Джонатан почувствовал, как слезы наворачиваются на глаза. Он шагал по аллее, внезапно из красочно зеленой, превратившейся в серую, и глотал неведомую ему до этого момента боль.

Не хочу на второе девятое
Получать от детей цветы,
За то что кромсали друг друга
Слепые солдаты,
А выжил ты.
Тюльпаны и красные маки,
Веники вянут в сухих руках.
Отобрали винтовку и дали
Палку, а потом со всей силы в пах.
Жабы с надутыми животами
Про счастливое завтра квакали.
Теперь понимаю почему я смеялся тогда
И почему они плакали.

Джонатан вспомнил все. Он вспомнил, кем он был на самом деле. Он вспомнил выстрелы, взрывы, запах гари и стоны умирающих людей. Он вспомнил, что такое – стрелять в человека.

Здравствуй, сынок, я осталась одна, папа ушел тебя не дождался".
Здравствуй, джон доу...
А у нас война, над которой я раньше смеялся...

В плеере доигрывали последние нотки клавиш. Несложный, но очень четкий бит отзывался молотом в голове Джонатана. Он хотел разрыдаться. Затем, он потерял сознание….

Редд что-то долго и с усердием вертел в руках, будто стараясь соединить две неподходящие друг к другу детали.

- О! С возвращением! – воскликнул он, подходя к Джонатану. – Как себя чувствуешь, друг?

Джонатан огляделся вокруг. Они были все в том же доме, в одной из гостевых комнат. Он старался уже ничему не удивляться, но все же, его не покидало ощущение того, что все, что он видит в данный момент – просто сон…

- Редд? Но… как?

- Очень просто, - ответил Редд – Вариация гипноза, шаманская практика, извини, это надо было.

- Но, зачем? – спросил Джонатан.

Редд улыбнулся.

- Теперь ты знаешь больше.

- Я даже не знаю, где сон, а где реальность. – пробормотал Джонатан.

- Реальность везде – глядя в потолок и загадочно улыбаясь произнес Редд. – В каком-то смысле – все, что с тобой происходит во сне, происходит на самом деле.

- А, если я сейчас сплю, а на самом деле я совершенно в другом месте? – спросил Джонатан.

Редд молча пожал плечами.

- Где Сесилья?

- отправилась в город за продуктами и полезными мелочами – спокойно ответил Редд. – Скоро вернется.

Джонатан с недоверием посмотрел на Редда, встал с кушетки и направился к двери.

- Ты куда? – спросил Редд.

- - Прогуляться – неопределенно отозвался Джонатан.

На дворе его встретила только разыгравшаяся зима, яркие, чистые сугробы повсюду блестели белым золотом, легкий морозец слегка щипал щеки. Он воткнул пуговицы наушников в ушные раковины, включил. Заиграл старый, добрый RHCP.

So much as come before those battles lost and won
This life is shining more forever in the sun
Now let us check our heads and let us check the surf
Staying high and dryґs more trouble than itґs worth in the
Sun, just a mirror for the
Sun, just a mirror for the
Sun, these Smiling eyes are just a mirror for

- Мистер Хьюз! – окликнул его знакомый голос.

Джонатан обернулся. Он стоял в больничном сквере, ранней осенью, а окликнул его доктор, тот самый, невысокий бородатый доктор, что разговаривал с ним. А по соседней аллее, не спеша, удалялся Данила Сергеев.

- О чем разговаривали? – поинтересовался доктор.

- С кем? – не понял Джонатан, озираясь. Вдалеке он заметил фигуру Данилы.

- С Данилой Сергеевым – с удивлением ответил доктор.

- Доктор… - начал Джонатан.

- Опять галлюцинации? – предположил доктор. – Мистер Хьюз, я же говорил, Вам необходимо поспать.

Взяв Джонатана под локоть помог ему пройти в палату. В колонках, висящих на столбах в парке раздавалась занятная песня, с мелодией, похожей на танго

Следи за ее левой рукой.
Столовые приборы уже не безопасны.
В окошке желтой кассы
Задернет черт вуаль, и розы упадут на шмайсер.

Следи за ее левой рукой.
Она не расскажет, что хочет на плечи
Явно ты – не пацан, ты – спутник-разведчик,
Запрятанный герой.

Джонатан стоял у окна… Опять. Некое ощущение dé jà vu не покидало Джонатана. Он словно проживал все в сотый раз подряд.

Он лег на койку и закрыл глаза. В этот раз ему ничего не снилось. Он просто провалился в темноту. Джонатан проспал часов восемь крепким, здоровым сном.

Когда он открыл глаза, он был готов, что обнаружит себя в доме Алисы, что рядом будут Редд и Сесилья. Но, вокруг была все та же палата. И Джонатан все больше убеждался в том, что Сесилья, погоня, комната, его заточение, все, что с ним происходило, как ему казалось, все эти годы, последние дни – все это – результат работы его поврежденного мозга.

Джонатан прошелся вдоль коридоров больницы, дошел до больничной столовой, без энтузиазма пережевал безвкусную кашу и двинулся в палату.

В палате его осмотрел доктор, спросил про самочувствие.

- Скоро Вас выпишут. – сказал доктор. – Вы очень быстро поправляетесь, это хорошо.

Прошло три дня. Погода была пасмурная, и Джонатан только и делал, что смотрел в окно. Он ничего не ел, плохо спал и ему больше ничего не снилось. На третий день вошел доктор.

- Собирайтесь, мистер Хьюз, Вас выписывают. Поразительная способность к регенерации. Уж не супергерой ли Вы? – улыбнулся доктор.

Джонатан спускался по лестнице со странным чувством внутри. Он не знал, куда ему идти и что ему делать. Первым делом он хотел напиться. В куртке он обнаружил довольно внушительную сумму наличных.

