Ориентация. Сонный Васастан, прозванный Сибирью за удаленность от цивилизации, не изобилует достопримечательностями

Сонный Васастан, прозванный Сибирью за удаленность от цивилизации, не изобилует достопримечательностями, но заглянуть сюда все равно есть резон. Во-первых, из-за домашних милых парков и церквей, до которых доберется редкая экскурсия. Во-вторых, из-за скопления недорогих и гостеприимных баров-кафе-забегаловок на Рёрстрандсгатан. В-третьих, из-за фантастических винтажных магазинов на Руслагсгатан. В-четвертых, из-за колоритных музыкальных лавок на Санкт-Эриксгатан. Наконец, у путешественника из России есть причина, перекрывающая все остальные: на Далагатан, 46, жила Астрид Линдгрен, а в окрестностях Васапаркен сказочнице как-то привиделся Карлсон. Те самые крыши Васастана, на которых пугал Филле и Рулле лучший в мире летун, — тут не до винила и не до кабаков. Захлестывают эмоции, снова начинается детство — и уже не оставляет пути к отступлению.

Вокруг Уденплан

С конца XIX века Васастан (T Odenplan) складывался вокруг двух транспортных артерий: Свеавэген (Sveavä gen) и Норртулльсгатан (Norrtullsgatan), ведущих из столицы в Уппсалу. По дороге в Хагапаркен рубили воздух лопастями ветряные мельницы. Селился в придорожной «Сибири» народ маргинальный — из тех, что уже могли позволить себе туалет с ватерклозетом, телефон и далекого соседа Стриндберга на Дроттнинггатан, но о богатом Эстермальме и не мечтали. К Васастану приклеилась репутация ближних выселок. Родители Малыша (папа из Гётеборга, мама из Мальмё), оставлявшие крошку в детской разглядывать крыши, — классические лимитчики.

Здание Обсерватории (Observatoriet) на холме выстроили в сытом XVII веке — когда все, что можно было завоевать, династия Васы уже оттяпала, и корона обратила взор на науку и искусства. В маленькой звездоглядельне засиживался Карл Линней, а после того как директор соседки — уппсальской обсерватории Андерс Цельсий изобрел 100-градусную температурную шкалу, в столице, как и в просвещенной Уппсале, начались серьезные наблюдения за погодой. Сегодня в Обсерватории открыт неприметный музей — подняться на крутой Обсерваторский холм стоит исключительно для того, чтобы любоваться сверху Васастаном и ловить солнечное отражение в г-образном водоеме у подножия. Обсерватория дала космические названия нескольким кварталам по соседству — например, квартал Stjä rnfallet («Звездопад») или Planeten («Планета»).

На севере у подножия холма маячит цилиндрическое здание Городской библиотеки (Stadsbiblioteket) 1928 года — одна из самых знаменитых работ «функционалиста с человеческим лицом» Гуннара Асплунда. В главном круглом зале под потолочным окном — прохлада и покой даже в летнюю жару. Цилиндр помещен в куб: Асплунд добивался аллюзии на простоту римских и египетских форм.

К неофициальному центру Васастана — площади Уденплан (Odenplan) привязаны многие маршруты автобусов и метро. Уденплан оставляет ощущение прозрачности: электронные часы заключены под стеклянный колпак, крышу над входом в метро будто примяло ветром, чуть приподнятый тротуар заканчивается каменным шаром — работает эффект набегающих волн. В глубине площади — легкая Густав-Васа-чюрка (Gustav Vasa kyrka, 1906), где в алтаре за распятием проступает барельеф со стокгольмской городской стеной.

Дух старого Васастана преданно хранит убегающая на север Норртулльсгатан (Norrtullsgatan). За бывшей Гамбургской пивоварней (Brygghuset, №12) в Норртулльской больнице обитал старейший детский приют, выселенный с Барнхюсгатан на окраину в конце XIX века. Незамужних мамаш силой вынуждали сдавать сюда детей, сохраняя при этом инкогнито родительниц. Сейчас во внутреннем дворе больницы пасутся зайцы. Напротив, в доме Энкехюс (№12), квартировало еще одно невеселое учреждение — приют для вдов высшего света (сейчас — мастерские художников и неплохой ресторан на первом этаже). Соседняя Школа Маттеуса исписана по периметру нравоучениями на старообразном шведском. Хотя на фронтоне под часами и значится «Боязнь Бога — начало мудрости», вместо Закона Божьего в расписании шведской школы давно поселились десятки околонаучных курсов по толерантности — любви к иноверцам, эмигрантам и живой природе.

