Глава 1. Неаполитанская мелодия

Три закона Дамиано

Михаил Владимирович Ротарь

Предупреждение:

Если Вы надеетесь встретить здесь огнедышащих драконов, эльфов или джедаев – перейдите к чтению другого произведения, более достойного Вашего внимания.

Если жаждете крови – её прольётся здесь очень мало, не более трёх стаканов.

Если одобряете введение «сухого закона» – Вам тоже стоит закрыть эту книгу!

Ни одна из описанных женщин не похожа ни на «бедную Лизу», ни на Наташу Ростову, ни на Анну Каренину.

В книге присутствуют процессы табакокурения.

Всем остальным – добро пожаловать!

Если прогневится на тебя начальник – не покидай своего места,

Ибо уступчивость прекращает большие грехи.

Экклезиаст, Гл.10, Стих 6-7.

Глава 1. Неаполитанская мелодия

Маленький арахноид медленно спускается к мухе, запутавшейся в его паутине.

Под звуки свадебного марша Мендельсона он торжественно преподносит ей букет, нежно ласкает свою красавицу – и с аппетитом её съедает!

На следующий день он бегает уже за хозяйским попугайчиком, а затем – и за домашней собачкой. Мало-помалу этот паук вырастает до неимоверных размеров, и, в конце концов, тащит в свою сеть и самого хозяина.

Какие славные «ужастики» крутят нам по пятницам!

А вот мой паучок Кузя, когда заканчивается его лицензия на отлов мух, гоняется только за тараканчиками, а на меня посматривает вполне дружелюбно.

Сегодня утром два его отпрыска гоняли в туалете по стенке маленькую «кукарачу».

Тот метался из стороны в сторону, а малыши нападали на него то слева, то справа, по очереди. Загнанный «торо» был в более выгодной весовой категории, но его противники были ловчее, и, судя по всему, хорошо обученными. Они умело пользовались своей паутиной, словно «ретиарии»[*]на арене амфитеатра, и, то наступая, то изображая бегство, целенаправленно изматывали «бычка».

Исход этой драчки пока совсем неясен, но тут откуда-то сверху появился сам Кузя, который моментально схватил бедного мальчонку «за шкварник».

Большой палец вниз: обычно так «благородный плебс» Великого Рима решал судьбу поверженного гладиатора!

* * * * *

Как избавиться от этих «милых квартирантов»?

Внизу, на первом этаже, периодически висело объявление: «Администрация кооператива просит всех жильцов сдать по 5 евро на День Таракана».

Я законопослушно выделял эту сумму из своего скромного бюджета, но эти экзекуторы приходили только днём, когда я был на работе, а когда я сидел дома – не работали они.

В прошлом году в доме напротив тоже как-то вывесили объяву:

«Завтра с 9-00 до 12-00 в вашем подъезде будет проводиться плановая дезинсекция. Если никого не будет дома, просим поставить возле дверей пустые баночки».

Многие простаки так и сделали, и именно их тем утром и обокрали: «домушники» могли не волноваться, что кто-нибудь из жильцов помешает.

Кое у кого были таблички: «Находится под охраной агентства «Прямоугольное Кольцо». Лицензия номер.... Телефон...». Это не помогло: их тоже обчистили!

* * * * *

Ранним субботним утром к подъезду подъехал серый микроавтобус, из которого вылезли три «инопланетянина» в потёртых комбинезонах со следами явно земной грязи.

Выйдя из лифта, они смело переступили порог квартиры, небрежно отпихнув меня с дороги.

«Пришельцы» с трудом протиснули тяжёлые баллоны, каждый литров по двадцать, поставили их на паркет, и начали подсоединять к ним шланги.

Они загремели ключами и отвёртками, переговариваясь какими-то загадочными жестами, но скоро я стал понимать их язык: «Не этот ключ! Сам дурак! Да пошёл ты в задницу!»

«Инопланетяне» сделали «пробный пшик», и я понял, что такое: «Освенцим».

Они стали брызгать невероятно противной жидкостью повсюду: и по углам комнат, и по их стенам, и по потолку.