Он вышел на улицу, по привычке потянулся в карман, достав пачку сигарет. «Странно…» - подумал он. Никогда раньше, сколько себя помнил Джонатан, он не курил. Как он думал. Но, когда его память восстановила его истинное прошлое наемника, он вспомнил привычное щелканье пальцев на зажигалке «Zippo» и глубокая первая затяжка. Он выдохнул дым, с наслаждением втянул свежий осенний воздух и перевел взгляд на человека впереди.

Около старенькой «восьмерки» стоял Данила, скрестив руки на груди и слегка улыбаясь.

- Наконец –то. – произнес он. – С возвращением.

Данила жестом пригласил Джонатана сесть в машину.

- Лаборант? – удивился Джонатан.

- Ну начинается – вздохнул Данила – То с кулаками бросаешься, то идиота корчишь. Ты, кстати, чуть нас обоих не спалил, балда. Головой же надо думать.

Поймав недоуменный взгляд Джонатана, Данила продолжил:

- Это я, Ваня, я. И все, что с тобой было, было на самом деле. Я – Данила Сергеев, но для тебя – Редд. Поехали, все объясню.

- Редд… - пробормотал Джонатан. – Но…. Как?

- Ты… э… - Редд воззвел взгляд в небо. – Ты в матрице. Да, в матрице. Точнее и не скажешь. Поехали, говорю, по дороге я тебе все объясню.

Красная «Восьмерка» двинулась по мокрому асфальту прочь от больницы.

Глава 5.

- Слышал что-нибудь про мультивселенную? – спросил Редд, когда они отъехали подальше от больницы.

- Конечно – ответил Джонатан – Я много читал об этом. Гипотетическое множество всех возможных Реально существующих параллельных вселенных. Представления о структуре такой мультивселенной, природе каждой вселенной, входящей в её состав, и отношениях между этими вселенными зависят от выбранной гипотезы. Данная идея активно используется, например, в теории струн.

Редд кивнул.

- В общем, ты, в одной реальности наложился на тебя в другой. Немного. Как так вышло – никто не знает. Есть предположение, что твое сознание, твои действия, твое мышление на это повлияли.

- Ничего не понимаю – помотал головой Джонатан.

- Я, честно говоря, тоже не совсем пока въехал – отозвался Редд. – Но, пока расклад такой – прошло три года с тех пор, как… Ну, ты в общем, пропал. Сбежал ты из дома Алисы, уж не знаю, почему. Записался в наемники. Три года мы тебя искали. Нашли случайно в больнице, в коме. Неделю так лежал. Ну, я туда и устроился работать. Приглядывать за тобой. В общем, про мультивселенную – это я так ляпнул. Между делом. А в реальности – ты пропал на три года, потерял память за это время, частично вспомнил.

- А почему я ушел, Данила? – спросил Джонатан.

- У тебя, родной, крыша немного того… В общем, перестал видеть разницу между сном и реальностью, все сны в твоей голове смешались в водоворот миров и реальностей. Мерещилось тебе всякое…

- А где Сесилья?

Редд сделал паузу, глубоко вздохнул и грустно ответил:

- Я не знаю. Она убежала за тобой, я не смог ее догнать. Больше я ее не видел.

- Ты говорил «мы искали». - сказал Джонатан.

- Я и Алиса – ответил Редд. – Она сильно мне помогала.

- Получается, за нами уже никто не охотится? – спросил в растерянности Джонатан.

- А вот тут ты ошибаешься, Джонни. Нам больших усилий стоило спрятать твое тельце там, где его не будет искать Эденберг.

- Нам надо найти Сесилью – уверенно произнес Джонатан.

Редд кивнул. Автомобиль ехал со скоростью около девяноста километров в час, но ровном асфальте это было незаметно. Редд пояснил, куда они направляются, как будут искать Сесилью и куда им дальше бежать.

- Ты, конечно, очень отсрочил нашу dolce vita, старичок. – Сетовал Данила. – Ну, ничего, мы на финишной прямой.

Он рассказал, как проходили эти долгие три года. В тот день Джонатан узнал Данилу Сергеева еще лучше. Он сам делился с ним воспоминаниями и переживаниями. Данила рассказал, как происходила встреча с Чеховым, с профессором. Джонатан слушал его очень внимательно и все больше удивлялся, насколько буднично звучала эта история из уст Данилы.

- Ну, в общем, такие дела, друг – продолжал Данила.

- Погоди… Ты куда меня везешь?

Джонатан бросился к бардачку, но револьвера там не обнаружил.

- Ты чего, Джонатан – удивился Редд. – Мы едем в лабораторию, потом в университет. Что с тобой?

- Как? – Джонатана пробил холодный пот.

Редд нащупал транквилизатор н а поясе, приготовившись к любому развитию событий.

- Джонатан, не знаю, что ты видел, когда был в коме, но никто за нами не охотится, никто не преследует, и я тебе не враг.

- Да ты только что говорил, что Эденберг и Чехов ведут на нас охоту! – заорал Джонатан.

-Ты с ума сошел! – закричал в ответ Данила и резко нажал на тормоз.

- Так, давай-ка все проясним – продолжил он, после небольшой паузы. – Тебя никто не крал, за тобой никто не охотится. Участие в эксперименте – добровольное дело. Ты ушел, вернулся в наемники, получил ранение и три года провалялся в коме! Сейчас мы просто проверим твои жизненные показатели, ты пройдешь пару тестов и все! Можешь быть свободен. Пойми – Редд положил руку на плечо Джонатану, от чего у того пробежал холодок по спине – Мы же просто волнуемся.

Игла транквилизатора вонзилась в шею Джонатана мгновенно.

