Глава 8

— Го­вя­ди­на и брок­ко­ли, — объ­яв­ля­ет Лорен, под­няв крыш­ку от ка­стрюли над пли­той. Вся кухня на­пол­не­на вкус­ны­ми аро­ма­та­ми го­вя­ди­ны и соуса. Она до­ста­ет ложку из ящика, на­би­ра­ет немно­го бу­льо­на и пе­ре­да­ет ее мне.

Я немно­го дую на бу­льон, чтобы осту­дить его, а затем осто­рож­но про­бую.

— Вкус­но, — за­яв­ляю я.

Се­год­ня я ужи­наю у Лорен. Мы нян­чим­ся с близ­не­ца­ми и ма­лыш­кой Бри­ан­ной, пока мама Лорен от­ра­ба­ты­ва­ет двой­ную смену в боль­ни­це.

Я люблю Бри­ан­ну. Она — ми­лей­шее со­зда­ние со свет­лы­ми ло­ко­на­ми и боль­ши­ми се­ры­ми гла­за­ми. Она милая и спо­кой­ная. Сей­час у нее ре­жут­ся зубки, но она толь­ко ти­хонь­ко по­са­пы­ва­ет у меня на плече. Это так мило. По тому, как она дышит, мне по­нят­но, что она вско­ре за­снет на всю ночь.

— Рис еще не готов, — го­во­рит Лорен, за­гля­ды­вая ка­стрю­лю. — Оста­лось несколь­ко минут.

— Хо­ро­шо, — го­во­рю я. — Пойду, уложу Бри­ан­ну. Она уже за­сну­ла.

— Ох, мо­жешь ска­зать близ­няш­кам, что уже пора мыть руки перед ужи­ном?

Я тихо стону.

— Я прав­да долж­на это сде­лать? Я все еще не опра­ви­лась от того раза, когда за­ста­ла их, це­лу­ю­щих вза­сос по­сте­ры Эй­де­на Крос­са.

Лорен сме­ет­ся, даже когда кри­вит лицо.

— Они были сму­ще­ны боль­ше, чем ты.

— Да, пре­жде я ни­ко­гда не ви­де­ла такой от­те­нок крас­но­го на че­ло­ве­че­ском лице.

Я ак­ку­рат­но укла­ды­ваю ма­лыш­ку в кро­вать в ком­на­те мамы Лорен. Она ти­хонь­ко взды­ха­ет и пе­ре­во­ра­чи­ва­ет­ся на бок, как же это мило!

Ин­те­рес­но, что я буду де­лать, если ко­гда-ни­будь мама ска­жет мне, что бе­ре­мен­на? Я буду ра­до­вать­ся и ужа­сать­ся од­но­вре­мен­но.

Я вклю­чаю ра­дио-ня­ню и при­хва­ты­ваю с собой дру­гую часть обо­ру­до­ва­ния, чтобы мы смог­ли услы­шать Бри­ан­ну. Потом я иду через ко­ри­дор в ком­на­ту Лорен, ко­то­рую она делит с близ­няш­ка­ми.

— Ужин скоро будет готов, — го­во­рю я, за­гля­ды­вая в ком­на­ту. — Лорен ска­за­ла, чтобы вы шли мыть руки.

Слава богу, что они всего лишь кра­сят ногти на ногах. Две оди­на­ко­вые го­ло­вы под­ни­ма­ют­ся, чтобы по­смот­реть на меня.

— Что у нас се­год­ня на ужин? Пах­нет вкус­но, — ин­те­ре­су­ет­ся Эшли.

— Го­вя­ди­на и брок­ко­ли.

Близ­не­цы об­ме­ни­ва­ют­ся взгля­да­ми.

— Это вкус­но, — го­во­рю я перед тем, как уйти.

— Эй, Ви?

Голос Кайли оста­нав­ли­ва­ет меня.

— Да?

— Прав­да, что ты те­перь жи­вешь с пар­нем?

— Что?! — я смот­рю на хи­хи­ка­ю­щих де­во­чек. — Дев­чон­ки, вы снова под­слу­ши­ва­ли?

— Он и вправ­ду такой сек­су­аль­ный? — спра­ши­ва­ет одна из мел­ких мон­стри­ков.

