Мое присутствие не имеет силы

Я поднимался вверх по холму к нашему дому. По обеим сторонам аллеи шелестели на ветру перечные деревья. Я старался вдохнуть их аромат, но не мог. Небо над головой было затянуто облаками. «Дождь собирается», — подумал я, не понимая, почему здесь нахожусь.

Входная дверь для меня была не плотнее воздуха, и я вошел в дом. Тогда я понял, зачем пришел.

В гостиной сидели Энн, Ричард и Перри. Я подумал, что Йен, наверное, в школе, а Мэри в Пасадине, в Академии.

У ног Энн лежала Джинджер. Едва я вошел в гостиную, она резко подняла голову и уставилась на меня, прижав уши, но не издала ни звука. Перри, сидевший на диване рядом с Ричардом, повернулся, взглянул на меня и объявил присутствующим:

— Он вернулся.

Энн с Ричардом непроизвольно посмотрели в мою сторону, но я знал, что они меня не видят.

— Он так же выглядит? — с тревогой спросил Ричард.

— Точно так же, как на кладбище, — ответил Перри. — На нем та же одежда, что и в день аварии, верно?

Ричард кивнул.

— Да. — Он взглянул на Энн; я не сводил с нее глаз. — Мамочка? — вымолвил он. — Ты не хочешь…

Она прервала его, спокойно, но твердо:

— Нет, Ричард.

— Но папа был одет именно так в ночь аварии, — настаивал Ричард. — Откуда Перри знать, если он…

— Но мы это знаем, Ричард, — снова прервала его Энн.

— Я узнал это не от вас, даю слово, миссис Нильсен, — сказал Перри. — Ваш муж сейчас стоит вон там. Посмотрите на собаку. Она его видит.

Энн, поежившись, взглянула на Джинджер.

— Мне так не кажется, — пробормотала она. Надо было заставить ее увидеть.

— Джинджер! — позвал я.

Когда я, бывало, звал ее по имени, она начинала молотить хвостом. Сейчас же только сжалась от страха, не сводя с меня глаз.

Я направился к ней через комнату.

— Джинджер, перестань, — сказал я. — Ты ведь меня знаешь.

— Он идет к вам, миссис Нильсен, — промолвил Перри.

— Будь добр… — начала она и замолчала, с испугом наблюдая за собакой, которая вскочила и бросилась вон из комнаты.

— Она его боится, — объяснил Перри. — Видите ли, она не понимает, что происходит.

— Мама! — обратился Ричард к молчавшей матери.

До чего же хорошо я знал это упрямое молчание. Я вынужден был улыбнуться, несмотря на нежелание Энн поверить в мое присутствие.

— Он вам улыбается, — сказал Перри. — Похоже, он понимает, как трудно вам поверить в его присутствие.

Лицо Энн вновь стало напряженным.

— Конечно, ты не сомневаешься, что мне хотелось бы в это поверить, — сказала она. — Но я просто не могу… — Внезапно замолчав, она тяжело вздохнула. — Ты… и правда его видишь? — спросила она.

— Да, Энн, да — видит, — сказал я.

— Он только что сказал: «Да, Энн, да», — сообщил ей Перри. — Я его вижу — таким, каким описал вам на кладбище. Естественно, он не кажется таким же материальным, как мы. Но он вполне реален. Я вовсе не извлекаю информацию из вашего сознания. Я этого не умею.

Энн прикрыла глаза ладонью левой руки.

— Хотела бы я поверить, — с несчастным видом произнесла она.

— Постарайся, мамочка, — попросил Ричард.

— Энн, ну пожалуйста! — умолял я.

— Понимаю, что это принять нелегко, — сказал Перри. — Я живу с этим всю жизнь, так что считаю само собой разумеющимся. Я видел развоплощенных людей еще ребенком.

Я посмотрел на него с неприязнью. Развоплощенные? Это слово делало из меня какого‑ то уродца.

— Извини, — сказал Перри с улыбкой.

— Что случилось? — спросил Ричард.

Энн сняла руку с лица и с любопытством взглянула на Перри.

— Он посмотрел на меня с упреком, — сказал Перри, все еще улыбаясь. — Вероятно, ему не понравились какие‑ то из моих слов.

Ричард вновь взглянул на Энн.

— Мам, что скажешь? — спросил он. Она вздохнула.

— Просто не знаю.

— Какой вред может от этого быть?

— Какой вред? — Она недоверчиво посмотрела на него. — Позволить себе надеяться, что твой отец еще существует! Ты ведь знаешь, как много он для меня значил.

— Миссис Нильсен, — начал Перри.

— Я не верю в жизнь после смерти, — прервала его Энн. — Я верю в то, что, когда мы умираем — мы умираем, и это конец. А сейчас вы хотите убедить меня…

— Миссис Нильсен, вы ошибаетесь, — сказал Перри. Он подтверждал мое присутствие, но все же меня обижал его самоуверенный тон. — Ваш муж стоит прямо перед вами. Разве это было бы возможно, не существуй он?

— Я его не вижу, — отвечала Энн. — И не могу поверить только потому, что ты говоришь, будто он здесь.