- Прости, друг, по-другому я тебя не спасу. – услышал Джонатан голос Данилы эхом.

-Мистер Хьюз. – Позвал Джонатана чей-то приглушенный голос.

Он открыл глаза, ожидая увидеть вокруг знакомую обстановку кабинета Эденберга, однако все было совсем по-другому. Он находился в странном помещении похожем, не то на морг, не то на операционную. плохое освещение говорило о том, что это, скорее, морг.

- Мистер Хьюз. – позвал опять чей-то голос, но теперь он звучал куда звонче.

Джонатан повертел головой, в поисках источника звука, но в этом странном помещении он был один.

- Как вы себя чувствуете, мистер Хьюз? – спросил голос.

Джонатан обнаружил источник звука. Это была небольшая колонка, висящая под потолком.

- Нормально. – автоматически ответил Джонатан. – А где я?

- Сергеев, будьте добры, проведите с испытуемым подготовительные работы. И не забудьте про этаперазин. В случае крайней необходимости… ну вы знаете.

- Данила! – Джонатан рванулся, чтобы встать, но понял, что он привязан ремнями к столу, похожему на операционный.

Ремни оказались крепкими и Джонатан не смог разорвать их.

- Джонни, послушай, родной, я знаю, ты сейчас думаешь, что я враг народа. Послушай, это все были твои галлюцинации. Я знаю, ты считаешь, что тебя силой затащили в НИИ, но ты никуда отсюда и не выходил. Ты не выходил из комнаты, Джонатан.

Джонатан тупо уставился в колонку. Только сейчас он заметил на одной из стен помещения стекло, за которым, очевидно и стоял Данила. В помещение вошли два крепких амбала в хирургических костюмах, похожие на санитаров. Один из них сделал Джонатану укол, несмотря на то, что тот сопротивлялся и брыкался. Джонатан почувствовал слабость.

В глазах помутнело, все вокруг начало дрожать и искажаться.

- Бараны! Я же сказал – никакого галоперидола! – послышался голос Данилы. – Он ему мозг высушит!

- А как еще его отвязывать? – ответил ему один из амбалов в хирургическом костюме.

Джонатан не знал, который именно, зрение его было сильно расфокусированно.

- Сколько вы вкололи? Сколько?! Вы с ума сошли, полудурки?!

Джонатан, собрав последние силы, рванулся вперед и нанес сокрушительный удар в челюсть одному из санитаров. Послышался сдавленный стон, санитар рухнул на пол.

- Джонатан! – прокричал вслед Джонатану Данила.

Но испытуемый под номером один уже рванул к дверям, ведущим к свободе.

Сзади его обхватили крепкие руки санитара, но Джонатан резко двинул ему затылком в переносицу. Что-то довольно противно хрустнуло, хватка санитара ослабла. Джонатан вывернулся и ударил коленом в пах. Рванулся к двери, выбежал в коридор. В коридоре было темно, так что определить, где находится выход было трудно. Джонатан бежал наугад через темноту. Сзади послышались крики и шаги. Его искали. Джонатан побежал быстрее, нырнул за угол. Коридор продолжался, все, что виде Джонатан – бесконечное количество дверей в кабинеты.

Джонатан увидел приоткрытую дверь, нырнул в кабинет, замер. Стараясь вести себя, как можно тише, Джонатан прислушивался к звукам в коридоре.

Слабость расходилась по телу, то, что Джонатан могвидеть в темноте, расплывалось. Он закрыл глаза и погрузился в сон.

Мысли хаотично плясали разными красками в голове мистера Хьюза. Он забыл, где он находится и что он делал до этого. Он снова был в великом нигде. Было ли это действие седативных препаратов, или состояние его сознание, а может и чистая правда, трудно сказать. Но, он плыл по невидимым волнам, наполняясь этими хаотичными мыслями.

«мы сегодня оба были в трансе. в одной и той же вселенной. И мы....соединились в одно. прикинь? воплотились в шар бушующей энергии, летящий сквозь полотна нарисованных кем-то реальностей. И самое невероятное, что мы друг другу потом рассказывали по очереди детали из этого.. эм.. видения. и они совпали. Это уму не постижимо))))) Понимаешь, я первый раз осознал - что такое быть на седьмом небе. Я понял, что слиться воедино - это ни хуя не метафора. И это нельзя было назвать сексом. Для этого даже определения нет, блин!)»

«Наша жизнь похожа на тлеющую сигарету….»

«Нас окружает Корпорация. Global ink – он везде!»

«Отпусти свои мысли, дай волю сознанию.»!

Джонатан вдруг обнаружил себя у себя в комнате. Он был уверен, что это его комната. Не та, в которой он провел двадцать лет. А самая обычная комната, самой обычной квартиры. Почему-то где-то на окраине Москвы. И зовут его не Джонатан, а Ваня. На кровати лежала Сесилья. Призывно стреляя влажными глазами. Джонатан обнаружил, что на нем нет одежды. Он ощущал дикую, животную страсть, смешанную, однако с какой-то ангельской нежностью.

«мы сегодня оба были в трансе. в одной и той же вселенной. И мы....соединились в одно. прикинь? воплотились в шар бушующей энергии, летящий сквозь полотна нарисованных кем-то реальностей…» - Пронеслось у него в голове.

И они слились. Слились воедино, подобно взрыву сверхновой звезды.

«Чувак, это все волшебство» - послышалось эхом извне.

- Что? – переспросил мысленно Джонатан.

- Чувак, это все вещество. – повторил голос более отчетливо.

Данила тащил его на себе по коридору.

- Это хорошо, что ты убежал. Выгадал нам время.

- Данила, какого черта ты творишь? – с трудом шевеля губами, прошипел Джонатан.