— Вы спите в одной по­сте­ли? — ух­мы­ля­ет­ся дру­гая.

— Нет! Я даже не… фу! Зна­е­те что? — я предо­сте­ре­га­ю­ще ука­зы­ваю на них паль­цем. — Хва­тит под­слу­ши­вать! И я ни с кем не сплю!

— Тогда вот по­че­му ты такая ворч­ли­вая?

Близ­няш­ки за­ли­ва­ют­ся сме­хом. Мел­кие пош­ляч­ки. Я убе­гаю.

— Твои сест­ры — по­рож­де­ние зла, — го­во­рю я Лорен, когда воз­вра­ща­юсь на кухню. — Они под­слу­ша­ли, как мы раз­го­ва­ри­ва­ли о моих новых жи­лищ­ных усло­ви­ях. Они даже спро­си­ли меня, сплю ли я с Зей­ном!

Лорен сме­ет­ся.

— Ви­дишь, ты пом­нишь, как жа­ло­ва­лась на то, что един­ствен­ный ре­бе­нок в семье? Вот по­че­му я хо­те­ла уда­рить тебя.

— Да, я хо­те­ла ма­лень­кую сест­рич­ку или бра­ти­ка, а не ад­ских под­рост­ков.

— Ха, ну, мла­ден­цы, в ко­неч­ном итоге, вы­рас­та­ют, — Лорен снова про­ве­ря­ет рис. — Го­то­во. Итак, как по­жи­ва­ет твой сек­су­аль­ный со­жи­тель?

— На самом деле, я не ви­де­ла его, — го­во­рю я, по­жи­мая пле­ча­ми. До­стаю че­ты­ре та­рел­ки из шкафа и пе­ре­даю Лорен, чтобы она на­кла­ды­ва­ла в них еду. — Он прак­ти­че­ски ни­ко­гда не бы­ва­ет дома, а когда бы­ва­ет, то по­яв­ля­ет­ся, как пра­ви­ло, каж­дый раз с новой го­ря­чей штуч­кой. Я как будто живу в доме брат­ства.

— Твоя мама сой­дет с ума, если узна­ет.

— Да знаю я! Я раз­го­ва­ри­ва­ла с Джейн се­год­ня утром. Она ска­за­ла, что тем­пе­ра­ту­ра у ре­бен­ка по­ни­зи­лась, и про­гно­зы до­воль­но оп­ти­ми­стич­ные.

Лорен с об­лег­че­ни­ем улы­ба­ет­ся.

— За­ме­ча­тель­но. А как ее дочка?

— В по­ряд­ке. Врачи те­перь го­во­рят, что у ре­бен­ка де­вя­но­сто про­цен­тов шан­сов на вы­жи­ва­ние, чему они рады. Джейн го­во­рит, что она, воз­мож­но, при­ле­тит об­рат­но домой уже к концу ме­ся­ца, по­то­му что ей при­дет­ся за­нять­ся своим ма­га­зи­ном.

— Она уже раз­го­ва­ри­ва­ла с твоей мамой?

— Да, но дер­жа­ла рот на замке. Она очень не хочет ис­пор­тить ма­ми­но сча­стье, точно так же, как и я. — Я за­би­раю та­рел­ки, ко­то­рые про­тя­ги­ва­ет мне Лорен и став­лю их на стол.

— Она хо­те­ла рас­ска­зать маме прав­ду, когда та вер­нет­ся, но я пре­сек­ла эту идею в за­ро­ды­ше. Зачем ее рас­стра­и­вать? Я же ничем таким с ним не за­ни­ма­юсь.

— Угу. Это лишь во­прос вре­ме­ни, — пред­ска­зы­ва­ет Лорен. — Он тебе нра­вит­ся.

— Я едва знаю его, — огры­за­юсь я. — Ви­де­ла бы ты тех де­ву­шек, жен­щин, с ко­то­ры­ми он встре­ча­ет­ся. Я со­всем не в его вкусе.

— Точно. Ложка или вилка?

— И то, и дру­гое. Так что, ты и вправ­ду ду­ма­ешь, что я не его тип?

Она за­ка­ты­ва­ет глаза.

— Не знаю, я ни­ко­гда не встре­ча­ла его. Хо­чешь хо­лод­но­го чая?

