Глава 4. Я не думаю, что даю тебе достаточно поводов для позитивного отношения.

Леви

Я не думаю, что даю тебе достаточно поводов для позитивного отношения.

Да я королева Оптимистов.

Ну, я бы не стал выражаться таким образом.

Это был сарказм.

В самом деле?

Я предпочла бы быть осторожнее, чем считать, что все получится.

Это называется сложившимся ранее.

Или нереальным. Но все независимо работало на тебя.

Именно так. Независимо работало.

Если бы я знал, что сделав стрижку, многие обратят на меня внимание, то сделал бы ее в ту же секунду, как мы переехали в Висконсин.

Я мог бы сказать, что Эмили вела себя на обеде по–разному. Но я предполагал, что это было, потому что Макеллан не было рядом. Тогда она начинала делать все эти вещи, которые девушки делали, чтобы намекнуть на то, что они заинтересованы в вас. Она откидывала голову назад и смеялась, над несмешными вещами. Она продолжала касаться моей руки, глядя мне в глаза. Сначала я думал, что, может быть, она сошла с ума от летних каникул. Тогда меня осенило: Эмили флиртовала.

Раньше девушки никогда не флиртовали со мной. У меня было несколько подруг дома. Но с тех пор, как я прибыл в сырную страну, не было ни одной девушки, которая обратила бы на меня внимание.

Я не был уверен, мог ли сказать Макеллан об Эмили. Я имею в виду, я знал, что мы с Макеллан были просто друзьями, но люди всегда говорили о нас так, будто мы были парой. И когда они это сделали, Макеллан обычно делала что–то, что заставляло понять, что одна только мысль об этом была ей противна. Это было немного резко, но я знал, где она была и откуда.

Позже, когда Макеллан сказала мне, что Эмили была заинтересована мной, и даже помогла мне пригласить ее на свидание, она подтвердила это. Мы с Макеллан не могли быть такими. Мы были просто друзьями. Вот как она видела меня. А, может, мы были даже лучше, чем просто друзья. Что было здорово. Тем более, она была моим лучшим другом здесь. Я решил сделать ей сюрприз, специально после школы. Я сказала маме, чтобы она не забирала нас, так мы могли побыть вдвоем.

– Куда мы идем? – спросила она, когда я повернул налево, а нужно было направо.

– Это сюрприз, – я схватил ее за локоть и повел ее по улице.

– Хорошо, – сказала она так, будто не доверяла мне. – Вы с Эмили уже решили, что будете делать в пятницу?

– Кто хочет знать?

Макеллан постоянно спрашивала о предстоящем свидании, я не был уверен, что она спрашивала это из любопытства, или же она выведывала это для Эмили.

– Я. Я хотела посмотреть, нужен ли тебе какой–нибудь совет в том, что делать.

– О, – я почувствовал себя глупым параноиком. – Я думал перекусить и посмотреть фильм. Это слишком скучно?

– По мне так звучит хорошо. Но тут уж не так много вариантов.

– Да, так же, как и дома.

Плечи Макеллан напряглись. Я собирался спросить ее, что я сделал не так, но мы приближались к нашей цели.

– Смотри! – я указал вверх на вывеску Кульвер. Ее глаза расширились

– Да! Ты знаешь, как я люблю их мороженое.

– Знаю. Когда мы ехали этим утром в школу, я увидел, это место с автоматом заварного крема, я знал, что мы должны зайти сюда. Я угощаю, – Макеллан улыбнулась, когда мы вошли в ресторан и встали в очередь.

– Ну, если это за твой счет, то я возьму четыре шарика.

– Я так и знал. Может заказать двойной ButterBurger? Мне нужно набрать вес, – я похлопал себя по животу. Я хотел иметь возможность попасть в какую–нибудь спортивную команду, но по–прежнему был самым худым парнем в классе.

– Между прочим, в этом говоре просто куча мест с жирной пищей. Пока я ходила на кулинарные курсы – набрала вес, – она покачала головой, – и говорить при Эмили о своей неспособности набрать вес – не самая лучшая идея. Она крошечная, но это не значит, что она не стесняется своего веса.