- Сам как думаешь? – спросил Данила. – Помогаю тебе и себе убежать из этой Бастилии.

- А тебе-то это зачем? – не понял Джонатан.

- Опять двадцать пять! – сокрушился Данила. – Ты что, ничего не помнишь? Опять провалы в памяти?

- Где Сесилья?

- Кто? – не понял Данила. – Ах да… Ты что-то говорил. Слушай, об этом надо поговорить. У тебя с памятью и сознанием не лады. Надо выбраться отсюда, а там потихоньку и вспомнишь, что это за Сесилья такая.

- Выходит… ее не… - Джонатан замолчал.

- Я не знаю, друг. – вздохнул Данила и поправил руку Джонатана на своем плече. – Надо торопиться. Сдается мне, это не санитары были, а люди Чехова. И Эденберг, сука… он ведь все знал! Могу поклясться, что он знает про Сесилью побольше моего!

- Ты что-то говорил про мультивселенную – вспомнил Джонатан.

- О… это… Возможно, кто-то из множества Джонатанов помнит кого-то по имени Сесилья… Но это лишь гипотеза, Ваня!

- Почему ты зовешь меня Ваня? – возмутился Джонатан.

- Потому, что в паспорте у тебя написано Иван Хузов, баран! – прикрикнул Данила. – Ладно, заканчивай. Ты скоро отключишься. Едем отсюда.

В машину беглецы запрыгнули с ловкостью бывалых каскадеров.

-Погоди – обратился к Даниле Джонатан. – Разве я не Джонатан Хьюз?

- Джонатан, джонатан – огрызнулся Данила. – Но это по старому паспорту. А по новому – Иван Хузов.

- Данила – жалобно спросил Джонатан – я что, схожу с ума?

- Нет, Джонатан. – ласково ответил Данила. – Сейчас ты проснулся, то, что ты видишь и есть правда. А до этого ты был… не в нашем мире, скажем так…

Тут Джонатана будто осенило. Он взял блокнот и записал:

Иван Хузов вошел в здание аэропорта в 13: 10. До вылета была еще куча времени, и это было на руку, потому, что Джонатан первый раз был в аэропорту. А материалов, как себя вести внутри терминала, он понятия не имел. Ему было очень неловко беспокоить прохожих вопросами, он считал, что его вопросы всем покажутся ужасно глупыми. Поэтому он старался ориентироваться по табличкам со стрелочками, каждую минуту сверяясь с билетом. Он часто останавливался, и люди, ворча и толкаясь обходили его. Джонатан постоянно повторял уже, скорее, автоматически «Простите», «Тысяча извинений», «Прошу прощения», «Виноват». Большое, слишком светлое и шумное здание аэропорта угнетало и немного пугало Джонатана. Будто огромный монстр, который жрал его душу. Джонатан слегка улыбнулся, представив себя в брюхе бетонного кита.

- Леха! Леха слушай! – кричал восторженно в телефонную трубку какой-то человек – Это будет бомба, вставь в свое выступление! Слушай!

Хищно смотрела...
Так зверь жаждет пищи.
И нежно пропела:
" Полторы тыщи."

Он быстро зашагал прочь. А Джонатан улыбнулся еще немного шире, и настроение его улучшилось.

Джонатан вынул блокнот и записал.

Мне так тесно под осенним небом,
Что, надеясь поймать волну,
Я однажды выйду за хлебом
И случайно покину страну. *

Процедура регистрации была мучительна для Джонатана. Огромные очереди и нескончаемые регистрации любого бы сводили с ума. Но больше всего он переживал, что его сейчас раскроют, выяснят, что документ его фальшивый, и тогда все пропало… Он весь вспотел, а лоб была холодная испарина.

И вот, последняя проверка, чемодана у него не было, только небольшая сумка, в которой толком-то ничего и не лежало. Сумка отправилась в железную пасть сканера, а в Джонатана впились два цепких глаза пожилой женщины – регистратора. Он вспомнил стишок прохожего и засмеялся.

«Хищно смотрела...
Так зверь жаждет пищи…» - Пронеслось в голове и Джонатан рахохотался.

- Что смешного? – возмутилась женщина.

- Простите, - сквозь смех произнес Джонатан – Это нервное, боюсь летать.

Женщина улыбнулась в ответ:

- Это нормально, вы не бойтесь. Это – самый безопасный транспорт по статистике.

- Да, да, я знаю – дружелюбно ответил Джонатан. – Скажите, а сколько это будет в рублях - Джонатан вытащил из кармана несколько смятых купюр с изображением королевы.

- Полторы тысячи. – ответила регистратор.

Джонатан опять разразился смехом и двинулся прочь, чтобы не смущать бедную женщину.

Стюардессы лучезарно улыбались, приветствуя и провожая Джонатана на его место.

В самолете все было слегка странно и необычно, однако, это завораживало.

Взлет. Загорелась табличка пристегнуть ремни. Узкий и длинный коридор аэробуса вызывал у Джонатана весьма смешанные чувства. Под крылом оставались узкие нити дорог, квадраты полей, крошечные отблески домов. Это было чем-то несравнимо потрясающим. Джонатан не мог оторваться от иллюминатора. Завороженный этим великолепием, он почувствовал, что теперь-то он знает, что значит счастье. Он чувствовал себя, словно на небесах и осознавал, что так оно и было. Восторгу его не было предела.

- Желаете что-нибудь попить? – спросил его ласковый нежный голос.

- Спасибо, если можно, воды. – чувствуя неловкость, ответил Джонатан.

Стюардесса улыбнусь широко, почти искренне, налила воду в стакан и пославила на откидной столик перед Джонатаном.

