Глава 6. - Поттер. Отпусти меня, и я тебе ничего не сделаю

- Поттер. Отпусти меня, и я тебе ничего не сделаю. И никому ничего не скажу! – стараясь, чтобы его голос звучал спокойно, снова заговорил Малфой.
Брови Гарри скептически поползли вверх.
- Интересно! Это ТЫ мне ничего не сделаешь?! Хм, по-моему, ты сейчас не в том положении, чтобы ставить какие-то условия! Не так ли? А если ты думаешь, что спишь и видишь кошмар, то я вынужден тебя разочаровать! Ты не спишь и полностью в моей власти!
- Поттер, - Драко нервно облизнул губы, – немедленно меня отпусти! - в конце фразы его голос сорвался на истерический визг. – Или мой отец такое с тобой сделает!
- Дракуля, - брюнет встал прямо перед ним, заглядывая ему в глаза, – я не боюсь Волдеморта! Неужели ты думаешь, что твоему отцу удастся произвести на меня хоть какое-то впечатление?
- Что ты хочешь со мной сделать? – прошептал блондин, холодея от страха. Взгляд Поттера нравился ему всё меньше и меньше, навевая очень нехорошие предчувствия.
- Ну… - повисла тягучая, мучительная для Драко, пауза. Гарри сложил руки на груди, побарабанил пальцами по плечу. – Сначала, я думаю, стоит тебя немного отлупить. Ремнём. По голой задние. Твой отец ведь тебя наказывает именно так, да, Дракоша?
Глаза Поттера заблестели, он облизал губы.
Малфой подбоченился, насколько это было возможно в его положении: - Отец никогда меня и пальцем не тронул. Может, это твои магглы тебя лупасили, а меня – нет! Мой отец меня любит, к твоему сведению, придурок!
- Если бы Волдеморт не убил моих родителей, они бы тоже меня любили. Что ж, как вижу, у тебя большие проблемы в воспитании. Поэтому ты так себя отвратительно ведёшь.
Он подошёл поближе, уставившись ему в глаза: - А как твой папочка, Люциус, тебя любит? Трахает в задницу?
Драко просто задохнулся от возмущения, побагровел от гнева.
- Да как ты… как ты смеешь! Вот что значит быть воспитанным магглами! А что, Гаррик, тебя отымел твой собственный уродливый братик?
Гарри выглядел довольным: - А ты ещё кусаешься, Малфой? Это даже приятно. Не люблю ломать слабаков! Ничего, скоро ты у меня и плакать, и орать будешь.
Он подошёл и медленно вытащил ремень из брюк Драко, затем, поглядев на совершенно побелевшего, почти омертвевшего от ужаса Малфоя, который наконец-то сообразил, что Гарри не шутит, несколько раз демонстративно взмахнул ремнём. – Да, отличная кожа. Драконья? Значит, будет очень больно. Тебе. А мне, наоборот, приятно.
Затем, глядя Малфою прямо в глаза, наслаждаясь его страхом и дрожью, переходящей почти в конвульсии, приспустил с него штаны, затем трусики.
- О, ты носишь шёлковые плавки, Драко? Ты случайно не голубой?
- Как ты смеешь?!! – почти жалобно прошептал блондинчик. – Я… никогда… с парнем! Отпусти! Пожалуйста…
Гарри молча зашёл за спину Драко и, размахнувшись, от души врезал тому ремнем по заднице.
Драко содрогнулся всем телом, вскрикнув. Алая полоса от ремня отпечаталась на беломраморной коже.
Гарри продолжил избиение.
Драко кричал, всхлипывал, слёзы катились по его щекам.
- Не надо! Гарри, пожалуйста, остановись! Мне больно! – умолял он, презрев гордость. – Хватит!
- Нет, ещё не хватит, мерзкий ублюдок!
Гарри вспомнил убийство Дамблдора, и его удары усилились. Из ягодиц Драко начала сочиться кровь.
«Я так его и убить могу… А мне ЭТОГО не надо! Я же не Волдеморт и не Пожиратель!»
Единственная более менее здравая мысль немного успокоила воспалённый мозг. Он остановился, опустив руку, тяжело дыша.
Через пару секунд вдруг ощутил, что у него встало. Горячие волны бежали от паха по всему телу.
Драко мелко дрожал, вспотел с залитым слезами личиком.
Гарри подошёл к нему спереди.
Поднял подбородок, заглянув в серебристые, потемневшие от боли глаза.
- Теперь ты понял, что такое НАСТОЯЩАЯ БОЛЬ?
- Не надо, Поттер! – еле слышно прошептал тот сорванным от криков голосом. – Ты делаешь это для собственного наслаждения… Не строй из себя Робин Гуда, пожалуйста!
«Крепкий орешек!» - с уважением подумал Гарри. «Но я ещё не закончил!»
Он крепко обхватил рукой член Малфоя, от чего у того широко расширились глаза.
- А если я сейчас оторву тебе яйца? И лишу Малфоев наследников?
Снова конвульсии прошли по тонкому, стройному, невероятно сексуальному телу белокурого красавчика.
Гарри ощутил тёплую жидкость на своей одежде. Малфой обмочился.
Почему-то Гарри подумал про сперму…
Он вытащил палочку и очистил их заклинанием.
Драко стал багровым от стыда. Но не жалким. Гарри, в который раз восхитился его стойкостью.
«Кажется, я ошибался, он не такой трус и мямля, как я думал раньше!»
- Ладно, не буду я тебя кастрировать. Но взамен потребую кое-чего другого! – ленивым тоном произнёс Поттер, и снова обошёл его сзади, раздвинул ягодицы, и глубоко засунул ему в анус указательный палец.
Снова дрожь. Драко начал изо всех сил дёргаться в своих путах.
- Убью, ублюдок! Не смей!!! Не трогай меня! Ты – мерзкий извращенец! Я тебя ненавижу! Я убью тебя, убью!!! На помощь! – он начал кричать на всю комнату, срывая голос.
- Побереги-ка связки, Малфой! Комната звуконепроницаемая! – ехидно отозвался Гарри, трахая его пальцем. – Что, не нравиться, Драко?
- А кому ТАКОЕ может понравиться? Разве что такому ненормальному извращенцу, как ты! – тяжело дыша, проговорил блондин.
Гарри засунул в него ещё один палец, продолжая растрахивать узкий проход. – Да, чувствуется, что ты ТАМ ещё девственник.
- Перестань! – жалобно пропищал Малфой. – Пожалуйста! Я умоляю – не надо! Отпусти меня! Я больше к тебе никогда не приближусь, клянусь! Я извиняюсь перед твоими дружками, даже перед этой грязнокровой Грейнджер, только отпусти!
Его слова сменились громким рыданием. Его плечи содрогались.
Гарри это только ещё больше возбудило. Свободной рукой он обхватил его член и начал ласкать.
Через несколько минут дыхание Малфоя стало прерывистым, его тело начало автоматически двигаться, толчками насаживаясь на пальцы, которых стало уже три. Член Малфоя медленно, но верно поднимался. Он запрокидывал голову, мучительно сглатывая.
Гарри в какой-то момент быстро снял возбуждённого блондина с цепи и швырнул на кровать, поставив на четвереньки. Затем, широко расставив ему ноги, вошёл одним резким толчком.
Драко застонал. Гарри не прекращал движения руки на его члене, усилив его, сжимая немного сильнее.
Драко выгнулся, поддаваясь его движением, шире раздвигая ноги. Он тяжело дышал и стонал в голос.
- О, Гарри! Да, да, да! Я так хочу… продолжай! Сильнее!
Гарри усилил движения, буквально вбивая его в кровать, вонзая свой «меч» в узкие «ножны».
Виртуозно нарезая наслаждение на узкие лимонные дольки. Разрезая их души.
Они оба кончили почти одновременно, жалобные стоны растворились в полумраке комнаты.