– Это так смешно. Я никогда не понимал, почему девушки так много думают о том, как они выглядят. Тело Эмили, гм...

Это был тот самый момент, когда с девочкой в качестве подруги было сложно.

Макеллан скрестила руки на груди. Я решил, что будет лучше, если я буду держать рот на замке. Я знал, что поставил ее в неудобное положение. Макеллан только недавно начала расти в, гм, определенных местах. Я не мог не заметить, что ее рубашки стали облегать ее немного по–другому. Я же не просто ее друг, а еще и человек. Очень даже человек.

Я покачал головой, чтобы попытаться представить Макеллан в ее фиолетовой рубашке в V–образным вырезом. К счастью, подошла наша очередь. Получив наш заварной крем, мы сели за стол.

– Итак, есть темы, которые следует избегать в пятницу? – спросил я, пока Макеллан счастливо ела свой ванильный крем с карамелью и шоколадом.

Она кивнула.

– Не говори о следующем годе – она просто параноик, когда думает о переходе в среднюю школу.

Она объяснила мне о сестре Эмили, и о ее психологических мыслях на этот счет.

Казалось, было так много вещей, которых мне следовало избегать в пятницу. И это не было похоже на то, когда мы с Макеллан могли говорить о чем угодно.

– Понял, – я взглянул на Макеллан, которая в свою очередь смотрела куда–то в угол. Я увидел, как какие–то ребята смеялись над работником, который убирал столы. Они указывали на него и смеялись над ним. Я не мог понять почему, пока он не обернулся, и я увидел, что у него видимо был синдром Дауна или что–то такое.

– Эти ребята… – прервала она меня. – Это смешно. Он не должен терпеть это.

– Может сходить за менеджером? – предложил я.

Но у Макеллан, видимо, была другая идея. Она встала и направилась в угол. Я секунду колебался, но понял, что должен быть там, в случае, если ей понадобиться помощь.

– Есть проблемы? – сказала они трем парням, которым, вероятно, было по шестнадцать или семнадцать.

– О, это что, твой друг? – спросил один из них.

Я привык к вопросам, направленным на меня, но вместо этого он был направлен ​ ​ на парня, который пытался вытереть соседний стол.

– Ууупс, – другой парень сбросил свою содовую на пол, – лучше убери–ка это, тормоз.

– ПРОСТИ МЕНЯ? – прогремел голос Макеллан в помещении. Некоторые люди даже начали оборачиваться, чтобы увидеть, что происходит.

– Я не с тобой разговариваю, – парень начал смеяться.

Макеллан стояла перед столом.

Ребята посмеивались и говорили какие–то вещи, которые я не мог разобрать. Тогда Макеллан ударила кулаком по столу. Парень, который, казалось, был главным, немного прыгнул.

– В чем твоя проблема? – Спросила она, все ее тело дрожало. – Все, что он делает – работает, убирая за такими идиотами, как ты. Он делает вклад в развитие общества, который намного больше, чем твой. Так кто же занимает место в этом мире зря?

– У вас все хорошо? – к нам подошел менеджер.

Ребята пробормотали, что все было прекрасно, но Макеллан не собиралась так просто сдаться.

– Нет, все не в порядке. Эти джентльмены, – сказала она с презрением, – не давали покоя вашему сотруднику, который, кстати говоря, делает отличную работу.

– Да, – менеджер выглядел примерно того же возраста, что и ребята, вызывающие проблему. – Хэнк один из наших лучших сотрудников. Хэнк, почему бы тебе не сделать перерыв?

Хэнк взял полотенце, лотки с посудой и ушел. Менеджер подождал, когда Хэнк не мог его слышать и снова обратил свое внимание к столу.

– Думаю, мне придется задать вам пару вопросов, прежде, чем вы уйдете, господа.

Они смеялись.

– Не важно. В любом случае, мы уже собирались уходить.