Джонатан сделал пару глотков и откинулся в кресле. Невероятное ощущение. Он парил над землей в огромной железной птице.

И вдруг, Джонатана, как осенило: «Ну, конечно! Все счастье, любовь, злость, грусть – это же химические реакции.»

Он схватил блокнот и судорожно начал рисовать, чертить линии, формулы, зависимости, учитывать константы.

- Ваня, что ты делаешь, скажи, пожалуйста? – услышал он знакомый голос.

- Данила! – обрадовался он и крепко обнял своего друга.

- Ты что, блядь, так удивляешься, я не пойму? Вообще-то у нас билеты на соседние кресла были, ты не заметил? - Данила брезгливо убрал руки Джонатана от дорогого костюма.

- Но ведь… Ведь ты уехал – не понял Джонатан.

Данила снял дорогие очки и посмотрел на Джонатана, как на идиота.

- Ваня, я тебе удивляюсь! Ты – совершенная вычеслительная машина, можно сказать, биоробот! Ты столько знаешь, столько можешь! А простых вещей не понимаешь. Конспирация, брат! – на этих словах, он свел большой, указательный и средний пальцы вместе так, будто хочет изобразить грузина из анекдота. – Так что чертил-то?

Джонатан показал блокнот, уже наполовину исписанный формулами, вычислениями, уравнениями и схемами. Минут десять Данила изучал его, внимательно вглядываясь, и только покачивал головой от удивления.

- Это великолепно! Джонатан! Мы обязаны это будем опубликовать!

- Как? - усмехнулся Джонатан. – За нами охотятся.

- Значит – используем твои знания против Чехова и Эденберга, а потом опубликуем! – Данила говорил с энтузиазмом, сияя, как лампочка. – Ты же настоящая сенсация! Самый умный человек на Земле! Теперь я понимаю, почему ты нужен этим ублюдкам живым и срочно. Теперь я понимаю, почему в тебя столько денег вбухали.

Джонатан почувствовал раздражение. Он подумал, что Данила относится к нему, отчасти, как к дорогой игрушке. Однако, его можно понять… Его жизнь была не простой…

Глава 6.

На самом деле, всей правды о Даниле Сергееве не знал никто, кроме самого Данилы. То, что мог бы узнать про него Джонатан, пользуясь своим уникальным разумом – это лишь верхушка айсберга. И, весьма неоднозначная верхушка. Это было, скорее прикрытием, маской, под которой скрывалось нечто намного более значимое и страшное, чем простой лаборант – укурыш. Он был намного умнее, быстрее и таинственнее, чем кто-либо мог подумать. Для профессора Эденберга у него была одна маска. Для Джонатана – совершенно другая. То есть, он не делал этого специально. Данила не преследовал никаких корыстных целей, он был такой сам по себе. Много, куда заносила его жизнь, много чем он занимался. Это достаточно сильно расширило его кругозор. У Данилы с детства была мечта о том, чтобы стать «Человеком эпохи возрождения». Еще учась в школе, он с замиранием сердца смотрел на изображения изобретений Леонардо Да Винчи, на его картины, с жадностью выискивал любую информацию о жизни гения. Сокрушался, что в современном мире все люди мыслят слишком узко, направленно. Физик не может быть и художником, А филолог не увлекается биохимией. Это было мучительно для Данилы. И, как он быстро понял, начинать надо в осуществлении своей цели, прежде всего, с себя. Однако, в силу своей природы, а может, и напряженные отношения родителей сыграли свою роль, Данила шел к своей цели очень медленно, крохотными шажками. Но, держал равнение на ветер и был четко уверен, что он на правильном пути. И вот сейчас, когда самолет начал совершать посадку в аэропорту Москвы (Не важно, в каком именно, верно?), Данила грел себя знаменитым высказыванием Сенеки: «Per aspera ad astra» - Думаю, Вам, дорогие читатели, понятен смысл этого выражения, а еслинет, то Вам ничего не стоит найти это в интернете. Ведь, у вас же есть к нему доступ? Ну, конечно есть, иначе бы Вы не читали сейчас эту, с позволения сказать, повесть.

Итак, шасси уже касались земли и, в голове Данилы вертелось огромное количество мыслей и планов, которые он рвался осуществить. А Джонатан не мог избавиться от осознания того, что на него уже наверняка объявлена международная охота. И, вполне вероятно, что Чехов уже подключил к поискам власти, полицию и наемников. Но, все же, он старался отвлечься и закончить наброски в блокноте. На иллюминаторе оставались мелкие капельки мороси. Погода была ни к черту, небо заволокло тучами, было сыро и, ко всему прочему, моросил этот противный мелкий дождь.

Однако, Джонатан радовался дождю, как ребенок. Когда Данила Сергеев и Иван Хузов вышли из здание аэропорта, Джонатан прыгал по лужам, подставлял лицо мелким каплям и искренне, по-детски улыбался.

- Не светись. – буркнул Данила.

- А куда мы сейчас, Редд? – взяв себя спросил Джонатан.

- В очередную нору. – усмехнулся Данила.

- Знаешь, я что подумал? Ведь, нет никакого поиска истины, нет точек зрения, а все споры рождаются от разницы интерпретаций.

- Ну, допустим. Об этом еще Библейский рассказ один повествует. Про Вавилонскую башню. – кивнул Редд. – А это ты к чему?

- Да, я просто подумал, что все, что мне снилось, происходило со мной, в какой-то степени, в самом деле. Ну, и вообще, обо всей этой… спорной ситуации…

- Это в тебе лекарство говорит… Скоро, совсем накроет. Пошли, надо торопиться – Редд схватил Джонатана за руку.

- Постой, а почему так долго на меня оно не действовало? Ведь, часов пять прошло.

