Что интересного уже удалось открыть в доспехах? — спросил я.

Злата бросила на меня удивленный взгляд и переспросила:

— А вы разве не в курсе? Вся аналитика доступна в нашем отделе. Вы не из нашего отдела?

— Я, как бы вам сказать, из другой отрасли. Наемный специалист широкого профиля.

Она откинулась на спинку стула, развернулась ко мне всем корпусом.

— И у вас есть доступ к нашему отделу? Похоже, вам очень доверяют, раз дали доступ человеку из другой отрасли.

Я вспомнил, как я шел по пятам за Златой, как мы вместе с ней проходили все пропускные пункты, а она была настолько увлечена своими делами, что не замечала меня, крадущегося следом. Я улыбнулся про себя и запоздало сообразил, что не смогу самостоятельно выбраться отсюда. Пять пропускных пунктов, а у меня ни одного пропуска! Злата теперь мой ключ для выхода на поверхность. А что делать, если она останется тут под обстрелами ракет? Вот я влип… Хотя есть еще грузчики и обслуживающий персонал — выкручусь как-нибудь.

— Да, доверяют… — согласился я. — Расскажите мне что-нибудь про доспехи, или это настолько секретно?

— Что вас конкретно интересует?

— Преимущества, какие-либо новые функции, в принципе все необычное и новое, — ответил я, чтобы что-то ответить.

— Самое ценное — это возобновляемый источник энергии для подзарядки. Сейчас доспехи необходимо подзаряжать раз в два дня, а в боевом режиме каждые десять часов. Доспехи Михаила содержат ключ к расшифровке нового алгоритма распределения энергии, который позволит увеличить время эксплуатации как минимум в пять раз.

— Колоссально! — согласился я. — А сами доспехи можно воссоздать?

— У нас только часть, верхняя, — с сожалением ответила Злата. — Если удастся расшифровать алгоритм, то все возможно, но, как вы видите, все сроки сбиваются. Необходимо остаться и продолжить работу.

— Похоже, тут будет заварушка, — сказал я. — Вам не страшно тут оставаться?

— Серьезных подтверждений этому нет, — ответила Злата. — Я давно уже привыкла работать в таких условиях. Каждый день всплывает какая-нибудь новая угроза.

— Вы не смотрели видеозапись с конференции?

— Мне некогда смотреть видеозаписи, я занимаюсь наукой! — твердо ответила Злата.

Убедить ее в реальности угрозы было сложно. Я попытался дозвониться по видеосвязи до Дмитрия, но он был недоступен, Олег тоже не выходил на связь. Злата не собиралась покидать свое рабочее место, чтобы ее отсюда вытащить, мне явно понадобится помощь.

— Я могу вас попросить об одолжении? – внезапно спросила Злата.

— Конечно, я к вашим услугам!

— Мне необходимы два новых блока MDE33 и MND411, за ними надо сходить на второй уровень, в пятую мастерскую, к инженерам. Я просто физически разрываюсь, не могу отойти от монитора, а новые блоки нужны позарез. Не могли бы вы сходить за ними?

Мне нельзя было признаваться, что я попал в серверную без пропуска, иначе возникнет очень неловкая ситуация. Если попрошу пропуск Златы, она сразу обо всем догадается. Надо как-то выкручиваться из положения.

— Я мигом, одна нога тут, другая там, — ответил я. — Никуда не уходите.

— Конечно, — согласилась Злата, быстро теряя интерес к моей персоне.

Я вышел в серверный зал — работники продолжали демонтировать стойки и выгружать сервера. Надо попробовать пройти вместе с ними на этаж выше, а там разберемся. Я взял несколько коробок и отправился следом за двумя рабочими, которые катили тележку с оборудованием. У одного рабочего был пропускной бейджик, им он открыл первый блокпост, створки дверей ушли в стены, люди перешли в другой отсек, я вышел следом за ними. Мы зашли в грузовой лифт и поднялись на следующий этаж. Меня они не спрашивали ни о чем, у всех хватало забот.