Когда они встали, чтобы уйти, один из них прошел мимо меня и сказал:

– Тебе стоит надеть намордник на свою девушку.

Все это время я стоял неподвижно. Макеллан встала так, чтобы эти три парня могли отойти, в то время как я стоял там, как идиот.

Макеллан немного поговорила с менеджером прежде, чем он поблагодарил ее.

– Ты молодец, что сделала это. Это печально, но такое происходит.

– Не должно, – холодно сказала Макеллан. Как только мы вернулись за наш стол, я спросил:

– Ты в порядке?

– Нет. Я ненавижу таких людей. Они думают, что они гораздо лучше, чем Хэнк. И они, вероятно, думают, что они лучше, чем ты или я. Что меня убивает, так это то, что их никто никогда не судит. Я могу гарантировать, что Адам работает намного больше за один день, чем эти ребята наработают за всю свою жизни.

Я никогда не видел Макеллан такой взбудораженной. Я знал, что у нее было очень мало терпимости к этому дерьму, но я никогда имел ни малейшего представления, как это будет выглядеть.

– Ты прав, – сказал я ей. – И я действительно горжусь тобой. Еще я знаю, что никогда не буду тебя сердить.

Улыбка начала расползаться по ее лицу.

– Нет, серьезно. Это было потрясающе. Я никогда не видел тебя такой.

– Так бывает только тогда, когда кого–то обижают.

– Давай уйдем отсюда. Я думаю, нам необходим марафон «Багги и Флойда».

– И еще немного заварного крема.

Она смеялась, когда мы направились обратно в очередь. Я ткнул ее в бок.

– Жаль, что дома не было такой прикольной девчонки как ты, – Макеллан замерла.

Я сразу же огляделся вокруг, чтобы убедиться, если те ребята вернулись.

– Знаешь, – она повернулась ко мне, – я понимаю, что первые двенадцать лет ты жил в Калифорнии, но сейчас твой дом тут.

Я не знал, почему это так быстро меня взбесило.

– Я не знаю, – перебила она, – ты все время говоришь " дом". Все время.

– Не говорю.

Она поправила плечи и сделала низкий голос.

– Да, мои приятели дома, дома мы делали то, дома все было так, и дома просто удивительно.

Она изображала меня. Но я не делаю такой сильный акцент. По крайней мере, я надеялся, что не делал. Она уставилась на меня.

– Теперь это твой дом.

Она двинулась вперед и заказала себе второй заварной крем. А я остался стоять там, думая о том, что она сказала.

Может быть, я все еще жил прошлым. Может быть, я не до конца осознал, что это было навсегда. Может, настало время жить настоящим. Может, я просто не приложил достаточно усилий.

Мне пришлось столкнуться с тем, что теперь я жил в Висконсине.

Я перестал смотреть на все, особенно на школу, как на временное. Я собирался найти способ, освоиться в школе и с парнями.

Но сначала я должен был сходить на свидание с Эмили.

Мы сидели друг напротив друга, как делали это каждый день на обеде. Но это было по–другому. Не только потому, что мы были в пиццерии, перед фильмом. Это было свидание. И это было не какое–то там свидание, это было свидание с самой горячей девушкой в ​ ​ школе и лучшей подругой Макеллан. Это было большое дело.

В школе Эмили всегда выглядела мило, но сегодня она выложилась на полную. Я почти не знал, что делать, когда встретил ее в торговом центре. На ней было цветастое платье, а волосы собраны блестящей заколкой. И каждый раз, когда она улыбалась мне, меня немного подташнивало. Я чересчур сильно волновался.

Я сделал большой глоток содовой, когда Эмили улыбнулась мне, в то время как мы ждали нашу пиццу. Это выглядело так, будто она ожидала чего–то остроумного, чего–то большего, чем наш обычный учебный день.

– Итак, – сказала она, накручивая локон на палец.

– Итак, – было моим остроумным ответом.

Она протянула ко мне другую руку:

– Я рада, что мы делаем это, – сказала она.

