Глава 2. 1. Если жеСв. Павел был послан благовестить не в премудрости слова, а, напротив, ему указано было Богом спасать людей буйством своей проповеди

1. Если жеСв. Павел был послан благовестить не в премудрости слова, а, напротив, ему указано было Богом спасать людей буйством своей проповеди, то я, говорит он, и пришел к вам благовестить и возвещать у вас свидетельство Божие – учение, Богом, откровением Его, засвидетельствованное, как истинное, не в красноречивом слове и не с приемами мудрецов.

2. Ибо я решил все позабыть, быть ничего не знающим, кроме спасения Иисусом Христом людей Своими крестными страданиями; об этом одном только и говорил вам. Это был главный предмет его проповеди; все учение его о Боге, о мире, о людях, - все сводилось к одному – к спасению Христом распятым.

3. И речь моя, говорит, у вас была проста, не красна, и предмет речи такой, который одним казался соблазном, другим безумием, наконец, и внешний мой вид и положение мое внешнее не имели ничего представительного, но, вместе с тем, были и другие препятствия, именно – бедствия и козни, ежедневные опасности и гонения, которые держали меня в постоянном страхе и трепете (Злат.).

4. Хотя я не употреблял в своей проповеди приемов человеческой мудрости – убеждающих речей, но проповедь моя действовала на сердца слушателей и вселяла в них веру во Христа. Чем? – Действием благодати Св. Духа, знамениями и чудесами, являющими силу – всемогущество Божие.

5. И все это Господь устроил для того, чтобы вера ваша была сильна и крепка, как утверждающаяся на силе Божией, а не на колеблющейся мудрости людской.

г) Проповедь, при первом оглашении, проста; но уверовавшие потом, в области веры, получают знание истинной мудрости, недосягаемой мудрецам мира (II, 6-16).

И в христианстве проповедуется глубочайшая мудрость, но только совершенным по вере – только духовные, т.е. облагодетельствованные Св. Духом, могут понимать ее.

6. Для привлечения к вере Апостолы употребляли простое слово о Христе распятом. Кто же принял веру и уже достиг посредством ее совершенства, таким они проповедовали и духовную мудрость, состоящую в подробном раскрытии спасения во Христе и способов спасения, т.е. такую премудрость, которая бесконечно превосходит философию всех временных мудрецов (князей) века сего.

7. Эта премудрость Божия заключается в изложении образа устроения спасения нашего в Господе Иисусе Христе, именно – откуда оно произошло, и каковы его необъятные последствия, имеющие отразиться во всех областях тварного бытия (Ефес. I, 9-10). Она первоначально сокрыта была в тайне Божества и, до явления, ее никто не знал, как должно, даже Ангелы не знали. С явлением Спасения она тоже осталась сокровенной в таинствах, но так, что неверующие видят только видимое в таинстве (воду, вино, хлеб и пр.), а верующие и то, что скрыто под ними. Эту премудрость Свою Бог, по любви к нам, предназначил от вечности не только для нашего спасения, но и для прославления нашего благодатью Св. Духа, освящающею верующих, не в этой только жизни, но особенно в будущей, в царстве славы.

8. Эту сокровенную в тайне Премудрость представители мудрости и силы плоской не узнали и тогда, когда Она явилась на земле в лице Господа Иисуса Христа: они распяли Его, Господа Славы воплотившегося. Они смотрели на эту тайну сокровенную с видимой ее стороны и не видели ничего славного в ней.

9. Но в сокровенной ее стороне заключается такое высокое благо, что подобного нет, не было и не будет, как об этом предречено прор. Исаией. И действительно, величайшая премудрость, в тайне сокровенная, открылась. Бог воплощается, принимает зрак раба, страдает на кресте, как злодей, и это все для того, чтобы людей, преступных против Него, оправдать, одухотворить, усыновить Богу, явить не светлыми только, но и светоносными, и, еще более, чтобы все – и земное, и небесное, возглавить в Себе. Все это не до совершения только и явления делом непостижимо, но и по явлении и совершении останется необъятным и невместимым для всех, кроме сподобившихся этих благ, любящих Бога – прилепляющихся к Нему всем своим сердцем. Но и они, ощущая в себе эти блага, превосходящие все видимые и желаемые блага, сами постигнуть их не могут. Как же они им известны?