«Старшой» на минуту отвлёкся от надзора за «молодыми», решив провести «рекогносцировку на местности», а те тем временем решили проявить усердие над зеркалами в прихожей, зачем-то размазывая грязь по их поверхности.

Увидев, что они делают, он постучал пальцем по своему шлему и выразительно покрутил пальцем у виска. Те покорно переключились на другие объекты.

На кухне «экстерминаторы» одним дуновением насоса смахнули чашки и тарелки со стола на пол, где те благополучно разбились.

Не обделили вниманием они и холодильник, где была припасена вся еда на неделю вперёд. Точно такая же судьба была уготовлена и бритвенным принадлежностям, зубной пасте и щётке, но всё делалось во имя торжества санитарии!

«Старшой» прогудел мне из-под скафандра:

– Окрыыытееээ былкооо!

– Что?

– Окрыыытееээ былкооо!

– Что-что?

Он резко открыл забрало и злобно прошипел:

– Открывайте балкон!

«Двое из ларца» ринулись туда, но вдруг застряли в дверном проёме, зацепившись друг за друга своим снаряжением, не переставая при этом изрыгать потоки ядовитой смеси.

И тогда мне подумалось, что им платят не за величину обработанных площадей, а за количество израсходованного ингредиента, и эта процедура затянется надолго.

Но всё-таки, минуты через три, им удалось расцепиться.

Наконец, «старшой» раскрыл дежурную сумку, достал планшет и присел на уже мокрый диван, помечая крестиками обработанные плацдармы.

В этот момент он напоминал Наполеона, обозревающего с вершины высокого холма горы окровавленных тел, после очередной битвы.

Наконец, операция «Смерть насекомым!» закончилась, и «предводитель» опять откинул забрало. Получив «за труды свои тяжкие» половину моей месячной зарплаты, он торжественно изрёк:

– А теперь можете жить счастливо! Закройте двери и окна, погуляйте некоторое время, а потом хорошенько проветрите квартиру. Трупики сметайте интенсивнее, можно даже пылесосом! Но через месяц всю эту процедуру следует повторить!

– А что мне делать с моим котом?

– А про кота вы не говорили в заказе! На всякий случай, помолитесь за его душу. Кстати, в городе есть кладбище домашних животных. Я там постоянный клиент, могу и одолжить карточку скидок!

И весь этот «космический десант», разделив между собой гонорар, направился в сторону ближайшей пивной.

На обоях появились разводы, а пятна на потолке успели приобрести жёлтоватый оттенок.

Жрать осталось нечего, костюм и куртку можно смело выбрасывать, и опять придётся делать ремонт!

* * * * *

Симбиоз человека с насекомыми, при всём желании, ну никак не складывается!

Прошлым летом совсем достали комары: они долетали аж до седьмого этажа!

Два приятеля как раз решили тогда порыбачить.

Помня об этих надоедливых тварях, перед поездкой они купили на базаре не только мотыля, но и новый японский репеллент, к которому была приложена инструкция на ломаном английском.

Парнишки и его не знали, но это же не «есть проблема»: даже пьяному ёжику известно, как этим пользоваться, это вам не «бамбуковый набор для харакири»!

Их немного смутило его название: «суки», и сначала они предположили, что им надо энергично махать и бить комаров, громко выкрикивая это название.

Но продавец достал из-под прилавка японско-русский словарик, где на соответствующей странице красным фломастером было подчёркнуто, что на русский это переводится так: «любимый».

Оснований не доверять его разговорнику они не нашли, и приобрели этот «эликсир» уже без дальнейших препирательств.

Наловив рыбы, ребятки достали закуску и любимый пузырёк, размером «ноль семь», и намазались этой мазью. В такие моменты душа так и просит достать гитару, сплясать голышом у костра и спеть что-нибудь в высшей степени неприличное!

Но танцевать в эту ночь им пришлось совсем под другой аккомпанемент.

Казалось, в их палатку слетелись комары не только со всего леса, но и со всех континентов: они забивались и в нос, и в глаза, и в уши, кусая прямо через одежду.

