ГЕРМИОНА. Дорожка, простиравшаяся впереди, вела меня прямо

Дорожка, простиравшаяся впереди, вела меня прямо. Она не изгибалась, не сворачивала и даже не становилась тоньше. Лес — темный, окутанный промозглой мглой — безмолвно возвышался по обе стороны от меня. Манящий, подзывающий свет не прорезал его мрачные глубины. Дверь не появлялась ни в одном из тех мест, где раньше ничего не было.

Хотя я все равно не могла разглядеть, где кончается тропинка. Я лишь стиснула зубы и продолжила идти, слыша, как шуршат под ногами сосновые иголки и опавшие листья, усеивавшие дорожку.

Передо мной вдруг выросло множество деревьев. Свет начал меркнуть, постепенно исчезая. Я вытянула руки прямо перед собой и широко распахнула глаза, стараясь разглядеть, что было передо мной; стараясь не споткнуться.

Стало совсем темно. Я даже не могла сказать, в чем была разница, когда я шла с закрытыми глазами, а когда они были открыты. Я продолжала брести, еле переставляя ноги.

Я чувствовала, что деревья очень тесно жмутся к моим плечам. А может, это были не деревья. Скорее, они были похожи на…стены…

Мои ладони впечатались во что-то прохладное, гладкое и деревянное. Оно мгновенно поддалось, уступая дорогу.

Заскрипела петля.

Глаза резанул свет.

Он не был ярким, — он был сероватым и призрачным, — но я мгновенно остановилась и моргнула несколько раз, чтобы приспособить глаза к свету.

И когда мне это удалось, я застыла.

Я находилась внутри некоего подобия шкафа, стоя на деревянном полу, и прямо передо мной была частично приоткрытая дверь.

И за этой дверью находилась комната.

Каменная комната с высоким, сводчатым потолком, забитая всеми видами странных безделушек: книжный шкаф, граммофон, птичьи клетки, сложенные стулья, канделябры, глобусы, ряд колокольчиков, модель корабля, череп, волчья шкура, измятый гобелен, лежавший на полу прямо за пределами того места, где я стояла…

Выручай-комната.

Комната, которая появляется, когда тебе нужно место, чтобы что-то скрыть…

Я нашла дверь.

Я сделала шаг вперед.

— Ты уверена, что мы в Хогвартсе? — Вдруг раздался грубый, скрипучий голос откуда-то снаружи. Я стремительно накрыла рот ладонью.

— Конечно. — Ответил женский голос. — Где еще мы можем быть?

— В проклятой кладовке. — Пробормотал тот же скрипучий голос. А затем вдруг что-то опрокинулось и с громким стуком рухнуло на пол.

— Пожалуйста, Сивый. — Промурлыкал спокойный, вкрадчивый, змеиный голос. — Давай пока не будем создавать шум.

Мои мышцы пронзила ужасная судорога, а от тела отхлынуло все тепло.

Сивый. Оборотень, Пожиратель Смерти.

И мне был знаком этот женский голос…

Беллатриса Лестрейндж.

И этот последний голос…

Я никогда прежде его не слышала.

Но я знала, кто говорит.

Я опоздала. Это уже почти случилось. Я опоздала…

Вдруг пара глаз сверкнула на меня из одного угла мрачной комнаты.

— А это еще что такое? — Спросила обладательница этих глаз таким тоном, будто интересовалась, что за серебряный столовый прибор положили на стол.

Сердце пропустило один глухой удар.

— О чем ты? — Спросил мужчина.

Я часто слышала этот голос в последнее время.

Люциус Малфой.

— В шкафу кто-то есть. — Произнесла Беллатриса, а затем направилась ко мне. На какое-то мгновение мой взгляд выцепил ее взъерошенные, спутанные волосы, худощавую фигуру, бледное лицо с распахнутыми глаза и черную, пеструю одежду — прямо перед тем, как я резко развернулась, чтобы побежать.

И врезалась прямо в заднюю дверцу шкафа. Глухой звон расползся по всей комнате. Я моментально повернула голову.

— Господи. — Произнес этот отдаленный, будто скользивший голос.

— Мы оставили кого-то позади? — Спросил Малфой.

— Я в этом сомневаюсь. — Проговорила Беллатриса.

И дверца шкафа распахнулась, громко ударившись о наружнюю стену комнаты.

Я развернулась, пытаясь что-то увидеть после моего внезапного столкновения с дверцей, в то время как стук сердца бешеной пульсацией отдавался в кончиках пальцев.

Беллатриса стояла снаружи прямо передо мной, небрежно крутя в своей расслабленной руке волшебную палочку; она окинула меня насмешливым, каким-то чудаковатым взглядом. На ее лице вдруг появилось выражение легкого отвращения и, одновременно с тем, крайнего недоумения. Она снова оглянулась в полумрак.