Это ещё не всё! – прозвучал холодный и жёсткий голос Гарри. Он встал, не застёгивая брюк взял отброшенную палочку и направил на Драко. Произнёс заклятие.
Черномагическое.
Драко, успевший перевернуться, с ужасом ощутил волну мощного заклятья, вдавившего его в кровать.
«Как, о Мерлин, возросли его силы! Осталось узнать, что за заклятие… или проклятье, он на меня наложил?»
- Что это было? – облизнув губы, сипло прошептал блондин.
- Заклятье для таких развратных ублюдков, как ты, Малфой! – хищно и довольно улыбнулся Гарри, – теперь ты больше ни с кем, кроме меня, не сможешь трахнуться! У тебя будет падать член, а задница будет закупорена, как бутылка пробкой. И никто, кроме меня, не сможет войти в тебя! Да, и минет ты тоже никому сделать не сможешь. Ротик не отроется. А если и откроется, ой, что будет с интимным органом твоего партнера! Откусишь. Может даже съешь. Так что теперь ты МОЙ! Знаешь ли, не люблю, когда пользуются МОИМИ вещами!

Гарри уселся на кровать, глядя на лежащего ничком блондина, который тщетно пытался переварить эти страшные слова. Поттер чувствовал, как его губы невольно раздвигаются в торжествующей усмешке, а душа ну просто поёт.
Ощущение власти… опьяняющее, какое-то сексуальное. Отдаётся в паху, бьётся в висках, как пойманная живая рыбка в руках.
Брюнет жадно ловит взгляд Драко. Как гурман, наслаждается всеми оттенками выражения его лица. Сперва – явственный шок. Словно на блондинчика налетел квоффл. Затем – попытка осознать, проанализировать его фразу. И, наконец, паника. Страх. Нет, высшая степень страха, - ужас!
- Нет! – кричит он, стискивая тонкие, длинные, такие нежные пальчики в кулачки. Смешные такие, маленькие. Слабенькие.
Гарри нравилось, что он крупнее, хотя и в его внешности присутствовала своеобразная женственность, нежность, ранимость и беззащитность.
«Отличная маска, моё «милое» личико!» - мелькнула в голове мысль.
Когда-то Гарри бесило, что у него такие тонкие черты лица, небольшой, прямой, правильный носик и эти… «глазки»! Изумрудики, как любила называть их сперва Чоу, а потом – Джинни.
Девочки наперебой восхищались его чувственным ртом, красивым лицом и яркими, такими необычными глазами цвета тёмного изумруда.
«Ты такой милашка, такая лапочка, такая уси-пусинька!» - обожала лепетать Джинни в постели.
И, одновременно, девочки просто «пёрлись» от его мускул, фигуры «Адониса».
В своё время Гарри предпочел бы иметь сломанный нос и лицо «чуть красивее» обезьяны, чтобы только его не называли милым, лапкой, солнышком и зайкой.
Однако заметив, что красивое лицо - это нелишние «бонусы» для соблазнения девочек, Поттер смирился и решил нос себе не ломать и не украшать шрамами свою кожу.
- Без моего позволения ты даже онанизмом заняться не сможешь, - добил он красавчика, ловящего ртом воздух, побагровевшего от гнева, – вся твоя «ручная» работа будет бесполезна, ты ничего не почувствуешь. Хоть всю ночь трудись.
Отчаянье поселилось в светло-серых глазах со светлыми, золотистыми ресничками.
- Поттер, ты не можешь так со мной поступать! – безжизненным голосом произнес Драко, - это ведь… ужасно! Ты ведь… гриффиндорец.
- Сортировочная шляпа чуть не отправила меня в Слизерин, Малфой, - хмыкнул парень, с торжеством глядя как меняется от боли это смазливенькое личико, – у меня были все шансы. Я сам, дурак, отказался. Так что не надо надеяться на мою доброту. У меня её давно уже нет. Ни капельки. Думаю, во мне уже ничего хорошо не осталось… Кроме отличной эрекции.
Снова ухмылка.
- И мне это нравиться, - сказано с тягучей, мечтательной интонацией. Брюнет продолжил своё любимое занятие: разглядывать полуобнажённого парня. В процессе изнасилования Гарри нетерпеливо стащил с него штаны и трусы полностью. И теперь они комком валялись на полу. Руки Драко по-прежнему сковывали наручники.
- Кажется, я что-то упустил, - своим новым, действительно пугающим голосом произнес Поттер, приближаясь к кровати. – Я ещё не все твои прелести рассмотрел.
Расстегнул на нём шёлковую изумрудную рубашку, невольно залюбовался стройным торсом и розовыми сосками.
- Ты специально носишь одежду под цвет моих глаз?
- Если ты ещё до сих пор не в курсе, Великий Поттер, зелёный – цвет Слизерина. Цвет змеи! – с яростью отозвался Драко, попытавшись ударить его ногами.
Гарри сильным движением руки ударил Драко по коленям так, что тот застонал.
- Давай без глупостей, детка! Я тебя сильнее… Во всех смыслах!
Драко выглядел чересчур изнеженным, но ему это шло. Правда, и мускулатура у блондина с фарфоровой кожей была неплохой.
Малфой попытался придушить его скованными руками со всей новоприобретённой ненавистью.
И получил удар кулаком в солнечное сплетение.
Пока он катался на кровати, пытаясь вдохнуть, покраснев ещё больше, Гарри продолжил разглядывать его взором ценителя красоты.
- А ты красив. Теперь ты – моя прекрасная игрушка!

