Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения

Состав незаконного завладения транспортными средствами, начиная с того момента, как он был включен в УК РСФСР 1960 г. в виде дополнившей его статьи 212¹, и до издания Федерального Закона от 1 июля 1994 г. находился в главе «Преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения».²⁷¹ Поэтому объектом данного посягательства считалась общественная безопасность, ущерб которой обосновывался обычно тем, что угон связан с завладением автомототранспортными средствами лицами, как правило, не имеющими прав на управление ими и уже потому представляющими потенциальную опасность во время нахождения за рулем для неопределенно широкого круга лиц, либо не располагающими информацией относительно технического состояния чужого для него автомототранспортного средства, т. е. не знающими, в исправности ли его тормозная и прочие влияющие на безопасность системы, либо находящимися в состоянии опьянения, что естественно для тех, кто под влиянием ситуативного мотива завладевает транспортным средством в поисках «острых ощущений». Причинение же ущерба собственнику транспортного средства, как и отношениям собственности в целом, в такой трактовке было затушевано.

Упомянутый Закон от 1 июля 1994 г., имевший своей главной задачей преобразование составов преступлений против собственности, исключил из названной главы УК 1960 г. ст. 212¹, предусматривавшую ответственность за угон автомототранспортных средств, но взамен включил в главу о преступлениях против собственности ст. 148¹ о неправомерном завладении транспортным средством, лошадью или иным ценным имуществом без цели хищения.²⁷² Это означало такое существенное изменение представлений о социальной опасности и, следовательно, родовом объекте данного преступления, при котором на первый план выдвигались отношения собственности.

Особенностью непосредственного объекта неправомерного завладения транспортным средством является то, что оно, не ставя под сомнение право собственности в полном объеме на предмет завладения, посягает лишь на право пользования им, о чем свидетельствует отсутствие цели хищения в данном составе. При этом ущерб собственнику, причиненный в результате угона, может выражаться как в реальном положительном вреде (в виде амортизации транспортного средства, его порчи, или утраты, что естественно ожидать от угонщика, имеющего целью временно воспользоваться транспортным средством и чаще всего не заботящегося о его целости и сохранности), так и в упущенной выгоде (лишение собственника возможности пользоваться транспортным средством или получить ожидаемый доход от его эксплуатации).

В ст. 166 действующего УК, в отличие от предшествующей ей ст. 148¹ УК 1960 г., обрисован более однородный круг предметов посягательства - транспортные средства, каковыми считаются устройства, предназначенное для перевозки по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на нем.²⁷³

Помимо прямо названных в данной статье автомобилей, включающих в себя автомототранспортные средства всех видов и любого назначения (грузовые, легковые, санитарные, пожарные, гоночные, автобусы и пр.), предметами противоправного завладения, содержащего в себе признаки рассматриваемого состава, могут быть также мотоциклы²⁷⁴ и другие приравненные к ним механические транспортные средства, приводимые в движение двигателем с рабочим объемом не менее 50 куб. см. (аэросани, мотонарты, мотороллеры и пр.); городской электротранспорт (трамваи и троллейбусы); любые тракторы (колесные и гусеничные); иные самоходные, т. е. оборудованные автономным двигателем машины, выполняющие не только транспортные, но и другие функции, в том числе любые дорожные, строительные, сельскохозяйственные, погрузочные и прочие специальные самодвижущиеся машины (экскаваторы, грейдеры, автокраны, скреперы, автопогрузчики, бульдозеры, асфальтоукладчики, авто- и электрокары, комбайны и т. п.); боевые и транспортные машины МО, ФСБ, МВД и других спецслужб.

Таким образом, в сравнении с предшествующими статьями круг предметов рассматриваемого состава является меньшим (если иметь в виду, что из него исключеноиное ценное имущество). Декриминализация уголовно наказуемого по ст. 148¹ УК 1960 г. неправомерного завладения иным ценным имуществом, наводит на размышление, что те аргументы, которые приводились прежде в пользу изложенной выше трактовки объекта угона все же сохраняют свое значение. Иначе чем объяснить то, что среди необозримых разновидностей имущества, могущих быть предметом незаконного завладения, в законе выделяется лишь один его вид - транспортные средства? Только тем, что завладение последними связано не только с нарушением правомочия собственника на пользование своим имуществом, но с потенциальной угрозой безопасности движения и эксплуатации транспорта. Подтверждением этого служит и то, что угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава по-прежнему остается преступлением против общественной безопасности (ст. 211 УК).

Следовательно, после того как рассматриваемый состав был перенесен из главы, посвященной преступлениям против общественной безопасности, в главу о преступлениях против собственности в трактовке его объекта все поменялось местами с точностью «до наоборот»: во главу угла поставлено причинение ущерба собственнику транспортного средства, а причинение ущерба жизни и здоровью людей, вовлеченных в сферу использования и действия транспортных средств, отошло на задний план. Поэтому если лицо, неправомерно завладевшее транспортным средством без цели хищения, при управлении им допустило нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее последствия, указанные в ст. 264 УК, его действия надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 166 и 264 УК.