Тела двух бедолаг сначала превратились в дуршлаги, а затем уже – в шкуры леопардов. Они тут же бросились домой, оставив на берегу и весь свой улов, и даже палатку, но захватили с собой упаковку этого «чудодейственного» средства.

Ранним утром они подняли меня с постели, и потребовали немедленно перевести ту инструкцию. Вслед за этим они намеревались четвертовать того продавца, а его киоск – сжечь!

Я им прочитал вслух, что там написали потомки гордых самураев:

«Основой препарата является экстракт полового гормона самцов комаров, который привлекает самок.[†]

Намажьте этой мазью камень или кусок дерева, положите его в ста футах от места своего отдыха – и комары вас ни за что не потревожат! Желаем приятного отдыха!»

Волдыри у них сошли через неделю.

* * * * *

Если я не попил с утра кофе – весь день хожу, как «сомнамбула»!

Вслед за мной с постели спрыгнуло лохматое чудовище с лысым хвостом.

Оно было неравнодушно к этому запаху, и постоянно вылизывало гущу из чашек: вероятно, не хватает каких-то витаминов.

Это чудо природы зовётся Арамисом, хотя ничем не оправдывает имени того славного мушкетёра: оно не ест мяса, не ворует колбасу, очень редко поедает рыбу, а питается исключительно сухим кормом и своими консервами.

Это дитя современного мира, которое нельзя назвать даже «ребёнком асфальта»: ни одна из его четырех лап никогда не касалась тротуара, лишь только бетона лестничной площадки, и никогда далее лифта!

Но в нём всё-таки просыпался хищник, если я забывал купить ему «Вискас».

Из мягкотелого увальня очень нежное создание превращалось в саблезубого тигра, который кусал меня за пятки, а если я всё-таки пытался уснуть, не покормив его, кусал и за нос, и его пыл могла охладить только струйка воды, выпущенная из какой-нибудь прыскалки.

Он развалился на полу – и замурлыкал!

Попав когда-то ко мне в качестве подарка, тот маленький тёплый кусочек шерсти незаметно превратился в семь килограммов живого наглого веса.

Кот – это единственное животное, которому разрешается находиться в церкви.

Кот – это единственное животное, которому разрешено входить в мечеть.

Существует поверие: нарушил сон кота – загубил свою карму, и быть тебе в следующей жизни или морской свинкой, или просто свиньёй!

Но сами коты думают иначе: для них пробежаться по спине или голове спящего хозяина – неописуемо увлекательный вид спорта, а если тот, проснувшись, ещё устраивает гонки и кидается тапочками – значит, день не прошёл напрасно!

Арамис блевал ещё пару дней, но всё-таки выжил после той «страстной субботы».

С тех пор он ненавидел и кусал всех, кто появлялся у меня дома в белой майке, рубашке или брюках.

И мне тоже пришлось избавиться от этого цвета в своём гардеробе.

– Остаёшься за старшего! – приказал я ему, одеваясь.– А на все звонки будешь отвечать: «хозяин пошёл в библиотеку».

Но я пошёл не в этот священный храм культуры.

Неподалёку есть место более достойное: круглосуточный бар!

Мне, одинокому холостяку в возрасте Христа, имеющему «двушку» в многоэтажке, только такое заведение по карману.

Хорошее пиво там есть всегда, и совсем недорогое. Закуски – только пролетарские: сосиски, котлеты, бифштексы. Омаров тут не подают, но столы и тарелки всегда чистые.

Стоит это заведение на перекрёстке, где главная дорога делает крутой поворот налево.

Три его стенки из четырёх сделаны из сплошного стекла, поэтому аборигены величают его «стекляшкой» или «аквариумом».

Рядом есть и навес, где в тёплое время можно курить.

На автобусной остановке, в десяти шагах от него, постоянно развешивают различные объявления: пропала или найдена собака, ключи или документы.

На прошлой неделе было такое: «Пропал кот сибирский, в районе кебабной. Нашедшего просим вернуть за вознаграждение!»

Сегодня висело уже другое: «Найдена вставная челюсть. Потерявшего просят позвонить по телефону….».