Налюбовавшись, и решив, что хорошего понемножку, Гарри Поттер снял с Драко наручники. Блондин продолжал лежать неподвижно, уже не деля попыток ударить, явно усвоил урок кто здесь «Большой папа и главный Шеф». Его серебристые глаза смотрят исподлобья, изучая лицо Гарри, как лицо незнакомца. Опасного незнакомца. Он больше не делает попыток прикрыться. Зачем? Уже смысла в этом нет, необходимость отпала. Гарри и так всё уже видел, чувствовал, владел.
- Мне можно одеться? – спрашивает Малфой, садясь.
- Да. На сегодня всё.
Гарри застёгивает штаны.
- Я действительно не понимаю, зачем ты наложил на меня… такие чары, - шепчет Драко, дрожащими руками натягивая трусы со штанами. – Ты же не… влюблён в меня.
Гарри на мгновение чудиться в словах парня вопросительная интонация.
- Ещё чего! – вырвался у него возмущенный возглас. – Не хватало! Лучше уж Авада в спину от Волдеморта!
Драко непроизвольно вздрагивает, не привыкнув, что Гарри так спокойно называет его имя. Хотя… учитывая, КАК Том Риддл называет Гарри Поттера…
- Даже Том Риддл не накладывал ТАКИХ чар на свою любовницу, хотя ей ещё замуж выходить и изображать девственницу! – возмущённо вырывается у Малфоя.
Гарри ошеломлён, больше всего железной выдержкой блондина. Если б на него, кто-то, такие чары наложил… мда. Почти кастрация. Потихоньку шок побеждает разум.
- Что?! У Волдеморта есть любовница? Да он же чудовище! – с брезгливым отвращением вырывается у него.
- Это всё маска, Поттер, - устало отвечает Драко, плюнув на то, что проговорился. – Для тебя и других магов. Что бы боялись.
Хищная улыбочка раздвигает губы красавчика, когда он накидывает мантию, не удосужившись поправить распахнутую изумрудную рубашку.
– Интересное зрелище. Гарри Поттер, Великий герой, в шоке! – сардонически замечает он.
Присутствие духа почти вернулось к Гарри. Он поднимает бровь. Хмыкает.
- Лучше, чем в Тебе, Дракончик? Или, как лучше?
Подходит почти вплотную. Глаза тонут в глазах. Озёра – в тумане. Или… в дожде. Или дождь – в болоте?
- Так что там насчёт Волдеморта? Не дрожи так, его же здесь нет… Только я… и ты.
Голос переходит в мягкий, бархатный шёпот.
- Я его не так боюсь, как тебя, - прозвучало искренне. Глаза Драко темнеют и расширяются от боли.
- Да? А его Империо, чем-то отличается от моих чар? – язвительно тянет брюнет, стоя, так близко.
- Он никогда бы так со мной… Он меня ни разу пальцем не тронул!
- Потому что он натурал, только поэтому! Или ты думал из благородства? Дра-а-ако! – тянет Гарри капризным тоном избалованной девчонки. – Я считал тебя умнее! Он ведь, даже не чистокровка! Или ты этого не знал? – вкрадчиво шепчет он в его сладкие губы, почти касаясь, дразня огнём взгляда. Изумруды, подсвеченные изнутри. – Том, такой же, как я! Наполовину маг, наполовину маггл. Так, как он на САМОМ ДЕЛЕ выглядит? – с любопытством спрашивает он, лаская спину Драко через мантию.
Драко морщиться и пожимает плечами:
- Действительно похож на тебя, Гарри. Тоже брюнет. Только глаза чёрные. Белокожий. Ну, красив.
- Да? Ты заметил и ЭТО? – снова чуть приподнятая бровь в издевательском недоумении. – Так ты и раньше заглядывался на мальчиков, Дракуля? Почему же не переспал с кем-нибудь?
- Наверное, это было слишком… глубоко, - снова честное признание. Гарри снова офигел, - оно таилось во мне.
Снова, гнев в серебристо-туманных глазах. Да, он, конечно же, не забыл, что Гарри с ним СДЕЛАЛ.
- Теперь мне придётся приходить за сексом к тебе?! Или только ты будешь говорить, когда захочешь, и требовать моё тело?
- Разумеется! – спокойно отвечает Гарри, отстраняясь. – Но ты можешь приходить, когда угодно с ценными предложениями. Обещаю, что не откажу тебе.
- Просить? – остренький подбородок Малфоя задрался вверх. – Тебя? О чём-либо? Да ни за что!
- Посмотрим, - улыбается Гарри. – Кстати, так кто любовница Тёмного Лорда? Мне всё-таки интересно, ты меня заинтриговал.
Драко отводит глаза.
Гарри берёт его лицо в руки и приближает к своему.
- Драко, я ж могу выбить из тебя правду! Так, что «колись» давай!
- Что за ужасный маггловский жаргон! – фыркает Драко. – Ладно, скажу, вряд ли ты будешь общаться с Тёмным лордом на подобные темы. Его любовница – Флер Делякур.
- Что?!! Этого не может быть! Она, ведь невеста Билла Уизли! Они ведь скоро поженятся!
Кривая ухмылка искажает губы Малфоя.
- Ну и что? Думаешь, ей это мешает регулярно под него ложиться? И постоянно бегать?
- Как это вышло? – Поттер чувствует странную слабость, коленки предательски дрожат, он едва удерживается на ногах.
«Надо же… и ЭТА – шлюха! И эта – тварь. Предательница! - бьется в голове, причиняя невыносимую боль. - На себя-то посмотри! Хорош?! - отвечает внутренний, безжалостный голос. - С той дороги, куда ты пошёл, уже нельзя свернуть. Да ты и не ХОЧЕШЬ».
- Том Риддл похитил её. Взял силой. А потом… Она влюбилась. Сама начала его преследовать, куда там вашим аврорам из Ордена Феникса! Такой милый энтузиазм! Эта милая полувейла постоянно трангрессировала в замок моего отца, требуя встречи с Лордом. Она – красотка. Так что… Том ей не отказал. Почему бы и нет? Ведь, так приятно отыметь «чистое и светлое» создание! Невесту аврора, изуродованного оборотнями.

Гарри накрывает их обоих своей мантией-невидимкой. Драко не возражает, хоть он и дежурный, но получить «втык» от какого-нибудь учителя, которого нелегкая принесёт в коридор, или Филча с его полубезумной кошкой «Миссис Норрис», он явно не хочет. Поттер провожает его до слизеринской спальни.
Они расходятся молча.

