Предмет легализации преступных доходов в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ

Алексей Николаевич Ляскало
к. ю. н., заместитель директора Департамента внутреннего контроля и выездных проверок Фонда " Сколково"

· Новеллы в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ по вопросам квалификации отмывания преступных доходов

· Что изменится в доказывании фактов легализации

· Каковы источники приобретения денежных средств и иного имущества, являющихся предметом легализации

7 июля 2015 года Пленум Верховного Суда РФ принял постановление № 32 «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем»¹ (далее — Постановление Пленума № 32). Документ содержит толкование по ряду ключевых вопросов применения ст.ст. 174, 174.1 УК РФ, которые не раскрывались в прежних разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ² и неоднозначно решались в судебной практике.

В данной статье рассмотрим новеллы, касающиеся предмета легализации, и перспективы их практического применения.

Содержание понятий «денежные средства» и «иное имущество»

Как указано в диспозициях ст.ст. 174, 174.1 УК РФ, к предмету легализации (отмывания) относятся денежные средства и иное имущество, приобретенные преступным путем. Толкованию этих ключевых признаков состава преступления посвящены п.п. 1 – 5 Постановления Пленума № 32.

Под денежными средствами подразумеваются наличные денежные средства в валюте Российской Федерации или в иностранной валюте, а также безналичные и электронные денежные средства.

К иному имуществу относятся движимое и недвижимое имущество, имущественные права, документарные и бездокументарные ценные бумаги, а также имущество, полученное в результате переработки имущества, приобретенного преступным путем или в результате совершения преступления Например, объект недвижимости, построенный из строительных материалов, приобретенных преступным путем.

Толкование не оставляло бы вопросов о том, что можно признавать предметом легализации, если бы не указание на имущество, полученное в результате переработки имущества, приобретенного преступным путем.

Думается, это разъяснение требует некоторого уточнения во избежание неоднозначного понимания.

Переработка не должна восприниматься как любое преобразование преступно приобретенного имущества. Здесь речь только об имуществе, преобразованном не в результате сделок или финансовых операций.

Преобразование имущества происходит также при легализации, когда в результате совершения сделок и финансовых операций имущество изменяет свою форму. Например, денежные средства используются для приобретения объекта недвижимости, который затем продают, вследствие чего опять появляются денежные средства и т. д.

Однако если целью легализации является отмывание имущества, непосредственно связанного с предикатным преступлением, то есть первично приобретенного имущества, предметом легализации, как представляется, будет именно это первично приобретенное имущество, а не то имущество, в которое оно было превращено или преобразовано в результате легализационных сделок и финансовых операций.

Проблемы определения предмета легализации при совершении легализационных сделок периодически возникали в судебной практике.

ИЗ ПРАКТИКИ. ООО «Уралтрансгаз» обладало правом требования дебиторской задолженности в размере 60, 7 млн руб. от ФГУП «ПО Златоустинский машиностроительный завод».Преступная группа, в которую входил начальник юридического отдела ООО «Уралтрансгаз», путем мошенничества добилась уступки права требования указанной задолженности в пользу подконтрольного юридического лица (для создания видимости расчетов цеденту передана часть оплаты по договору). В продолжение реализации преступного плана преступной группой с ФГУП «ПО Златоустинский машиностроительный завод» заключено соглашение об отступном с прекращением обязательств и передачей в качестве отступного трех векселей Сбербанка России на общую сумму 44, 5 млн руб. Далее члены преступной группы совершили ряд сделок и финансовых операций с векселями, результатом которых стало их обналичивание.Как указано в приговоре Верх-Исетского районного суда от 05.09.2011, подсудимые легализовали векселя. Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда в кассационном определении от 30.11.2011 пришла к выводу, что легализованы денежные средства (дело № 1-22/2011).

Однако предметом легализации (отмывания) в данном случае выступала дебиторская задолженность (имущественное право), которая в результате легализационных сделок и финансовых операций была преобразована в ценные бумаги (векселя), а затем в денежные средства.

Таким образом, в процессуальном документе должно содержаться описание всех легализационных сделок и финансовых операций, вследствие которых осуществлялось преобразование имущества. Однако результатом этих сделок и финансовых операций следует признавать легализацию первично приобретенного имущества, непосредственно связанного с предикатным преступлением.

При подготовке проекта постановления Пленума № 32 также рассматривалась возможность отнесения к понятию «иное имущество» денежных суррогатов, в том числе криптовалют (Bitkoin, Litecoin, Peercoin, Primecoin, Novacoin и др.).

Однако эта идея не получила всеобщей поддержки в связи с неопределенностью правовой природы денежных суррогатов.

Правовое регулирование обращения денежных суррогатов проходит период становления. В настоящее время их нельзя однозначно ассоциировать ни с одним из объектов гражданских прав, указанных в ст. 128 ГК РФ.

В силу ст. 27 Федерального закона от 10.07.2002 № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации»³ выпуск на территории Российской Федерации денежных суррогатов запрещен. При этом ответственности за их использование действующее законодательство Российской Федерации не предусматривает. На текущий момент опубликовано лишь несколько предостережений заинтересованных органов относительно использования в расчетах криптовалют⁴.

Вместе с тем обращение криптовалют официально признается в некоторых западных странах (например США, ФРГ, Кипр). Существующая возможность обмена виртуальных валют на реальные объекты гражданских прав приводит к тому, что они все шире используются в преступной деятельности, в частности, при торговле оружием, наркотическими средствами и психотропными веществами.

Отсутствие у виртуальной валюты статуса объекта гражданских прав по российскому праву не позволяет однозначно признать ее предметом последующей легализации. Следовательно, непризнание в нашей стране виртуальной валюты как объекта гражданских прав при ее свободном обращении в других государствах, скорее всего, приведет к расширению масштабов ее использования в криминальных расчетах.

Принимая во внимание, что вопрос обращения криптовалюты на законодательном уровне окончательно не решен, в Постановлении Пленума № 32 отсутствуют однозначные разъяснения о возможности отнесения денежных суррогатов к предмету легализации.