* * * * *

Город «низко летающих ангелов».

Это столица бывшей цветущей союзной республики, а теперь – нищего, зато очень гордого государства, руководители которого обожают давать советы своим новым содержателям о том, как побольнее укусить содержателя предыдущего.

Малоэффективных пришлых руководителей сменили ещё менее эффективные, зато коренные кадры.

Каждый новый лидер сразу же после пышной инаугурации яростно клеймил позором всех предшественников, справедливо обвиняя тех в коррупции и некомпетентности. Но через год делал всё то же самое, только ещё хуже, и продавался всё тем же, только дороже.

Цены на пиво и крепкое спиртное то увеличивали, то снижали, а водку разрешали продавать то круглосуточно, то всего по нескольку часов в день.

В текущий момент истории спиртное продавали с 8 утра до 10 вечера, хотя сохранились и некоторые учреждения с лицензией работать в режиме «non-stop».

«Аквариум» – одно из таких.

На автомобильной площадке посетителей сиротливо ожидала гостиница «Астория».

Кто-то однажды приехал сюда на задрипанном «Опеле Астра».

Вероятно, её хозяин тогда перебрал, и уехал домой на такси. И совершенно правильно: зачем зря искушать судьбу, рисковать своей судьбой или «за просто так спонсировать этих ментов»?

Но или что-то потом случилось, или он просто спьяну забыл, где её оставил.

Так или иначе, эта машина стояла на площадке уже месяц, и её вскоре приметили.

На её капоте несколько раз выпивали «на посошок», а через неделю двери запросто открыли, при помощи обыкновенного ножа.

Сначала там отоспался один забулдыга, затем второй, потом и третий.

Вскоре обнаружилось, что внутри можно не только ночевать, но и распивать водку из горла, курить, и даже заниматься сексом.

Этот «отель» уже стал весьма популярным у некоторых завсегдатаев «Аквариума», и его лаково нарекли «Асторией».

* * * * *

Тёплый апрельский вечер, пятница.

Снег уже стаял, обнажив кучи мусора с пустыми бутылками и собачим помётом. Старшеклассницы только что сменили свои строгие «макси» на более приятные мужскому взору «мини», но туфли на каблучках и сапожки пока что преобладали над босоножками.

Свободным было единственное место: у окошка.

Там можно тупо сидеть с бокалом пива и глазеть на улицу, словно ты смотришь телевизор.

Напротив уже расположился мужик лет пятидесяти.

Я понял, что это тоже русский: жареная картошка с селёдкой, кулёк сушёной рыбы с этикеткой: «мелочь третьей группы, вяленая» и бутылка водки.

Спросив его разрешения, я присоединился, и мы понемногу разговорились.

Бывший моряк, теперь он гонял машины в Россию и Казахстан, ремонтировал их, продавал – и по новой!

На столе лежала его газета.

На третьей странице я наткнулся на довольно большую статью, которая клеймила позором их местного чиновника. Из-за его безалаберности целый квартал уже четвёртую неделю сидит без горячей воды! Но, перевернув несколько листов, я нашёл другую заметку, и всё о том же должностном лице.

Там писалось уже об отзывчивом, чутком и грамотном руководителе, который моментально реагирует на все просьбы населения. А тот увлечённо рассказывал корреспонденту о своих зелёных попугайчиках, по поведению которых он своевременно обнаруживал все экологические нарушения в атмосфере родного города.

Обе статьи были явно заказными.

Они должны были появиться и в разных разделах, и в разное время, но по каким-то непонятным причинам, техническим или наркологическим, попали в один и тот же выпуск.

Обе заметки были написаны очень профессионально, и изложены с подобающим пафосом.

А автором обеих был один и тот же журналист, который забыл подписаться хотя бы под одним из двух текстов дежурным псевдонимом.

Реклама в этой газете была тоже замечательной: какая-то фармацевтическая фирма рекомендовала при всех недомоганиях пользоваться «Неграм», предупреждая о побочных эффектах: тошнота, зуд, боль, крапивница, иногда смертельные случаи, слабоумие и индурация.