***
В последующие несколько дней Гарри занят двумя разными делами: скрывать от декана Минервы МакГонагалл своё настоящее к ней отношение и перемены в своём характере, и наблюдением за Драко Малфоем. Если первое даётся ему, всё-таки с некоторым трудом, хотя многие чувства покрылись чёрным льдом безразличия, то второе занятие вызывает истинное наслаждение. Хорошенький Слизеринец, как обычно, вызывает атаку страстных взоров почти всех девушек. Гарри почти не удивлён, отметив, что и Гермиона Грейнджер пару раз впивается взором в блондинчика. Словно гвозди в масло вколачивает.
Затем, девушка с каштановыми волосами краснеет и отворачивается.
«И ты тоже низкая шлюха! - говорит в голове внутренний голос. - Хотя, если спишь с таким тюфяком, как Рончик…»
Друзья, когда-то такие нужные, пока они не поняли, что нужны только друг другу, пока не составили прочную парочку. Став единым целым, куда больше никому нельзя было втиснуться. Гарри точно не помнил, кто из них первым, кого начал избегать, игнорировать. Без ссор, оскорблений, обид, без выяснений отношений. Просто из верных друзей они стали приятелями. Но за вежливой маской лица, Гарри сейчас прятал гораздо больше от них, чем они от него. Их тайны были прозрачны. И неинтересны ему.
А вот Драко. Точнее, выражение, сокрытое на самой глубине его серо-стальных глаз, которые становились тёмно-серыми от боли или в плену страсти. Они завораживали.
Страсть - вот, что таилось под веером ресниц. Безумное желание, наверняка, размывающего его на куски. Похоть, которую без ЕГО приказа блондинчик-аристократ, никогда не сможет утолить. Малфой был необычайно груб с девочками, которые вешались ему на шею. И отвечал злобным взглядом на призывные взоры «более скромных потаскушек». Красавчик несколько раз срывался на Кребба с Гойлом, накидываясь на них, чуть ли не с кулаками. Гарри нравилось, когда эти двое, крупнотелые болваны, отшатывались и, чуть ли не убегали от своего лидера. А Гарри Поттер улыбался, следя за его мучениями. Он сам ждал. Ему нравилось играть в эту игры. В воздержание.
«Потом будет вкуснее, приятнее, когда он не выдержит, и прибежит. САМ захочет МНЕ отдаться!»
Хотя искушение навестить Седрика или хотя бы заняться «ручной» работой наплывало, как тяжелые волны на песчаный берег, но он терпел. Ему слишком… хотелось его. Этого белокурого мальчика. Врага. Само слово «враг», уже начало «заводить». Неприличные мысли приходили в голову почти постоянно, и только железный самоконтроль спасал его от плохих отметок. Гарри постепенно становился лучшим, даже опережая Гермиону, к её вящей досаде. На уроках трансфигурации Поттеру удавалось абстрагироваться и ценить Минерву, как хорошего, но требовательного, почти жестокого преподавателя.
Последнее время, ему даже начало удаваться ладить со Снейпом. Он, наконец-то, научился не реагировать на его злобный тон и ядовитые комментарии. Очки, снятые с Гриффиндора теперь беспокоили Гарри меньше, чем грязное нижнее бельё.
Знания - Гарри впитывает их, как губка воду. Жадно, последовательно, терпеливо. Он замечает удивлённо заломленные брови Снейпа, когда зелья начинают выходить у него почти лучше, чем у всех. Изумление МакГонагалл. Всех остальных учителей.

«Хотя дурака-Хагрида ничего не проймёт!» - подумалось ему однажды.