Мы продвигались по стерильно чистым коридорам, я заглядывал в окна лабораторий — везде стояла современная техника, навороченные приборы, роботизированные конструкторы и установки. На корпусах компьютеров и мониторов я не заметил лейблов и логотипов мировых технологических компаний, из чего можно было сделать вывод, что техника местная, хотя в это верилось с трудом. Может, просто бирки сняли и логотипы отклеили. Подобное оборудование может стоить миллионы долларов, если не больше. И все это находится под куполами неприметной церкви в жилом районе! Наверняка тут есть несколько выходов из подземного комплекса, и какие-нибудь из них точно ведут в соседние здания или подземные парковки. Столько людей тут работает и, возможно, живет — целый мини‑ город! Все это должно снабжаться электричеством, должна быть целая система водоснабжения, канализация, подвоз продовольствия.

В одном из помещений я заметил на столе смарт-очки и другие гаджеты. Скорее всего, это и есть отдел инженеров и тут я смогу найти блоки для Златы, хотя даже не подозреваю, что они из себя представляют. Без долгих размышлений я замедлил шаг, чтобы работники ушли вперед. Персонал покинул этаж. На стене возле пожарного шкафа я заметил план-схему второго уровня. Пятая лаборатория находилась в соседнем коридоре. Я отправился туда. Двери помещения были открыты, я зашел и начал изучать стеллажи в поисках необходимых блоков. Коробки с обозначениями MDE33 и MND411 нашел почти сразу, снял со стеллажа и поставил на стол.

В мастерской было столько разных и новых для меня гаджетов, что я забыл обо всем на свете. Технологичные игрушки завладели моим разумом, я с детства обожал играть с конструкторами, сам собирал радиоблоки, у меня даже микроскоп был настоящий, световой. Разглядывая необычные приборы в лаборатории, я словно погрузился в детство. Моему восторгу не было предела.

Я снял свои смарты и спрятал их в карман куртки, взял новый гаджет со стола, покрутил в руках и надел.

Очки оказались рабочими и с более полным набором функций. Доступ в меню, а там столько подменю и дополнительных сервисов, что я просто потерялся в таком разнообразии. Многолетний опыт прохождения онлайн‑ игр подсказал, куда можно заглянуть в первую очередь. Само меню интуитивно было понятно, повторяло кастомизацию меню из онлайн‑ игр. Хотя теперь уже неизвестно, что было раньше. Я тыкнул раздел «защита». Выскочило окошко с перечнем пунктов. Наугад тыкнул верхнюю область, появилось три окошка с составными частями верхних доспехов. Мне приглянулся летающий диск с глазами, я выбрал его, приятный женский голос сообщил, что доспех активирован. Где-то позади меня послышалось тихое жужжание, я оглянулся. Над столом в соседнем помещении парил диск. Я медленно зашел в соседнее помещение, попробовал управлять парящим диском с помощью смарт‑ очков.

Получилось!

Глазастый диск откликался на мои сигналы и летал по всему помещению. Я погонял его в разные углы. Он перемещался с достаточно высокой скоростью, как современный дрон. Выбрал в меню пункт онлайн‑ камера, на экране смарт-очков появилось небольшое окошко, в котором транслировалось видео с летающего диска, качество было отличное, лучше, чем HD.

Наигравшись с дроном, я заметил, что в этом помещении были и другие составные части доспехов. Нагрудник, наколенники, защитные части для кистей рук, браслеты, крестообразные соединения. Наверное, это какие-то опытные образцы, над которыми работали православные ученые. Эти доспехи отличались от тех, которые я видел на парнях во время стычки. И главное, они работают, функционируют. Я нашел в меню каталог составных частей доспеха, попробовал соединить несколько частей в одну общую, но они не хотели срастаться. Чего-то не хватало.