Та же самая компания предлагали и пилюли против изжоги: «Durak ®, торговая марка запатентована».

А это тоже интересно: «Славянский творческий союз «Израиль», и двумя строчками ниже: «Юридический центр «На Родину!» Разводы за два часа, бракосочетание за час. Обрезание. Дешевле, чем в синагоге!»

Я поинтересовался:

– А много в вашем городе осталось синагог?

– Теперь уже ни одной, а раньше были, целых две!

– А самих евреев?

– Очень немного. Все эти Кацманы и Вассерманы или давно уехали, или стали теперь Ивановыми и Смирновыми. Но и те, что остались у нас жить после развала Союза, тоже прослышали, что в Израиле не так уж и плохо, и водка там совсем недорогая. А взрывать у нас стали даже чаще, чем у них. И все они опять стали Шмеерсонами и Рабиновичами, и снова стали паковать чемоданы. А на еврейских вдовушек и их старых дев в очередной раз повысился спрос.

Морячок громко выдохнул и хряпнул стаканчик:

– Бывал я в Хайфе, наш кораблик частенько туда захаживал! Красивый город, и наших «бывших» там навалом. Как раз, после Хайфы, когда мы в Клайпеду вернулись, дружка моего Вадима прямо у трапа и арестовали!

– А за что? Как обычно, за контрабанду валюты?

– За валюту тогда уже не сажали. «За убийство по неосторожности и нанесение тяжких телесных повреждений». Правда, отсидел он совсем недолго.

– Убил кого-то в Израиле? Или дома?

– Да нет! Мы-то все уже были «женатики». Дома всегда кто-то из семьи оставался, и квартиры наши не пустовали, а Вадим был тогда холостой. Пришёл как-то из рейса: в кармане куча денег, а квартира была без охраны. И квартирантов он не хотел поселять категорически. Смотрит – а хата пустая: все вещи воры вынесли! Он всё закупил по новой, обставил дом – и опять в рейс! Возвращается: и снова его обчистили! Ему это надоело. Взял со списанного судна корабельный «ревун». Сирена есть такая, чтобы в тумане сигнал другим подавать. Громкость-то у такой всего сто децибел!

– Если я правильно помню, болевой порог – сто двадцать.

– Правильно помнишь, до рёва истребителя с пяти метров чуть-чуть не дотягивает. И он сделал всё так, чтобы эта сирена срабатывала через пять минут, как только откроют двери. Настроил эту систему – и в море! Возвращается – а менты его ждут, с «браслетами». Короче, пока был он в рейсе, опять «домушники» в гости заскочили. И через пять минут его «ревун» заработал так, что в доме напротив все стёкла повылетали! Один из воров сразу концы отдал на месте, от испуга. Другого на лестничной клетке менты подобрали: барабанные перепонки у него лопнули, кровь из ушей закапала. Ну, а третьего – сначала в психушку, а оттуда – уже в «кутузку»!

Он закусил «мелочью третьей группы», и продолжил:

– Ну, я говорил уже: отсидел он недолго, а совсем недавно женился. Теперь – капитан рыболовного траулера. Пару лет назад их сомалийцы в заложники взяли, но не стал он их тем ревуном глушить. А я думаю: зря! Выкупили их потом по дипломатическим каналам.

У него закончилась первая бутылка, и он взял вторую.

Я поинтересовался:

– А не боитесь переборщить?

– Не дрейфь, пацан, всё под контролем!

Он уселся на своё место, и продолжил:

– Как-то было в Марселе. Я в увольнении, а «русскими тройками»[‡]мы уже не ходили. Зашёл в их кабак, а там эти французики свой коньяк напёрстками глотают. Взял бутылочку их «конины», хряпнул полный стакан, и рукавом занюхал. А у них глаза навыкат: «Руссо! Руссо! Браво, бис!» И начали пари между собой ставить: одолею я ещё стакан или свалюсь. А я им: «Если не свалюсь, то половина ваших ставок – моя!» Согласились, лягушатники гадские! Короче, пять стаканов я тогда выдул. Смотрю потом на часики: батюшки, через час мой кораблик отчаливает! Говорю им: «Всё, концерт окончен, гоните мои деньги!» Нехотя, но всё отдали, и я от них в порт отваливаю. Шатаюсь, но иду! Так они, эти сволочи, вышли из кабака – и до самого трапа меня сопровождали. Новое пари себе устроили: дойду я до корабля, или нет! Дошёл, и на пирсе опять деньгу с них сорвал, а дома на те бабки себе новый шкаф приобрёл!