Гарри полюбил гулять допоздна. Хагрид всегда был рад его видеть, но Поттеру больше не доставляло удовольствия сидеть в его хижине, гладить слюнявого Клыка и давится каменным печеньем с чаем из подозрительных травок. Да дело было даже не в чае, Поттер ощущал, что ему больше не о чем говорить с лесником.
Ему почему-то казалось, что полувеликан со своим почти звериным чутьём увидит маску, в которую превратилось его красивое лицо. Маску из кошмарных снов.
Гуляя, вдыхая неповторимый аромат волшебного леса, сырости, Гарри неожиданно задумался о Томе Риддле, носившем маску… Волдеморта. Искажённое имя и ужасная, пугающая внешность.
«Хм, интересно было бы всё-таки увидеть его без личины», - настойчиво лезло в голову темноволосому, как всегда небрежно одетому парню с растрепанными, немного влажными от мелкого дождя, волосами, почти сливающемуся с тьмой. Он гулял допоздна, растворяясь в этой ночи, погружаясь в свои странные мечты.
Сняв мантию-невидимку, Гарри Поттер уже хотел побеспокоить Полную даму на портрете, когда неожиданно заметил хрупкую светловолосую фигурку, словно лунную тень.
Драко Малфой сидел под портретом на корточках.
- Меня ждёшь? А если б тебя кто-нибудь другой увидел? Как бы ты объяснил, что торчишь здесь с идиллическим выражением лица? Что, уже терпеть не можешь? – понимающе усмехнулся Гарри, стараясь говорить небрежно с нотками яда. На самом деле он был доволен. Но, конечно же, не исключил возможности засады. Осторожно и незаметно Поттер осмотрел тёмный коридор в поисках затаившихся Кребба с Гойлом. Его рука стиснула палочку.
«Пускай думает, что я забыл обо всём при виде его неземной красоты!» - подумал Герой.
- Я бы сказал, что хочу тебя побить, - ухмыльнулся в ответ Драко. – Да, я больше не могу терпеть! - вырвалось постыдное признание. С яростью. Драко поднялся, помассировал затекшие ноги. Его серебристые глаза сверлили лицо Гарри, пытаясь прочесть его. Как книгу. Но книга была зашифрованной…
- Соскучился? – ничего не выражающим голосом протянул Гарри, не двигаясь.
Он уже убедился, что Драко один.
Гарри, сколько не напрягал слух, не услышал подозрительных шорохов, а ночью каждый звук усиливался сонной тишиной.
К тому же Кребб с Гойлом были неуклюжи, как… Хагрид в балетной пачке.
Однако у Драко тоже имелась палочка.
- Нет! Да… Я хочу… секса! – в голосе белокурого парня звучало раздражение и вызов. Драко медленно подошел к нему. Облизнул губы. – Я хочу! Тебя!
В его грудь уткнулась Гаррина палочка (прим. автора: Я про волшебную палочку, а вы про что подумали?), (п. б: а я про нее и подумала).
- Держи руки так, чтобы я их видел! – лёгкий оттенок угрозы на фоне холодного спокойствия.
Драко раздражёно сложил руки на груди.
- Да не хочу я на тебя нападать! Смысл? Ведь только ты можешь мне помочь.
Губы красивого парня задрожали.
- Хорошо, пошли, - Гарри потянул его по коридору. – Если хочешь, пойдём в Выручай-комнату, - он накрыл их мантией-невидимкой.
Драко кивнул.
- Поттер, ты - параноик! Думаешь, я тебе засаду устрою? – хмыкнул блондин, заметив, как внимательно и напряжённо Гарри вглядывается во тьму. – Неужели ты думаешь, что мне будет приятно, если нас застукают? Это меня скомпрометирует. Слизеринцы никогда не общались с гриффиндорцами. Разве что, если насылали друг на друга проклятия, чары и маты.
Гарри легко улыбнулся: - Я ценю твою откровенность, Малфой, но я тебе не доверяю. Сам знаешь почему. Причин слишком много.
- Сейчас я могу думать только о сексе! – признался Драко. – У меня штаны сейчас порвутся, можешь идти быстрее?!
Выручай-комната продемонстрировала им кровать и камин. А также другие удобства.
Гарри с помощью своей возросшей силы и запретных книг заставил комнату служить только ему одному. Рон с Гермионой, да и другие члены «Дамбладоровской шайки-лейки» больше не могли сюда войти. Объясняться с ними он не собирался, только прозрачно намекнул, что это МакГонагалл запечатала их убежище.
Здесь он не опасался засады и других Малфоевских козней.
- Раздевайся и положи палочку вот сюда, - Гарри открыл дверцу шкафа.
Драко кивнул и повиновался. Гарри усмехнулся, увидев, КАК стояло у Драко. Он ведь мысленно позволил этому произойти, чтобы сильнейшее желание, разрывающее мозг блондина, перешло в физическое возбуждение.
Абсолютно голый, он стоял на мягком, толстом, тёплом ковре и щурился на огонь как сытый, беленький котик. С очень острыми, хоть и мелкими зубками.
- А ты, Гарри? – дрожащим голосом спросила Драко. – Я так хочу тебя, пожалуйста!
Он почти совсем престал себя контролировать. Желание разрывало его на части. Член стоял, словно несчастный объелся «виагры».
Красивое беломраморное тело блондина начало дрожать. А глаза звали.
Гарри неторопливо разделся, у него тоже встало. И стояло не хуже, чему у Драко.
- Стань на колени и возьми в рот, - мягко приказал ему брюнет.
Свет от камина придавали карамельный оттенок их идеальным телам. Они казались двумя совершенными статуями.
- А ты не боишься? Зубы у меня острые. А характер взрывной, - заметил Малфой с ухмылкой, медленно опускаясь на колени. На пушистом алом ковре стоять на коленях было удобно и мягко. – К тому же, ЭТО я тоже делаю в первый раз.
Гарри взял палочку и, нацелив на него, произнёс заклятие (прим. автора: скоро он запатентует их – и продавать будет!), (п.б: заклятия что ли? Ох, разбогатеет мальчик!).
- Теперь то, что ты сделаешь со мной, произойдёт и с тобой. Так что, если откусишь мне член или яйца, у тебя они тоже отпадут.
- Хм…, - Малфой усмехнулся. – А ты предусмотрительный. Странно, как ты столько лет ухитрился прожить идиотом? Замедленное развитие?
Он опустил голову, коснувшись языком влажной головки. Нежно облизал, дразня языком, добившись низкого стона. Затем начал делать минет, вбирая член как можно глубже, смакуя, словно мороженное. Но, помня про заклятие, зубы не использовал.
Гарри ощутил, что дрожит сам, обхватил руками его белое тело и прижал к себе.
Драко наслаждался непередаваемыми ощущениям: он брал в рот как бы одновременно и Гарри, и себе. Чувства были такими специфическими, словно кто-то одновременно брал в рот у него.
Он ощущал каждое прикосновение своего языка, движения рта, обсасывающего большой член. Касания тонких пальцев, ласкающих яички, нежно сжимающих их.
Драко старался вдвойне, не только потому, что тело Гарри безумно возбуждало его, как и секс с ним, хотя вне постели он в этом бы не признался и под Круцио, а потому, что доставлял утончённое наслаждение и себе самому, своему члену.
Оргазм заставил его излиться и почти потерять сознание. В мгновение высшего наслаждения Гарри удержал его голову в ладонях, глубоко проникая в тесную глубину рта, поддерживая обмякшее тело любовника.
Затем они переместились на кровать.
Гарри собственнически ласкал его тело, отыскивая пальцами и губами эрогенные зоны. Ему нравилось извлекать стоны наслаждения из его рта, заставлять судорожно прижиматься к нему, впиваться ногтями в кожу, легонько кусаться.
Гарри перевернул его, поставил на четвереньки, провёл ладонями по нежной коже ягодиц.
- Залечил уже раны? – спросил он, стискивая манящие полушария.
- Да, пришлось самому тайком варить зелье и две ночи спать на животе. А как же мне было больно сидеть на уроках! Стулья такие твёрдые…, - вырвалось наболевшее.
Да, Гарри вспомнил белое лицо Драко и закушенные губы, неестественно прямую спину, едва уловимую дрожь пальцев, стискивающих перо, выводящих искривлённые буквы на пергаменте.
Он невольно восхищался его выдержкой. В Больничное крыло Драко бы не обратился, лучше б умер от боли.
- Кстати, за что ты меня избил? За Дамблдора?
Пальцы Гарри, тискавшие его плоть, разжались. Он замер. Не испугавшись, но ощутив шок.
- Тогда, в кабинете директора, я почувствовал твой запах – аромат бергамота и иланг-иланга. Тебе Джинни такие духи подарила. Я запомнил этот аромат. Мне он понравился, -
Гарри развёл его ноги и резко, почти грубо, вошёл. До конца. Драко вскрикнул, дёрнувшись, словно заживо насажанный на вертел.
- И почему ты меня не выдал? – поинтересовался Поттер, тяжело дыша и останавливая движение, замерев в нём.
- Потому что я ненавижу эту суку МакГоннагал! – вырвалось у Драко с ненавистью и презрением. – Она смеет командовать мной! Отдавать распоряжение моему отцу! К тому же, я знаю: твоим словам против её слов, Поттер, никто бы не поверил. У тебя же репутация не только героя, но и психа! Тщательно подделанный имидж. Рита Скитер работает на МакГоннагал. А наша новая директриса – на Министра магии. А тот – на Тёмного Лорда. Слушай, ты или трахай, или отпусти!
- Очень интересно, - Гарри начал двигаться после недолгого оцепенения.
Драко застонал и начал резко насаживаться на его член.
Страсть поглотила их, отодвинув мысли про политику на второй план.
Гарри нравилось кусать плечи блондина, исполосовывать его ногтями, до боли стискивать в объятиях, сжимать яички, почти грубо обхватывать ладонью член. Причинять сладкую боль, густо замешанную на наслаждении.
Они разошлись молча и практически мирно, что Гарри изрядно удивило. К тому же Драко оказался почти весь в синяках и царапинах, но словно совсем этого не замечал. Правда, высказывать какие-либо чувства Драко не стал. Просто молчал всю дорогу, пока Гарри под мантией транспортировал блондина в слизеринскую спальню. Блондин с почти серебряными волосами, словно вдруг поседевшими от света луны, освещавшего его из готических окон, даже не оглянулся.
Гарри пожал плечами и тоже ушёл.