– Я тоже.

Блин. Клянусь, я знаю, как разговаривать с девушками. Я разговариваю с Макеллан постоянно. Но я был обеспокоен тем, что использовал светские беседы с Эмили в школе.

– Я имею в виду, вечеринку по случаю Хэллоуина, – продолжила она, еще быстрее накручивая волос на палец. Отлично, не один я волновался.

– Это должно быть весело.

Она кивнула:

– Да, тем более, что я думала пригласить всех ребят, включая Кита и Троя.

– Круто, Трой.

– Да, мне кажется, что для тебя было бы хорошо провести некоторое время с парнями.

Я ненавидел то, что было настолько очевидно всем: я не был тут " одним из парней".

Я подавил свою гордость.

– Спасибо.

– Не беспокойся об этом. Тем более, что мне нужно убедиться, что со всеми все будет хорошо.

Это удивило меня. Эмили была одной из самых популярных девушек в школе.

Она продолжила:

– Особенно с Китом. С тех пор, как мы были маленькими, он всегда был тем, у кого самый большой круг друзей. И он не изменится в этом плане. У него не будет никаких проблем в следующем году в новой школе. Но новая школа будет настолько большой. Я боюсь, что заблужусь, – ее голос стал тихим, и она немного опустилась на свое место. Эмили была, как правило, такой яркой и игривой, и я почувствовал, что получил глубокий взгляд. – Не знаю, может, я слишком много думаю. Мне нравится маленький круг друзей, который сейчас есть. И я чувствую, будто многое изменилось с тех пор, как ты переехал сюда. В смысле, я стала видеть Макеллан гораздо реже, – глаза Эмили расширились, когда она поняла, что не стоило этого говорить.

Прежде чем я успел, что–либо сказать, она прыгнула обратно и сказала:

– Не то, чтобы я… – она остановилась на секунду, – мне нравится, что ты здесь.

Я надеюсь, вы не подумал не то.

– Нет, я понимаю.

– В любом случае… – она выпрямилась, и я знал, что разговор будет идти обратно на поверхность, – я знаю одного человека, у которого не будет никаких затруднений в общении и, который остановился на радаре Кита в следующем году, – она игриво подняла брови.

Я понятия не имел, о ком она говорит. Это, конечно, был не я.

– Макеллан. Он очень долго был влюблен в нее. И, вероятно, все еще влюблен.

Я был уверен, что мои глазные яблоки почти вылетели из орбит. Эмили рассмеялась.

– Ты в шоке от того, что парень был бы заинтересован в Макеллан?

– Нет, не совсем, – хотя, на самом деле, меня это немного удивило. При мне она никогда не говорила о парнях. Может, оставляла эту тему для общения с подругами?

– Да, это было в шестом классе. Но у нее не было никакого интереса к Киту или чему–нибудь еще, после ее мамы…

Незавершенная фраза Эмили нависла над нами как тучка. Я всегда избегал тему о маме Макеллан. Я знал, что должен был сказать, что мне жаль, что я и сделал бы, если бы когда–либо настал момент. Но до этого так и не дошло. Макеллан всегда говорила со мной о ее папе, ее дяде, но она почти никогда не говорила о своей маме.

Эмили немного опустила голову.

– Это было ужасно. Это было так ужасно. Вот бы ты увидел Макеллан в то время, когда ее мама была еще тут. Она была совсем другим человеком. Всегда улыбалась и смеялась. Это не то, какая она задумчивая сейчас… часто.

Я был уверен, что " часто" – мягко сказано.

– Но, могу сказать, что в последнее время она хорошо изменилась. Каждый раз, когда она говорит о кулинарных курсах и о новом рецепте, который попробовала. А еще, ты, наверняка, даже не догадываешься, как сильно твоя мама помогла ей.

Я кивнул. Было довольно ясно, что Макеллан обожала мою маму. Это заставило меня понять, как мне повезло, что она есть рядом со мной. Мои родители были рядом, хотя я злился, когда отец слишком долго был в больнице.