— Я налью сама, — я иду к хо­ло­диль­ни­ку, чтобы до­стать кув­шин. — Ладно, ду­ма­ешь, я…

Я об­ры­ваю себя, когда близ­няш­ки, под­пры­ги­вая, по­яв­ля­ют­ся на кухне. Как все­гда. Я не знаю, по­че­му меня за­бо­тит во вкусе Зейна я или нет. Как будто это имеет зна­че­ние. Уве­ре­на, что он видит во мне толь­ко свою бу­ду­щую свод­ную сест­ру — глу­пень­кую, ле­пе­чу­щую ду­роч­ку, с ко­то­рой он вы­нуж­ден жить целый месяц.

Боже, какая же я неудач­ни­ца. Сохну по парню, ко­то­рый ни­ко­гда и не по­смот­рит в мою сто­ро­ну. Даже Мэтт не хотел меня, по­че­му же такой па­рень, как Зейн, за­хо­чет? И по­че­му я хочу этого? Он каж­дый день с новой де­вуш­кой, оче­вид­но, что он баб­ник.

Тьфу ты. Мне нужно пе­ре­стать ду­мать о нем.

После ужина, Лорен спра­ши­ва­ет, не хочу ли я на­чать пи­сать наши эссе по ан­глий­ско­му. Я на­по­ми­наю ей о том, что зав­тра на­чи­наю ра­бо­тать, так что мне надо лечь по­рань­ше. Потом Эшли го­во­рит что-то о моем парне, ко­то­рый жаж­дет уло­жить меня в кро­вать. По­это­му я ухожу, чтобы мне не нужно было при­ду­мы­вать умный ответ.

По до­ро­ге домой я пы­та­юсь мыс­лен­но под­го­то­вить себя к подъ­ему в пять часов утра. Я буду ра­бо­тать в утрен­нюю смену с 6 до 14 часов в доме пре­ста­ре­лых «Сан­сет Паркс». Я буду там ра­бо­тать уже вто­рой год в ка­че­стве по­мощ­ни­ка по­жи­лых людей. Моя ра­бо­та в ос­нов­ном за­клю­ча­ет­ся в ока­за­нии по­мо­щи по­жи­лым людям в их по­все­днев­ных дей­стви­ях — я бужу их с утра, уби­раю в ком­на­тах, по­мо­гаю при­нять душ и про­чее.

На самом деле, эта ра­бо­та на­мно­го слож­нее, чем ка­жет­ся на пер­вый взгляд. Мне при­хо­дит­ся ста­рать­ся, чтобы успеть сде­лать все во­вре­мя.

У каж­до­го по­сто­яль­ца свой режим, ко­то­ро­го он стро­го при­дер­жи­ва­ет­ся, и я ни­ко­гда не узнаю о нем, если не до­бе­русь до ком­на­ты во­вре­мя. Ста­рич­ки силь­но не за­мо­ра­чи­ва­ют­ся, а вот дамы… они на­жи­ма­ют на кноп­ки вы­зо­ва, даже если ты опаз­ды­ва­ешь всего на несколь­ко минут.

Мне нра­вит­ся там ра­бо­тать, и я люблю всех своих ста­ри­ков. Как толь­ко вы вы­ра­бо­та­е­те гра­фик и узна­е­те рас­по­ря­док каж­до­го по­сто­яль­ца, все ста­но­вит­ся на­мно­го легче. Я ра­бо­та­ла там про­шлым летом и на вы­ход­ных во время учебы в школе, так что я знаю этих ребят до­ста­точ­но хо­ро­шо. Я со­ску­чи­лась по ним и долж­на была про­ве­дать их рань­ше, но у меня не было вре­ме­ни.

Ин­те­рес­но, за­се­ли­лись ли новые по­сто­яль­цы, и я пы­та­юсь не ду­мать о тех, кого мы, воз­мож­но, по­те­ря­ли.

Когда я при­ез­жаю домой, то сразу про­ве­ряю, не стоит ли в га­ра­же ма­ши­на Зейна. И, ко­неч­но же, ее там нет. Не знаю, стоит ли чув­ство­вать об­лег­че­ние или разо­ча­ро­ва­ние.