Вместе с тем в отличие от ст. 264 УК, имеющей своим предметом только механические транспортные средства, ст. 166 УК такого ограничения не содержит. Если бы законодатель пожелал сузить действие последней статьи, то что ему мешало использовать в ней ту же формулировку, которую он применил при конструировании ст. 264 УК. «Однако, поступив иначе, законодатель совершенно очевидно посчитал необходимым отнести к предметам угона и немеханические транспортные средства».²⁷⁵ К числу последних могут быть отнесены велосипеды, мопеды и т. п.²⁷⁶

Действительно, ПДД называют указанные предметы в числе транспортных средств. Но как тогда объяснить декриминализацию неправомерного завладения иным ценным имуществом. Чем желание прокатиться на чужом велосипеде опаснее временного пользования, скажем, чужими роликовыми коньками, а тем более чужой недвижимостью?

Объективная сторона угона традиционно определяется судебной практике через посредство таких действий, как захват транспортного средства и поездка на нем.²⁷⁷

Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения следует считать оконченным с момента, когда транспортное средство приведено в движение или уведено (транспортировано) с места его стоянки (нахождения) любым способом, т. е. «с момента отъезда транспортного средства с места, на котором оно находилось».²⁷⁸

Субъектом преступления, предусмотренного ст. 166 УК, является лицо, достигшее 14-летнего возраста.

Субъективную сторону рассматриваемого посягательства образует вина в виде прямого умысла, при котором виновный осознает, что неправомерно завладевает чужим транспортным средством и желает этого. От умысла на хищение данное желание отличается тем, что оно направлено не на обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, а на противоправное временное пользование этим имуществом в корыстных или иных целях без согласия собственника или иного владельца.

Мотив при этом может быть любой, в том числе и корыстный, если такое завладение продиктовано стремлением сэкономить на транспортных расходах. Однако отсутствие цели хищения (в том виде в каком она понимается применительно к ст. 158-162 и 164 УК, т. е. в виде намерения обратить данное транспортное средство в свою собственность) обязательно для квалификации содеянного по ст. 166 УК. Именно данный субъективный признак позволяет отграничить угон транспортного средства от его хищения.

Таким образом, рассматривая дела о преступлениях, связанных с неправомерным завладением транспортными средствами, суды должны в каждом случае тщательно выяснять, какую цель преследовало лицо, совершая эти действия, и при установлении умысла на захват чужого транспортного средства с намерением в дальнейшим пользоваться им как своим собственным или распорядиться посредством продажи и обратить в свою пользу вырученные деньги, квалифицировать содеянное по соответствующим статьям УК, предусматривающим ответственность за преступления против собственности. Завладение чужим транспортным средством с целью его разукомплектования и последующего использования деталей в качестве запчастей также представляет собой хищение. При этом дополнительной квалификации этих действий по ст. 166 УК не требуется, поскольку неправомерное завладение транспортным средством является в таких случаях способом хищения.

Не требует квалификации по ст. 166 УК и действия виновного, обратившего в свою пользу угнанное им транспортное средство, т. е. такой захват транспортного средства, который изначально был продиктован целью его разового использования, но впоследствии (в полном соответствии с уже упоминавшейся возможностью трансформации первоначально возникшего намерения с совершения менее тяжкого на более тяжкое преступление) приобрел корыстно-хищническую направленность.²⁷⁹

Во всех этих случаях действия лица следует квалифицировать не в соответствии с первоначально возникшими намерениями, а в соответствии с фактически совершенными деяниями, в которых был реализован новый умысел.

В ч. 2 ст. 166 УК предусмотрены такие квалифицированные виды рассматриваемого преступления, как его совершение: а) группой лиц по предварительному сговору; в) с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.

При неправомерном завладении транспортным средством без цели хищения несколькими лицами по предварительному сговору действия каждого из соисполнителей следует квалифицировать по п. «а» ч. 2 ст. 166 УК независимо то того, кто из участников преступной группы фактически управлял транспортным средством.²⁸⁰

Признаки насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такого насилия идентичны тем, которые изложены при анализе состава насильственного грабежа.

В ч. 3 ст. 166 говорится об особо квалифицированном угоне, т. е. деянии, предусмотренном частями первой или второй настоящей статьи, совершенном организованной группой либо причинившем особо крупный ущерб.²⁸¹

Данный квалифицирующий признак может быть инкриминирован лишь в случае реального наступления материального ущерба, вызванного, например, повреждением либо уничтожением имущества.

В частности, Ибрагимов и Абдульбаров признаны виновными в убийстве Е. в ходе ссоры и драки, а также в неправомерном завладении автомашиной потерпевшего без цели хищения.

Заместитель Генерального прокурора поставил в протесте вопрос об изменении судебных решений в части осуждения названных лиц по ч. 3 ст. 166 УК на том основании, что вывод суда о причинении ущерба в результате неправомерного завладения автомашиной сделан исходя из ее стоимости.

Между тем автомашина обнаружена на дороге в день совершения преступления без каких-либо существенных повреждений. В дальнейшем она передана владельцу - Н., который претензий по поводу ее технического состояния не предъявлял и гражданский иск не заявлял. При таких обстоятельствах рассматриваемый квалифицирующий признак вменен осужденным необоснованно, в связи с чем их действия следует квалифицировать по п. «а» ч. 2 ст. 166 УК.²⁸²

Особо крупный ущерб – оценочный признак, в связи с чем его размер вовсе не обязательно должна отвечать критерию особо крупного размера, установленного прим. 4 к ст. 158 УК.

Наконец, ч. 4 ст. 166 УК устанавливает ответственность за деяния, предусмотренное ч. 1, 2 или 3 настоящей статьи, если они совершены с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия. Признаки такого рода насилия аналогичны соответствующим критериям насилия, характерного для разбоя.