— Мама, Перри тестировали в Калифорнийском университете Лос‑ Анджелеса, — сказал Ричард. — Его способности были неоднократно подтверждены.

— Ричард, речь не об университетских тестах. Речь о твоем папе! О человеке, которого мы любили!

— Тем больше оснований… — начал Ричард.

— Нет. — Она покачала головой. — Просто не могу позволить себе в это поверить. Если поверю, а потом окажется, что это неправда, я умру тоже. Это меня убьет.

«О нет, только не это!» — подумал я, ощутив неожиданную слабость. На меня снова навалилась эта ужасная усталость. Я не ведал, было это вызвано тщетными попытками убедить Энн или ее неизбывной печалью. Знал лишь, что мне надо передохнуть. Предметы у меня перед глазами начали расплываться.

— Мама, все‑ таки попробуй! — попросил ее Ричард. — Неужели не хочешь даже попробовать? Перри говорит, мы можем увидеть папу, если…

— Энн, мне надо прилечь, — сказал я.

Я знал, что она меня не услышит, но все‑ таки произнес эти слова.

— Он разговаривает с вами, миссис Нильсен, — сообщил Перри. — А сейчас он над вами склонился.

Я сделал попытку поцеловать ее в голову.

— Вы это почувствовали? — спросил Перри.

— Нет, — с напряжением произнесла она.

— Он только что поцеловал ваши волосы, — сказал он.

Она прерывисто вздохнула и принялась тихонько плакать. Ричард вскочил с места, быстро направляясь к ней. Сев на подлокотник ее кресла, он притянул ее к себе.

— Все хорошо, мамочка, — пробормотал он. Потом с упреком взглянул на Перри. — Обязательно было это говорить?

Перри пожал плечами.

— Я сказал вам о том, что он сделал, вот и все. Мне жаль.

Теперь мое утомление быстро нарастало. Я хотел остаться, встать перед Перри, чтобы он читал по моим губам. Правда, сил у меня уже не было. Мое тело опять словно окаменело, и я отвернулся от них. Надо было отдохнуть.

— Хотите знать, что он сейчас делает? — спросил Перри.

В его тоне как будто звучало раздражение.

— Что?

Ричард с огорченным видом гладил Энн по волосам.

— Он входит в ваш бар. И постепенно исчезает. Похоже, теряет силы.

— Ты можешь позвать его назад? — спросил Ричард.

Я не мог больше этого слышать. Не знаю, как добрался до нашей спальни — каким‑ то непонятным путем. Помню только, что улегся с мыслью: «Почему я испытываю утомление, если у меня нет физического тела?»

Я открыл глаза. Было темно и тихо. Что‑ то потянуло меня, заставив встать.

Я сразу же почувствовал что‑ то новое в своих ощущениях. Раньше я ощущал свой вес. Теперь я был легким как пух. Я едва не парил по комнате, пройдя сквозь дверь.

В гостиной слышался голос Перри. Проплывая по заднему коридору, я пытался расслышать, что он говорит. Согласилась ли Энн на спиритический сеанс? Я надеялся, что да. Все, чего мне хотелось, — это знать, что она утешилась.

Я пересек семейную гостиную и оказался в баре.

Вдруг я замедлил шаги, в ужасе обратив взор в сторону гостиной.

Уставившись на себя.

Мой разум отказывался реагировать. Я был словно громом поражен. Я знал, что продолжаю стоять там, где стоял.

И все же я стоял также и в гостиной. Одетый в ту же одежду. Мое лицо, мое тело. Без сомнения, то был я.

Но как такое возможно?

Тут я понял, что не нахожусь в том теле. Я лишь видел его. Я приблизился, пристально вглядываясь. Эта фигура была похожа на труп. Лишенное выражения лицо. Словно это моя восковая фигура из музея. Не считая того, что она медленно перемещалась, как робот, который вот‑ вот остановится.

Оторвав взгляд от фигуры, я осмотрел гостиную. Там были Энн, Ричард, Йен и Мэри, а также Перри, разговаривающий с фигурой. Я с досадой задавался вопросом, все ли они видят ее. Зрелище было отвратительным.

— Где ты? — спрашивал Перри.

Я взглянул на это подобие трупа. Его губы слегка зашевелились. Он пробормотал глухим, безжизненным голосом, совсем не моим:

— По ту сторону.

Перри сказал об этом семье. Он снова обратился к фигуре.

— Ты можешь описать место, где находишься?

Фигура не отвечала. Она переминалась с ноги на ногу, глаза ее вяло моргали. Наконец она заговорила.

— Холодно, — молвила она.

— Он говорит, что холодно, — сообщил Перри.

— Ты говорил, мы сможем его увидеть, — строгим голосом произнесла Мэри.

Я взглянул на Энн. Она в полном изнеможении сидела на диване между Йеном и Мэри. Ее белое лицо напоминало маску; она не отрывала глаз от своих рук.

— Пожалуйста, покажись всем, — попросил Перри фигуру.