- А… это я тебя обезвредил. Есть у меня один интересный коктейльчик. Раствор альбумина и норэпинефрин. Так что, он в тебе тоже играет? Бодрость не чувствуешь?

- Тоже мне, свой коктейль. – фыркнул Джонатан. – Стандартный набор при передозировке. Теперь понятно, почему у меня внутри такой вихрь ощущений! – Джонатан засмеялся.

- Я все время забываю, что ты шибко умный, засранец! – улыбнулся в ответ Данила и подня руку, чтобы поймать такси.

Перед ними столпились несколько водителей неопределенной национальности, которые наперебой кричали что-то малопонятное и у каждого был свой неповторимый акцент. Друзья выбрали одного из них, с волосатыми руками, пузиком и добродушным, слегка маслянистым взглядом. Когда все трое погрузились в машину, водила повернулся к севшему на переднее сиденье Даниле и спросил

- Дорогу покажешь?

Данила хлопнул себя ладонью по лбу и обреченно ответил: «Да». Автомобиль зашуршал колесами прочь от аэропорта, а Джонатан уставился в окно, за которым мелькали деревья и дома и думал, что в сознательной части его жизни очень много событий и приключений. И это прекрасно. Монотонная дорога действовала усыпляюще и, Джонатан задремал.

«По большому счету, нет никаких путей и никто не может быть на шаг впереди. Все мы стоим на месте, потому, что нам некуда идти. А некуда идти, потому, что мы находимся НИГДЕ» - яркой вывеской вспыхнула эта фраза в голове у Джонатана и он погрузился в уже так знакомую ему ТЬМУ.

«За что ж ты так людей не любишь? с такой ненавистью писать нельзя.... Второй Буковски будешь. Согласись, по отдельности, все люди вменяемые и хорошие, парадокс среднего значения. Будь проще и люби этот мир глядишь, и люди перестанут быть говном…»: глухой голос начал пробиваться сквозь спокойную, вечную тьму.

«я вот, сейчас в метро ехал в одном вагоне с художником карикатуристом, преподавателем музыки, студентом технарем, решающим задачки по сопромату и с двумя студентами медиками, обсуждающими тему дипломной работы. Они тоже быдло и рабы?) так что, это ты видишь какую-то жесть, на деле, все не так уж плохо.»

Джонатан открыл глаза. Он находился все в том же такси, на переднем сидении сидел уставший Данила Сергеев и ничего больше не предвещало его то ли снов, то ли галлюцинаций. А, может, флешбэков. А, может, перемещений между мирами. А, может, все вместе.

Данила глянул в зеркало заднего вида и спросил:

- Не спится?

- Да чушь всякая снилась. – ответил Джонатан. – Будто мне кто-то говорит про доброту. Еще про вагон метро что-то было…

- Про что? – переспросил испуганно Джонатан – Вагон метро? Но, ты же не был никогда в метро.

- Ну да, не был – весело подтвердил Джонатан. – поэтому и говорю – чушь.

- Видишь ли –наклонившись к Джонатану, прошептал Данила – Мы сейчас и едем к метро. А ты об этом знать, ну никак не мог…

- А зачем? – не понял Джонатан. – Ах! Понимаю, конспирация. – и тихонько хихикнул.

Такси остановилась возле одной из станций Московского метрополитена. Толпа людей, похожих на муравьев, спешащих поскорее забраться в муравейник после захода солнца, суетливо толкалась и исчезала в дверях станции. Джонатану, почему-то, казалось это очень забавным и ему в голову пришли следующие строки:

Схожу я в недры подземелий,
И с грустью понимаю я,
Что наша жизнь, как муравейник,
Мы муравьиная семья.

Но так бывает, право слово,
Глядишь на брата-муравья,
Он, вроде вида же такого,
Но по натуре - он свинья.

А есть ещё, не ровня свиньям.
У этих ровни вовсе нет.
Хвост распускают, как павлины,
И весь ругают белый свет.

Бывают муравьи, как пчелки,
Козлы бывают муравьи,
У муравьёв есть свои " телки"
И есть свои же " соловьи".

И, вроде разные такие,
Но так похожи, хоть убей,
Поэтому так сложно видеть,
Кто настоящий муравей

Данила же, напротив, толкался с остальными, крича что-то вроде «Дайте же пройти, селяне!», будто уже приноровился к этому ритму и образу жизни. Джонатана, напротив, «внесли» на станцию. То, что он там увидел, было абсолютно неописуемо. От удивления и восторга он открыл рот. Высокие потолки с роскошной лепниной, переливающиеся разными цветами огни люстр, богатство оформления, гениальная мозаика, вообще все это великолепие, все это монументальное чудо заставляло, как бы сказал Джонатан «дофаминировать» его сознание. Он не мог налюбоваться этой красотой.

- Данила! – кричал он – Это же чудо света!

Данила же коротко усмехнулся и потолкал Джонатана ближе к вагону.

Вагон очень резонировал с вестибюлем. Там было тесно, техника была не нова, а монотонный стук колес нагонял тоску и дремоту. После столь яркого впечатления, вагон Джонатана слегка разочаровал, однако, сам механизм поезда его весьма увлек, и он погрузился в мысли о его устройстве. Он настолько замечтался, что когда они с Данилой подошли к дверям, чтобы выйти на другой станции, его сильно толкнули в бок, обозвав при этом словом, которое я, дорогие читатели, здесь не смогу написать, а затем, толпа просто вытолкала его из вагона, не забывая при этом кричать и ругаться. Это очень обидело Джонатана. Его первое знакомство с большим количеством людей было крайне неприятным. Собственно, как и первое знакомство с людьми вообще. Когда они пересели на другую станцию и сели в вагон, Джонатан принялся записывать тот стих, что пришел ему в голову, а также описал сложившуюся ситуацию. Писал он достаточно долго, так что не сразу заметил мужчину в слегка диковатом, словно старинном костюме – тройке красного цвета, с бабочкой, тростью и в шляпе с очень широкими полями, который с любопытством изучал то, что пишет Джонатан. Увидев его удивленный взгляд, мужчина низко поклонился и тягуче произнес:

- Виноват-с. – и щелкнул тростью по полу.