Я решаю, что дол­гий го­ря­чий душ как раз по­мо­жет мне за­снуть и под­ни­мет на­стро­е­ние. Я беру свои вещи и иду в ком­на­ту Зейна.

Как все­гда, я не под­да­юсь ис­ку­ше­нию по­рыс­кать во­круг. Как и я, Зейн не тя­го­тит­ся укра­ше­ни­ем своей ком­на­ты. Она со­дер­жит толь­ко самое необ­хо­ди­мое, ни­ка­ких лич­ных без­де­лу­шек или фо­то­гра­фий. У него на столе стоит на вид очень до­ро­гой но­ут­бук, но нет ни­ка­ких при­зна­ков дру­го­го ком­пью­тер­но­го обо­ру­до­ва­ния. А я-то ду­ма­ла, что у раз­ра­бот­чи­ка про­грамм­но­го обес­пе­че­ния долж­но по­всю­ду быть на­ты­ка­но много раз­ной вы­со­ко­тех­но­ло­гич­ной ерун­ды. Но сколь­ких раз­ра­бот­чи­ков про­грамм­но­го обес­пе­че­ния я знаю, осо­бен­но таких, ко­то­рые вы­гля­дят, как Зейн?

Ну, по крайне мере, он не неря­ха. Эй. Что же у него в шкафу?

Чув­ствуя себя храб­рой, я быст­ро осмат­ри­ва­юсь там. Хмм… много одеж­ды, обуви, ган­те­ли… ох, здесь хо­ро­шо пах­нет чем-то, по­хо­жим на пря­ный, дре­вес­ный оде­ко­лон.

Ка­жет­ся, я слышу стук двери и от­ска­ки­ваю от шкафа на милю. Ока­зы­ва­ет­ся, это всего лишь моя па­ра­нойя. Я спешу в ван­ную.

При­нять душ было от­лич­ной идеей. Я чув­ствую себя сон­ной и рас­слаб­лен­ной. На­де­ваю лю­би­мую ро­зо­вую майку и под­хо­дя­щие к ней пи­жам­ные штаны, потом ис­поль­зую свою ван­ную, чтобы по­чи­стить зубы, и все — я го­то­ва.

Ладно, пора на бо­ко­вую.

Я ло­жусь на кро­вать, но не могу устро­ить­ся по­удоб­ней. Нена­ви­жу, когда знаю, что мне нужно быть где-то утром и обя­за­тель­но необ­хо­ди­мо хо­ро­шо вы­спать­ся. Обыч­но я во­ро­ча­юсь в те­че­ние несколь­ких часов.

Так не пой­дет. Решаю встать. Я вроде как го­лод­на, так что, воз­мож­но, после того, как чем-ни­будь пе­ре­ку­шу, смогу за­снуть.

Одна хо­ро­шая вещь в про­жи­ва­нии здесь — это то, что на кухне все­гда полно еды. Зейн неча­сто бы­ва­ет здесь, но кто-то на­пол­ня­ет хо­ло­диль­ник и шкафы вся­кой здо­ро­вой фиг­ней. Я по­ку­па­ла фаст-фуд, но не при­ка­са­лась к нему. В по­след­нее время мне ка­жет­ся, что я много ем.

Неуди­ви­тель­но, что моя одеж­да сидит на мне туго. Я долж­на пре­кра­тить это. Воз­мож­но, мне нужно снова на­чать тан­це­вать. Рань­ше это было от­лич­ным тре­на­же­ром для моего тела.

Моя го­ло­ва на­хо­дит­ся в хо­ло­диль­ни­ке, в ожи­да­нии того, что что-то вкус­ное вы­прыг­нет и по­па­дет мне в рот, когда я слышу ка­кой-то шум по­за­ди.

Я негром­ко вскри­ки­ваю и обо­ра­чи­ва­юсь, мое серд­це бе­ше­но сту­чит.

Ка­ким-то об­ра­зом оно на­чи­на­ет сту­чать еще быст­рее, когда я вижу Зейна, об­ло­ко­тив­ше­го­ся пред­пле­чья­ми на стой­ку. Он вы­гля­дит немно­го устав­шим, но безум­но кра­си­вым в своих чер­ной ру­баш­ке и джин­сах.