Даже сейчас его голос звучал повелительно. Фигура покачала головой и произнесла:

— Нет.

Не знаю, как это произошло, но я понял. Это существо не разговаривало самостоятельно. Оно лишь механически повторяло то, что подсказывало ему сознание Перри. Это никоим образом не был я. Это была марионетка, созданная усилием его воли.

Я сердито двинулся к Перри и встал перед ним, загораживая от него фигуру.

— Прекрати это, — сказал я.

— Почему ты не проявляешься? — спросил он. Я уставился на него. Он меня больше не видел. Он смотрел сквозь меня на мою восковую копию. Точно так же, как смотрела сквозь меня Энн.

Вытянув руку, я попытался схватить его за плечо.

— Что ты наделал? — строго спросил я.

Он понятия не имел о моем присутствии. Когда я повернулся к Энн, он продолжал разговаривать с фигурой. Теперь она, дрожа, наклонилась вперед, прижав ладони к нижней части лица, вглядываясь во что‑ то безумными невидящими глазами. «О Господи, — с болью подумал я. — Теперь она никогда не узнает».

Существо отвечало своим монотонным голосом. Звук его вызывал во мне отвращение.

— Ты счастлив там? — спросил Перри.

— Счастлив.

— У тебя есть послание к жене? — спросил Перри.

— Будь счастлива, — пробубнила фигура.

— Он сказал: будь счастлива, — сообщил Перри. Будто подавившись чем‑ то, Энн поднялась и выбежала из комнаты.

— Мама! — Йен устремился за ней.

— Не нарушайте круг! — закричал Перри. Рассердившись, Мэри встала.

— Нарушить круг! Ты… идиот!

Она побежала вслед за Йеном.

Я смотрел на стоящую в нашей гостиной фигуру, напоминающую выцветший манекен. С глазами впавшего в ступор человека.

— Черт тебя побери, — пробормотал я. Я вдруг подошел к этому существу. Попытавшись схватить его, я изумлением и отвращением обнаружил, что плоть его мертва и холодна.

С омерзением я ощутил, как оно хватает меня за руки, вцепляясь в меня ледяными пальцами. Я закричал от боли, но стал ему сопротивляться. Я боролся с собственным трупом, Роберт. Мое мертвое лицо находилось в нескольких дюймах от меня, мои мертвые глаза уставились на меня.

— Убирайся прочь! — закричал я.

— Прочь, — монотонно повторило существо.

— Будь ты проклят! — завопил я еще громче.

— Проклят, — пробубнило оно.

Объятый ужасом, чувствуя, как живот сводит судорога, я рывком освободился от его цепенящей хватки.

— Берегись, он падает! — крикнул Перри и вдруг завалился на спинку кресла, в котором сидел, пробормотав: — Пропал…

Так и было. Как только я освободился, фигура начала валиться в мою сторону и потом растворилась в воздухе прямо у меня перед глазами.

— Его что‑ то подтолкнуло, — сказал Перри.

— Ради Бога, Перри.

Голос Ричарда дрожал.

— Можно мне выпить воды? — спросил Перри.

— Ты сказал, мы его увидим, — промолвил Ричард.

— Немного воды, Ричард! — умолял Перри. Когда Ричард поднялся и пошел на кухню, я стал разглядывать Перри. Что с ним случилось? Как мог он быть таким уверенным в себе, а потом так ошибаться?

Я завернул на кухню, услышав бульканье наливаемой из бутылки минеральной воды. Прежде всего, непонятно было, зачем Ричард позволил Перри втянуть себя во все это. Я понимал, что он хотел лишь помочь, но теперь все стало еще хуже, чем раньше.

Вернувшись назад, я сел около Перри.

— Послушай, — сказал я.

Он не пошевельнулся, а так и сидел, ссутулившись, с каким‑ то болезненным видом. Я дотронулся до его руки, но он никак не прореагировал.

— Перри, что с тобой происходит? — допытывался я.

Он неловко заерзал. Вдруг меня осенило, и я мысленно повторил вопрос. Он нахмурился.

— Оставь меня в покое, — пробурчал он. — Все кончено.

— Кончено? — Мне захотелось тут же задушить его. — А как насчет моей жены? Для нее тоже все кончено?

Вспомнив, я мысленно повторил эти слова.

— Кончено, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Вот так.

Я начал придумывать следующее послание, но, едва начав, остановился. Он отключился, отгородившись от меня щитом воли.

Я видел, как вернулся Ричард и подал Перри стакан воды. Медиум выпил его залпом, не отрываясь, и вздохнул.

— Извини, — сказал он. — Не знаю, что произошло.

Ричард холодно на него посмотрел.

— А как же моя мать? — спросил он.

— Можем еще раз попробовать, — сказал Перри. — Я уверен…

Ричард прервал его сердитым возгласом.

— Она ни за что не согласится, — вымолвил он. — Что бы ты ей ни говорил, она не поверит.

Я встал и пошел прочь. Надо было уходить — и поскорее, без сомнения. Я больше ничего не мог поделать. В голове засела упорная мысль: «С этого момента мое присутствие здесь не имеет силы».