Джонатану очень понравился этот человек и он улыбнулся в ответ, собираясь что-то сказать в ответ, но незнакомец вдруг заговорил.

«За что ж ты так людей не любишь? с такой ненавистью писать нельзя….»

- Второй Буковски будешь. – перебил его Джонатан. – Кто Вы?

- Дело в том, что мы знакомы, Джонатан, и на днях должны были встретиться. Именно Вы назначили мне встречу в скором времени.

- Но я не..

- Не помните, разумеется, это понятно – незнакомец улыбнулся и жестом остановил приближающегося с грозным видом Данилу.

Данила послушно остановился и встал, как вкопанный.

- Я забыл представиться. Меня зовут Барон Госсэм. Вам, скорее больше помнящийся, как испытуемый, под номером Один. Можете смело звать меня Майкл, мистер Хьюз.

Сердце Джонатана будто замерло. Однако в этот момент, двери вагона открылись, Данила схватил под руку Джонатана и потащил из вагона.

- Пойдем, пойдем, он просто какой-то сумасшедший.

- Скоро увидимся, мистер Хьюз. Я сам Вас разыщу! Мне есть, что рассказать Вам про Сесилью?

Джонатан бросился обратно к дверям вагона, но Данила удержал его. Двери захлопнулись, незнакомец, улыбаясь, умчался прочь в большом синем вагоне образца 1973 года.

- Ты! – вскричал Джонатан и бросился на Данилу с кулаками.

Данила ловко увернулся и заломил руку Джонатана.

- Джонни, тебе не нужно с ним встречаться, он слетел с катушек, он может быть опасен! – кричал ему в ухо Редд. – Послушай же! Да не дергайся ты! Он может работать на Эденберга.

- Как и ты, когда-то. – прошипел Джонатан и вывернулся.

Они стояли лицом друг к другу, шумно дыша.

- Так, ты не сравнивай – возмутился Данила, я, все-таки изначально все это планировал. Я этот план пять лет дорабатывал. Пошли. Барон все равно тебя найдет, раз обещал.

- Почему ты так уверен? – не понял Джонатан.

- Это очень таинственная фигура… - загадочно произнес Данила в ответ.

Поднимаясь по ступеням эскалатора, Джонатан заметил, что люди, спускающиеся по соседнему эскалатору почему-то все плачут...Не рыдают, а именно плачут. Беззвучно, скрывая слезы и опуская глаза. Причем, плакали они совершенно по-разному. Кто-то сильнее, кто-то слабее. И Джонатан будто знал, отчего каждый из них несчастен. У кого-то висит кредит, у кого-то не клеится в личной жизни, а кто-то просто не нашел себя...
Лишь единицы из них были радостными и улыбались. Это были влюбленные парочки и просто молодые энтузиасты. Кто-то из них даже смеялся.

Джонатан зажмурился и потер глаза. Снова открыл. И опять по эскалатору вниз спускались серые горожане, чьи лица не выражали ничего, кроме тоски, вызванной рутиной обыденной жизни. Джонатан понял, что это было лишь видение и его сознание опять играет с ним в игры. Но оно было настолько точным, что он даже записал это в блокнот, обыграв это, как коротенький рассказ.

Когда они поднялись на поверхность, уже стемнело. Город светился вечерними огнями, и был похож на огромный выставочный центр.

Джонатан оглядывался по сторонам, восторженно вздыхая. Он втянул холодный Московский воздух и закашлялся.

- Добро пожаловать в Москву. – усмехнулся Данила. – Ты думал, что здесь воздух чище, чем в Лондоне?

- Я никогда по-настоящему не был в городе – зачарованно произнес Джонатан.

- Это – его окраина – отозвался Данила и жестом позвал Джонатана за собой.

Они прошли сквозь небольшой парк, миновали несколько домов и свернули в плохо освещенный дворик. Перед ними предстал трёхэтажный кирпичный дом.

- Здесь мы будем прятаться? – спросил Джонатан.

- Временно. Затем мы двинемся прямо в логово зверя.

- Что? – не понял Джонатан.

- Джонатан – Данила опустил руку на плечо Джонатану. – как ты думаешь, сможем ли мы уйти от этой погони?

Джонатан отрицательно помотал головой.

- Мы должны найти способ разоблачить Чехова и Эденберга. Чтобы сдать их властям. Ну… или…

- Что или? – спросил Джонатан.

- Или убить их. – холодно ответил Данила. – В любом случае, необходимо к этому подготовиться. Но, надолго этого укрытия нам не хватит, нас быстро найдут. Однако, след мы запутали.

Внутри дома было безжизненно. Было видно, что здесь давно никто не жил.

- Чей это дом? – спросил Джонатан.

- Алисы. – озираясь по сторонам сказал Данила.

- А, это той Алисы, в чьей квартире в Лондоне мы были. И еще на даче, в России.

-Нет.. не были.. – поворачиваясь к Джонатану, медленно произнес Данила. – Ты вообще про нее ничего не должен знать… Ну-ка, расскажи мне, что ты о ней знаешь, будь добр.

Джонатан рассказал ему все, что помнил. Данила в это время, то вскакивал со стула и прошагивался по комнате, то плюхался обратно, удивленно выдыхая: «Поразительно!»