Столещница, на которой все размещалось, представляла собой прямоугольник, в поверхность которого был встроен огромный экран. Стандартный рабочий стол-монитор с живыми обоями в качестве заставки, только в горизонтальном положении. Я кликнул меню на столе, высветилось длинное окошко с названиями вкладок:

— Общая структура Церкви

— Карта Храмов

— Материалы Соборов

— Транспорт и узлы соединений

— Программы и документы форумов

…

Кликнул наугад самое длинное название — открылось окно со списками документов, ссылки на доклады, научные конференции, выступления. И что же там за научные доклады? Наука и религия в одном флаконе — это уже интересно. Кликнул по названию «Христианство и современные проблемы экономики», в новой страничке открылся документ — видеоролик с конференции и текстовая версия расшифровки записи. Я запустил ролик: в зале заседают серьезные профессора, началось обсуждение христианского взгляда на проблему экономического кризиса. Я оставил видео на заднем фоне, вернулся в меню, выбрал название «Карта Храмов». На весь экран стола развернулась карта мира, где синими кружками были отмечены объекты, а в центре кружка показаны цифры — от трех до нескольких сотен. Кликнул на один кружок с цифрой двадцать семь, карта приблизилась, стала видна Ульяновская область, высветились новые значки с обозначениями иконок. Их оказалось ровно двадцать семь, все иконки были разные, каждая отображала свой вид объекта. Называния для меня были в новинку: Епархии, Монастыри, Кафедральные Соборы, Благочиния… Я нажал пальцем на иконку с картинкой храма, всплыло окошко, в котором давалась информация о храме, видео, фото, координаты и контакты представителей.

Свернул окошки на карте, уменьшил масштаб, чтобы посмотреть всю карту в целом. Получается, православные структуры существуют и активно функционируют практически во всех странах мира, даже в горах и на Северном полюсе. Вот это подход, масштабный! В правом нижнем углу карты стояла гиперссылка на сервер, из любопытства я перешел по ссылке. Попал на проект, где собраны базы всех храмов и организаций, дополнительные материалы и возможность подключения к общей базе, исходные коды, скрипты. Мое внимание привлек один виджет в оболочке зеленого цвета, оказалось, это проект масштабной социальной сети. Я открыл новое окошко там загрузился сайт проекта, который так и назывался — Православная социальная сеть. А там полный набор стандартных приложений — сообщества, пользовательские странички, видео-, фото-, радионовости. Об этой сети я никогда не слышал, а тут, оказывается, бурная деятельность кипит, сотни тысяч пользователей. Общая структура вырисовывается уже более масштабной: свои лаборатории, IT‑ сфера, свои независимые объекты по всему миру, налаженная инфраструктура, закрытые сообщества с сотнями тысяч людей. Не хватает только… Я задумался, а чего не хватает? На самом деле все есть, и все работает как часы, буквально у нас под носом, а я никогда этого не замечал.

Раньше, проезжая мимо храма, смотрел на золотые купола, и думал — зачем все это? Какие-то пережитки феодализма, только место в «неризиновой» занимают. Целые комплексы, от которых никакого толку. А тут, оказывается, жизнь кипит, только невидимая обычному взору. Мелькнула догадка насчет золотых куполов, может, и тут замешана электроника? Если в платах еще с советских времен содержалось золото, платина и серебро, то купола могут быть частью какой-то сложной электронной схемы. Только не микросхемы, а наоборот, гигантосхемы!

Наверняка кто-то уже должен был задаваться этим вопросом.

Никто из простых обывателей никогда не подумает, что под обыкновенным храмом может скрываться технологический комплекс. Даже находясь в центре самого комплекса, я до сих пор не могу в это поверить! В каждом крупном городе есть храмы, все вместе они объединяются в огромную сложную структуру, которая представляет реальную силу и мощь!

На экране смарт-очков развернулось красное окошко в режиме тревоги. Видео прерывалось, помехи резали картинку, но кое-что удалось понять. Мужчина громко кричал в микрофон о том, что комплекс атакован, и приказывал всем покинуть помещения.