На следующий день он вдруг ощутил давящую тесноту в груди. Боль. Да, он давно уже не чувствовал боли и уже почти забыл её терпковатый вкус. Привкус гнилого плода. Ему стало тяжело дышать, словно он умирал.
Гарри быстро нашарил очки, и взглянул на календарь, который когда-то собственноручно сделала Джинни, и вдруг осознал, откуда эта боль.
Сегодня ж день свадьбы! Свадьбы Билла Уизли и этой шлюхи Флер!
Гарри подскочил словно ужаленный. Его лицо перекосилось. Торопливо одевшись, он выбежал из комнаты, на ходу хватая метлу.
Он совершенно наплевал на завтрак и уроки. Тем более, он знал, что МакГоннагал не будет против, если он НАВЕСТИТ невесту.
Милую, невинную девушку!
Флер временно снимала небольшой уютный домик в Косом переулке.
Когда Гарри позвонил в двери одноэтажного домика с небольшим садиком, красавица с глубокими синими глазами и длинными серебристыми волосами сама открыла ему дверь, правда, далеко не сразу.
«А у неё волосы, как у Малфоев!» - почему-то подумалось ему.
Девушка куталась в халатик, а её длинные, белые ножки немного смешно и мило смотрелись в больших, белых, пушистых тапочках.
Узнав Гарри, она широко улыбнулась. В её синих глазах горел свет счастья.
- О, Гарри! Заходи! Я так рада тебя видеть! А у меня ещё есть два часа! Потом Джинни и миссис Уизли заберут меня. Ведь до свадьбы жениху нельзя видеть невесту! Пошли, я хочу показать тебе моё платье!
Она радостно потянула его за рубашку, спеша по коридору в свою комнату.
- Подожди здесь пару минуточек, я его только надену! – умоляюще сложив руки на груди, попросила она, а затем убежала, подпрыгивая, как разыгравшийся ребёнок.
Ослепив его солнечной улыбкой, Флер скрылась в спальне.
Минут через двадцать, Поттер уже потерял терпение, Флер де Лакур вышла из спальни в очаровательном, невинно-белом платье. В нем она казалась ещё красивее, чем обычно. И такой девственной.

Обман! Предательство!
Все эти миленькие улыбочки и невинные, широко распахнутые глазки.
«Она такая же, как Джинни, как Чоу! Сначала завлекает, а потом предаёт! И врёт!»
Громадная обида за Билла, какая-то мужская солидарность, взыграла в нём.
Жажда мести. Отомстить ВСЕМ девушкам: Джинни, Чоу и этой развратной кукле!
- Как тебе? Правда, красивое? – девушка закружилась перед зеркалом. – Думаю, Биллу понравиться.
- Мне очень нравиться это платье, - Гарри сделал шаг вперёд. – А особенно ты в нём. Думаю, без него ты будешь выглядеть гораздо лучше, шлюха Тёмного лорда!
С этими словами он заехал ей по лицу.
Флер отбросило на пол, платье задралось, обнажив ноги в белых чулках с подвязками.
- Гарри, что ты… - выдавила из себя девушка, с ужасом глядя на него. Каким-то детским жестом поднесла руку к покрасневшей щеке с отпечатавшейся ладонью.
Волна ярости поднялась в нём, разрушив все барьеры.
Он схватил девушку на руки, она оказалась неожиданно лёгкой, как птичка, и швырнул на кровать.
Он мог бы заколдовать её, сделав неподвижной, но… ТАК ему нравилось ГОРАЗДО больше!
Снова удар по лицу, хлесткий звук пощёчины. На белой щеке полувейлы снова появился алый отпечаток ладони. Двумя руками он разорвал её платье от горла до ног. Сорвал лифчик. – О, какая грудь! Очень мило!
Он стиснул её белую, нежную грудь. Затем сорвал трусики.
- Гарри, что ты… творишь?! – прошептала Флер в страхе и шоке. – Ты сошёл с ума?!
- Нет, я – нет. Просто я люблю наказывать стерв. Непослушных девушек. Ты же трахаешься с Волдемортом, не так ли, дрянь?!
Не помня себя от новой волны ярости, к которой добавилось возбуждение и страсть, он закинул её ноги себе на плечи и вошёл одним резким, грубым движением, стремясь причинить как можно больше боли.
И замер, застыв, не веря.
Флер де Лакур оказалась девственницей!
То есть, она БЫЛА девственницей. До вторжения в её вагину его члена.
Шок. Она даже не закричала, только широко распахнула глаза. Может, она пыталась уверить себя, что видит кошмар? От которого вот-вот проснётся? И всё будет ХОРОШО? И наступит день свадьбы с белым платьем и первой брачной ночью, в которую она подарит Биллу свою единственную драгоценность, доказательство любви.
- Нет! О, нет! – пролепетала девушка, вся дрожа. По её лицу покатились слёзы.
Гарри не мог остановиться, её мускулы так сильно сжались вокруг его члена. Это вызвало почти боль.
Видеть эти прекрасные глаза, залитые слезами.
Он начал двигаться, заставив её выгнуться и кричать, кричать, кричать!..

***

Гарри сидел в захудалом кафе в Косом переулке, в Тёмном квартале, которого он когда-то так сильно испугался в детстве. Когда углядел там Малфоя-старшего с придурком – младшим. Кажется, Дракулю заинтересовала рука висельника, держащая волшебный светильник. Инструмент для краж. Штукенция, чем-то похожая на его плащ-невидимку.
Мрачный брюнет пил сливочное пиво, хотя ему хотелось чего-то покрепче, например, огневиски. Но он хотел держать себя в руках. Точнее то, что ещё от него оставалось. От его переломанной, искажённой личности. Он сам себе напоминал груду окровавленных осколков кривых зеркал.
«Флер, девочка моя! Прости…» - глупо билось в голове. К горлу подкатывал комок. Глупая сентиментальность!
Поттер криво усмехнулся, будто бы его сожаления и боль могли что-то изменить!
Флер… Он не может врать самому себе, будто не получил удовольствие от процесса… наказания. В конце концов, он мог выбрать и другие варианты. Круцио, например. Или банально отлупить по-взрослому.
Он же выбрал изнасилование.
Флер. Красавица-полувейла. Так поразившая его на Магическом турнире. Она показалась ему неземной. На самом деле волшебным существом. И ему так хотелось приобщиться к магии её красоты! Но она предпочла Билла. А Гарри тогда начал встречаться с Джинни. После Чоу.
Гарри ощущал почти физическую боль, заставлявшую его стискивать стакан.
«Не беда, если стакан лопнет! Пусть осколки вопьются мне в руку! Пусть хлынет кровь! За этот стакан я заплачу! А если понадобиться, куплю себе ещё один, и ещё. И много, много выпивки!»
В этот вечер Гарри совершенно отчётливо понял, почему стал ТАКИМ.
Его использовали, им прикрывали чужие спины. Да, в большинстве своём хороших людей и отличных магов. Его друзей. Но его же никто не спросил!
«Гарри, а хочешь ли ты остаться героем? Взять на себя такую тяжкую ответственность?»
Такого вопроса не прозвучало.
Его просто поставили перед фактом.
Гарри понял, что давно злился на Дамблдора, за то, что тот бросил его в маггловской семье Дурслей. Да, там он был в безопасности от Волдеморта…Смешно! Будто Тёмный лорд не мог подкараулить его на улице! Гарри ж не постоянно сидел дома! Но взамен – годы издевательств, настоящего голода, унижений.
«Шайка Дадли могла бы изнасиловать меня, даже покалечить, и никто бы не вмешался!» - с горечью думал Гарри, снова стискивая многострадальный стакан. «Главное – моя жизнь. Как эталона Спасителя мира. Как живая НАДЕЖДА нации. А то, что моя жизнь превратилась в ад, это никого не трогало! Чёрт возьми, Альбус мог бы ПОЛУЧШЕ напугать Дурслей! Так, чтобы они хвостом передо мной виляли и ковриком стелились! А мне ведь даже колдовать нельзя было у них дома! И уж в Хогвартсе постарались, чтобы ЭТИ сведения попались на глаза его ужасной семье! Ещё бы личное письмо им отправили с директорской визой: «Делайте с Поттером всё, что подскажет вам ваша грязная фантазия! Он беспомощен!»»
Гарри считал, что ему просто повезло, что среди многих издёвок над ним Дадли действительно не додумался его изнасиловать, хотя его дружки такую идею подавали. Однажды Дадли по пьяни признался Гарри, что как-то раз со своей группой «поддержки» изнасиловал юную девушку. Девочка была одноклассницей Дадли, но они так запугали её, что она никому не пожаловалась.
Гарри вдруг вспомнил те слова, которые прокричал в лицо Флер перед оргазмом: «Теперь ты стала шлюхой Волдеморта, с****!»
Почти инстинктивная защита, тёмная изощренность ума.
Драко явно хотел, чтобы авроры прикончили Гарри. Или чтобы Поттеру пришлось бросить Хогвартс, а то и волшебный мир. Чтобы за Великим героем началась охота.
К тому же, Драко мог надеяться, что Гарри совсем обезумеет и прикончит девушку.
В какой-то миг, после того, как покинул её дом, Гарри очень ясно представил, как… отмывает руки от крови. А где-то в доме лежит ЕЁ труп.
«Нет! - Гарри резко дёрнул головой и отпил изрядный глоток пива. - Я не Волдеморт!»
«Правда? – возразил циничный внутренний голос. - И покажи десять отличий? Слизерин всё больше поднимает в тебе голову! А Слизерин – это Тьма!»
Парень сжал ладонями голову, уставившись в одну точку.
Он вспоминал, что даже в момент величайшего потрясения, обнаружив, что Драко солгал, оклеветав Флер, и, находясь почти на грани оргазма, он моментально продумал путь к спасению. Стратегию отступления. Хитроумный план, как выбраться из той ужасной задницы, куда он сам себя загнал с благословения Малфоя.
Слова Гарри, кинутые в искажённое страданием и стыдом лицо Флер, крепко засели в мозгу девушки, над которой он надругался.
«Теперь ты стала шлюхой Волдеморта, с****! Тварь!»