За крохотной площадью cо сквериком посередине, образованной пересечением Уппландсгатан (Upplandsgatan) и Вэстеросгатан (Vä sterå sgatan), начинаются совсем уже пряничные трехэтажные домики — идиллия, приторная даже для Стокгольма. На пересечении Ванадисвэген и Далагатан красуется модернистская кремовая Маттеус-чюрка (Matteus kyrka), с эффектной парадной лестницей и собственным симфоническим оркестром.

По Ванадисвэген стоит вернуться к одному из самых трогательных парков — Ванадислунден (Vanadislunden), со странным гибридом недорогой гостиницы Vanadis и маленького детского аквапарка. Но примечателен Ванадислунден все же не ими, и даже не позднеготической Стефансчюркан (Stefanskyrkan) в английском духе (Карл Мёллер, 1904): гораздо приятнее просто валяться погожим днем на холме с видом на окрестные студио и пентхаусы. А потом, повалявшись, спускаться у церкви к удивительным секонд-хендам Руслагсгатан (Roslagsgatan); основное их скопление — на отрезке между Фрейгатан (Frejgatan) и Сюрбруннсгатан (Surbrunnsgatan). Как и в Сёдермальме, безразмерные подвалы забиты древними грампластинками, фотоаппаратами, подушками, пепельницами и формой стюардесс. Разница в том, что в Васастане бережливые хозяева винтажных магазинов не избалованы туристами, сами сидят в кресле у входа с газетой и встречают покупателей. За старым «телефункеном» или подержанным глобусом (есть магазин, который только на глобусах и специализируется) — вам сюда.

Вокруг Санкт-Эриксплан

На Уденгатан (Odengatan, T S: t Eriksgatan) проблескивают заманчивые вывески первых домашних баров и кафе — на Рёрстрандсгатан их концентрация достигнет апогея, а музыкальных магазинов прибавится, если свернуть на Санкт-Эриксгатан (S: t Eriksgatan) и дойти до моста на Кунгсхольмен. Джей Джей Йохансон, например, предпочитает полуподпольный в буквальном смысле магазин Diamond Records под мостом и Record Hunter на Санкт-Эриксгатан, 70.

Для того чтобы добраться до рассадников питейно-музыкальной культуры, нужно пересечь Далагатан, где в доме №46 на втором этаже до самой смерти жила Астрид Линдгрен. В доме Линдгрен собираются открыть ее музей. Городские власти обсуждали переименование Далагатан в Астрид-Линдгренс-гата, но предложение не прошло. После сказки-фельетона, написанного старушкой о министре финансов, что содрал с нее 102% налога, закон о налогообложении пришлось менять, а на Далагатан, 46, приезжал на поклон премьер-министр. Ближайший памятник писательнице — подобно птице, обнявшей руками-крыльями детей, — обнаружится южнее, в Тегнерлундене. В Юргордене она просто сидит на лавочке. Любимым парком Линдгрен, был, тем не менее, скромный Васапаркен (Vasaparken), где она гуляла с компаньонками и на краю которого поселила Карлсона. В Junibacken вам расскажут, что Карлсон жил в том же квартале, что и Линдгрен, — и запутают: с одной стороны, это официальная версия, увековечившая в шведском мультфильме конкретные крыши. С другой, сама Линдгрен в старости утверждала, что Карлсон квартирует на террасе под башенкой углового дома на южной оконечности треугольной площади Cанкт-Эриксплан (S: t Eriksplan). Забирайтесь на холм в Васапаркен, фотографируйте предполагаемый дом летуна оттуда и сравнивайте с крышами Далагатан.

Площадь Санкт-Эриксплан примечательна тем, что с нее начинается так называемый Биркастан — более бюргерский филиал вечно кутящего Сёдера на севере. Особенно примечательны кафе и бары Levinsky’s, Paus, Bagpiper’s Inn. На Карлберйсвэген — одна из лучших в городе палаток с хот-догами Gunthers. Выбор — от сосиски из лосятины до сосиски вегетарианской. Название улице Рёрстрандсгатан (RЪrstrandsgatan) дала находившаяся здесь фарфоровая фабрика, но сегодня здесь чаще звенят пивные кружки, а у занятого военными Карлсбергского дворца за железнодорожным мостом загорают аборигены.