Глава 31. Астерий не желал терять ее вот так — только не из-за Ненависти, только не тогда, когда Микадо внесла в его жизнь любовь

Астерий не желал терять ее вот так — только не из-за Ненависти, только не тогда, когда Микадо внесла в его жизнь любовь, желание, доброту и принятие, — все, что было прямо противоположно Ненависти. Он поднял ее на руки и повернулся к обезумевшим воплощениям стихий.

— Давай отнесем ее к фонтану, Страж, — сквозь слезы проговорила Джии. — Там мы обмоем ее, а потом положим в храме Гекаты и вознесем к богине молитвы о ее душе.

— Она не умерла, — сказал Астерий и угрожающе рыкнул, когда Джии попыталась приблизиться к нему.

— Еще нет, но ее рана смертельна; очень скоро ее дух отправится во владения Гадеса, — надломленным голосом произнесла Нера.

— Нет! Ей не судьба умереть сегодня!

— Богини судьбы рассудили иначе, — чуть слышно сказала Аэрас.

— Тогда мне плевать на богинь судьбы!

— Страж, что ты собираешься делать? — спросила Флога.

— Я потребую то, на что имею право от рождения.

Крепко держа в руках безвольно повисшее, истекающее кровью тело Микадо, он двинулся мимо стихий, но мягкая рука Джии коснулась его руки, вынудив остановиться. Когда Астерий посмотрел на нее, Земля твердо встретила его взгляд и спросила:

— Чем я могу помочь тебе?

Астерий поколебался лишь долю мгновения.

— Иди в храм. Может быть, сила стихий поможет моей мольбе достичь ушей Кроноса.

Не медля более и не интересуясь, следуют ли за ним стихии, Астерий стремительно направился к храму Гекаты, яростно грохоча копытами по мраморной дорожке. Он старался не думать о том, что Микадо совсем неподвижна и что слишком много ее крови пролилось уже на него. Зверь просто мчался вперед.

Он взлетел в храм, перепрыгивая разом через три ступени, и резко остановился перед священным огнем Гекаты. Опустившись на колени, Астерий осторожно положил Микадо рядом с огнем. Он услышал, как следом за ним в храм торопливо вбежали служанки. Они быстро заняли свои места, образовав привычный круг.

— Она еще жива? — спросила Джии.

Астерий посмотрел на свою возлюбленную. Глаза Микадо были закрыты, лицо побелело. Кровь все еще лилась из длинного широкого разреза, пересекшего ее шею, но грудь поднималась и опускалась в судорожном дыхании.

— Жива, — ответил он.

— Сделай что сможешь, Страж. Мы не хотим терять еще одну Эмпузу, прежде чем того потребует судьба, — сказала Джии.

Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

— Тогда создайте священный круг, стихии.

— Ты ее любишь, правда? — неожиданно спросила Флога.

Астерий быстро перевел взгляд на Огонь.

— Да.

— И ты хочешь ее спасти, чтобы потом увести от нас? — задала следующий вопрос Огонь.

— В день Бельтайна, кельтского праздника костров, жрица нашего мира встретит свою судьбу, — сказал Астерий. — Я клянусь вам в этом.

— Несмотря на то, что ты ее любишь? — спросила Аэрас.

— Не так давно вы видели, как я сражался с Эгоизмом. И я не впервые встречаюсь именно с этим Похитителем Грез. На этот раз я победил. Я не принесу в жертву сны и мечты всего человечества ради себя самого во второй раз.

Астерий посмотрел на Микадо и нежно коснулся ее щеки.

— Ты не зверь, — тихо произнесла Джии.

— Я зверь, — ответил Астерий, не глядя на Землю. — Но я также и человек, и любовь Микадо сделала человека сильнее зверя.

— Тогда четыре стихии помогут тебе спасти твою любовь. — Джии бросила взгляд на Аэрас. — Начинай, Ветер.

Аэрас раскинула руки.

— Я призываю Ветер в священный круг! И тут же воздух ожил.

Следом Флога точно так же широко развела руки, взывая к своей стихии:

— Приди ко мне, Огонь!

— Вода! Я призываю тебя явиться ко мне! — воскликнула Нера.

— Земля! Я взываю к тебе: заверши круг и увеличь силу нашего Стража, замкнутого в круге! — громко сказала Джии.

Астерий почувствовал, как сквозь него потекла сила стихий. Он наклонил голову и протянул руки, испачканные кровью его любимой. Голосом, усиленным Ветром, Огнем, Водой и Землей и зверем, скрытым в нем, он закричал, обращаясь к далеким небесам:

— Кронос! Великий бог мира и неумолимого времени! Титан, отделивший Небо от Земли... Отец! Я зову тебя твоим древним именем и так, как дает мне право моя кровь! Я прожил многие века и никогда прежде ни о чем тебя не просил. Ни о признании либо власти. Ни о любви либо приятии. Но сегодня я взываю к тебе по праву рождения и прошу: даруй мне силы спасти эту смертную. Ее жизненная нить оборвалась прежде времени... она еще не спрядена до конца!

Священный огонь дрогнул, и в его мигающем свете появилось мужское лицо — лишенное возраста, но резко очерченное, словно высеченное из камня временем и опытом. Это лицо Астерий узнал бы когда и где угодно, потому что оно было точным отражением его собственного.

— Отец... — Астерий склонил голову.

Титан не стал приветствовать Минотавра. Вместо того он кивком указал на Микадо.

— Это и есть та смертная, которую тебе хочется спасти?

— Да, это она.

— Это Эмпуза, жрица Гекаты? — спросил Кронос.

— Да.

— Тогда ее спасение будет лишь временным.

