Глава 16. Часть 1.

- Пора бы уже спать, Изабелла. На часах полночь. – Яркий свет вспыхнул в гостиной, заставив меня сощуриться и спрятать лицо. – Тебе завтра на работу, ведь так?
- Да, Розали. Но у меня бессонница. – Я пожала плечами и отвернулась от сестры, желая вновь погрузиться в отстраненность и тишину ночного мира. Мне было так хорошо и спокойно грустить в темноте, смотреть на яркие огни города через окно и просто сидеть в одиночестве.
- Не знала, что ты пьешь, – заметила сестра, устроившись рядом со мной на диване. – Что это? – Двумя пальцами она взяла полупустую бутылку со столика и осторожно глотнула содержимое. – Боже, ну и гадость! Лучше Ирландского виски ничего нет, а это так... бред какой-то!

Она поставила бутылку на место с отвращением на лице и громко вздохнула, обратив на меня вопросительный взгляд.
- Судя по тому, что ты пьешь эту гадость и вообще пьешь, у нас праздник? – Я посмотрела на нее, полностью игнорируя сарказм в сказанных словах. – Ну же, любимая, расскажи сестренке, в чем дело? Неужели тебе так хреново?
- Роуз, я не хочу говорить, просто у меня такое настроение.
- Такого настроения не может быть без причины.
- Тогда представь, что я начиталась драматического романа и теперь грущу из-за того, что герои не смогли быть вместе.
- Это серьезно, но я не помню, когда ты в последний раз читала подобное, лет так десять назад? – Я покосилась на нее и, не глядя, протянула руку к бутылке, поднося ее ко рту и делая большой глоток. – После нашей последней поездки в Форкс ты перестала верить в светлую и чистую любовь, или я ошибаюсь?
Она забрала у меня бутылку и сделала глоток, недовольно морщась и ворча себе под нос: «Ну и гадость».
- Ошибаешься, все верят в такое, просто иногда не хотят признаваться.
- Ты отвратительно выглядишь, милая. Может, все-таки поделишься наболевшим? – Мне бы хотелось, очень хотелось, но в глубине души я знала, что не имею права волновать ее, да и зачем мне новые трудности?
- Нет. – Я покачала головой, на что сестра ухмыльнулась.
- Упрямая...
- Не меньше тебя.
- Все-таки одна мать родила. – Я прикрыла глаза, почувствовав привкус желчи во рту. Мы редко говорили об этом, просто каждый грустил о ней по-своему, я ее практически не знала, а Розали... она не очень любила рассказывать.
- Какая она была? – Мои глаза наполнились слезами, то ли от сентиментальности столь редкого момента, то ли от выпитого алкоголя. На душе скребли кошки, и порой мне казалось, что они изорвали эту чувствительную материю в клочья, и она уже никогда не станет прежней. – Ты не часто говорила о ней. Даже в детстве, когда мне так хотелось знать, почему ее нет рядом.
- Она ушла, Белла, и с этим ничего не поделаешь, мне трудно не только потому, что смерть - это горе, я мало помню и чувствую себя виноватой.
- Что ты говоришь? – Я посмотрела на сестру, которая выглядела уставшей и грустной, ее былой оптимизм испарился, и появившаяся женщина не выглядела счастливой и успешной, скорее наоборот.
- Я чувствую вину, потому что старше и не смогла запомнить... ее. Не смогла сохранить больше... для тебя. Каждый раз, когда я пытаюсь, ничего не выходит. Я помню ее улыбку и тепло, которое всегда окутывало ее, некий волшебный свет... но что я могла тогда понимать? Мне было четыре, и я не имела дара предвидения, чтобы узнать будущее. Узнать, что ее вот-вот не станет! – Впервые за долгие годы я увидела, как Роуз плакала. Прозрачная слезинка скатилась по ее щеке, поблескивая на свету и разрывая мое сердце. Я уже не обращала внимания на то, что сама рыдаю от раздирающей боли, и лишь смотрела на сестру, тихонько всхлипывающую от ощущения несуществующей и абсолютно надуманной вины.
- Ты не виновата.
- Умом я понимаю это, но не сердцем. Поверь мне, милая, оно у меня еще есть. – Она горько усмехнулась и вытерла слезы со щек ладонями, как будто боялась, что кто-то увидит ее боль и слабость.
- Я знаю, что есть. Ты хорошая, ворчливая и упрямая, со своим характером, но ты хорошая, и ты заботилась обо мне вместо нее.
- Почему мы так редко употребляем это слово? Она, нее, о ней... Никогда что-то определенное.
- Потому что это больно? – Она кивнула и прикусила губу, устремляя взгляд в окно.
- Здесь хороший вид, наверное, в темноте зрелище выглядит завораживающе.
- Да.
- Ты все еще не хочешь рассказать мне? Последний раз я видела тебя такой разбитой очень давно, и ты так... кричала на меня. – Я закрыла глаза и вздрогнула. – И швырялась вещами. – Мои мысли стремительно наполнялись воспоминаниями, забытыми образами, закопанными в уголках памяти. – Я испугалась тогда, пыталась защититься и поэтому кричала в ответ. Думала, ты успокоишься, а у тебя случилась истерика, и после этого ты большую часть года провела в виде зомби.
- Я помню, как будто это было вчера... Тот день был трудным и сложным, но он начинался так хорошо... Лучше всех других дней моей жизни.