— Люц? — Позвала она, уперев кончик своей палочки чуть ниже его подбородка. — Что это за черт?

Мистер Малфой, облаченный во все черное, подошел к своей сводной сестре, остановился позади ее плеча и чуть наклонил голову.

— Отчего же? Полагаю, это мисс Грейнджер.

— Мисс кто? — Беллатриса изумленно на него уставилась. — Кто она такая?

— Грязнокровка. — Заявил Люциус, не сводя с меня пристального неморгающего взгляда своих ледяных глаз. — Она учится вместе с Драко.

— Хмм. — Беллатриса равнодушно пожала плечами. — Я убью ее.

Она направила свою палочку на меня. Я вскрикнула и бросилась назад.

— Белла — прошу тебя, успокойся. — Настоятельно призвал ее тихий голос. Кровожадный блеск в глазах Беллатрисы погас, и она обернулась.

— Мой Лорд?

Все мое тело мгновенно превратилось в лед.

— Будь так любезна, приведи ее сюда. — В голосе отчетливо послышались требовательные нотки. — Сперва я хотел бы взглянуть на эту малютку.

Беллатриса бросилась ко мне и вцепилась в перед моего воротника, буквально выдергивая меня из шкафа. Я споткнулась о сваленный на пол гобелен и почувствовала, как шею скручивает ноющая боль, когда Беллатриса потащила меня вперед, в то время как Малфой шел с правой стороны от меня. У меня не было сил с ней бороться, не было никакой возможности ее ударить. Не теперь, когда я услышала этот голос…

Беллатриса швырнула меня на колени. Я рухнула на камень и обхватила себя руками; мое тело била такая сильная дрожь, что на секунду мне показалось, будто меня сейчас вырвет. Я приподняла голову.

Передо мной, в полукруге, одетый во все черное, стоял этот оборотень Сивый и еще четыре Пожирателя Смерти, которых я не узнавала. Они бросили на меня взгляды свысока, — взгляды, полные холодного безразличия и легкого любопытства, словно я была скучноватой участницей предварительного шоу перед наполовину пристойным мероприятием. От их фигур исходила тихая мрачность, напоминавшая туман над морем. Они ожидали, не произнося ни слова.

Мой взгляд выхватил какое-то движение. Движение позади них всех.

Выплыла высокая фигура — у нее было бледное лицо и изящные движения. С его плечей ниспадала сама ночь, расползаясь по всему его телу и бесшумно струясь вокруг его ног. Он поднял длинную белую руку и едва коснулся кончиками пальцев плеча одного из Пожирателей. Бородатый мужчина мгновенно развернулся и ушел с его пути, почтенно опустив голову. Высокая фигура перемещалась в пространстве, словно тень, а затем остановилась прямо передо мной.

Я не смотрела в его лицо.

В течение какого-то времени он стоял там совершенно неподвижно. Я слышала, как мое сердце отсчитывает грохочущие удары. Я слышала дыхание Пожирателей Смерти. Я слышала, как Беллатриса переместила свою правую ступню.

Заглатывающая темнота его мантии собиралась и клубилась вокруг его ног. Он нагнулся. Опустился передо мной на колени.

И изящным, мягким движением протянул свою руку, и его палец коснулся кожи пониже моего подбородка.

Мучительная агония вскрыла мое тело. Дыхание застряло в грудной клетке. Я не могла пошевелиться. Я не могла сделать ничего, кроме как поднять свое лицо, когда он вытянул свою руку, тем самым вынуждая мои глаза столкнуться с его.

Его глаза…

Его глаза были змеиными. Золотые — или красные — или все вместе, они блестели, словно драгоценные камни. Но полуприкрытые и проникающие — и оттого человеческие. Без света. Без мягкости. Но не без чувств. Не без глубины.

Глубины, которой не терпелось меня заглотить. Или закопать меня в землю.

Щелочки его носа на мгновение затрепетали, и он наклонил свою белоснежную голову. Уголки тонких, бледных губ приподнялись, складываясь в тихую, почти незаметную улыбку.

— Скажи мне, дитя — перед тем, как я позволю Белле убить тебя, — выдохнул он, и глубокие нотки в его голосе заставили мои кости содрогнуться. — Где ты спрятала Драко Малфоя?

***

ДРАКО

Мне было холодно. Внутри меня зашевелилось сильное неудобство, заставляя меня двинуться и попытаться свернуться в клубок, но что-то связывало мои конечности, давило на голову, запечатывало веки. Я сделал глубокий вдох и попытался что-то произнести. Но я лишь застонал сквозь плотно сжатые губы. Я снова набрал в легкие воздуха, резко повернулся и, наконец, вырвался из этого стеснения.