— При­вет, Ви­о­летт, — го­во­рит он, кивая мне. — Что ты де­ла­ешь?

— Н-ни­че­го, — за­и­ка­юсь я, за­стиг­ну­тая врас­плох. Я быст­ро вы­прям­ля­юсь и за­кры­ваю двер­цу хо­ло­диль­ни­ка. — Я про­сто ис­ка­ла, чего бы пе­ре­ку­сить перед тем, как пойти спать.

— Так рано? — он под­ни­ма­ет бровь и про­ве­ря­ет время на мик­ро­вол­но­вой печи. — Сей­час де­вять часов пят­нич­но­го ве­че­ра.

— Да, ну, я ра­бо­таю зав­тра, — объ­яс­няю я. Когда за­ме­чаю, что его взгляд устрем­лен вниз, я вдруг вспо­ми­наю, что на мне нет бюст­галь­те­ра. Я скла­ды­ваю руки на груди как можно небреж­нее, и за­стен­чи­во от­каш­ли­ва­юсь.

Мне нра­вит­ся эта его по­лу­улыб­ка. Она мед­лен­но под­ни­ма­ет угол­ки его рта вверх.

— Где ты ра­бо­та­ешь?

Я рас­ска­зы­ваю ему о своей ра­бо­те в вы­ход­ные дни в «Сан­сет Паркс», а он вни­ма­тель­но слу­ша­ет. Я даже рас­ска­зы­ваю ему о Хей­лиз, моей лю­би­мой по­сто­я­ли­це.

— Рань­ше она была бух­гал­те­ром в ка­кой-то боль­шой гол­ли­вуд­ской сту­дии и пу­те­ше­ство­ва­ла по всему миру. У нее есть много ин­те­рес­ных ис­то­рий, ты бы слы­шал ту, когда она про­ве­ла неде­лю в мек­си­кан­ской тюрь­ме.

— Да? Зву­чит мно­го­обе­ща­ю­ще. Мне хо­те­лось бы услы­шать, — го­во­рит он, его тем­ные глаза на­пол­не­ны за­ин­те­ре­со­ван­но­стью.

— Не уве­ре­на, что ты дей­стви­тель­но за­хо­чешь. Ис­то­рия вклю­ча­ет в себя де­ре­вян­ную куклу, до­смот­ры по­ло­стей тела и э-э пе­ре­воз ко­ка­и­на.

— Ты права, думаю, я пас, — го­во­рит он со сме­хом. — Кроме того, думаю, я уже и так до­ста­точ­но услы­шал.

Я улы­ба­юсь ему. Ни­че­го не могу по­де­лать, но он очень, очень милый!

Вне­зап­но я те­ря­юсь и не могу при­ду­мать, что бы та­ко­го ска­зать. Я про­сто стою, скре­стив руки, пе­ре­ми­на­ясь с ноги на ногу. На­де­юсь, он не ду­ма­ет, что я хочу в туа­лет.

После ми­ну­ты пол­ной ти­ши­ны мы од­но­вре­мен­но на­чи­на­ем го­во­рить.

— Думаю, мне лучше…

— Может ко­гда-то…

Мы оба на­чи­на­ем сме­ять­ся.

— Что ты со­би­рал­ся ска­зать? — за­стен­чи­вос­пра­ши­ваю я его.

Но он лишь ка­ча­ет го­ло­вой.

— Ни­че­го важ­но­го. Ведь тебе лучше пойти немно­го от­дох­нуть? Спо­кой­ной ночи, Ви­о­летт.

Я на­блю­даю, как он мед­лен­но по­тя­ги­ва­ет­ся, подол его ру­баш­ки немно­го под­ни­ма­ет­ся и от­кры­ва­ет плос­кий живот. У меня пе­ре­сы­ха­ет во рту. Все, что я могу вы­да­вить из себя до того, как он ухо­дит в свою ком­на­ту — это кивок.

Я — неудач­ни­ца! Когда он ушел, я поз­во­ли­ла своей го­ло­ве со сту­ком опу­стить­ся на стой­ку. Ох. Ка­жет­ся, я толь­ко что за­ра­бо­та­ла себя со­тря­се­ние мозга. Ах, Ви­о­летт, ты про­сто на­ход­ка.