Что он говорил дальше, я не успел понять, потому что пол под ногами содрогнулся, свет мигнул один раз, а затем пропал вовсе. Меня оглушило взрывом, в спину ударило чем-то тяжелым, я полетел на пол, все вокруг завертелось, меня накрыло стеллажом и придавило оторвавшейся от стены балкой. От удара по голове я потерял сознание.

Красное сияние поглотило мой разум, пульсирующее пятно на горизонте давило на сознание. Красный цвет, все поглощено красным, вспыхивающим и обжигающим. Каждый импульс красного был настолько ярким, что начинал причинять боль. Боль повторяла частоту световых импульсов, она была невыносима, но благодаря боли я мог почувствовать границы своего тела. Я понял, что лежу на полу с закрытыми глазами, ощутил себя, попробовал пошевелить пальцами. Кололо в груди, правая нога ныла, а рукав на левой руке промок, скорее всего, в моей крови. Я открыл глаза, казалось, что прошла вечность, пока я вспомнил, что нахожусь в лаборатории подземного комплекса.

И еще целая вечность потребовалась, чтобы вспомнить, что комплекс был атакован, нас накрыло мощным ударом, скорее всего, ракетами.

Красный пульсирующий сигнал поступал от мигающего окошка на мониторе смарт-очков, которые, хоть и потрескались, но продолжали исправно работать. Я кликнул на окошко, пошел звуковой сигнал:

«Если вы меня слышите — оставайтесь на местах. Сообщите свои координаты, спасательные команды уже на подходе. Оставайтесь на местах, перемещение по комплексу затруднено. Ждите спасателей. Если вы меня слышите…».

Запись пошла по второму кругу, я ее отключил. Попробовал осмотреться.

Помещение лаборатории освещено слабым голубоватым светом, наверное, сработали аварийные генераторы. Вокруг полный хаос, все поломано — куски бетонных стен, стеллажи и оборудование валяются на полу, из обрушенной стены торчат искрящие провода.

Меня прижало балкой, но руки и ноги двигались — это хорошо. Неимоверными усилиями я смог отодвинуть балку и выбрался из западни. Все тело болело, левая рука была сильно поранена и кровоточила. Я попробовал встать на ноги. Голова закружилась, в глазах помутнело, я упал на колени и меня стошнило. Спазмы были такие сильные, что на полу оказалась вся еда, которую я сегодня утром так старательно в себя запихивал. Я смог кое-как остановить позывы и на коленках отполз к стене, подальше от результатов собственного пищеварения. Лег на живот и пролежал в такой позе еще несколько минут. Шевелиться просто не хотелось, каждое движение причиняло боль, которая отзывалась по всему телу. В горле пересохло, сильно хотелось пить.

Я перевернулся на спину.

На экране высветлись десять пропущенных от Дмитрия. Я кликнул на иконку с его профилем, пошел вызов.

Когда появилась картинка видеосвязи, первым делом я обратил внимание на пейзаж за спиной Дмитрия — выжженный и разрушенный жилой район, вокруг клубятся черные облака дыма, видны догорающие развалины. Вокруг бегают люди, подъехали пожарные машины, в воздухе промелькнул боевой вертолет. Паника, выстрелы.

— Живой! — сдавленно, но с нескрываемой радостью проговорил Дмитрий.

Его лицо было в саже, левая щека измазана в крови, но он не терял хватки, продолжал координировать действия бригады спасателей.

— Вроде еще живой, — прохрипел я, удивляясь своему голосу. — Взорвали все-таки?

Я сорвался на кашель, горло словно пронзило тысячами иголок.

— Три баллистические ракеты, — подтвердил Дмитрий. — Защита не справилась. Накрыло и наших, и бандитов-смертников. К нам направлены экстренные бригады спасателей и боевых стражей. Ситуация критическая, несколько атакующих бригад сейчас находятся под землей, они пытаются добраться до рабочих серверов, чтобы захватить технику и выкачать данные.