— Она еще не прожила предназначенное ей время. Бельтайн еще не наступил, — возразил Астерий.

— Что с ней случилось? — поинтересовался титан.

— Ее ранил предводитель Похитителей Грез, Ненависть. Я не могу допустить, чтобы она умерла от прикосновения этой твари.

Кронос наконец посмотрел на сына.

— Ненависть убила ее, но ты хочешь, чтобы ее спасла любовь?

Астерий стиснул зубы, но кивнул.

— Хочу.

— Любовь... — Кронос хихикнул. — Я удивлен твоей слабостью, Страж.

— Я знаю теперь, что любовь слаба лишь тогда, когда эгоистична, — ответил Астерий с вызовом.

На лице титана промелькнуло удивление.

— Ты напоминаешь мне твою мать.

— Наверное, потому, что она тоже поняла слабость тех, кто любит ради самих себя.

Кронос нахмурился.

— Я не привык слышать оскорбления от тех, кто просит моей помощи.

— Я не хотел тебя оскорбить, — быстро произнес Астерий. — Я всего лишь сказал правду.

— Ну, как бы то ни было, мне надоел этот разговор.

— Кронос! Прости меня! Я не хотел...

— Замолчи! — Пламя бешено взметнулось, пол храма богини содрогнулся. — Я еще не закончил. Я выполню твою просьбу. Ты можешь поделиться частицей своего бессмертия с этой жрицей. Имей ввиду, очень маленькой частицей. Это лишь единожды удержит ее от путешествия во владения Гадеса. Но знай, что у той искры бессмертия, которую ты ей уделишь, есть своя цена. Даже после того, как женщина умрет, она будет нести в себе частицу твоего духа. Ты будешь чувствовать себя полноценным лишь тогда, когда она будет рядом с тобой, и твой дух тогда будет цельным. А когда она покинет этот мир, твое сердце опустеет, а твои дни наполнятся одиночеством. Подумай хорошенько, прежде чем сделаешь выбор.

— Я уже сделал выбор. Я знал что придется как-то заплатить за то, что я позволил себе ее любить. И я сразу это принял. А теперь я не против заплатить за ее жизнь.

— Ну хорошо. Твоя кровь дала тебе право просить у меня какого-то дара, но больше меня не беспокой. Ты выбрал Гекату, и, значит, именно к этой богине ты должен обращаться впредь.

И, не добавив больше ни слова, титан исчез.

Астерий посмотрел на Микадо. Отец даровал ему возможность спасти ее, но как это сделать? Он должен передать ей частицу своего бессмертия… частицу своего духа. И тут Астерий понял. Он медленно наклонился и коснулся губами губ Микадо. Целуя ее, он всем сердцем желал ей жизни… желал разделить с ней себя, желал, чтобы она приняла его…

Микадо пошевелилась и вздохнула…а потом открыла губы, и их поцелуй стал крепче. Когда Астерий наконец отстранился, ее глаза открылись… она улыбалась ему.

— Она жива! — вскрикнула

И тут же все служанки засмеялись и восторженно закричали, подбежав к своей Эмпузе. Микки села и растерянно моргнула, не совсем понимая, где она находится и почему Астерий стоит на коленях рядом с ней и держит ее за руки прямо на глазах у всех девушек. Она огляделась по сторонам. Храм Гекаты? Что-то тут не так. Почему она здесь, она ведь должна была осматривать розы, чтобы убедиться в том...

И тут Микки все вспомнила.

— Похитители Грез! — воскликнула она, пытаясь встать, но обнаружила, что у нее ужасно кружится голова.

От резкого движения в висках у нее застучало, а все вокруг поплыло так, что ее затошнило.

— Тсс! — остановил ее Астерий. — Все в порядке. Похитители Грез изгнаны из нашего мира.

— Ох, мне так жаль...— Микки перевела отчаянный взгляд с Астерия на служанок.

— Эмпуза, тебе незачем извиняться, — сказала Джии, приседая на корточки рядом с Микки и беря ее за руку. — Похитители Грез — великие мастера обмана. Мы должны были лучше подготовить тебя к встрече с ними.

— Да! — слишком энергично кивнула Нера, как будто желая убедить свою Эмпузу. — Откуда тебе было знать, насколько они хитроумны и коварны?

— Но я их впустила. Они мне сказали... ох, боже! Что они заставили меня почувствовать и пережить! Это ужасно!

Аэрас улыбнулась сквозь слезы, заливавшие ее щеки, и почтительно коснулась волос Микки.

— Ты вела себя очень храбро, Эмпуза. Ты приняла на себя удар, который предназначался мне.

Микки совершенно об этом забыла. И теперь быстро оглядела себя. Она была вся в крови. Разве можно потерять такое количество крови — и остаться в живых? Она вспомнила боль в плече, но когда посмотрела на него, увидела только перепачканную кровью кожу. Но было ведь и что-то еще... что-то гораздо худшее…

Глаза Микки округлились, ее затошнило. Он ведь перерезал ей горло! Она умирала! А теперь почему-то очень даже жива. Микки медленно подняла взгляд на своего возлюбленного.

— Все уже кончилось, — сказал Астерий.

— Но я умирала, — прошептала Микки.

— Нет. Я бы не допустил этого, — ответил он.

— Он спас тебя, — сказала Джии со всхлипом.

— Он спас нас всех, — добавила Аэрас, вытирая лицо.

— Мы этого никогда не забудем, — заверила Флога.

— Никогда, — кивнула Нера. Микки улыбнулась стихиям.

— Он сделал то, что сделал бы любой человек чести, защищая свой дом и тех, кого любит.

Она закинула руки на шею Астерию и прошептала ему на ухо:

— Отнеси меня домой.