10. Известно, что сами Апостолы до воскресения Христа и сошествия на них Св. Духа были в крайнем недоумении касательно божественных планов спасения. Но им, как потом и всем верующим и любящим Бога, открыл их, разъяснив, Св. Дух, для Которого, как Лица Пресвятой Троицы, нет ничего сокровенного – Он в совершенстве знает все, что сокрыто в Боге – все Его глубины.

11. Только посредством откровения Духом и становится известною людям тайна спасения нашего, потому что Он один знает, что есть в Боге, подобно тому, как одному только духу человека известно, что сокрыто в душе человека.

12. Сего-то Духа, Который знает глубины Божии (потому что Он из Бога – единосущен Ему), и приняли мы, Апостолы, а чрез нас (чрез возложение рук – миропомазание – принимают) и все верующие, чтобы истинно знать, что нам даровано Богом в Иисусе Христе; а не ложное знание иметь от злого духа, как князя ума и власти мира сего.

13. Научаемые истине Св. Духом, Апостолы передавали ее и людям в соответствующей форме, - не в словах и оборотах речи, придуманных мудростью человеческой, но в словах и оборотах, соответствующих самой истине, - подбирая духовные (от Духа) обороты и свидетельства, и прообразования Ветхого Завета – к духовной (от Духа) истине (Злат.). А так как истина от Св. Духа, и форма речи об ней тоже от Него, то понятно, что она и принята может быть тоже при содействии Духа, то есть духовной истины мы предлагаем духовным – руководимым Духом, как способным принять их.

14. Те же, которые живут и руководятся в своей жизни не духом, а мирскою мудростью – своим умом, своими естественными силами и способами устрояют свою жизнь, и на них только возлагают свою надежду, одним словом, у которых – душа, а не дух господствует и управляет всем для земного благополучия – душевные люди, не принимают мудрости от Духа Божия, потому что она для земного ума их кажется совершенно непонятной – юродством. О ней может судить и принимать ее только дух человека, потому что он от Бога, вдунувшего его в человека. Но, ведь, дух есть в каждом человеке? – Да. Но он, вместо того, чтобы управлять человеком, при содействии Духа Божия, по падении, сам подпал под власть души, предназначенной для земного благополучия, и подавлен ею. На чем же, в таком случае, основывается надежда на успех проповеди о духовном, если душевный не принимает того, что от Духа Божия, да и разуметь не может? – На том, что как ни душевен кто, в нем есть дух его, который, под действием благодатного благовестия, возвышает свой голос, и в душевном человеке – в чувстве страха Божия, совести, и понуждает его – и слушать, и подчиняться слышанному. Впрочем, описанное у разных людей происходит в разной степени. У иного человека дух едва приходит в движение, так он подавлен душой, у иного он восстает с такою силою, что тотчас совершается и обращение. За то совсем душевный не может слышать духовного, бежит от него, или восстает против него: такой совсем не принимает от Духа Божия. В ком же не совсем заглушены естественные движения и проявления духа его – страх Божий и совесть, тот, слушая благовестие от Св. Духа, находит в нем сродное, обсуждает его и, видя, как оно соответствует требованиям его собственного духа, принимает его, верует и обновляется в таинствах. Тогда на помощь его духу приходит благодать Св. Духа, он вступает в область духовную и благодать Духа вводит его постепенно в ведение того, что есть от Духа Божия, вот этот-то и становится способным обсуждать духовное духовным.

15. Итак, душевному человеку неведомо духовное, духовному же ведомо и душевное, в котором он пребывал ранее.

16. Потому душевный человек не может понимать и судить духовного, а последний понимает и судит обо всем, потому что ему дано Духом Святым разуметь ум Христов, т.е. Его дух, созерцания, планы, силы, расположения и все, что благоугодно было открыть нам Христу; следовательно, знание духовных людей – не человеческое знание, подверженное сомнению, но – знание от Христа – истинное и духовное; душевному же недоступно такое знание.

1) Слав.: «рассуждать»; в греч. – подбирать один предмет к другому так, чтобы они подходили друг к другу.

2) Слав.: «востязуется»; с греч. – обсуждается.