Пленник Жгаг-Гера.

Жгаг-Гер.

Тьма…

Густая… Влажная… Непроглядная…

Без единого дуновения…

Утонувшая в боли душа, плавно покачиваясь, поднималась куда-то вверх… Медленно… забыв про выход… Не помня дыхания и самой жизни…

Она искала. Настойчиво… Упрямо… Что-то важное… Что-то… ради чего стоило вообще двигаться и что-то менять в своем бытии небытия.

Размытым, размазанным и раздавленным эхом пришло неопределенное ощущение границ… Тело казалось миражом, наваждением…

Обессиленное, непослушное, вялое… но оно все же было.

По лицу медленно, впиваясь в кожу присосками и острыми иглами, что-то ползло. Цепкие когти проникли в рот и, словно крючья, захватили зубы. Упругим, сильным рывком лапы раздвинули челюсти, и в рот вдвинулось что-то волосатое и мягкое. В следующее мгновение глотка наполнилась омерзительной слизью. Жуткая вонь обожгла нос. Спазмы рвоты рванулись из желудка, но те же лапы резко стиснули челюсти, сдавив нос и подбородок, заставляя сглотнуть.

Неожиданно разум прояснился и…

- Иррада!!! Иррадушка!!! Родная!!! – крик Ерртора вонзился во тьму и закрутился на месте многогранными отражениями.

Широко открытые глаза ничего… ничего… не видели.

Над головой раздалось шуршание и поцокивание хитинового панциря.

Ерртор рванулся, но сил в этом рывке хватило только, чтобы пошевелить кончиками пальцев на руках, да едва наклонить голову. Переломанные кости обеих рук полоснули по нервам отточенной болью. Что-то вязкое, липкое, волокнистое обволакивало шею, ладони, даже затылок.

- Иррада… - почти неслышно прошептали опухшие, растрескавшиеся губы. – Где ты, Златоглавая? Где, сестренка?

Разум прояснялся. Мысли стали четкими, очерченными, резкими.

- «Действовать! Действовать! Действовать! Но где я? Что со мной?»

Тело не слушалось, не поддавалось. Как кукла, лишенная мышц и нервов, оно было сейчас лишь пристанищем разума и души. Надолго ли?

- «Фару? Моя магия?» - но и ее словно высосали до самого донышка, оставив лишь несколько дрожащих капель, едва заставляющих биться сердце.

Разум искал выход, а душа горела. Ясное, четкое, живое чувство вырванного из груди сердца. Оно жгло и кипело потерей. Невосполнимой ничем потерей.

- Иррада! Родная моя! Прости!... А-а-а-а-а!!! – крик боли и отчаяния вонзился в безразличные каменные своды. Пальцы на руках дрожали от бессилия, а слезы текли и текли из ничего не видящих глаз всадника.

- «Ее больше нет!... Нет!... Нет!!!»

Голова всадника бессильно поникла.

- «Зачем теперь все? Зачем?»

Едва уловимый отсвет в чернильной тьме, в которой невозможно было разглядеть даже собственного тела, очертил бледно-зеленый овал прямо перед глазами Ерртора. Из-за отсутствия ориентиров всаднику сначала показалось, что это кольцо разгорается у него перед лицом, но набирающее силу свечение проявило огромный не меньше восьмидесяти метров в поперечнике сводчатый пещерный зал.

Купол будто нарочно собрали из огромных, рубленных и отшлифованных под всевозможными углами черных глыб. Монолит черного с белыми, словно росчерки молний, прожилками пола явил сверкающий полировкой глянец. Прямо по центру зала на двух около метра колоннах, сложенных из таких же рублено-граненых камней, покоились двухлезвийный символ высшей власти Зираиды – Ишь и клинок ордена Генара – янтарный меч Шерк.

Амулет Скраб на лбу ясно проявил видению Ерртора сложные вихри заклятий Ануши, охраняющие эти трофеи воинов теней.

Всадник опустил глаза на себя и вздрогнул от отвращения. Он весь, с головы до пят, был закован в толстую ртутную паутину. На незащищенных ладонях кое-где нити прорезали кожу и на каплях крови сидели небольшие паучки, жадно наполняя ею полупрозрачные брюшки.

Камень в центре светящегося эллипса ожил, задвигался и растянулся идеальной черной зеркальной поверхностью. Из зеркала выплыли две ярко горящие желтые сферы, а за ними сделали одновременный шаг вперед два невысоких существа в плащах с капюшонами. Сферы парили над свитыми расходящейся спиралью вверх густо-малахитовыми посохами.