Его «мелочь третьей группы» с картошкой закончилась, а скоро опустела и вторая бутылка.

Он поднялся:

– Ну, мне пора, завтра машину выбирать! – и нетвёрдой походкой направился к выходу.

– Удачи! – сказал я ему напоследок.

– И тебе не хворать!

* * * * *

За соседним столом трое работяг перемывали косточки начальству:

– У нас на днях лампочку в бабском сортире спёрли. Хозяин – молодой пацан, бизнес от престарелого папы унаследовал, не сам зарработал. Решить устроить передачу: «Следствие ведут колобки», но ни одна баба не раскололась! Тогда он «наехал» на мужиков: «А не заходил ли ты в женский туалет, случайно?» Так и не нашёл «гада». Мог бы поставить на «ценные» лампочки колпаки с хитрыми защёлками, или ключ от туалета у дежурного оставлять. Но нет, он принял революционное решение: приказал купить новую лампочку – и поставить её на клей!

– Но когда-нибудь она всё-таки перегорит! – удивлённо заметил один из собутыльников. – Тогда придётся ломать потолок!

– «Не надо меня пугать страшилками! Исполнение проверю лично!»

* * * * *

В помещение неторопливо зашёл красивый мужчина лет тридцати пяти.

Он был довольно смугл, словно недавно побывал в солярии.

Чем-то он сильно напоминал какого-то знаменитого актёра.

На нём был хорошего покроя костюм и модные туфли, а трёхдневная щетина наверняка сводила с ума всех увидавших его женщин.

Но красотки сюда забегали редко, гораздо чаще них появлялись старые девы или домохозяйки бальзаковского возраста, чьи мужья вдруг неожиданно умотали в командировку.

Я часто бывал в «Аквариуме», но видел этого красавчика впервые.

Он взял кофе и уверенно направился к моему столику. Остановившись, незнакомец спросил на чистейшем русском языке:

– Можно к вам присоединиться?

– No problem!

Некоторое время мы оба молчали, но всё-таки я решил прервать паузу:

– Вы явно здесь впервые. Ваш костюм предполагает заведения поприличнее!

– Я знавал многих людей, весьма состоятельных, которые могли купить десяток шикарнейших ресторанов, но почему-то предпочитали посещать простые забегаловки. Недавно я поселился неподалёку, и захотелось подышать свежим воздухом. Шёл мимо, дай, думаю, зайду!

Он протянул мне визитку.

Красивым типографским шрифтом там было отпечатано всего одно слово: «Дамиано», и ни адреса, ни телефона, ни рода занятий!

У меня тоже была карточка, но я её зажилил: этот человек, судя по его костюму, стоимостью в мою годовую зарплату, стоит в социальной иерархии намного выше, и он наверняка выкинет её при первой же возможности.

– Судя по имени, вы итальянец?

– Не совсем: мои предки греческого происхождения, хотя я родился и вырос в Неаполе.

– Понимаю: сицилийцы тоже не любят, когда их называют итальянцами. И ещё припоминаю, что Неаполь когда-то был целым королевством. Мне многократно приходилось общаться с потомками Юлия Цезаря, и я даже пробовал изучать их язык. Но сами итальянцы весьма неохотно изучают чужую словесность, даже английскую, а вы говорите по-русски превосходно!

– Это несложно: здесь много русских.

В нашем городе действительно немало моих соплеменников, но их диалект отличается от того, что я сейчас слышал. Мой новый знакомый говорил на том языке, который преподают в литературных институтах, и на котором читают тексты дикторы центральных каналов.

Эрудиции этот Дамиано оказался необычайной.