Я открыл глаза. Выпустил медленный вздох. Из моего рта выплыло облачко пара. Я нахмурился и попытался сесть…

На поверхности моего одеяло треснул лед. Коричневую траву, росшую вокруг, покрывал морозец. Безлистные ветви ивы повисли, заледенев, а прямо за ними, — теперь я мог смотреть прямо сквозь навес, — тянулось поле, замороженное и серое.

В следующую секунду я вдруг понял, что Гермиона исчезла.

Я вскочил на ноги, отбрасывая одеяло — которое, на самом деле, принадлежало ей. Должно быть, она накрыла меня им, когда…

Взгляд вдруг упал на цветы, лежавшие возле моей подушки. Это было то, что осталось от ее нарциссов — теперь увядших и покрытых толстым слоем инея.

В мой живот мгновенно заполз страх. Я резко обернулся, устремляя внимательный взгляд в поле за навесом.

— Гермиона? — Позвал я. Руки сжались в кулаки. — Черт бы тебя побрал, Грейнджер, куда ты подевалась?

Вдалеке от меня замерцал свет. Я озадаченно нахмурился. Я не мог разглядеть лес — только свет, по своим очертаниям напоминавший просвет из дверной щели. Сердце громко бухнуло.

Она нашла дверь?

И если нашла, то почему не вернулась за мной?

Складка, прорезавшая мой лоб, стала глубже.

Нет. Что-то было не так. Я ощущал это в ледяном воздухе, которым дышал. Я тяжело сглотнул и шагнул вперед.

Убрал с пути ивовый навес, — он треснул при движении, — и вышел прямо в заледеневшее ячменное поле. Высокие стебли, усыпанные ледяной крошкой, громко хрустели под моими ногами.

Передо мной вдруг замаячила огромная размытая стена тумана и возник свет, пробивавшийся сквозь дверную щель. Он был не слишком ярким — скорее, сероватым и тусклым, — но я видел его достаточно отчетливо. Я не слышал ничего кроме звуков собственных шагов. До того момента, как…

— Люц? — Изумленно воскликнул женский голос. — Что это за черт?

Я мгновенно застыл. Я знал этот голос…

Тетушка Беллатриса.

Тетушка Беллатриса…!

— Отчего же? — В бархатистых интонациях моего отца явственно послышалось легкое удивление. — Полагаю, это мисс Грейнджер.

Сердце застряло в глотке, когда я почувствовал, что в мое тело вгрызается ужас. Я попытался сглотнуть, попытался пошевелиться, но мышцы были парализованы.

— Мисс кто? — Спросила тетя Беллатриса. — Кто она такая?

— Грязнокровка. — Ответил мой отец, и его голос окрасил оттенок глубокого презрения. — Она учится вместе с Драко.

— Хмм. — Вставила Беллатриса. — Я убью ее.

Гермиона пронзительно вскрикнула.

Я резко вскинул ладони, чтобы прикрыть лицо.

— Белла — прошу тебя, успокойся. — Воздух прорезал спокойный голос. Мои пальцы медленно опустились ниже, замыкаясь вокруг моего горла.

— Мой Лорд? — Произнесла тетушка Беллатриса, и на этот раз в ее голосе прозвучала покорность.

Вся кровь во мне будто высохла.

— Будь так любезна, приведи ее сюда. — Приказал он. — Сперва я хотел бы взглянуть на эту малютку.

Я двинулся вперед. Я двинулся до того, как понял, что делаю. Крепче сжал руки в кулаки и ступил прямо на твердый пол, навстречу звукам голосов моей тетки, моего отца и того, кто поставил клеймо в виде своего имени на моей коже.

Я поколебался, лишь на мгновение, стоя в полумраке и обводя пристальным взглядом комнату за высокой, узкой дверью.

Там были мой отец и тетя Беллатриса, — оба стояли, повернувшись ко мне спиной. Между ними я заметил дрожавшую фигуру Гермионы, стоявшей на коленях — прямо перед ней склонился Темный Лорд, — его ладонь находилась под ее подбородком, а он сам не сводил глаз с ее лица. Позади него в молчаливом ожидании застыли еще несколько Пожирателей Смерти — словно каменные стражи на кладбище. И все они находились в захломленной Выручай-комнате, в которую я всегда уходил, чтобы починить Исчезательный шкаф.

— Скажи мне, дитя — перед тем, как я позволю Белле убить тебя, — пробормотал Темный Лорд, и его губы поверх острых зубов изогнулись, образуя мягкую улыбку. — Где ты спрятала Драко Малфоя?

Я выдвинул правую ногу вперед и перенес на нее вес. Сделал шаг вперед левой ногой. Я начал идти.

В этой Комнате прямо передо мной сейчас был сосредоточен весь мой мир — все мое существование.

И с каждый шагом оно рассыпалось; надо мной все явственнее маячила тень смерти.

Я продолжал идти.

***