- «Это же труны – волхвы правителей Зираиды! Значит плен!»

Переваливаясь с ноги на ногу, неуклюжей, ковыляющей походкой, труны синхронно, покачивая желтыми светочами, двинулись к узнику. Черное зеркало в овале подернулось рябью, и из него сделал шаг вперед высокий, худощавый, в облегающем чернозвездном костюме и серебряным, коротким жезлом за поясом, Лорд Зираиды.

Нарочито выдержанной походкой он следовал за своими слугами. Маленький треугольный подбородок был горделиво вздернут, а узкие щели белых зрачков в полумраке расширены двумя круглыми дырами, мерцающими лунным светом.

Прямо по телу, откуда-то из-за изголовья по эльфу, не торопясь, спустился огромный черно-серый полосатый паук, достигающий в поперечнике ширины груди эльфа. Паук спустился к ногам пленника, и Ерртор смог получше его разглядеть.

Задние лапы насекомого оказались чрезмерно развиты и сильно походили по форме на сложенные под плащами ноги прыгунов-трунов. Вероятно, это создание могло молниеносно прыгать на большие расстояния, но самое удивительное, что у паука была чрезмерно развита голова. Окруженная по периметру множеством немигающих глаз она казалась чересчур большой для такого существа.

Паук как-то неестественно присел, поднял передние лапы вверх и коснулся головой пола. Ерртор готов был поклясться – большущее насекомое паук кланялся господину!

Труны разошлись в стороны, и Лорд выступил вперед, остановившись в нескольких метрах от пленника.

Глаза повелителя черного воинства и смельчака, давшего клятву судьбе, встретились. Презрение, ненависть, восхищение и почтение кипели в долгой дуэли взоров. Внезапно Скраб Ерртора нащупал в темноте пещеры присутствие еще кого-то. Тайное… скрытое… невидимое… Но коснуться наблюдателя и принести о нем знания хозяину, амулет не смог.

- Я доволен собой! – лицо Лорда Ссенра выражало блаженное самолюбование. – И доволен тобой, Лорд тьмы, порожденный покосом! Поразительно, как милостива всепожирающая тьма, послав мне тебя! В знак моей свирепой благодарности, ты примешь Музр иссыхания. Я не убью тебя. Долгие века и бессчетное количество ударов сердца ты будешь прикован в этих недрах и станешь есть только то, что даст тебе Улж, - Ссенр перевел взгляд на паука.

Паук у ног Ерртора встал на задние лапы, и его голова покорно склонилась.

- Слушаюсь, о кровеславный, - тихая, но разборчивая шипящая речь прошелестела из его челюстей.

- … И, конечно же, я не могу запретить ему питаться тобой и взращивать на твоей крови свое потомство. Улжи искусны в балансе отдачи и потребления. За это их ценят в Зираиде… но больше этого в яде Улжей ценят способность развязывать язык жертвам и намертво их парализовывать, сохраняя до поры до времени в целостности разум, но лишая движений. Ты слышишь, Улж? Ты достоин высшей похвалы. Ты будешь пить сок Лорда Зираиды! Ша-ша-ша! – шипящий смех Ссенра казался отвратительным.

Ерртор отрешенно слушал монолог своего тюремщика. Больше его занимало незримое присутствие за спиной Лорда.

- Твои труны уже предсказали тебе смерть от руки единившего триединство? Или, полные вонючего страха, они бояться открыть свои лживые пасти? – с надменным сарказмом Ерртор оборвал смех победителя.

Глаза Ссенра злобно сверкнули, а уголки маленького рта опустились вниз, обнажив ряд острых треугольных зубов. Лорд Зираиды сделал несколько резких шагов вперед и схватил трехпалой рукой Ерртора за подбородок.

- Я должен тебе, самозванец… и только потому я не выпил твою кровь раскаленным кубком из сердца! – яростно прошипел Ссенр. – Ты сделал меня единым из всего триединства, рожденного Богами Ночи. Твой хват убил Ссанра и Ссинра, а значит ныне я единовластный правитель Зираиды! Я – единивший Триединство! Я – не ты!!!

- Ты призрел символы Арла – Ишь, Скраб и Бунж! Ты презренный лжец! – бросил ему в лицо всадник. – И ты убил Ирраду, сволочь! Я отомщу! – процедил сквозь стиснутые зубы Ерртор.