Он поведал мне много нового: и о христианизации Руси, и о тевтонских рыцарях, и о вчерашних событиях в Палестине. Излагал он иногда и парадоксальные теории, но при этом ничего и никогда не утверждал категорически.

Если я «плавал» в теме, то просто слушал. Но если «что-то» и «где-то» читал или слышал, и пытался вставить свои «пять копеек», то получал чёткие разъяснения или поправки:

– Это не совсем так: тот пожар произошёл случайно, и он был для Нерона совершенно некстати. Император как раз тогда потратил огромные средства на строительство инженерных сооружений, начатых ещё при Тиберии. Наступил «дефолт», в результате которого он резко потерял прежнюю популярность. Да, он писал стихи, и даже на смертном одре пытался сочинить себе эпитафию, но у него ничего не получилось. Но Нерон не искал вдохновения в созерцании пылающего Рима, и у него есть алиби: в день возникновения пожара он находился в 50 километрах от столицы.

Вдруг Дамиано прервал повествование и пристально посмотрел мне в глаза.

Кажется, он что-то там увидел, потому что сказал чуть ли не приказным тоном:

– Давайте перейдём на веранду: там тише, и курить там разрешено. Возьмите бутылочку навынос, потом не пожалеете!

Я с удовольствием принял его предложения.

На новом месте Дамиано вернулся к истории Италии. Он так увлечённо говорил о Диоклетиане и Каракалле, Папах Римских и семейках Борджиа и Медичи, что я готов был просидеть здесь до утра. Но, дойдя до Торквато Тассо, он опять прервал свою речь и посмотрел на часы:

– Ну, мне уже пора, да и вам советую. Я тут приметил не совсем приятную компанию.

За соседним столом пятеро гопников своим внешним видом и поведением могли убедить кого угодно в необходимости использования презервативов.

Молодой хлыщ угощал «корешей» водкой, и, сплёвывая прямо на пол, громко хвастался тем, что бабушка завещала дом именно ему, а не его матери. А теперь он полный хозяин всего, и если мать робко пыталась отказать ему в деньгах на очередную выпивку, он грубо брал её за шиворот: «Ты живёшь в моём доме! Захочу – и выкину тебя на улицу, сука!»

И та покорно доставала кошелёк.

Но почему лет двадцать назад здесь не появился царь Ирод?

Клянусь: за убийство такого младенца поставил бы извергу свечку!

* * * * *

Дамиано тихо исчез за поворотом, и я не слышал даже звука его шагов. Допив пиво, я направился к остановке, и присел там на лавочке.

Вдруг послышался душераздирающий вой мощного мотора, и чёрный BMW, мчавшийся на огромной скорости, не вписался в крутой поворот.

Перескочив на ходу через бордюр, он влетел прямо в зал «Аквариума».[§]Стекло моментально разлетелось, и тяжелая машина пропихнула столик до самой стойки.

«Бумер» въехал именно туда, где мы сидели до этого. Если бы этот «неаполитанец» не предложил пересесть, мне бы уже «намазывали лоб зелёнкой».

Подойти поглазеть поближе? Пытаться спасти этого козла? Нет, лучше уносить ноги!

Сейчас появится полиция, ко мне будет много вопросов, да и потом постоянно будут дёргать, как свидетеля.

Ситуация ясна до безобразия, да и скорую уже кто-то вызвал.

Очевидцев и без меня хватает, а мне смертельно хотелось спать.

Водитель оставался на своём месте, уронив голову на руль.

Первой приехала полиция, а сразу за ней и «скорая». Санитары сначала суетились, но врач потрогал пульс лихача, раскрыл его веки пальцами, махнул рукой и неторопливо закрыл квадратный чемоданчик.

Началась «протокольная церемония».

Сердце бешено колотилось, и я отхлебнул водки прямо из горла.

Встречу ли я когда-нибудь своего спасителя?

Мне стало стыдно, что я не дал ему ответной визитки.

«Кстати, где она?»

Я пошарил по карманам, но её там не было.

«Наверное, выронил, когда расплачивался за пиво у стойки. А может, потерял в туалете».