— Люди хоть успели эвакуироваться?

— Успели, почти, — тяжело ответил Дмитрий. — Но не все… Злата оказалась заблокированной в серверной. Я направляюсь к вам. Никуда не уходи, можешь напороться на боевиков. Жди меня.

— Ты один пойдешь?

— Да. Все заняты, отражают атаки на поверхности, спасают оставшихся в живых под завалами. А ты, мне лично, нужен живым, постарайся не напороться на пули.

— Постараюсь…

В микрофоне послышался пронзительный свист, за спиной Дмитрия громыхнуло, его бросило вперед, на этом моменте связь оборвалась. Этого еще только не хватало. Я попробовал до него дозвониться, но связи не было. Надо выбираться на поверхность, иначе меня тут похоронят под обломками, наверняка боевики все взорвут, чтобы зачистить следы, когда захватят то, зачем пришли.

Я повторил попытку подняться на ноги. С пустым желудком это оказалось сделать проще, даже почувствовал легкость в теле, правда, ощущения были такие, словно кости могут сломаться от любого движения или чиха.

Шатаясь словно пьяный, я добрался до коридора. Там, где был пропускной пункт, теперь торчали куски разрушенной стены и металлическая арматура. Где-то на глубине, в серверной, находится Злата, надо ее вытащить.

Пробираться через груды обломков оказалось сложно и медленно, пока я добрался до серверов, прошло минут пятнадцать. Бодрости мне прибавил входящий вызов от Дмитрия, он был жив, прибавилось только несколько кровавых царапин на лице. Я сообщил ему, что пробираюсь по направлению к кабинету Златы, а он подбодрил меня новостью о том, что Олег во время атаки тоже был под землей, на четвертом уровне, и он спускается к нам на помощь, в серверную. Ну вот, нас уже трое, и ждем Дмитрия.

Этаж дата‑ центра оказался защищен лучше, чем помещения лабораторий. Половина стоек с оборудованием уцелела, некоторые сервера даже продолжали работать и перемигиваться зелененькими огоньками. Дверь в кабинет Златы оказалась заваленной обломками. Я постучал куском арматуры по стене, в ответ услышал стук изнутри. Еще минут десять ушло на разбор входа в кабинет, внутри был бардак: столы и шкафы были перевернуты, два компьютера вышли из строя, но один продолжал работать. Мигала одна лампа дневного освящения и авариный маячок на потолке.

Злата встретила меня вся взъерошенная, с испуганными глазами и трясущимися руками, в остальном ее никак не задело, даже царапин не было. Она оглядела меня, сразу же оценила ситуацию.

— На тебе живого места нет! — сказала она и потащила меня к столу.

В одном из шкафов оказалась аптечка первой помощи. Я отдался в бережные женские руки и не сопротивлялся, пока она чем-то мазала раны и забинтовывала мою руку. Затем забинтовала мне голову и обработала еще две раны: на груди и на левом плече. Потом чем-то стрельнула из медицинского пистолета в мое здоровое плечо. Я постепенно перестал чувствовать дикую боль в теле, даже улыбнулся пару раз. Один из мониторов на столе продолжал работать, как оказалось, расшифровка не была прервана. Злата поведала о том, что уже успела сохранить три бэкапа с данными, а сейчас активно работала над удалением информации с оставшихся серверов, подчищала базы данных и замораживала архивы. Если нас не поймают боевики, то они не получат никаких данных. Сервера будут чисты. Осталось только как-то выбраться на поверхность живыми.

Первым моим желанием было чего-нибудь попить. Злата сообразила сразу и принесла пластиковую литровую бутылку с водой. Я осушил ее залпом.

— Как мы сможем подняться на поверхность? — спросил я. — Лифты ведь не работают.

— Есть запасные тоннели, лестничная система и две вентиляционные шахты, — ответила Злата. — Планы перемещения есть в базах, они отображаются в наших смартах.