– О! – Эмили начала подпрыгивать на сиденье, – придумала! Может попросить Макеллан приготовить что–нибудь на вечеринку? Это было бы круто.

– Да, ей должно понравиться. Как ты думаешь, может, попросить ее сделать сэндвичи с тушеной свининой?

– Определенно, – засияла Эмили.

Мы пропустили сеанс на 7 часов. Мы с Эмили продолжали говорить. Все нервы начали просто испаряться.

Единственный раз, когда я занервничал, это когда мы прощались. Потому что я хотел поцеловать ее. Не только потому, что она была симпатичной, но ее и потому, что я с нетерпением ждал какого–то первого раза, не связанного с Макеллан.

Так что, я поцеловал ее. И она поцеловала меня в ответ.

Я не собирался позволять другим возможностям обходить меня стороной.

Вообще, когда парень заводит девушку, он меньше времени уделяет друзьям. Но с Эмили все было наоборот. Прежде, чем я узнал это, я начал тусоваться с Китом и Троем. Мы пошли в торговый центр, чтобы найти себе костюмы на Хэллоуин у Эмили.

Мы закончили тем, что купили пиццу и поговорили о спорте. Я не проводил так много времени с парнями с тех пор, как уехал из Калифорнии. Я даже разволновался, когда Кит позвал меня провести с ним так много времени. Я воспринял это как комплимент.

– Я тебе говорила, что ты замечательный парень? – Эмили поцеловала меня в щеку, как я поднимал последнюю поддельную паутины в ее гостиной в ночь вечеринки.

– Не сегодня, – я подмигнул ей.

Она смеялась, проверяя все последний раз, прежде чем пришли гости. Мы переставили мебель по площади комнаты, чтобы посредине можно было потанцевать. У нас был стол, на котором стояла чаша, наполненная зеленой слизью, и жареный картофель, крендельки, конфеты, и еще осталось место для закусок Макеллан.

Макеллан превзошла себя. Были мини пиццы в виде мумий (где маслины были использованы в качестве глаз), яйца с пряностями, кексы, украшенные конфетами в виде кукурузы. И, конечно, ее знаменитые, для меня, сэндвичи с тушеной свининой.

– Это просто потрясающе, Макеллан! – Эмили обняла ее.

Наша группа решила нарядиться в стиле Бриолина[2]. Девушки собирались как Розовые Дамы в то время как парни были Т–Птицами. Эмили была одета, как Сэнди, в кожаной куртке черного цвета и красной обуви. Ее обычно прямые, черные волосы были закручены до неузнаваемости. Если Эмили была Сэнди, я предполагаю, что был Дэнни. Для парней все было очень легко: нам надо было просто надеть белые футболки и написать на них букву «Т». На некоторых из нас были кожаные куртки – я позаимствовал у своего отца старую мотоциклетную куртку. Девочки надели розовые футболки и написали на них Pink Ladies, а еще надели огромные непонятные розовые юбки и сделали волосы как у пуделя.

Мистер Диез, Адам, и родители Эмили были на кухне, в то время, как остальные были в гостиной и столовой. Большинство парней, которые не были в нашей компании, были одеты как футболисты или ковбои в клетчатых ​ ​ рубашках и ковбойских шляпах. А девушки не просто нарядились, но и нанесли кучу макияжа.

Не то, чтобы я жаловался, конечно.

– Эй, Калифорния! – крикнул Кит со своего места у телевизора.

Он бросил меня игровой пульт, и я плюхнулся рядом с ним.

Мы играли в видеоигры в течение часа или около того.

– Чувак, следующие выходные. Мой дом. Ты с нами? – сказал Кит после того, как я, наконец, выиграл у него в боксерском матче.

Я понятия не имел, что будет в следующие выходные, и что мы будем делать в его доме, но я согласился.

У меня была девушка, новый хороший друг, и, наконец, я становился одним из парней.

Вещи начали вставать на свои места.