- Отомщу? Ша-ша-ша!!! Твою золотую бестию поразил Ссинр, но ты убил его тотчас – так что твоя месть уже нашла воздаяние, - ухмыльнулся вождь захватчиков, - а по поводу ископаемых артефактов – они могучи, не спорю, но… - кривая ухмылка разошлась еще шире на лице Лорда, - …они были прокляты волхвами, как принесшие поражение в покосе еще семь тысячелетий назад! Теперь это просто древний Чу, позор, славного воинства. Так провозгласили боги ночи в начале новой эпохи. Эпохи, чьей кровью ныне буду править только Я!!!

- Ты обломаешь свои мелкие зубы об Эндору! Она непреступна и могуча! Ее ярость обратит вас в прах, как и в седых веках древности! – Ерртор ярился от бессилия и неспособности свернуть этому тонкокостному князю крови башку прямо сейчас.

- Но ведь ты мне поможешь? Правда?

- С чего бы я так расщедрился? Сними с меня путы и дай сил поднабраться, вот тогда потолкуем… по душам… - глаза Ерртора пожирали врага.

- Ша-ша-ша! – язвительно расхохотался Ссенр. – Не ожидал такой глупости от тебя, достойный хлебатель отбросов Чуры. Неужели ты думаешь, что «Я!» буду «испрашивать» знаний? Твоего так сказать «соизволения»… Лорд берет все сам, своей волей, безжалостностью и свирепостью – это и есть ВЛАСТЬ! Твоя помощь сидит на кончике жала Улжа, руноликий бледнокожий «брат»… Ша-ша-ша! Ты сам мне расскажешь все про ваши города, войска и искусства светозарной Ануши! Нам некуда торопиться. Жгаг-Гер – неприступен! Арка Мрака готова принять многие «Я» почтенных служителей из подоблачной Зираиды, а мои волхвы быстро обучат Кшурурьев, властителей Ануши, вашим приемам и сделают их поистине неуязвимыми! Покос будет славный, и моря горячей крови возрадуют Арла! – Ссенр поднял руки к своду, и труны воздели посохи вверх. – Клянусь!

- Арл! Арл! Арл! – троекратно подтвердили харкающим голосом волхвы.

Ерртору нечего было сказать, и он замолчал, презрительно глядя в ненавистные глаза Лорда.

Ссенр не выдержал взгляда всадника и резко выхватил серебряный стержень из-за пояса, приставив его к подбородку эльфа.

- А может просто размозжить тебе голову Лгурдом, золотой Бог из пророчества, выстонанного лживым труном Дождтом? «К нам придет, горя очами, золотой и чуждый Бог!» - скривился Лорд в отвращении. – Был бы ты Богом, я бы не смог к тебе даже прикоснуться, а я могу тебя просто размазать по камням прямо сейчас! Никто не видел как тебя сюда привели и заковали, и никто никогда не узнает…

С руны Иша на правой щеке Ерртора вдруг сорвался разряд и ударил точно в магический стержень Ссенра. Лорд вскрикнул и дернул рукой. Жезл кувыркнулся в воздухе и звякнул об пол, рассыпаясь веером брызг. Кинжал Ишь под защитным заклятьем Ануши нервно пульсировал изумрудно-зелеными наконечниками.

Ерртор довольно ухмыльнулся.

- Улж! – Лорд Зираиды рывком простер к эльфу руку и, сорвавшаяся с нее, Ануши, как безмерная масса, до хруста костей вдавила пленника в скалу. Паук в мгновенье ока прыгнул на лицо Ерртора, закрыв весь обзор, и болезненный укол в затылок швырнул его в судорожное беспамятство…

- Ты все расскажешь!... Все! Яд выжмет из тебя все тайны, медленно, но неотвратимо растворяя твой мозг, Лорд Шашир… - Ссенр резко развернулся и, меряя зал трехчленными ногами, направился к выходу. Возле пьедестала с Ишем он остановился и внимательно посмотрел на древний символ власти.

- Я получу власть над тобой, высший Страх… Обязательно получу… - Лорд вспомнил, как там, на снегу возле мертвого дракона и умирающего всадника, один из его верных охранников только прикоснулся к кинжалу, и вспышка неведомой магии бесследно пожрала храбреца, оставив висеть на долю секунды в воздухе лишь облако пепла.

Ссенр решительно зашагал к каменному зеркалу на стене, окруженному лентой бледно-зеленого света…