Я показал указательным пальцем вверх:

— Каковы шансы, что мы встретим там боевиков?

Она пожала плечами.

— Два из трех.

— И оружия никакого у нас нет?

— Нет, конечно. Мы же…

— Христиане, — продолжил я ее фразу со вздохом.

— Вот именно! — с нажимом сказала она. — В древности многие были только рады пойти на мученическую смерть.

— Что-то я такой радости не испытываю. Хочется еще пожить.

Злата промолчала, а я не стал развивать тему. Она ведь не знала, что я еще некрещеный и мне помирать совсем нельзя, никак. Компьютер завершил обработку процессов, данные с серверов были удалены, боевикам достанется чистое железо. Важная информация теперь осталась только на флешке, которую Злата повесила на цепочку к себе на шею. Я заметил ее церковный серебряный крестик. Доживу ли я до своего крестика?

Пока я соображал, куда двигаться дальше, Злата принесла пожарный топор и обухом раскрошила системный блок с трех ударов. Я даже вздрогнул от неожиданности и такой прыти. Чисто по-женски, она отнесла топор обратно к пожарному ящику и закрепила его там, хотя можно было просто бросить его на пол.

— Порядок в действиях — залог успеха, — ответила она на мой удивленный взгляд.

— Это, да, конечно…

— Нам надо найти Олега, без него мы не выживем, — строго сказала Злата.

— Один раз они меня уже спасли, — сказал я. — Почему бы не повторить? Выдвигаемся к нему?

— Да.

Злата принесла чьи-то джинсы, положила их на стол. Штанины с помощью шарфа закрепила на поясе, а ремень послужил затяжкой, как у сумки. Через мгновенье джинсы превратились в рюкзак, штанины послужили лямками. В рюкзак были сложены: аптечка, бутылка с водой, две непонятные мне коробки, три иконы в мягкой упаковке, кошелечек с таблетками пропусков. Я сходил за пожарным топором. На вопросительный взгляд Златы — ответил, пожав плечами:

— Ну, мало ли, расчищать проход или ломать дверь понадобится.

Мы дружно перекрестились и отправились в путь. Свет в серверной мигнул, последние три лампы погасли окончательно, остался светить только аварийный маячок на дальней стене. Злата включила фонарь, и мы продолжили двигаться в сторону разрушенного пропускного пункта. Если боевики спускаются в дата‑ центр, это может занять время, и мы успеем добраться до Олега. Но как до нас доберется Дмитрий, и куда мы потом денемся из разрушенного комплекса? На экранах смарт-очков отображалась линия маршрута, как на GPS‑ навигаторах, проблема была в том, что маршрут по коридорам был проложен до того, как они превратились в непроходимые лазейки со скудным освещением.

Аварийное освещение в коридоре работало с перебоями, но линии на полу были хорошо видны, поскольку были выкрашены флуоресцентной краской, которая хорошо отражала слабый свет аварийных маяков. Вся аппаратура в лабораториях была разбита, стеклянные панели потрескались и повылетали от взрыва, под ногами хрустели осколки, бетонная крошка и штукатурка.

Мы уперлись во второй пропускной пункт. Он сработал на магнитный бейджик Златы, но двери заклинило. Хорошо, что я прихватил с собой пожарный топор, я использовал железную рукоятку как фомку, удалось раскрыть двери настолько, чтобы протиснуться. Лифт, как и ожидалось, не работал, на следующий уровень мы поднялись по лестнице. Пролет был не сквозной через все этажи, а только до второго сектора, поэтому, чтобы попасть на третий этаж, надо было добраться до следующего лифта.

На втором этаже было огромное количество лабораторий и мастерских. Если на первом уровне основную площадь занимал дата‑ центр, то в этом секторе все было завалено аппаратурой, стендами с приборами, а ближе к центру располагался испытательный полигон. Прямо как на промышленных заводах: рельсы для разгона техники, трубы, разные снаряды, тросы, лестницы и строительные леса. Складывалось ощущение, словно тут проходили испытания летчиков для полета в космос и проверка разной техники, только лунный модуль не хватало найти под обломками.