Конечно же, она, когда немного пришла в себя, сразу же аппарировала в дом семейства Уизли, прикрываясь остатками свадебного платья.
Гарри был уже там под своей мантией-невидимкой. Ждал и слушал.
Улыбка тронула его губы, когда он узнал, что всё пошло по ЕГО плану. Билли и остальные члены рыжего семейства, конечно же, решили, что Волдеморт действительно применил зелье, которое и сделало его копией Гарри. И в таком виде проник к красавице и изнасиловал её. Надругался.
На Гарри, естественно, никто и не подумал.
Они всё ещё верили в его непогрешимость. Гриффиндорскую честность, и так далее…

Гарри невесело хмыкнул, залпом допивая пиво из стакана и жестом заказывая налить себе ещё. Белокурая официантка с глазами безумного бесёнка быстро принесла ещё бутылочку.
- Может, ещё что-нибудь? – завлекающее облизав алые губки, поинтересовалась эта развратная стерва. Даже её белый передничек на чёрном платье смотрелся, как реклама секс-услуг.
«Как же я ненавижу подобный сорт девушек!» - про себя простонал Гарри.
- Спасибо, когда мне понадобиться кого-нибудь убить… я лучше позову Волдеморта, - сардонически заметил он.
Впрочем, официантку, работающую в ТАКОМ месте, сложно было чем-то пронять. Она лишь фыркнула и отошла, сделав вид, что протирает стол. Она старалась привлечь его плавным покачиванием бедер и ягодиц.
Гарри отвёл взор от чересчур короткой юбки, почти обнажавшей ляжки. Там, где как раз заканчивался чёрный чулок, и начинался пояс для чулок.
Он налил себе пива, отметив, что рука дрожит. Но не из-за прелестей слишком молоденькой и чересчур наглой девицы с манящими формами. А из-за Флер. Он не мог не думать о ней. О том, что он с ней сделал. Как ей было больно, а ему - хорошо. Её влагалище словно специально было создано для его члена. Слишком маленькое, поэтому сжатие было великолепным, почти болезненным.
С девственницей это было почти так же хорошо, как и с парнем.
«О чём я думаю?»
Снова пальцы, стискивающие стакан. Мда, стакану сегодня досталось! Но ему же не больно… стакану.
Гарри снова вспомнил собственные мысли, когда он собирался трахнуть Седрика. «Ему же не больно?»
Но если белокурый красавчик мог возбудиться… то и боль ощутить тоже, верно?

Гарри ощутил, как его тело пронзила дрожь. Словно стало вдруг ТАК холодно. В душе.
Его душа: пустая комната с настежь распахнутыми в холодную ночь окнами. Да, и в ней царит полутьма.
Странное ощущение опустошённости. И - силы. Но пустоты всё-таки больше.
«Может, я всегда был таким?»
Тёмным. И Волдеморт не так уж неправ, говоря про их сходство?
На мгновении он пожалел, что так надёжно заблокировал своё сознание, что Тому Риддлу уже нельзя было пробраться внутрь.
Гарри вдруг вспомнил, каким стало лицо Билла, когда он услышал от Флер, что он с ней сделал.
Рвущиеся наружу рыдания девушки, белое тело в отметках его рук, синяков на плечах, на груди. Она почти голая, но вряд ли осознаёт это. Дрожит, сморит на них и не видит. А видит картины недавнего прошлого. Помнит даже его запах. Его резкие движения внутри неё. Его зелёные глаза, широко расширенные и в то же время пустые. Опустошенные желанием причинить боль. Ледяной безжалостностью. Безумной страстью. Закушенная губа. Хриплый стон в миг оргазма.
Он уверен, она это помнит. И прокручивает в голове, когда говорит срывающимся голосом: «Меня изнасиловали, прости, Билл!»
Почти обречено, вскидывая на него широко распахнутые синие глаза. Почему-то чувствуя себя виновной.
«Я не сумела уберечь себя!»
Взгляд широко расширившихся глаз Билла, темнеющих от боли, который, по плачевному виду невесты и её платья, разорванного на клочки, уже обо всём догадался.
Как он подходит к ней деревянной, скованной походкой. Берёт за руки и очень нежно обнимает. Чувствует её вздрагивающее тело. И принимает её истерику, которая накатывает на обезумевшую девушку.
В неё словно вселились демоны, она бьется в его объятиях, кричит, впивается в него ногтями.
«Меня изнасиловал Волдеморт! Под личиной Гарри Поттера!»
Да, именно ЭТО она запомнит на всю жизнь.
«Хм, интересно, а что на ЭТО сказал бы сам Волдеморт?» - про себя хмыкает Гарри, заказывая себе ещё пиво. Ему кажется, что пиво чересчур быстро заканчивается, а бутылочки имеют детский размер.
«На грудных младенцев они, что ли, рассчитаны?» - он поднял бутылочку и рассмотрел её со всех сторон, но ничего хорошего не увидел.
Неожиданно подняв голову, он увидел…Люциуса Малфоя, который явно пришёл по его душу.
Его взгляд говорил сам за себя. К тому же Гарри как-то не верил, что аристократ шлялся по дешёвым кабакам. Не в его это стиле.
И этот его взгляд: «Убью Авадой, добавлю Круцио! А потом кирпичом… по голове!»