- Что поразительно? – спросил Джонатан.

- Это, вроде как… была часть моего плана. Выходит… ты, вроде как, видишь будущее.

- Может, просто мое сознание смоделировало возможное развитие событий? – предположил испытуемый под номером один.

- Именно это я и имел ввиду. Нет, кое-что действительно было…

- Это как? – Джонатан внимательно посмотрел на лаборанта.

- Всему свое время – отозвался тот туманно. – Ты голоден? Может, поедим?

Джонатан заулыбался и бодро кивнул. Есть и правда, очень хотелось.

В два часа ночи в дверь постучали. Джонатан мгновенно вскочил с дивана. Он ночевал на втором этаже, в комнате с печной трубой, Данила же, спал на первом этаже. Однако, Джонатан в три прыжка очутился около него.

- Кто это? – прошептал Джонатан.

- Понятия не имею, сейчас выясним.

Медленно, стараясь не шуметь, Данила достал пистолет из-за пазухи и приблизился к двери.

Через пару мгновений он нервно сглотнул, и дрожащим голосом произнес:

- Это Барон Госсем.

- Джонатан! – обрадовался барон, расставляя руки для объятий.

Выглядел он так торжественно, что если бы не ночное время суток, можно было бы подумать, что его тут ждут.

- Я здесь по нескольким вопросам, но, кроме всего прочего, мистер Хьюз, я здесь, чтобы рассказать Вам о Сесилье.

Сердце Джонатана сжалось, а ноги подкосились.

- И сейчас, Вы, господин Сергеев не сможете меня перебить – продолжал барон. - Позволите войти?

Данила неохотно отошел, давай возможность барону войти. Когда барон вошел в освещенное помещение, Джонатан смог разглядеть его наряд. Тяжелая байкерская куртка из дубленной кожи, вся в металлических клепках показывала широкую грудь барона. Сапоги позвякивали шпорами. Барон щелкнул пальцами, и проигрыватель в комнате внезапно включился. Заиграв композицию Link Wray – Rumble.

Он медленно прошел в комнату, поглядывая на Джонатана с улыбкой. Когда он уже усаживался в кресло, украдкой ему подмигнул.

- Хорошо, что Вы хотите, барон? – после непродолжительного молчания спросил барона Данила.

Барон положил ногу на ногу, откинулся в кресле и деловито произнес:

- У меня есть информация, полезная Вам, а у Вас есть убежище для меня.

- С какой стати нам предлагать Вам убежище – возмутился Данила. – И что

Это за информация такая?

- Подожди. – сказал Джонатан. – Барон Госсем, почему Вам нужно убежище? И что Вы знаете о Сесилье?

- Сесилья жива. Она сейчас в безопасном месте, но и ей понадобится убежище. Что же касается причины столь радикальных мер – на этот моменте барон Госсем тряхнул рукавом и цепи на нем забрякали. – то спешу Вас, господа, расстроить. Проект закрыт, а все его испытуемые подлежат ликвидации.

- Надо обратиться к властям – закричал Данила.

- Боюсь, это не поможет… - ответил Госсем. – Власти дали добро на ликвидацию. Никто не захочет огласки проекта.

- Где Сесилья? – спросил Джонатан барона.

- Она в безопасном месте, говорю же. Хотя, понимаю, Вам не терпится ее увидеть. Она скоро будет здесь.

Барон внезапно встал, подошел к окну и сказал:

- Беда в том, что сейчас каждый считает, что он умный.... что он самый исключительный....индивидуальный, самых ягодиц....И самое интересное, что Пипл теперь полагает, что для того, чтобы стать умным, совершенно необязательно читать, саморазвиваться, думать. Любой кретин, который срифмовал любовь и морковь уже считает себя неповторимым поэтом, мать его. Каждый, кто попадает в ноты уже музыкант. А уж если у тебя доступ в интернет имеется, так ты уже инженер, медик, секс-инструктор и вообще, Бог. Полуграмотный век, кризис перепроизводства.... эх.... - он ехидно улыбнулся и посмотрел на Данилу.
Данила сжал кулаки, лицо его побагровело, однако, он сдержался и ничего не ответил Госсэму.

- Пойдемте со мной, Джонатан. – произнес барон. – Я отведу Вас к Сесилье.

- Никуда он не пойдет – вмешался Данила. – Джонатан, ты что, не понимаешь, что это ловушка?

Джонатан помотал головой и встал. Во дворе их ждал шикарный черный чоппер. А Данила все не унимался.

- Он же сдаст тебя этому живодеру, Джонни!

- А, может, это вы, Сергеев, хотите выдать местоположение господина Хьюза доктору Эденбергу? Поскольку тот пообещал Вам неплохое вознаграждение. – сверкнув глазами спросил лаборанта барон. – Поехали, мистер Хьюз, тут недалеко.

Мотоцикл зарычал и дернулся с места, оставляя клубы дыма за собой. Джонатан никогда не ощущал еще раньше такого чувства свободы и счастья. Было ли дело в том, что он скоро увидит Сесилью, возможно единственного человека, который спасал его от безумия его действительности, которого он любил, или в том, что он первый раз ехал на мотоцикле, а может, и все вместе, но это было прекрасно. Из динамика играла «Radar Love», как нельзя кстати, дополнявшая атмосферу поездки.

Мотоцикл остановился возле небольшого, симпатичного домика с милым участком вокруг.

- Приехали, Мстер Хьюз. – сказал Госсем. Входите.

От волнения у Джонатана подкашивались ноги. Барон толкнул дверь, и там, в прихожей, за маленьким столиком сидела Она, с заплаканными от ожидания глазами, сложив руки. Сесилья резко перевела взгляд на вошедших и бросилась навстречу к Джонатану.