Мы пробрались к заблокированному лифту, обогнули его и вышли к дверям, за которыми должен был располагаться лестничный пролет на третий этаж. Но дверь мы открыть не смогли: ее завалило. Одна из опорных балок не выдержала и обрушилась, в образовавшейся дыре можно было разглядеть стены третьего сектора, но добраться туда возможности не было.

— Есть какие-то мысли? — спросила Злата.

Я огляделся, вспомнил, что в зале валялись остатки строительных лесов и металлические балки.

— Можно соорудить что-нибудь из материалов, чтобы подняться на третий этаж через провал, — предложил я. — Или собрать огромную кучу мусора и по ней забраться наверх.

Злата кивнула. Мы нашли рабочую строительную телегу, нагрузили ее балками, сверху накидали алюминиевые каркасы и металлические конструкции. Медленно покатили тележку к провалу. Приходилось объезжать большие куски бетона, раскидывать мусор, через который колесики тележки не могли проехать. Глядя на весь этот развал и погром, захотел посмотреть в глаза тому человеку, который отдал приказ о бомбардировке и запуске ракет. Неужели это может быть человек с нормальной психикой и адекватным поведением? Если это псих, то почему он занимает такую высокую должность, что может командовать и разрешать бомбить все, что ему вздумается? Я вспыхнул от своих мыслей, спросил вслух:

— Вас не смущает такое неравноправие? Боевики пользуются оружием, запускают ракеты, убивают… А мы не можем ответить, хотя техники хватает.

— Мир болен, — ответила Злата, откидывая очередную доску с пути хода тележки. — Мы призваны его исцелить от недуга. Врачи не убивают, врачи оживляют.

Я остановился, поднял руки, показывая на погром вокруг:

— Даже когда в вас стреляют и убивают безоружных?

— Если в больницу привезут буйного пациента, разве его убивают? Нет. Максимум — его обездвиживают, но все-таки стараются вылечить. Так и мы. Можем только принимать на себя удары, укусы и пули, но продолжать помогать больному.

Я почесал затылок:

— Я знаю, что бешеных собак иногда усыпляют. Животных всяких.

— Разве мы животные? — недоуменно спросила Злата. — Мы люди, христиане, у нас есть заповеди.

— Так всех же перебьют. Останутся только такие, которые позволяют себе запускать ракеты в мирных граждан. Чем они отличаются от зверей?

— Если мы начнем убивать в ответ, то не будем ничем отличаться от больных и зверей. Пока мы живы и можем чем-то помочь, цивилизация будет продолжать существовать. Если нас всех убьют или мы начнем убивать, то всему конец. Разрушать всегда легче, чем строить.

Мы замолчали и продолжили катить тележку. Через мгновенье меня осенил новый вопрос:

— А нельзя ли аккуратно убивать злодеев, выборочно, и одновременно лечить всех остальных? Как в голливудских фильмах, когда главный герой уничтожает злодеев и спасает мирных граждан.

Я взял пожарный топор с тележки и демонстративно снес им обгоревший кончик деревянной рейки. Уголек отлетел и укатился, а рейка осталась целая.

— Вот так — уничтожая прогнивший элемент, а здоровая часть продолжает жить, — сказал я. — Создать специальные группы с героями, которые будут охотиться за преступниками.

— Чем такой герой отличается от убийцы? — переспросила Злата.

— Ничем как бы. Он убивает злодеев, но выборочно. Законопослушные люди продолжают жить без страха, а злодей больше не причиняет никому вреда.

— А кто дал ему право выбирать, кто злодей, а кто хороший?

Я задумался на мгновенье.

— Ну, он сам как-то определяет… В фильмах сразу ясно, кто злодей!

— А в жизни? Ты считаешь себя злодеем?