Гарри поднял голову, окинул Малфоя спокойным, немного насмешливым взором.
- Добрый день! – «осчастливил» он надменного аристократа, выглядевшего так, словно он сейчас достанет из кармана палочку и начнёт рушить всё направо, налево, вперёд и назад. И что мысль про Апокалипсис кажется ему достойным завершением сегодняшнего дня. По крайней мере, ЭТОГО разговора. – Чувствую по вашему взгляду, что сливочное пиво вы не будете. Для вас это как-то мелко. Может, огневиски?
- Вы подрабатываете официантом, Поттер? На чаевые можете не рассчитывать, - бархатный голос Малфоя окутал, казалось, всю комнату невидимой паутиной.
Гарри с усмешкой отметил, как у официанточки начали трястись руки. Бедняжка даже разбила стакан и уронила гору подносов на пол.
Люциус, разумеется, даже не обернулся на грохот, а, изящно отодвинув стул, тяжело опустился напротив Гарри. Внимательно сверля его светло-серебряным взором.
Гарри рассматривал его красивое лицо, высокую, чуть сухощавую, но крепкую фигуру с явно внушительными мускулами.
«Ну да, Кинг-Конг жив, кто бы сомневался!» - подумалось Поттеру.
Вообще, всё происходящее вызывало у него нездоровую нервную реакцию.
Люциус заказал у дрожащий официантки, которой пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы подойти, бокал какого-то вина. Естественно, самого дорого которое нашлось в этой дыре.
Надменный аристократ переплёл длинные белые пальцы. Чуть прищурил глаза.
«Ну-ну, и что же ты мне скажешь?»
- Добрый день? – брови Малфоя насмешливо изогнулись. – А разве Вам неизвестно, что невесту вашего друга Билла Уизли, Флер, изнасиловали? Кстати, по слухам, это был… сам Тёмный Лорд. Хотя уж мы-то знаем, что это был не он!
- Откуда ж я знаю? Может и он, - пожал плечами Гарри.
- Я точно об этом знаю, - с нажимом сообщил Люциус.
- То есть вы признаёте, что вы - Пожиратель и в курсе всех передвижений Волдеморта? Очень интересная информация! Особенно для общественности.
- Не думаю, что эта информация дойдёт до широких масс, - улыбнулся Люциус.
- Я тоже, - вынужден был с ним согласиться Гарри. – Так чего вы от меня желаете? Для чего-то ж вы припёрлись?
«Хм, может всё-таки насчёт Драко? У этого идиота хватило бы ума признаться папочке. Попросить снять проклятие. Хотя ему это не удастся. Проклятие слишком сильное. И наложил я его качественно. Даже Волдеморт не сможет снять. Даже я не смогу. Хорошее, качественное проклятие. Аж самому приятно».
Снова появилось желание громко заржать. Но он лишь тихонько захихикал, вызвав новое движение бровями.
- Хм, у великого Гарри Поттера наконец-то едет крыша? – удивил его Люц употреблением маггловского жаргона.
«Да, чувствуется, что в детстве он был отличником и по Маггловедению тоже».
- У великих часто едет крыша. Взять хотя бы нашего Волдика.
Люциус Малфой поперхнулся вином, которое официантка быстро поставила перед ним и убежала. Его лицо стало ещё белее, побледнели даже тонкие губы.
- Что. Вам. Надо. От меня, - отчеканил Гарри каждое слово, откидываясь на стуле.
Впрочем, он чувствовал не злобное раздражение, как обычно во время беседы с высокомерным выскочкой, а скорее интерес.
- Господин Волдеморт изволит пригласить Вас на частную встречу, - в ответ отчеканил Люциус, напротив, наклоняясь к нему через стол, ловя его взгляд.
- Передай Волдеморту, пусть катиться к чертям собачим! – отозвался Гарри. – Я к нему на поклон в ближайшие лет двести идти не собираюсь.
Люциус тяжело вздохнул и засунул руку в карман.
Гарри демонстративно выудил палочку и, держа её в руке, направил на Малфоя.
- Одно неверное движение…
Малфой презрительно фыркнул и положил на стол запечатанный конверт.
- На всякий случай я оставляю тебе, жалкий щенок, приглашение от Лорда.
- Хм, надеюсь, он не будет против, если я покажу его письмо журналистам? А потом коллекционеры редкостей подтянуться.
- Поттер, неужели ты думаешь, что кому-либо кроме тебя удастся без риска для жизни прочесть это послание? Я был лучшего мнение о твоих умственных способностях.
Он встал, расплатился и ушёл.
Гарри долго смотрел на конверт, затем сгрёб его и заснул в карман, постаравшись помять.
«Я дурак, идиот, неисправимый кретин!» - материл сам себя Великий Герой, прохаживаясь узкими улочками Косого переулка. Обычно ему нравиться гулять здесь, вдыхать неповторимый аромат чародейства, покупать полезные мелочи для уроков или просто так, для себя. Сейчас же всё это проходит мимо его сознания, сжигаемого одной только мыслью. С множеством развилок, которые подсказывает бурное воображение и извращённая логика.
«Это ведь мог быть портключ, ты, идиот!!! Ты понимаешь, о Великий Гарри Поттер, что мог бы очутиться в каком-нибудь подземелье или в окружении кучи Пожирателей во главе с Томом Риддлом? Чем ты думал в тот момент, когда брал в руки это грёбаное письмо?!!»
Хотя… снова воспоминания о сильных, белых пальцах Люциуса, касающихся конверта. Ведь Малфой же никуда не исчез?
«Всё равно! Портключ мог быть настроен именно на прикосновение твоих пальцев!»
«Я не должен открывать конверт, не должен! И даже моё проклятое идиотское любопытство не должно заставить меня его распечатать! Ведь портключ может быть внутри!»
Портключ. Разве так сложно было бы сделать это через МакГоннагал? Например, новая директриса просит ученика Гарри Поттера что-нибудь взять. Или передвинуть. Или принести ей.
Ведь портключом можно сделать ЧТО УГОДНО.
Высокий темноволосый красавец резко останавливается. Его глаза кажутся совсем незрячими за стеклами очков.
«Может быть, раньше он не был готов к внезапному «свиданию» со мной? А теперь подготовился?»
Ему не страшно, холодное, чуть отстранённое любопытство. Голова словно улетела от тела, как воздушный шарик, и устремилась к сияющим небесам, где мысли растворились в умиротворяющей лазури.